Спасти Сталина

Освобождение Марии

Оставив старого солдата в госпитале на попечении врачей и пообещав, что вечером непременно заскочит проведать, Пётр вернулся в автобус. Жора и Сеня уже успели сводить бандита на перевязку и теперь он сидел с безразличным видом у самого окна, крепко-накрепко привязанный верёвкой к поручню сидения.

— Вот теперь мы с тобой поговорим! — угрожающе произнёс Пётр и оценивающе оглядел его.

— Пётр, может его в управление всё-таки отвезём? Там и порасспрашиваем под протокол? — предложил Сеня.

— Некогда бумажную канитель разводить! У нас каждый час на вес золота! — отрезал Пётр.

Бандит пытался вначале надменно ухмыляться, но далёко не все люди способны выдержать прямой взгляд человека с обезображенным от ожогов лицом. Тем более, что его ледяные глаза не предвещали ничего хорошего.

— Поверь мне, я очень хорошо обучен пытать людей, — пристроившись поближе на дерматином сиденье шепнул на ухо Пётр бандиту и широко улыбнулся.

Лучше бы он этого не делал. У задержанного началась такая истерика, что Жорка и Сенька подскочили со своих мест и недоумённо уставились на Петра.

— Что ты ему такое сказал? — поправляя кругляшки очков, одновременно опасаясь, как бы бандит не расколол себе голову о ручки переднего сиденья поинтересовался Жора.

— Да, ничего особенного! Пообещал ему нескучную жизнь, если он вздумает молчать или врать! — пожал плечами Пётр, спокойно дожидаясь пока бандит придёт в себя.

Тот нервно всхлипывал и время от времени косился на мощные ладони Петра. Тогда опер на его глазах без особых усилий согнул металлическую ручку на сиденье и снова выпрямил её. У бандита началась новая волна истерики.

— Пётр, кончай дурака валять! Так ты его до сумасшедшего дома доведёшь! Будет тогда тебе не свидетель, а псих самый настоящий! — предупредил Сенька.

— Пусть только попробует! Я его вмиг безо всяких врачей вылечу! Правда, родимый? — мирно произнёс Пётр и добродушно похлопал бандита по плечу.

На удивление ребят тот тут же замолчал. Теперь он уже лишь изредка хлюпал носом. Водитель полуторки согласно тряс головой, но выглядело это скорее вроде мелкой дрожи. Ему стало действительно страшно.

— А теперь говори: ты был за рулём грузовика, когда Ташкент выкрадывал девочку-подростка?

Бандит, стараясь не глядеть на Петра, затряс головой ещё чаще.

— Куда он её потом отвёз? — продолжал допытываться Пётр.

Задержанный не говорил. Он физически не мог говорить. Его всего трясло. На всё, на что он был способен — это махать рукой и мычать что-то неразборчивое.

— Ладно, будешь нам указывать дорогу! Но не дай тебе бог надумать врать! Пожалеешь, что на свет родился! Усёк?

Бандит с новой силой затрясся. Пётр даже не взглянул на него. Он знал, что тот никуда не денется. Молча сел за руль. Но тут Жорка и Сенька в один голос спросили у него:

— А ты часом до прихода в наш отдел в органах не работал?

— Не-е! Я в разведке служил, а там нас там очень хорошо обучали пленным языки развязывать! — добродушно усмехнулся Пётр и завёл автобус.

— Смотри-ты, как в нашем деле пригодился навыки военной разведки! — уважительно цокнул языком Сенька.

— Посадите его ко мне поближе! — попросил опер ребят, указывая на бандита. — Так будет лучше видно — куда он там пальцем тычет!

Автобус покатил по улицам просыпающегося города. Пришлось ехать на окраину. Подъехали к полуразвалившейся хибаре. Водитель полуторки занервничал, засуетился, даже попытался сползти на пол. Видимо, испугался, что его узнают свои. Пётр не сбавляя скорости проехал мимо. Через пару домов свернул за угол и остановился. Оглянулся. Сенька с Жорой вытаскивали бандита из-под сиденья, куда тот забился от страха перед Ташкентом.

— Сидите здесь и ждите меня!

