Игра. Меч демиурга

3

3

            Надвигающийся темный монолит леса был уже совсем рядом, когда проводник остановился и стал шепотом раздавать указания:

            - Значит так. Я впереди, двое кладут мне руку на плечи, третий - им на плечи. Глаза закрыты. Думайте о чем угодно, только не о Каменном лесе. Лучше вообще ни о чем не думать. Готовы? Вперед.

            Вандерер оказался замыкающим. Через пару десятков шагов он вдруг почувствовал, что его правая рука, лежавшая на плече у Насти, ушла вперед, в то время как левая на плече у Николая значительно притормозила, словно Николая что-то не пускало вперед. Это "что-то" поддавалось, но очень неохотно. Тогда Вандерер позволил себе слегка надавить вперед. Словно это помогло, движение продолжилось, и он почувствовал будто легкое дуновение ветерка прошедшее по всему телу и оставившее после себя приятный аромат терпкой горечи растительного сока. Видимо так его организм воспринял эльфийскую магию. Еще через десяток шагов они остановились.

            - Все, прошли. - Послышался приглушенный голос Медведя. - Честно говоря, не ожидал, что получится с первого раза.

            Утром Медведь не разрешил развести костер, мотивировав это тем, что эльфам бы это не понравилось. Пришлось перекусить всухомятку. Как и в обед. Грызя свой сухарь с сыром, Вандерер озвучил пришедшую ему в голову мысль:

            - Медведь, а это владения светлых или темных эльфов?

            - Откуда у темных владения? Впрочем, ты можешь и не знать. Светлые и темные у эльфов это как у людей дворяне и простонародье. Смысл примерно тот же. Только слова разные. Может, еще и встретим кого из темных. Это у них - он повел рукой вокруг - как у людей поле, ну, или огород. Что-то я не видел, чтобы дворяне марали свои руки работой на земле. Так и у эльфов.

            Медведь поднялся. Все же было в нем что-то от этого зверя. Уверенная неторопливость сильного и добродушного, что ли. И походка слегка вперевалочку.

            - А какие ягоды, грибы, орехи здесь растут! Без заячьих ушек явно не обошлось. Да еще увидите. Пошли.

            К вечеру встретили одного из хозяев здешних мест. Ван бы так и прошел мимо, не подозревая, что за ним наблюдают, если бы эльф не повернул голову. Только по движению, отмеченному боковым зрением, и засек его. Эльф молча проводил их взглядом, не делая больше никаких движений. Проводник, видимо, тоже увидел эльфа, хотя никак этого и не показал. Только достал из кармана серебрушку, демонстративно подбросил ее и пристроил в трещинку коры на стволе сосны. Вечером на привале признался, что сам придумал эту игру. Ну, как бы успокаивая свои нервы - типа платы за проход.

            Около полудня следующего дня, обходя болотину, пришлось немного углубиться в лес, и они вышли на довольно широкую и относительно прямую прогалину, рассекавшую лес в направлении его центра и сплошь заросшую, вернее засаженную - так аккуратно и удобно они располагались, кустами малины.

            - Специально вывел, полюбуйтесь. - Контрабандист указал вдоль прогалины.

            Вначале Вандерер не понял, что там в конце нее - показалось, что горы. Но нет, там вздымались к облакам гигантские, циклопические стволы деревьев. Расстояние было слишком большим, чтобы рассмотреть что-то в подробностях, но возносящие свои кроны не менее чем на сотню метров в высоту исполины впечатляли. Теперь, не прикрытые своими родичами-карликами от человеческого глаза, они свысока взирали на мелких копошащихся внизу букашек-однодневок, в своих возвышенно-вечных неспешных размышлениях не уделяя им внимания и даже не замечая.

            - Опушка настоящего эльфийского леса. Можете себе представить, какие "деревца" могут расти в его чаще. А еще я слышал, в самом его центре находится главная святыня эльфов - Древо Жизни. Но, может, это и байка.

            К вечеру следующего дня Медведь пообещал нормальную ночевку, с костром и горячим ужином.

            - Есть здесь одно местечко. Со всех сторон укрыто от глаз. Там и остановимся на ночь.

            Однако сумерки уже почти перешли в ночь, а они все еще шли, с трудом различая спину впереди идущего товарища и удивляясь, как проводник находит дорогу в этой тьме.

            - Далеко еще? - Не удержалась и вполголоса поинтересовалась Настя.

            Словно в ответ на этот вопрос, впереди, всего метрах в пяти, внезапно ярко вспыхнул огонь, ослепив путников. Реакция была мгновенной - оружие выпорхнуло из ножен, люди, ничего не видя и не зная, откуда ждать нападения, попытались организоваться в круг, спиной к спине.

