Нереаль - Книга 2. Возвращение

День 1. Первые шаги в команде - часть 2

Шедшие впереди десантники запрыгнули из-за угла обратно, держа наготове пушки. Из-за поворота вынеслась, но, разумеется, не повернувшая следом за ними, ракета и ударила в стену. Затем ещё одна, ещё одна… Мы терпеливо переждали, покуда энтузиазм и огневая мощь твари улягутся. Затем сержант дал добро – и десантники выскочили из-за угла, поливая огнём невидимого нам бегемота. Тот недовольно рыкнул. Десантники рванули в разные стороны, уходя от ещё одной ракеты, но за угол больше прятаться не стали и огня не прекратили. Эта ракета оказалась последней для бегемота. Десантники прекратили огонь. Препятствие было устранено.

Они так думали, и зря. Тут же один из десантников, не успев даже сделать шаг вперёд, повалился на пол, зажимая правое плечо. Десантники вскинули пушки и стали стрелять во что-то вверху. Под потолком, скорее всего.

— Шипострел, — бесстрастно прокомментировал я, указывая сержанту на отползавшего под прикрытие угла десантника, уже вытащившего из плеча шип. — Охранники скаржей. Скаржи их цепляют к потолку, и они висят там, обстреливая шипами всё, что движется, из своих отростков-хоботков. Целят в глаза и обычно попадают, так что вашему человеку крупно повезло.

— Чисто! — раздалось из-за угла. Эш опередил меня и сержанта, добравшись до трупа шипострела первым. Шипострел лежал в луже своей собственной синеватой крови.

Рассмотрев шипострела, учёник, удовлетворившись увиденным, встал и подошёл к нам. Сержант недовольно смотрел на него. Затем сказал:

— Мозговая единица, прошу заметить, что главным в группе являюсь по назначению адмирала я.

— И что с того? — беззаботно спросил Эш.

— А то, — ровно проговорил сержант, с трудом сдерживая ярость, — что без моего приказа никто не смеет шелохнуться! И даже дышать! Вам ясно, доктор?

Обладатель докторской степени. Всё интереснее и интереснее. Эш слишком молод даже для первой ступени – научного практика, не говоря уж о третьей, какой его назвал сержант.

— Вполне, — холодно ответил Эш.

— И лучше бы вам подчиняться, доктор, — выплюнул слова сержант. — Для вашей же безопасности.

— Моя безопасность – дело лишь меня одного, — сказал Эш. — В вашу задачу лишь входит обеспечить её по мере своих сил. В мою же – по мере моих возможностей не мешать вам, но также и действовать по своему усмотрению.

Э-э, а вот тут Эш глубоко не прав. Случись с ним что – и с сержанта первого спросят.

С минуту они стояли, буравя друг друга взглядами. Затем я решил вмешаться:

— Если вы так и будете продолжать, закончите, как те трое. Планета шуток не любит.

Сержант, не отрывая глаза от лица Эша, сказал:

— Слышишь, что проводник говорит? Лучше меня слушай, дольше жить будешь.

— Я повторяю: по мере возможности и целесообразности я буду слушать ваши команды.

— Я тебе покажу целесообразность!.. — прошипел сержант, но тут я, понимая, чем это может кончиться, возопил:

— Тревога! Звуки разработки стихли! К нам спешат гости!

Я, конечно, немного солгал, потому что инструменты как галдели в горных глубинах, так и работали себе спокойно, и невозможно было бы услышать оттуда изнутри звуки нашей потасовки с бегемотом. Но, похоже, слышал это только я один, а у всех остальных десантников слух просто не был натренирован целой неделей пребывания на этой планете.

Мой вопль подействовал как нельзя лучше. По молниеносной команде сержанта мы побежали к выходу. Дверь бесшумно распахнулась. Мы выбежали из коридора. Теперь мы находились на внутреннем дворике шахты, точной копией того, что по ту сторону горы. Возле двери табличка на стене возвещала: «Шахта Граал-Кор. Северная часть».

