Перелетная птица.

Глава 5.

Лондон уже неделю не посещали дождевые тучи - над городом разгоряченным диском нависло вездесущее солнце. Летний воздух тяжелым полотном обволакивал плечи и грудь, затрудняя медленное дыхание. Душным июньским днем Викки Престон сидела в тени раскидистого дерева, обмахивая неестественно розовое лицо бумажным веером. Кисть худой руки лениво совершала махающие движения, бередя кислородную пелену. Несмотря на то, что девушка была одета лишь в тонкое платье, ее не покидало ощущение, что кожа окутана плотными слоями ткани.

Старина Биг Бен только что отмерил один звонкий удар. Час дня. Ви на удивление пришла раньше, чем обременила себя на ожидание подруг в тени могучего дерева. Девушка тяжело вдохнула, наполнив легкие горячим мерзким воздухом.

- Вот она! - раздался громкий голос. - Да вот же! - голос приобрел нотки недовольства, смешанного со странным превосходством. - Вон, распласталась под дубом как кисейная дама!

Бренда. В том, что слова принадлежали именно ей, Престон даже не сомневалась: никому другому и в голову не могло прийти так громко кричать в парке.

- Привет, Ви! - раздался девичий хор.

- Привет, - вяло ответила девушка, поднимаясь с земли.

- Тебе плохо? - засуетилась Шарлотта. - Хочешь воды?

- Спасибо, мамочка Шери,- девушка мягко обняла беременную подругу.

- Идемте! - Лейтон поторапливала их маленькую стайку. - Я заказала столик ровно на половину второго! Нас ждать не будут!

Стоун как всегда выглядела просто превосходно, красиво и утонченно будто бы на улице не было аномальной жары. Фигура была облачена в строгое платье, идеальный маникюр сиял глянцевой свежестью, а лицо - превосходным тоном кожи. Она была совершенна каждый день - всегда.

- Не так быстро, дамы! - протестовала Родригес. - Кое-кто беременна!

- Может кинем ее? - предложила Спаркс.

- Бренда! - будущая мама шутливо укорила ее.

- Все шишки мне, - жаловалась светловолосая девушка. - Что за жизнь!

- Я за такси, - Ви подала голос, подойдя к дороге, - на улице пекло.

Девушки сочувственно посмотрели на подругу. Та тяжело дышала словно нагруженная массивными тюками лошадь, кожа Викки покрылось красными пятнами и липкой испариной. Казалось, что ее организм не был готов к такой экстремальной ситуации.

- Я за, - Спаркс быстро согласилась, вытягивая руку, - прокатимся с ветерком.

Дорога до ресторана была укатана легкой дымкой, застилавшей глаза. Викки словно балансировала между сном и реальностью: слова подруг звучали тихо и не ясно, перед глазами мелькали тропические деревья и высокие дворцы, непонятным образом выросшие посреди парковых зон.

Из болезненной дремы ее вытолкнули заботливые руки Шарлотты, причитавшей о необходимости покупки нового кондиционера.

В ресторане царила живительная прохлада, которая мгновенно заставила забыть подруг о том, что на улице стоит раскаленная жара. Интерьер был выдержан в классическом стиле, мебель была дорогая, явно антикварная, что Ви без труда определила с первого взгляда. Рядом с их столиком журчал небольшой фонтанчик, украшенной скульптурой девушки с тугими локонами, собранными лентой. Греческая красавица в молящем жесте простирала руки, взгляд ее был полон безраздельной боли и надежды. Пенелопа. Имя жены Одиссея, ждавшей возлюбленного долгие годы, молнией вспыхнуло в голове Викки.

- Когда вернется Том? – Шери решилась задать Ви вопрос.

- Да, спасибо, - Престон наколола на вилку салат и направила его в рот.

Еда не доставляла ей никакого удовольствия: огурцы, помидоры и листья салата смешались для нее в одно и не имели никаких вкусовых различий. Девушка жевала медленно и тщательно словно пища неприятно прилипала к небу как ириска.