            - Ай как нехорошо! - Прозвучал холодный насмешливый голос, буквально сочащийся издевкой. - Это сейчас так принято у людей, ходить в гости с оружием?

            Столб пламени, взвившийся на противоположной стороне небольшой полянки, на другой стороне которой сбились в кучку путники, увял до обычного костерка и глаза постепенно начали различать детали, пока еще сквозь рой ярких пятен. Прямо за костром обрисовался силуэт в плаще с капюшоном. Фигура неизвестного сидела на плоском камне, держа в руке прутик. За его спиной темным пятном возвышался огромный наклонно стоящий камень в пару ростов человека, отгородивший одну сторону полянки от леса. Справа, среди кустов угадывался его братец-близнец, почти прислонившийся своей верхушкой к сотоварищу так, что между ними едва можно было протиснуться человеку. Левую сторону поляны прикрывал огромный выворотень с топорщащимися корнями. За спиной нашей четверки среди обступивших место действия деревьев густо рос орешник. Полянка выглядела уютной и защищенной, если бы не неожиданная встреча, заставившая напрячься застывших с оружием в руках путешественников.

            Между тем фигура в плаще отбросила капюшон, подставив под свет костра типично эльфийское лицо.

            Эльфы вообще красивый народ. Правильные черты лица. Пожалуй, даже слишком правильные, из-за чего создается впечатление застывшего холодного и высокомерного выражения. Рост где-то на полголовы выше среднего человеческого. Причем разницы в росте между соплеменниками практически нет. Женщины в этом отношении никак не отличаются от мужчин. Телосложение скорее субтильное, хотя пропорции фигуры близки к "золотому сечению". В принципе, ничего чужеродного, нечеловеческого, кроме несколько вытянутых и заостренных ушей. Ну и, наверное, из-за слишком правильных черт лица, для человеческого глаза эльфы как бы все на одно лицо. Как китайцы для европейца на Земле. Кстати, в этом мире эльфов как-то не считали исключительными красавцами. Может потому, что красота - это не столько идеальные пропорции, как что-то другое, штучное, что ли.

            Эльф сокрушенно покачал головой и поворошил брызнувший искрами огонь.

            - Ну вот никто не желает смотреть на вещи трезво. Мало что никого не волнует десяток шмыгающих туда-сюда по запретному лесу контрабандистов, так никто и не задумывается даже, к чему это может привести. Вот шнырял он - тлеющий кончик прутика уставился на Медведя - один здесь. Вроде не велика беда. Так вот уже аж троих умудрился за собой приволочь. А завтра? Армию притащит? А?

            Притухший было прутик засветился ярче, став нервно выписывать в воздухе замысловатые фигуры. Медведь, опомнившись, шагнул вперед, возвращая свое оружие в ножны:

            - Уважаемый, мы здесь без злых намерений. Нам всего лишь нужно на ту сторону гор. Мы готовы оплатить свое пребывание на вашей территории.

            - Вот как? - Эльф встал на ноги, при этом плащ распахнулся, продемонстрировав великолепную одежду. - Не думаю, что кого-то здесь заинтересует твое золото. Я потратил столько своего времени на отлов нарушителей не ради горстки монет. Я прекращаю порочную практику слепого попустительства и закрывания глаз на это непотребство. Как воры, посягнувшие на собственность эльфов и обнажившие первыми оружие на суверенной территории, вы приговариваетесь к смертной казни.

            Эльф слегка повел прутиком, уголек на его конце ярко вспыхнул и тут же погас. Вандерер, стараясь одновременно удерживать в поле зрения эльфа, опустил взгляд под ноги, откуда слышалось активное шуршание, и вынужден был забыть о негостеприимном хозяине, застывшем с кривой ухмылочкой по ту сторону костра. Из земли вокруг каждого из путников очень быстро пробивались побеги. Едва выпустив первую почку и развернув листок, они многократно ускоряли скорость роста, очень быстро опутывая ноги и поднимаясь все выше. Когда люди обратили на них внимание, побеги уже достигли колен, надежно стреножив их. Попытавшийся сдвинуться с места Николай едва не упал. Опомнившиеся путники бросились рубить побеги, исключая Медведя, покорно стоящего опустив голову и даже не пытающегося достать оружие.