В отличие от той, южной, эта выглядела поопрятнее. Не была заставлена ящиками, не завалена трупами. А за стенами из металла было ущелье, богатое живностью и растительностью. Когда мы вышли, я понял, почему у входа не было ящиков: все сгрудились снаружи. Громадные, бурого мутного цвета, высотой не менее двух человеческих ростов. Их, видать, сплавляют дальше по ущелью. Погрузка, похоже, временно прервана, и этим нам несказанно повезло. Страшно представить, будь она в самом разгаре. И тогда мы вбежали бы прямо в распростёртые объятья не только десятку бегемотов, но и парочке скаржей. А даже, чем скарж не шутит, может одному-другому титану: скаржи и даже бегемоты пупки понадрывают таскать такие ящики.

Некоторые ящики стояли под одной из гигантских пальм, что вздымалась чуть ли не выше скал и давала громадную тень. У верхушки пальмы парили птицы, явно свившие где-то там, в кроне, гнёзда.

Один из десантников, настороженно оглядываясь, водя стволом по окрестностям, сделал шаг вперёд. Тут же у его ноги в землю вонзилась игла. На резкий звук обернулись все.

— Воздух! — заорал десантник, чудом избежавший гибели. Все дружно принялись стрелять вверх. Я увидел, как на самом верху ворот, под самым-самым сводом входа, метрах в тридцати от земли, висел шипострел. Спустя миг это также увидели и десантники и сосредоточили огонь на плюющейся шипами твари. Её снаряды сверкали в полёте на солнце и оттого были легко заметны. Поэтому все эти последующие шипы пропали впустую, поскольку ни один человек не дал в себя попасть.

— Скаржи их цепляют к потолку, — хмыкнул сержант, когда шипострел, не имея сил больше висеть на потолке, камнем рухнул вниз и, пролетев все тридцать метров, с чмоканьем шлёпнулся на землю. — Это ж какой скарж должен быть ростом?

Я и сам не знал. Такое я видел впервые.

— Знаешь, в чём ошибка твоих людей, сержант? — поспешил я перевести стрелки. — Зря они палят все вместе в одну и ту же цель. Для этого урода вполне хватило бы трёх людей, а остальные не должны были снимать внимания с окрестностей. Могло окончиться плачевно.

— Не учи меня жить, — отмахнулся сержант. Но предостережению внял. Команда тут же была проинструктирована должным образом.

Через пару минут мы двинулись дальше. Минуя камни, то там то сям вросшие в дно ущелья, некогда в очень давние времена свалившиеся с верхушек окружающих нас гор, мы шли вперёд. Ущелье все опускалось. Скалы шли вроде бы на том же уровне, но дно ущелья вело под уклон вниз.

Через пару километров шагания мы увидели нечто, от чего стало ясно, почему вдруг выгрузка ящиков из шахты оборвалась так поспешно и всё было брошено в том виде, в котором мы их застали. Дело было в том, что ущелье избороздили и изрыли другие ящики. Контейнеры совершенно не скаржьего происхождения. Людского. Они уже были распотрошены, что доказывало: скаржи здесь побывали. Ящики падали с большой высоты и на большой скорости – это было видно по глубоким бороздам, вырытым в твёрдом камне. На боку каждого ящика было видно отчётливую надпись: «УМС Прометей».

Всё стало ясно. Падающий корабль пронёсся на огромной скорости над ущельем, роняя по какой-то необъяснимой причине содержимое грузового отсека. Скаржи, увидев это, всё побросали и ринулись, как коршуны на добычу, за людскими артефактами. И занимаются они ими… Который уже день?

— Слышь, сержант, сколько дней назад упал «Прометей»?

— Да дней пять будет…

Вот так. Скаржи уже дней пять разгребаются в куче земных устройств, коими было напичкано брюхо «Прометея». Сержант как-то очень легко выдал мне наверняка секретную информацию… А ладно, скарж с ним. Я подозревал, что для меня, скорее всего, дело окончится не очень хорошо. Разберёмся как-нибудь.

Сейчас я понимаю, что я не запоминаю солдат поимённо, стараюсь не сближаться с ними, чтобы потом не терять нервы, сожалея об их гибели. Скорее всего большинство из них ждёт именно эта участь. Планета На-Пали не склонна к милосердию.