- Какое «спасибо»? – Бренда непонимающе смотрела на подругу. – Ты что перегрелась?

- Что? Что ты спросила? – Ви вздрогнула, словно ее окатили холодной водой.

- Не я, а Шери, - Спаркс отпила ягодный лимонад. – Когда вернется Том? – четко разделяя слова, спросила девушка.

-Уже, - спокойно ответила Ви, - он две недели в городе.

- Уже? – в разговор включилась Лейтон, до этого лишь наблюдая за подругой. – Съемки закончены?

- Да.

- Новые предложения поступили?

- Да.

Про себя же Викки молилась лишь бы подруга не поинтересовалась подробностями.

- Он живет у себя? – Стоун озвучила последний вопрос.

- Да, - снова прозвучал ей ответ.

- Что происходит? - руки брюнетки недовольно легли поверх ткани дорогого платья, что призывало к немедленному объяснению.

- Ничего, - Ви пожала плечами. – Том занят, мы виделись пару раз.

Она старалась говорить как можно спокойнее и увереннее, стараясь выглядеть как можно убедительнее, но предательское движение выдало ее истинные мысли.

Стоун пристально смотрела на нее, ожидая добровольного признания, но вскоре она снисходительно улыбнулась и кивнула, показывая, что поверила. Викки ответно улыбнулась, хоть и понимала, что провести проницательную девушку не получилось.

- Как подготовка к свадьбе? – Престон перевела разговор в благое для нее русло.

- Замечательно! – невеста непривычно зарделась. – Не верится, что осталось всего две недели! – глаза ее блеснули черным огнем.

Только четырнадцать дней отделяло Лейтон Стоун от того, чтобы стать Лейтон Пейдж. Это долгожданное событие заставляло трепетно вздрагивать тонкие струны ее души, распространяя музыку счастья. Одно лишь упоминание о Дэвиде и скорой свадьбе могло придать ее строгому лицу мечтательный и непринужденный вид.

- Не могу дождаться, - голос Викки передавал нотки элегии.

Ви была несомненно рада за подругу, но мрачное осознание того, что отец никогда не поведет ее к алтарю по дорожке, усыпанной лепестками, не передаст ее дрожащую ладошку Тому - угнетало. Мысли о том, что музыка органа не заиграет для них, гости с широкими улыбками на губах не будут шептать о ней «как хороша невеста», а Том скажет слова священной клятвы не ей, а другой женщине - разрывали на части.

Викки, прогнав меланхоличные мысли, вернулась к стейку: «Кажется, рыба не свежая».

- Нет, - Бренда с удовольствием проглотила кусочек своей порции, - отличная рыбка еще вчера плавала в море.

- Я отойду, - Престон, прикрыв рукой рот, резко встала из-за стола.

Девушка тяжело дышала, оперившись руками о столик в уборной. Она несколько раз ополоснула разгоряченное лицо холодной водой и сделала глубокий вдох – тошнота отступила, мысли прояснились. Ей стало немного лучше.

- Жара плохо действует на тебя, милая, - Шери участливо сжала руку подруги, - пей больше воды.

- Твой телефон чуть не надорвался, - Бренда кивнула на клатч, - мы чуть не оглохли.

Ви торопливо расстегнула сумочку и достала смартфон, оповещавший о СМС: «Жди меня завтра. До встречи. Том».

Девушка, кинув взгляд на экран, погрустнела, но, вспомнив о подругах, быстро улыбнулась, хоть и вымученно. Она быстро написала ему о согласии и убрала в клатч телефон.

В этот вечер Викки не хотелось расставаться с подругами: ей хотелось отсрочить завтрашний день, хотелось, чтобы завтра никогда не наступило. Она долго прощалась с девочками, отчаянно обнимая их. Ей казалось, что такой беспечной и радостной ей уже не суждено быть – Ви желала, чтобы Бренда, Лейтон и Шарлотта запомнили ее именно такой.