— Может я с тобой? — предложил Сеня.

— Ты не обижайся. Туда, куда я пойду будет нужен боевой опыт. Опыт опера тебе в освобождении заложника ничем не поможет! — по-дружески кладя руку на плечо товарища произнёс Пётр.

Сенька обиженно отвернулся к окну.

– Наш начальник прав! Ты же на фронте не был, а у него опыт фронтового разведчика, – попробовал снять напряжение Жорка.

Сенька ничего не ответил. Даже не оглянулся, а лишь стал ещё больше обиженно засопел.

— Прям детский сад какой-то! Некогда мне с вами нянчиться, друзья мои товарищи! Жора присмотри за нашим горячим парнем и пока я не вернусь никуда не выходить! Караульте задержанного! Считайте, что это приказ! — Пётр подмигнул Жорке, вышел из автобуса и быстрым шагом направился к заброшенному дому.

Жорка посмотрел на своего друга, который в окно наблюдал за Петром. Добродушно толкнул его кулаком в плечо и тоже стал наблюдать, как опер огородами пошёл к дому с заложницей.

Тем временем Пётр заметил одиноко стоящую вдали от дома деревянную будку туалета и буквально стелясь над землёй побежал к ней. Спрятавшись за стоящий рядом с ним куст сирени, он стал следить за входной дверь дома. Тот выглядел совершенно необитаемым. Но его необитаемость оказалась ложной. Через некоторое время на пороге появился дородный мужичок. Лениво потянулся. Почесал под рваной майкой толстое пузо и передёрнулся от холода. Затем резво засеменил к туалету мимо дровяного сарая. Пулей заскочил в сортир и вскоре оттуда послышалось веселое насвистывание. Слуха у здоровяка явно не было, а вот кричания — хоть отбавляй! Странно, но напарник Ташкента абсолютно не боялся себя выдать.

Вскоре дверь туалета с грохотом распахнулась и свистун вышел из него со счастливым видом. Ещё раз почесал пивное пузо и неспешно засеменил обратно к дому. Он не заметил, как за его спиной тенью выросла фигура Петра. Тот шёл с ним шаг в шаг, буквально зеркаля его походку. Поэтому свистун совершенно ничего не заподозрил. Поравнявшись с открытой дверью пустого дровяного сарая, Пётр чётко дозированным коротким, боковым ударом отключил бандита. Подхватил обмякшее тело и скоренько затащил в сарай. Затем плотно закрыл за собой дверь. Сквозь редко прибитые доски еле-еле пробивался свет, но Петру этого было вполне достаточно. Через несколько минут мужик очухался и ошалело завертел глазами. Он явно не понимал, что с ним произошло. Но тут он заметил незнакомого человека, спокойно сидящего на деревянном чурбачке с наганом в руке. Его дуло смотрело прямо ему в лицо.  Свистун попытался закричать, но незнакомец лишь приложил указательный палец к губам и тот послушался, но обеспокоенно засопел.

— В доме кроме тебя кто-то есть? — безразличным тоном спросил Пётр.

Мужик учащенно затряс головой. Именно безразличный тон незнакомца заставил его мгновенно понять, что шутки шутить с ним не будут.

— Сколько?

Пленный показал два пальца.

— И что это мне так на немых сегодня везёт?

— Я не немой! – растерянно ответил пленный.

— Ну и слава богу, что говорить умеешь! Чем вооружены?

— По два «Шмайссера» и два «Вальтера». Ещё гранаты — как-то неуверенно произнёс свистун и стал осторожно ощупывать свой пояс.

— Не ищи! Вон на земле валяется, — равнодушно произнёс Пётр и похлопал себе по карману. — А, кстати, где твой «Шмайссер»?

— Нету у меня! Он только немцам положен! — зло ответил мужик.

— Так, значит опять война и немцы! Тогда вставай! Пошли!

— Куда? — испугался мужичок, думая, что его поведут на расстрел.

— В последний и решительный! — усмехнулся Пётр. — С твоими немчурами поговорим!

Мужичок с вытаращенными от страха глазами посмотрел на обожжённое лицо незнакомца и покорно пошёл вперёд. Петра направился следом за ним.