            Николай остервенело рубил побеги, но в месте среза они многократно ветвились и еще сильнее ускоряли рост. Так что путы с каждым взмахом клинка становились плотнее и туже, превращаясь в зеленый кокон. Да и непросто мечом рубить на себе живые веревки, не повредив заодно и свою плоть. Достигнув определенной толщины, они деревенели, переставая поддаваться с одного несильного и из неудобного положения взмаха В течении тридцати секунд воин оказался упакован по пояс в плотный кокон из густых и извивающихся змеями лиан, постоянно выбрасывающих листья и ответвления новых побегов. На обреченно стоящем Медведе наблюдалось гораздо меньше коварной зелени, и она была куда более редкой, хотя тоже подступала к поясу.

            Вокруг Насти подлая лоза вела себя по-другому. Она словно не могла приблизиться к телу девушки вплотную и поэтому кокон рос как бы на некотором расстоянии. Кроме того, клинок почти без усилия проходил через лианы, словно сквозь масло. При этом на месте среза не образовывалось новых побегов. И она стояла словно в унтах из шевелящейся зелени, доходивших ей до колен.

            Соприкосновение же меча Вандерера с колдовским растением вызывало и вовсе потрясающий эффект. В этом месте лоза просто обугливалась сантиметров на пять от среза, осыпаясь густой сажей и почти прекращая рост. Когда же в пылу этого странного сражения кончик клинка пропахал бороздку в почве, вокруг нее перестали появляться новые побеги на смену мгновенно обуглившимся.

            Лицо спокойно наблюдавшего за всем этим непотребством эльфа, заметившего не совсем ожидаемый эффект, утратило улыбку, и его фигура напряглась.

            Мимо внимания Вандерера, хоть и не сразу, но тоже не прошла незамеченной странность после соприкосновения меча с землей. И он воткнул клинок в землю у своих ног. Эффект оказался потрясающим. Мгновенно в радиусе полуметра черная сажа легла на землю. Побеги перестали там появляться. Тогда он еще глубже вогнал меч. Темное жирное пятно, остающееся от погибающей лозы, медленно, словно нехотя, расширилось. Вандерер продолжал вгонять лезвие все глубже, пока круг не захватил в себя всех его спутников.

            На лице эльфа было написано неподдельное изумление и растерянность. Губы прошептали что-то вроде: "Губитель".

            - Эльф! Ты трус, если предпочитаешь поединку честной стали колдовской удар исподтишка! - Прозвенел напряженный голос Насти.

            - Ого, какие слова! - Только нервно дернувшаяся бровь на уже совершенно спокойном лице длинноухого выдала его состояние. - Ты еще скажи, что кто-то из вас может мне противостоять. Хоть железом, хоть магией. А раз нет, то зачем же продлевать агонию? Я лишь хотел дать вам легкую смерть.

            - Благодарим за заботу. Но что если я докажу, что смогу тебя победить? - Голос Насти по-прежнему звенел возмущением.

            Мелодичный смех эльфа на миг повис над поляной:

            - Девочка, ты смогла меня рассмешить. Но я вовсе не уверен, что тебе также удастся меня хотя бы оцарапать. Поэтому...

            - Ты трусишь, эльф!

            Глаза эльфа зло сузились:

            - Ты дважды меня оскорбила, человечка! Поэтому я приму твой вызов, но не рассчитывай на легкую смерть.

            - Если побеждаю в поединке я, ты нас отпускаешь и даешь слово, что ни ты, ни твои сопровождающие, ни кто другой из вашего народа не причинят нам вреда. - Сбрасывая с плеч поклажу, выдвинула требование Настя.

            - Будь по-твоему. - Прошипел эльф. Он не стал даже плащ снимать.

            Спутники Насти вынуждены были отступить в кусты, окружавшие поляну, чтобы освободить достаточную для боя площадь. Николай все еще продолжал сдирать с себя остатки лиан, с беспокойством глядя на подругу.

            Эльф, держа меч опущенным вперед и чуть в сторону, пошел на застывшую в стойке девушку, всем своим видом выражая презрение и явно рассчитывая закончить поединок одним ударом. Из наблюдателей только Вандерер заметил начало движения его клинка. Часто случается, смотришь на что-нибудь очень внимательно - моргнул, а уже все изменилось, выпал момент. Никто не моргал, однако следующим кадром люди увидели воткнувшийся в землю клинок эльфа и его самого, невероятным изгибом в падении почти ушедшего от лезвия меча Насти. В следующую секунду он уже поднимался с земли на ноги, прижимая левую руку к небольшому порезу на подбородке. А вот Настя, вместо продолжения атаки, шагнула чуть в сторону и, словно отгоняя комара, отмахнулась мечом от чего-то. О скалу звякнул наконечник с обрубком стрелы. Эльф уже стоял со своим мечом в руке. Он мгновенно все понял.

            - Не стрелять! - Наливаясь злой краской, заметной на бледном лице даже в слабом свете костра, прокричал он куда-то в гущу деревьев и добавил еще пару непонятых людьми слов.