И тут неожиданно раздался голос бога:

«Да, Джен, пять дней назад. Три дня назад по-твоему. Помнишь храм Вандоры, Факел Спокойствия? Страшный грохот, сотрясший храм? Чёрт, это-то оно и было. Дурацкий корабль как раз в этот момент угораздило падать, пролетая именно над этим местом. Когда искра попала в факел, она ведь пришла не из ниоткуда, а родилась в высокоразрядных облаках. И прошла она сквозь корабль, откинув его ближе к земле и вспоров ему брюхо. Из трюма стал вываливаться груз, бомбардируя окрестности. Храм снова чуть не оказался разрушен, на этот раз межпланетными двигателями «Прометея». А сам «Прометей» грохнулся так, что подпрыгнули все горы. Перед этим придавив ящиками насмерть многих нали, скаржей и прочих, развалив ими же множество построек. Вот так, Джен. Несчастливое стечение обстоятельств. Впрочем обстоятельства ли? Этого даже я не знаю. Быть может, твоя судьба Мессии?..»

Меня уже было трудно чем-то поразить, но этому откровению удалось. Значит, тот грохот и был искомым мною теперь «Прометеем». Он был так близко… А сейчас я сомневаюсь, сумею ли я найти его в ближайшие несколько суток.

«Бог, как далеко отсюда до “Прометея”?»

«Достаточно. Как минимум дня два пути».

Словно накаркал…

Тем временем мы шагали по ущелью. Под уклон идти было легко, поэтому быстрый темп ходьбы мог выдержать даже такой научник, как Эш. Но далеко спокойно пройти нам не удалось.

Внезапно я заметил мелькающие по земле тени. Я вскинул голову, пытаясь против солнца рассмотреть опасность. Вначале мне показалось, что это обычные птицы. Но потом я увидел заострённые хвосты и совсем не птичьи, с громадными перепонками крылья. Целая стая летающих тварей!

— Воздух!!! — заорал я, падая на землю.

В мгновение окрестности наполнились стрельбой. Десантники пропустили секунду, пытаясь сориентироваться – и эта секунда оказалась роковой для жизни одного из них. Сверкнула искра – и вот летевшая быстрее всех тварь торчит в груди у рядового, пробив его вместе с бронежилетом насквозь. Торчит и не может выбраться. А рядовой, оря от боли, последними предсмертными усилиями пытается снести ей голову пулями.

Либо остальные десантники оказались проворнее, либо прочие твари не такими ловкими, как первая. Я рванул Эша, всё ещё бестолково стоящего стоймя, вниз. Каким-то чудом ни одна тварь до сих пор не кинулась на него. И теперь они, словно стремясь исправить ошибку, выделили нас из толпы, как единственных, кто не поливал их огнём. Половина из них шмыгнула в нашу сторону.

Я еле успел оттянуть незадачливого учёного в сторону, как первая тварь рубанула с лёту песок, оставив там, где он только что был, глубокую борозду. Она пронеслась дальше, описывая круг для нового нападения. Ещё две твари, летящие следом, напали на меня. Они притормозили в воздухе, не желая следовать примеру первого, чтобы в случае неудачной атаки затем долго не разворачиваться. Тем более что кто-то из десантников уже взял ту, разворачивающуюся, на мушку и сбил её. Опасаясь ранить нас, десантники этих двух тварей сбить не пытались.

Летуны стали осторожно приближаться в мою сторону, виляя и петляя. А я вскочил на ноги, понимая, что только в этом положении смогу принять бой. Одна из тварей, наконец, рванулась ко мне, взмахивая хвостом, с диким клекотом. Я метнулся в сторону, тварь пронеслась мимо, но вторая, действуя в паре с первой, уже летела наперерез мне. Всё происходило слишком быстро, я не успевал свернуть с траектории своего движения. Поэтому я сделал единственное верное для меня решение: с немыслимой скоростью я метнул навстречу твари кулак. Чтобы в мои пальцы не вонзился выставленный в позицию атаки хвост, рука моя пошла немного над тварью. А, оказавшись прямо над её головой, рухнула камнем вниз. Голова твари очутилась прямо под молотом. Я почувствовал касание, но не остановил движения, пока с громким хлопком не вбил летуна в почву. Взметнулась туча песка.