Придя домой, она поставила желтые гвоздики, купленные по дороге домой, в вазу. Викки неспешно распахнула окно, покормила кота, протерла полы, избавилась от пыли, укутавшей книги, а также от нескольких бесполезных платьев, что давно уже не носила. Дом, как и Викки, был готов к грядущим переменам, которые так чутко уловило сердце. И теперь каждый уголок ее спокойного жилища проникся расставанием - духом желтых гвоздик.

Воскресное утро принесло долгожданную прохладу, небо над мегаполисом отливало оттенком стали, дарившим надежду на живительный дождь. Северо-западный ветер бродил по улочкам, навещая квартиры с распахнутыми окнами, через которые он проворно попадал внутрь.

Викки, заснувшая в коротких шортиках и тонкой майке, поежилась, поджимая под себя ноги. Стало так холодно, что девушка распахнула глаза: в распахнутом настежь квадрате окна виднелся лишь пасмурный небосклон. Город еще крепко спал, улицы и скверы были пустынны, редкие прохожие покидали свои дома, направляясь в булочную за свежей выпечкой.

Престон лениво поднялась с кровати, закрывая окно. Накинув халат на плечи, она спустилась на кухню. Помещение казалось серым, как и ткань неба, лишь цветы желтым пятном нарушали угнетающую гамму.

Кот терся о ноги хозяйки, услужливо мурлыкая ей, за что получил положенную порцию ласки. Покормив Персика и включив кофеварку, она направилась в ванную. Теплые струи воды приятно скользили по коже, разгоняя неприятные мысли, что осаждали голову.

С чистыми мыслями она вернулась за свежим кофе. Викки статичными движениями распахнула угловой шкафчик, достала пару кружек и налила себе кофе. Лишь отпив глоток теплого напитка, Ви заметила лишнюю кружку – ее разум по привычке все еще заботился о Томе. Вот только сейчас эта опека казалось такой глупой и неуместной, что хотелось рассмеяться.

Сняв с головы полотенце, Викки включила телевизор, на синем экране тотчас замелькали картинки с видами Китая. Дэн Крикшэнк рассказывал об императоре Цинь Ши-хуанди, по приказу которого она и была воздвигнута. Стена из каменных блоков простиралась на несколько тысяч метров, разделяя собой земли, помнящие истории великих сражений, на две части.

Она отпила кофе. Китай. А ведь когда-то эта страна была первой в списке самых желанных путешествий, когда-то Ви придумывала свой маршрут, рассчитывала затраты, выбирала туроператора и гостиницу. Но потом мысль о путешествиях забылась само собой, уступив место единственному мужчине, что смог покорить сердце Викки. Единственным способом познакомиться с культурой других стран для девушки стали кулинарные книги с национальной кухней.

Не отрываясь от просмотра передачи, Престон перешла на кухню. Смешав в глубокой миске муку, яйца, сахар, масло и кусочки шоколада, она оперлась на стол, смотря через арку дверного проема на плазменную панель. Ви с удивлением для себя поняла, что уже очень давно не смотрела телевизор, не читала газет и не ходила в кинотеатр, даже на когда-то любимое чтение совсем не хватало времени, которое, казалось, течет сквозь пальцы.

Когда второй поднос с печеньем был поставлен в духовой шкаф, девушка тяжело рухнула на стул и громко рассмеялась, однако, сквозь хохот слышались звуки всхлипывания. Она корила себя за жалкие попытки абстрагироваться от давящего ощущения скорого будущего: ни просмотр телевизора, ни душ, ни даже приготовление печенья – ничто не могло прогнать из ее мыслей Тома и скорое расставание. Ничто не могло придать ее лицу хладнокровного спокойствия, в то время как чувства изнутри разъедали ее словно кислота.

Ви подняла голову с напряженных рук. Ее глаза сразу наткнулись на желтые гвоздики, что гордо стоя в вазе, насмешливо смотрели на горе девушки. Взревев как раненое животное, она резко поднялась и хлестким движением руки опрокинула хрустальное изделье на пол.