            Тройка наблюдателей заозиралась, беспомощно сжимая руки на рукоятях оружия. Разве увидишь эльфа в ночном лесу?

            Эльф пошел по кругу, расстегивая и сбрасывая плащ. Высокомерное презрение смыло с лица. Настя сделала шаг в сторону, прикрыв спину камнем, и лишь слегка поворачивала корпус вслед противнику. Эльф на секунду замер и тут же взорвался движением. Лязг мечей, ухнувшие куда-то вниз сердца зрителей, и... Противники в боевых стойках в разных сторонах поляны. Секунды тишины и снова короткая песня клинков. Невероятно быстрые смазанные движения и снова тишина. По тыльной стороне запястья правой руки девушки стекла капля крови. На лице эльфа наметилась и тут же увяла кривая ухмылка - рукав его камзола был располосован на четверть, и ткань неспешно набухала кровью.

            Вандерер до сих пор считал, что знает, на что способна Настя. Ему как-то не приходило в голову, что кто-то, кроме Михея, может владеть клинком хотя бы на ее уровне, не то что лучше. И сейчас, глядя на эти невероятно быстрые сшибки двух высококлассных мечников, его рука сжимала рукоять оружия синхронно с ледяной лапой беспокойства, сдавливающей сердце. Да, Насте всего двадцать, пусть она и большую часть этого короткого срока не выпускала из рук клинка. Срок жизни человека в этом мире - около ста лет. Гномы в человеческих селеньях доживали до двухсот. Потом почти все они уходили в свои горы, где поддерживаемые родной энергетикой еще некоторое, неизвестное людям время, длили срок своей жизни. Каков отведенный срок жизни эльфов точно не мог сказать никто. Непоседливые дети леса редко оседали на одном месте более чем на десять лет, периодически возвращаясь в родимый лес для восстановления жизненных сил. Сходились на том, что живут они лет на сто больше гномов. И теперь Вана грызла мысль - на каком уровне можно овладеть мечом за такую длинную жизнь? И смогла бы девушка противостоять эльфу, если бы не ее талисман?

            Мимика лица эльфа была едва заметна, но она была. Заметив ранение своей правой руки, он перебросил меч в левую руку, а по лицу читалось: "Ну, а что на это нам споешь, птичка?"

            Лицо же девушки не отражало вообще никаких эмоций. Нет, оно не было бесстрастным или застывшим. Оно было - безмятежным. Да, именно так. Подумаешь, ну гулял человек по лесу, ну встретил вредного дядьку, ну решили они помахать железными зубочистками - ну что здесь такого? И взгляд синих глаз ничуть не противоречил мимике - спокойный, безмятежный, но внимательный и цепкий.

            Эльф снова стремительно атаковал. Эта сшибка длилась дольше. Вандерер видел, как эльф, используя непривычный для большинства соперников левый хват, пытался продавить защиту Насти. И когда он, наконец, решил взять тайм-аут, девушка сама пошла в атаку. Доли секунды, и - картина маслом. Подсолнечным. Прижавшись спиной к боковому валуну, эльф тянет голову вверх от упершегося ему под подбородок и повредившего слегка кожу острия. Изумленные глаза сверху вниз смотрят на девушку. Его меч, позвякивая, еще катится по направлению к костру. Настя, выдержав паузу, медленно и спокойно проводит левой ладонью по кровоточащей ранке на правой. Когда она убирает руку, там остается только маленький, розовеющий новой кожей, шрам.

            - У нас нет намерения причинить какой-либо вред кому бы то ни было. - Прозвучал ее спокойный голос над поляной. - Теперь клянись своей кровью и честью рода, что ни ты, ни кто-либо еще, вольно или невольно, действием или бездействием не причините вреда мне и моим спутникам ни на этой территории, ни за ее пределами.

            Эльф сглотнул, очередная капелька крови поползла по его коже.

            - Клянусь. - Медленно и отчетливо выговорил побежденный.

            Еще одна капля крови от этого действия окропила клинок и, оставляя красную дорожку, пробежала по долу.

            Настя медленно отвела меч в сторону, повернулась к эльфу спиной, подняла его меч и, опять встав лицом к нему, протянула клинок эфесом вперед.

            - С твоего позволения, сегодня мы заночуем здесь. - Приятный девичий голосок по-прежнему звучал ровно.

            Эльф, не отрывая глаз от девушки, принял оружие, повернул голову, словно ему начал жать ворот, молча склонил перед Анастасией голову и, бросив короткий взгляд на ее застывших каменными истуканами спутников, бесшумно растворился в темной гуще листвы.