Я оглянулся в поисках второго врага, но тут до меня запоздало дошло, что услышанный только что выстрел как раз его и прикончил, поскольку соперников у десантников уже не осталось и они переключили внимание на моих летунов.

Секунду была тишина и неподвижность. Затем люди пошевелились. Десантники рассредоточились по местности, сразу пятеро подскочили к павшему товарищу, но видя, что медпомощь уже не требуется, присоединились к остальным. Эш попытался встать, и удалось это ему лишь с четвёртой попытки, а так он постоянно оседал обратно на пятую точку.

Сержант подошёл к погибшему.

— Потери, — горестно вздохнул он.

Эш всё никак не мог отойти, разглядывая вбитого мною почти на десять сантиметров в песок летуна.

— Это ты его голыми руками, что ли? — наконец, первое, что выдавил он из себя.

Я не ответил. Он и сам всё видел.

— Спасибо, — сказал Эш.

Я хмыкнул и пошёл к сержанту. Сказать Эшу мне было совершенно нечего.

Тем временем сержант зорко озирал окрестности. Наконец, заметив меня, он сказал:

— Двигаем дальше.

— А что с телом? — возмутился я.

— А что с ним? — удивился он.

— Похоронить бы…

— Условия не те, — отмахнулся сержант. — В боевых условиях, да ещё и при таком недостатке времени мы сделать ничего не сможем.

— Хоть бы с видного места его убрать, — попытался протестовать я. Насчёт условий я был глубоко не согласен. В моё время такие условия вполне были достаточны для того, чтобы уважить павших. Много людей и враг на пятки не наступает – чего ещё надо?

— Слушай, проводник, хоть ты и ровня мне по званию, но лучше не путайся под ногами. Могу и осерчать. Свои действия я могу прокомментировать, но отчитываться о них не собираюсь даже перед адмиралом. Ясно? Тогда выступаем.

Подошёл хмурый Эш. Похоже, моё мнение относительно трупа он разделял. Но здесь, как и я, не мог сделать ничего.

С другой стороны, может, сержант и прав. Времени на то, чтобы заниматься захоронениями каждого покойника, у нас нет. Придётся, наверное, пополнять коллекцию планеты лежащих то тут, то там человеческих тел.

Дальше ущелье расширялось. Мы шли, растянувшись в цепь, огибая высокую буйную растительность, большие и не очень валуны, валявшиеся прямо на нашем пути.

К сержанту подбежал шедший впереди разведчик:

— Сэр, ещё одна аборигенская постройка.

Обогнув очередной валун, мы подошли к налийскому дому. Внутри уже находилось несколько десантников, скрутивших все четыре руки хозяину дома. Тот жалобно стонал.

По большому счёту, дом особо от прочих не отличался. Тот же камин, стол, стул. Ложе. На этом ложе лежал ещё один труп команды «Прометея».

«Г. Далгрин. Всё ещё нет ответа от команды Далтона. Прошло уже четыре дня. Я не думаю, что мы выживем, но надеюсь, что за нами выслали челнок».

Я снова удивился, зачем сержант зачитывает содержимое дневника вслух? Быть может, он хочет, чтобы мы с Эшем были в курсе и могли высказать своё мнение относительно того, что нам делать? В общем-то, если так, то сержант прав. К мнению учёного с докторской степенью и проводника, довольно сносно знающего планету, прислушиваться стоило.

 Мы продолжили путь по ущелью. Через пару километров ширина ущелья резко была укорочена пропастью, проходящей вдоль тропы. Внизу, на дне пропасти, образовавшей ещё одно ущелье, виднелась прежде всего заливающая это ущелье вода, оставляя широкую полосу берега вдоль горы. На протяжении всего берега были навалены ящики, которые отсюда казались маленькими точечками, наставлены скаржьи фонарные столбы, пятнами света испещряющие камень. У самого начала того, нижнего ущелья сбоку в скале был вход в гору.