Хрусталь с оглушительным треском раскололся на множество частей, соприкоснувшись с полом, вода растеклась по паркету, потеряв форму, а цветы невредимыми легли на пол. Чудесное спасение гвоздик, которым, казалось, не страшна сама судьба, встрепенуло в душе усыпленную злость. Престон, одержимая эмоциями, схватила поднос и, занеся руки над головой, швырнула его на пол. Металлический звон нисколько ее не успокоил ее, не вернул здравомыслия, а лишь раззадорил – Викки хватала все, что попадалось под руку, и бросала на пол.

Наконец девушка остановилась. Глаза ее сверкали недобрым огнем, губы, казалось, срослись в единую тонкую линию, пальцы были сжаты в кулаки, а брови напряженными стрелками почти сошлись на переносице. Злость, освободившись из заточения, захватила ее тело, разум и мысли. Сегодняшний день можно было по праву назвать торжеством ярости, многочисленные жертвы которой смиренно лежали на полу. Она была зла на себя, зла на никчемные попытки вырвать у жизни кусочек счастья, зла на то, что ее драгоценный дар был обесценен и отвергнут.

Как только наваждение спало, Викки непонимающе оглядела пол усыпанный содержимым нижних полок. Она вздохнула с облегчением, спокойно: эти деструктивные эмоции Том никогда не увидит, не увидит того, как Викки становится монстром.

Спешно приводя кухню в порядок, Престон оцарапала ладонь о разбитый хрусталь - кровь незамедлительно засочилась из раны. Девушка заворожено смотрела на красную жидкость, не смея моргнуть. Это маленькая неосторожность вернула к ней понимание того, что она всего лишь смертный человек, отданный на попечение небесам.

- Боже, я прошу, помоги, - слова, утонувшие меж пальцев, сложенных в молитвенном жесте, тихо прозвучали в доме.

В дверь настойчиво, но осторожно постучали – Викки встрепенулась от неожиданности. Замотав пораненную ладонь тонким полотенцем, она помчалась в холл.

- Том? – девушка удивленно оглядела гостя.

Мужчина, держа руки в карманах, также удивленно взглянул на хозяйку словно надеялся на, что дома никого нет.

- Пустишь? – левая бровь ловко изогнулась.

- Да, конечно, проходи, - она впустила гостя.

- Это тебе, - из внутреннего кармана куртки показалась небольшая металлическая коробочка.

- Спасибо, - глаза бегло пробежали по названию любимого мармелада. – Чай?

Приняв сладости, Престон мысленно содрогнулась: преподнести девушке конфеты в день расставания казалось аморальным, казалось, что бывший возлюбленный вовсю празднует это событие и хочет, чтобы Викки присоединилась к веселью.

- Пожалуй, - он натянуто улыбнулся.

Викки облегченно вырвалась на кухню подальше от напряженной атмосферы гостиной. Поставив на поднос кружки, она вернулась в гостиную, перед этим глубоко вдохнув.

- Что с рукой? – приняв кружку, поинтересовался Хиддлстон.

- Порезалась.

- Давай посмотрю, - он потянулся к ее руке.

- Нет, - прозвучало слишком грубо, - пустяки, - быстро исправилась Викки.

Актер, поджав губы, мгновенно откинулся к спинке дивана. Он опустил локти на колени широко расставленных ног, боясь взглянуть на хозяйку. Та разделяла его стремление не встречаться глазами. Повисла тишина.

- Викки, - Том начал трудный разговор, - нам нужно расстаться: эти отношения нас только обременяют. Мы слишком долго обманывали друг друга, между нами нет никаких чувств, понимаешь? Мы должны двигаться дальше.

Ви удивляло, с каким завидным постоянством он повторяет «мы», хотя этого «мы», по его словам, никогда и не было. Все его слова были обобщающими: он говорил за двоих, но ничего за себя.

Хиддлстон, окрыленный тем, что начало тяжелой речи далось ему так легко, вскочил с дивана и, меря гостиную шагами, заговорил снова.

- Эти отношения не принесли нам счастья, они только тяготили нас.

Том перестал говорить красивыми заученными словами и, наконец, произнес истинную причину: Ви была ему в тягость.