— Будешь делать только то, что я тебе прикажу! Любая самостоятельность приведёт к твоей преждевременной кончине! Всё уяснил или тебя сразу здесь пристрелить?

— Не надо меня убивать! Я всё выполню! Всё, что только прикажете!

— Тогда иди к дому. Приоткроешь входную дверь и позовёшь кого-нибудь из немцев! Скажешь, что обнаружил что-то важное! Пусть немец выйдет из избы на улицу.

Дом был сориентирован окнами на дорогу. В то время как на дорожку, которая вела к сортиру, он смотрел глухой стеной. «Правильно — зачем портить эстетику?», – рассудил Пётр. Это обстоятельство было только ему на руку. Таким образом он вместе с пленником подошёл к дому незамеченным. Остановились.

— Хорошо запомни! Ты у меня будешь всё время на мушке и будь уверен, что я не промахнусь с первого раза! — предупредил Пётр.

— Что я, сам себе враг? — пожал плечами бандит.

— Вот и хорошо! А теперь иди в дом и топай в сенях как можно громче!

— А что я им скажу?

— Кричи, что кто-то сарай с дровами подпалил и огонь вот-вот может перекинуться на дом! Всё равно немцы из дома сарай не видят. Будет очень хорошо, если оба фрица разом во двор выбегут.

— Понял! — сказал мужик и ломанулся в дом с криками «Пожар! Пожар!».

— Заставь дурака богу молиться — он и лоб расшибёт! — втихаря выругался Пётр. — А может так даже лучше. Со страху могут действительно разом оба выскочить и про оружие забудут.

Так оно и вышло. Вслед за вполне реалистично кричащим от ужаса хозяином дома выскочили два молодца — одинаковых с лица, причём в одинаковых белых рубашках. Пётр в это время как раз прятался за углом дома. Троица дружно бежала мимо, даже не замечая его. Дождавшись последнего, Пётр рукояткой нагана ударил его по голове. Немец упал как подкошенный. Бежавший впереди близнец обернулся на шум, но тут же получил мощный удар в челюсть и тоже упал.

— Чистый нокаут! Счёт два-ноль в пользу боксёра в красном углу ринга усмехнулся Пётр и тут же закричал. Стой, мужик! Ты куда?! Я же обещал тебя пристрелить! Щёлкнул предохранитель.

Свистун тут же замер как вкопанный. С недоумённым видом повернулся и тут же получил тем же наганом по голове. Оказывается не далеко ему удалось убежать.

— Всё! Счёт стал три-ноль в пользу красных! — удовлетворённо хмыкнул Пётр. – Теперь минут десять вражины пусть отдохнут и мне не мешают!

Опер критично оглядел улов. Потом снял со всех троих брючные ремни и связал ими руки. Снова осмотрел бандитов. Оторвал от подола одного из них широкий кусок ткани. Разорвал его на части и всем троим плотно завязал глаза и заткнул кляпами рот.

— Теперь порядок! Сразу и сообразят куда бежать, а дорогу друг у друга спросить не смогут! — усмехнулся Пётр и направился к дому.

Совершенно беззвучно вошёл в сени и прислушался. За закрытой дверью был явственно слышно тихое всхлипывание.

— Не наврал мужик с количеством охраны! – обрадовался Пётр и всё-таки, на всякий случай, потихоньку приоткрыл дверь. С оружием на изготовку он проскользнул внутрь и попал в махонькую кухонку. Дверь, ведущая из неё в комнату, была завешена дешёвеньким ситцем. Пётр осторожно отодвинул краешек занавески и присмотрелся. Комната была под стать кухни — совсем крохотная. Посредине на полу сидела Мария и всхлипывала. Она была привязана к железной скобе, которую бандиты, не церемонясь вогнали прямо в деревянный пол. Кроме девочки в комнате никого не было. Пётр слегка кашлянул. Мария обернулась. Увидев отца в миг перестала хлюпать носом и даже улыбнулась.

— Я знала, что ты меня спасёшь, папка! — прошептала она.

— Разве я мог не прийти тебе на помощь? — так же тихо ответил Пётр.