— Сэр! — позвал один из солдат. Он ткнул пальцем куда-то в сторону.

Мы оторвались от созерцания обрыва и посмотрели в ту сторону, куда он показывал. За кустами и пальмами, когда мы присмотрелись, увидели ещё один вход в гору, но только уже на нашем уровне.

— Может я ошибаюсь, — стал раздумывать вслух сержант, — но этот вход, скорее всего, сообщается вон с тем, — он указал на тот, что виднелся далеко внизу. — А следовательно, — он посмотрел на меня, — нам там делать нечего. Я прав, проводник?

Я кивнул головой. Зря лазить по скаржьим постройкам, к тому же вероятнее всего забитым по горло скаржьими союзниками, было бы не очень умно.

— Тогда вперёд! — подвёл черту сержант.

Мы двинулись дальше по ущелью, рядом с обрывом. Постепенно извивающееся ущелье, а вместе с ним и извивающееся нижнее ущелье, открывали новые подробности о том, что там, внизу. На дне пропасти берег резко прерывался, и части берега были воссоединены крепким на вид мостом, перекинутым с одного конца на другой. Там был водопад, берущий начало из пещеры чуть ли не на самой верхушке горы и низвергающийся прямо на дно обрыва. Вода падала рядом с мостом, и это наводило на мысли, что мост понадобился как раз из-за этого водопада: вода падала на берег, стекая в водоём, и размывала берег, размывала, пока размытая часть этого берега просто-напросто не обвалилась. И полоса берега оказалась разорванной.

А тем временем мы шли дальше. Ещё немного – и обрыв окончился. В самом конце берега внизу в скале был ещё один вход. И, как и следовало ожидать, такой же вход был и здесь, вверху. Сержант, глядя на этот вход, хмыкнул, сказав:

— Я думаю, сюда мы тоже заходить не будем.

Тем временем изнутри хода послышалось ворчание. И отряд поспешил убраться за камни и ящики, чтобы выходящие из хода бегемоты нас не засекли. А потом мы, пробираясь за камнями, продолжили движение по ущелью, когда ход остался за очередным его поворотом.

Через несколько минут ходьбы мы наткнулись на заброшенную налийскую деревню. Дома здесь выглядели довольно плачевно. Десантники попробовали сунуться внутрь и чуть не получили по длинной игле в глаза от засевших там шипострелов.

Сержант решил, что толку нет тратить патроны на тех тварей, чтобы потом порыться в развалинах. Поэтому отряд возобновил движение по ущелью.

Стали всё чаще попадаться громадные глыбы. А в одном месте мы вообще еле перебрались через них и сумели продолжить путь только ценой некоторых усилий. Камни ещё не успели зарасти травой, обветриться. Очень свежие… Они упали откуда-то сверху. Я поднял голову к небу. И увиденное меня пригвоздило к месту.

С верхушки скалы, высунув нос, в ущелье смотрел разбившийся людской космический корабль. Наши странствия окончены?

— Сержант! — мой крик эхом раскатился по долине. — «Прометей»!

Весь отряд как по команде подпрыгнул и уставился по направлению моей руки.

— Да нет, проводник, — через минуту проговорил сержант. — Это не «Прометей». Форма носа не та. Да и размеры маловаты… Но всё равно надо подняться, проверить.

Скарж блохастый! А я надеялся, что всё, уже можно радоваться и плясать…

Через несколько сотен метров ущелье закончилось. Мы упёрлись в сомкнувшиеся скалы и увидели ещё один ход внутрь горы. Как обычно, перед входом громоздилась пара ящиков. И не совсем обычным было то, что прямо на пороге лежало два мёртвых бегемота. Сержант и Эш осмотрели их, обнаружив на их телах многочисленные глубокие укусы. Острыми зубами были от довольно крепких тел отхвачены изрядные куски плоти. А рядом с ними валялось тельце какого-то странного создания – маленькой динозавроподобной ящерки, покрытой чешуёй.

— Сержант! — сказал Эш. — Этих громил изгрызло множество таких вот ящериц! — он показал на труп.