- Разрыв не всегда означает конец, - Хиддлстон хотел было произнести афоризм, пришедший ему на ум, как девушка прервала его.

- Нет, Том, - голос ее звучал спокойно, - уходя – уходи.

Он повернул голову на ее голос. Слова девушки звучали неожиданно. В его воображении Викки должна была согласиться с ним, остаться в его жизни, быть ему другом, но не уйти. Маленькое представление пошло под откос.

- Я завтра уезжаю, - мужчина нашелся, - вернусь через два дня. Ты можешь спокойно забрать свои вещи.

- Хорошо, - девушка спокойно согласилась.

Хиддлстон кивнул, направляясь к выходу, Ви последовала за ним. Том уже ступил на лестницу парадного крыльца, как девушка подала голос.

- Прости, - тихо произнесла Престон, захлопнув дверь.

Мужчина слышал ее слова, но не обернулся, предпочтя тяжело вдохнуть вечерний воздух города, прикрыв глаза. Это оказалось проще, чем он думал.

Викки, подойдя к окну гостиной, внимательно наблюдала, как он садится в машину и навсегда покидает этот район. Ей хотелось запомнить каждую мелочь, ей хотелось продлить болезненный миг.

Хиддлстон знал, что девушка, не поднимая тонкой ажурной ткани, наблюдает за каждым его действием: так было всегда. Перед тем, как сесть в машину, он повернулся и помахал девушке – ему показалось, что Ви улыбнулась, но точно сказать не мог: Престон быстро покинула свой пост.

Викки опустилась на диван, поглаживая пушистого кота. В доме стояла звенящая тишина. Бог помог ей. Это оказалось проще, чем она думала.

На следующий день одухотворенная безболезненным расставанием Викки Престон приближалась к дому бывшего молодого человека, ведь бывшим возлюбленным она так и не смогла его назвать: чувства не угасли и на йоту. Долгие полгода девушка не посещала этот район, боясь встретить на своем пути его соседку или приятелей и даже прохожего с пакетом из любимой пекарни, - все это непременно вызвало бы приступ ненужной ностальгии. То, что казалось невозможным еще вчера, сейчас казалось по-детски глупым и теперь уже изгибы улочек и маленькие кафе не хранили в себе пищи для памяти. Так и не встретив никого и ничего знакомого, она благополучно добралась до квартиры Хиддлстона.

Красивая многоэтажка, угрюмо стоявшая среди низкорослых родственников, на фоне серого неба казалась мрачной и угрожающей, отчего Викки поежилась. Но стоило ей войти, как вязкое, неприятное ощущение растворилось в воздухе, ароматизированном пионами и карамельками на стойке консьержа, который по счастливому стечению обстоятельств отсутствовал.

Ви смелым, умеренным шагом подошла к лифту, что одиноко стоял на первом этаже, словно ожидая мисс Престон. До этого момента ей никогда раньше не приходилось пользоваться им: Том, одержимый идеей здорового образа жизни, постоянно заставлял подниматься ее на тринадцатый этаж пешком. Мужчина, перепрыгивая через несколько ступеней, бодро поднимался на лестничную площадку, ожидая, когда девушка соизволит его догнать. При этом Том не забывал ее подгонять и подбадривать, словно они находятся на каком-то спортивном состязании мирового уровня. На него не действовали никакие уговоры, мольбы и даже угрозы Ви умереть от разрыва сердца между седьмым и восьмым этажом. Тогда он громко смеялся и говорил, что девушке грозит умереть только от собственной лени.

Однако теперь Викки нашла для себя еще одну немаловажную причину пользоваться пешим подъемом. Лифт представлял собой изощренную камеру пыток, по периметру обклеенную дорогими бордовыми обоями в мелкий золотой узор. К боковой стенке было прикреплено зеркало в массивной золотой раме, под ногами покоился ковер под цвет обоев, на котором стоял маленький столик с карамельками Hershey's. Стоило ли говорить, что путешествие совершалось под аккорды сонаты Моцарта.