— Уверен? — спросил сержант.

— Ещё бы! Зубы под стать укусам.

— Проводник! — сержант оторвался от трупов и посмотрел на меня. — Что ты знаешь об этих тварях?

— Я не знаю, таких никогда не встречал.

Сержант внимательно на меня посмотрел, затем скомандовал:

— Ладно, ребята. Идём внутрь. Поосторожнее!

Лежавшие у входа бегемоты, вероятно, были охраной шахты. Во всяком случае, нам в проходном коридоре никто не встретился. На стене висела скаржья надпись: «Шахта Граал-Анг. Южная часть». Как и в предыдущем скаржьем подгорном помещении, по пути нам попадались столбы, подпирающие потолок, ящики, перегораживавшие чуть ли не весь проход.

Коридор закончился развилкой с двумя дверями. Отряд остановился в нерешительности.

— Ну, сержант, тебе право выбора, — сказал я.

Он немного помедлил с ответом.

— Налево! — наконец решил он.

Дверь бесшумно отворилась, когда десантники налегли на неё. За дверью пролегал длинный узкий коридор, также заставленный ящиками. Здесь передвигаться было ещё труднее, чем в предыдущем помещении, хотя, казалось бы, хуже некуда.

В конце концов, мы добрались до лифта, завершающего этот коридор. Лифт вёл вверх.

— Прямо над нами – упавший корабль, — заявил Эш. — Я примерно просчитал его расположение.

Мы с сержантом переглянулись.

— Тогда наверх! — скомандовал он.

Кабина лифта оказалась достаточно просторной, чтобы вместить всех. Закрыв решёткой выход, она метнулась вверх, постепенно набирая скорость. Мимо нас мелькали красные сполохи – лампы, вставленные в стены шахты лифта. Кабина стала замедлять скорость и остановилась. Открылся выход.

Прямой, как стрела, коридор был короток. И в проём выхода из этого коридора виднелось небо. Выход вёл наружу. Мы вышли из коридора на относительно ровное каменное плато. Ход на это плато от металлического коридора был пробит совсем недавно… Во всяком случае, было такое впечатление.

Чуть дальше каменная площадка обрывалась, но посмотреть, что там, за краем, мы не сумели. На пути отряда из шахты стояла знакомая фигура. Мускулистая, громадная, гривастая… С клыками на морде, со знакомым рычанием вытаскивающая наручные лезвия.

— Скарж… — выдохнул сержант. Сейчас это было уже не ругательство, а, скорее, констатация факта. Солдаты впервые видели живого скаржа во плоти.

— Мочи его!!! — заорал я, приводя в чувство десантников. В принципе, мог бы и не стараться, поскольку это только мне казалось, что они застыли с распахнутыми ртами слишком долго. На самом деле их замешательство не продлилось более нескольких долей секунды.

Скарж прыгнул, и в это же время раздался первый выстрел, подхваченный ещё несколькими. Скаржа на лету изрешетили пулями, и он упал, скребя когтями землю. Больше он не поднялся.

Эш, было, кинулся к трупу скаржа, но сержант рявкнул:

— Назад!

Мы одновременно ухватили дурака-научника за комбинезон и швырнули его в тыл отряда.

— Контрольный выстрел, — сказал я сержанту. Тот кивнул и навёл винтовку на труп.

Выстрел прозвучал одновременно с появлением второго скаржа. Тот выпрыгнул из-за поворота и швырнул в нашу сторону плазменные сгустки.

Десантники рассыпались в стороны, стреляя в тварь, вся магия скаржа пропала даром, уйдя в камень за нашими спинами.

Скарж удрать после своего выстрела не успел. Как минимум половина пуль, выпущенных десантниками, не пропала даром.

Выждав для проверки минуту, десант медленно двинулся вперёд. Контрольный выстрел во второго скаржа – и можно смело оставлять их трупы за спинами. Наконец у Эша появилась возможность поглазеть на скаржей.