Престон не верила своему счастью, когда лифт благородно распахнул свои двери и выпустил пленницу наружу. После тошнотворного безвкусия квартира Тома являла собой оазис, случайно найденный путником спустя несколько дней странствий.

На столике у входной двери лежал небольшой конверт, подписанный для Викки. Пальцы повторили короткое путешествие букв, написанных его рукой, и раскрыли конверт, внутри которого лежал ключ от ее квартиры.

Гостиная встретила ее недоуменным молчанием. Ничто не нарушало гнетущей тишины, даже тиканье часов. Девушка неспешно бродила по комнате, разглядывая привычную обстановку теперь казавшуюся такой чужой. Здесь все хранило их общее воспоминания, все напоминало о некогда совместной жизни. Пальцы легко коснулись обивки дивана - в памяти вспыхнуло то, как Том и Викки ходили по магазинам мебели. Девушка вспомнила, как ее удручало то, что он никак не мог уместиться на выбранном ею диване, тогда пришлось искать другой вариант и полностью менять обивку. Газетный столик, стекло которого запечатлело многочисленные следы радости за успехи сборной на Олимпиадах и чемпионатах. И те злосчастные полочки, что так и не удалось правильно собрать, уже давно служили контейнерами для бытовых мелочей.

Сколько воспоминаний. Казалось, куда не глянь, нос к носу сталкиваешься с пережитыми событиями и эмоциями и вновь окунаешься в них с головой против своего желания. Это небрежное открытие ужасало, ведь в собственном доме Викки ожидало то же самое.

Престон трусливо сбежала из гостиной, пряча стыдливые слезы. Она опустилась на пушистый ковер у высокой кровати, пытаясь спрятаться словно маленькая девочка, испугавшаяся грозы.

Слишком самонадеянной она была, так рано позволяя себе думать, что все кончено. Нет, еще ничего не было кончено - все только начиналось.

Руки непроизвольно потянулись к кожаной книжечке, бочком стоявшей на верхней полке стеллажа. Эти мемуары знали непозволительно много о Томе, Викки, их жизнях, друзьях и событиях, хронологию которых девушка старательно вела.

На первой странице красовалась фотография трех кудрявых детей с собакой. У Тома и его сестер были такие сосредоточенные лица, что Ви никогда не могла сдержать улыбки, разглядывая их. На этой карточке, по мнению Ви, лучше всего вышел пес, Робин, кажется.

Внизу маленькая девочка с котом наперевес позировала на парадной лестнице дома Престонов. Коленки малышки были разодраны и старательно замазаны зеленкой, руки же были украшены многочисленными царапинами. Хиддлстон любил пошутить, что рад тому, что не встретился с Ви в детстве, а иначе не быть ему целым и невредимым.

Многочисленные семейные фотографии с родственниками, празднества и школьные годы. И если Том на школьных фотографиях выглядел паинькой, с гордо поднятой головой, словно знал, что непременно станет известным актером, то Викки выглядела как будущая рок-звезда.

В студенческие годы появились первые совместные фотографии, которые Престон каждый раз грозилась сжечь при первом удобном случаи, но никогда этого не делала: уж слишком дороги были воспоминания.

На одной из фотографий Том и Викки были зажаты с двух сторон Шарлоттой и Брендой. Лейтон же в тот день напрочь отказывалась попасть в кадр. На других фотографиях Ви позировала с подругами в костюмах голливудских див, обнимала отца, купала Персика и распаковывала подарки. Большинство фотографий Хиддлстона были сделаны на спектаклях и репетициях, а также в пабах и на стадионах с друзьями.

Одна карточка особенно привлекла внимание Ви. На ней счастливая девушка сжимала в руке долгожданный диплом и прижималась к запыхавшемуся мужчине. В тот день Викки окончила институт Курто, тот день по праву можно было назвать днем ее триумфа. Тогда Том находился на съемках в другой стране, но несмотря ни на что он успел. Для него это было важно, он был горд успехом девушки.

Поездка загород, катание на коньках, конная прогулка, праздники, экскурсия на кондитерскую фабрику, курсы танцев - воспоминания пестрой лентой вновь мелькали перед глазами. Пережить эти шесть лет еще раз казалось невыносимым испытанием, оказавшимся не под силу хрупкой Викки Престон.

Ви дрожащими пальцами резко вырывала каждую фотографию, которая имела к ней отношение, из насиженных прозрачных карманчиков, оставляя лишь пустые зияющие дыры.

В след за фотографиями в сумку легли несколько книг, дисков, легкая одежда и зубная щетка. Удивительно, как шесть лет жизни спокойно смогли уместиться на дне дамского саквояжа.

Викки еще раз оглядела комнату, проверяя, все ли она забрала, и тут в поле ее зрения попала фоторамка на рабочем столе у окна. Гонимая губительным любопытством, девушка обошла предмет мебели: на фотографии красовалась красивая и счастливая Сюзанна в объятьях не менее счастливого Тома.

Этот ничем не примечательный факт заставил девушку разрыдаться: она чувствовала себя абсолютно никчемной. Том всего несколько месяцев встречается с этой девушкой, а ее фотография уже гордо стоит на его рабочем столе, в то время как Викки не заслужила этого за долгие годы знакомства.

Из таких, казалось бы, незначительных мелочей жизни как фотография на столе и любимый торт складывалась абсолютно безрадостная картина, в которой Викки отводилась роль восторженного слушателя и друга, но никак не любимой женщины.

Ви прерывисто дышала под натиском обиды, щеки вспыхнули стыдливым румянцем, а тело содрогалось от накатившей злости. Эмоции сменяли друг друга так быстро, что девушка не могла понять, какое чувство овладело ей и поэтому казалось, что она чувствует все и ничего одновременно.

Где-то вдалеке яркой вспышкой сверкнула молния – первые капли дождя стекли по глади стекла. Серое небо разродилось долгожданным дождем.

Громкий стук капель вывел Престон из оцепенения – она, подхватив сумку, спешно покинула злосчастную квартиру. У нее никак не получилось закрыть дверь: слезы застилали глаза, а дрожащие руки никак не могли попасть ключом в злосчастную скважину. Ви рухнула на колени, прислонив голову к холодной металлической поверхности. Голова кружилась, казалось, не хватало воздуха, мир терял четкие очертания.

Сверкнула молния, раздался гром, активировавший сигнализации у нескольких машин. Этот нескончаемый вой привел ее в чувства и Ви, пользуясь внезапным озарением, закрыла проклятую дверь.

Кляня лифт за несвоевременную нерасторопность, девушка, стирая слезы с лица, бежала к консьержу.

- Передайте мистеру Хиддлстону, пожалуйста, - дрожащая рука протянула конверт.

- Хорошо, мисс Престон, - мужчина даже спустя полгода узнал ее.

- Спасибо.

Вырвавшись из дома, девушка суетливо замахала головой, выискивая такси, которое наудачу показалось из-за угла. Голову Викки посетила весьма громкая мысль: сама судьба не хочет того, чтобы она здесь задерживалась – иначе такси не появилось бы также быстро как в кино.

- Куда, мисс? – водитель спустя некоторое время нарушил молчание.

- Церковь Святого Мартина на полях, - тихо сказала Ви, опустив глаза полные слез.

Мужчина лишь понимающе кивнул, увозя пассажирку в пристанище надежды.

Викки всю дорогу старательно пыталась не выдать своего тяжелого состояния, скрывая красные глаза: выглядеть промокшей несчастной девушкой намного лучше, чем промокшей несчастной брошенной девушкой.

- Я передумала, - в салоне раздался охрипший голос, - Аппер Чейн Роу 6.

- Все в порядке, мисс? – водитель обеспокоенно посмотрел на девушку через зеркало заднего вида.

Ви лишь кивнула, пряча от него лицо. Жалость, с которой смотрели его мутные серые глаза, была противна: чужая жалость всегда заставляет чувствовать себя еще более никчемной. Но неприглядная истина была такова, что каждый обращенный на нее взгляд будет нести в себе болезненное сострадание.