А мы в это время глазели на другое. Зайдя за скалу, из-за которой выскочил скарж, мы увидели это… Массивный корпус грохнувшегося на скалу корабля. В принципе, корабль действительно был маленьким. Рассчитан, скорее всего, на пару десятков человек, не более. Не сравнить с гигантами вроде «Терраниукса» или «ИСВК».

Но какой бы он ни был маленький, скалу он снёс преизрядно. Камни там внизу, через которые мы недавно еле перебрались, наверняка отсюда, с верхушки. Я осторожно подошёл к краю и заглянул вниз. Находясь на такой высоте, я сумел, как на ладони, рассмотреть часть пути, по которому мы прошли, начиная от шахты, через которую мы сюда попали, и заканчивая разрушенной деревней. Остальное скрывалось скалами за поворотом.

— Проводник! — позвал сержант.

Я подошёл к нему, и он указал мне на брюхо корабля. Под брюхом был зазор, достаточный для того, чтобы пройти, пригнувшись, на другую сторону, за корабль.

— Частники, — тем временем рассуждал сержант, идя следом за мной, пригнув голову. — На корпусе никаких государственных опознавательных знаков, маленький. Яхта, быть может. Дизайн интересный.

В этот момент мы пробрались на другую сторону. Там мы обнаружили маленький лагерь членов команды корабля. Разгромленный. Пожитки были истерзаны, вещи валялись на камнях где попало. И труп. Член команды.

«К. Дивад. Наша миссия найти “Вортекс Рикер” провалилась. Мы разбились в этих проклятых горах. Выжили только пилот Ворш и я».

Прочитав это с экрана переводчика, я долго не мог прийти в себя. Мне не верилось. Нас искали! Кто-то пытался спасти нас… Похоже, по собственной инициативе, раз частная яхта. Откликнулись на сигнал бедствия. К сожалению, похвальное желание прийти на помощь их и погубило…

Пилота мы так и не нашли. Внутрь корабля забираться не стали, тем более что входа не обнаружили. Наверное, есть какой-то скрытый аварийный лаз, хитрая тайна корабля, каких полно на частных космических судах. Больше идти было некуда, кроме как обратно. Теперь стало ясно, что и проход в скале от лифта, да и сам лифт были сооружены скаржами на скорую руку, чтобы попасть к кораблю. Высоко же летает их цивилизация, раз способна в два счёта сварганить такое…

Мы вернулись к лифту и спустились обратно в шахту. Через пару минут мы вновь оказались на развилке и сунулись в другую дверь. Мы не могли открыть её до тех пор, пока один из солдат не обнаружил на стене кнопку. Дверь с лёгким шумом отъехала в сторону.

Первое, что бросилось в глаза – скаржий знак с двумя параллельными искривлёнными лезвиями прямо напротив входа. Под ним – такая же точно кнопка, как и та, которой мы открыли дверь. Вот только сама кнопка лежала сейчас на полу, а на стене, где она висела ранее, из-под панели торчал провод и выпускал искры на всё металлическое вокруг себя. Кнопка была напрочь выкушена с панели. Следы зубов виднелись даже отсюда, с порога. Снова те ящерки?

От двери начинался ещё один коридор, который уходил от стены со скаржьим знаком в обе стороны. Такое впечатление, словно это кольцевой коридор. Поскольку левая его часть чуть дальше заворачивала вправо, а правая, соответственно – влево. Коридор, как и все прочие, был заставлен ящиками. Но не так густо, как предыдущие в этой шахте. При чём тут шахта, кстати? Склад складом. Может, раньше он был шахтой, а теперь работы здесь окончены? А может, я чего-то не знаю…

Дверь закрываться не спешила, возможно, для закрытия необходимо было нажать на кнопку. Кнопка по ту сторону сломана, поэтому дверь так открытой и останется, похоже… Мы осторожно зашли в коридор. Сержант повёл отряд по правой части коридора, и мы постепенно отдалялись от входа. Когда дверь и закрылась. Мы обернулись на звук. И всё поняли. Дверь была оснащена сенсором, и поэтому не закрывалась, пока рядом кто-то стоял. А открыть её можно только при помощи кнопки, которая опять-таки с этой стороны сломана. Короче, назад дороги нет…