Такси изменило свое направление и двинулось в сторону старого Челси, в котором жила Лейтон Стоун, которая всегда выслушает, даст совет, поддержит и поратует за тяжелую участь женщины.

Пастор Джонс, которого девушка знала всю свою жизнь, слушая историю ее душевных терзаний, предлагал помолиться, простить и уповать на милость справедливого Бога. Но был ли он так милостив и справедлив, как о нем говорили? До этого дня Престон не смела и сомневаться в этом, но сегодня основы мироздания покачнулись. Если Господь справедлив, то страдания посланы ей как кара за прегрешения. Но ведь Ви всегда жила по заветам: помогала ближнему, не была алчна и корыстна, не говорила и не делала зла и была смиренна и жизнерадостна. Так за что ей это возмездие? Ответа она не знала.

- Пробка, мисс, - голос водителя вывел ее из размышлений.

- Спасибо, - рука протянула пару купюр, - дальше я сама.

- Но ведь дождь, мисс, - мужчина словно настаивал ее остаться.

- Я все равно мокрая, - с этими словами Ви выпорхнула на Кинг-роуд.

Викки огляделась: завеса ливня преобразила город, и теперь было трудно сказать, где она и где находится дом подруги. Выбрав верное направление, девушка шагала в сторону Окли-стрит.

Крупные капли дождя ударялись об озябшую кожу Викки, что пыталась согреть себя, растирая тело руками. Полы мокрой юбки больно били по щиколоткам и мешали ходьбе, но девушка не останавливалась, смотря на зазывающие неоновые вывески кафе, за столиками которых сидели улыбчивые парочки.

Видимость была практически нулевой, поэтому совсем не удивительно было то, что на повороте с Кинг-роуд Викки столкнулась с тучным мужчиной, что галантно протянув руку, тут же помог ей подняться. Лицо Престон скривилось – низ живота охватила резкая боль.

Когда девушка оказалась на пороге знакомого двухэтажного дома из красного кирпича, она не могла скрыть облегчения и радости.

- Викки? – Лейтон в пушистом халате распахнула дверь. – Проходи! Ты же промокла.

Престон нерешительно переступила порог. Она нервно оглядывала помещение, не смея сказать и слова.

- Давай свою сумку, - саквояж немедленно опустился на пол. – Что с тобой? На тебе лица нет!

Викки ничего не смогла ответить, она лишь бессильно опустилась на пол и разревелась.

- Пойдем, - Лейтон подняла безвольную подругу и увлекла за собой. – Дэвид, - громко звала она, - приготовь Ви комнату!

Одна из дверей распахнулась, в коридоре показался молодой темноволосый мужчина. Он что-то обеспокоенно шепнул невесте и скрылся.

- Залезай, - Стоун подвела девушку к ванне, - тебе нужнее. А я пока налью чай.

Викки, сняв юбку, послушно погрузилась в теплую воду: кожу приятно закололо, тяжелые веки медленно слипались. Низ живота снова наполнился болевыми ощущениями, отчего девушка быстро распахнула глаза.

Вода в ванне приобрела бледный красный оттенок. Викки испуганно встрепенулась - кровь. Она хотела подняться, позвать на помощь, но не могла пошевелиться, а голос ее не слушался.

- Господи! Викки! – на белоснежный кафель рухнула фарфоровая чашка. – Дэвид! Дэвид, скорее!

Голос девушки звучал болезненно отчаянно, а сама она выглядела испуганной и потерянной как в день, когда узнала о смерти родителей.

- Что случилось? – мужчина незамедлительно появился в дверях.

Ему хватило секунды, чтобы принять верное решение. Он рывком вытащил Викки из ванной и опустил ее на ковровое покрытие.

- Звонив в скорую, Лейтон, быстрее! – спокойно, но настойчиво просил он. - Быстрее, Лейтон! – прикрикнул Дэвид на невесту, что иноком стояла в холле.

И пока доктор Пэйдж всеми силами пытался остановить у Викки кровотечение, та благодарно потеряла сознание.