Купола

Купола. Глава 11

  - Эй, а ну, расступились! – гаркнул во весь голос Макс, но его явно никто не слушал, только один ушастый пацанчик ехидно окинул Шторма безразличным ко всему на свете взглядом и буркнул:

  - Да пошел ты, дядя…

  Макс явно закипал. Чтоб какой-то малолетка ему, именитому боксеру такие слова бросал! Шторм не стал тратить себя на пустые слова, он давно привык говорить с такими индивидуумами кулаком и приемом, но здесь, главное, было не переборщить. Подростки, как-никак. Макс сделал первый тигриный прыжок – наглый пацанчик полетел куда-то вверх и в сторону, по пути совершая причудливое сальто. Шторм взвился во второй прыжок, и каша мала из дерущихся разлетелась, как порванная цепочка, с которой на пол соскальзывают отдельные звенья. Через мгновение все были раскиданы по углам, и в непонятках вытаращив на незнакомца глаза, ловили воздух ртом, как рыбы, выброшенные на берег.

  - Чё это было? – сам себя спросил самый старший и самый длинный чумазый паренек. По всему его виду было понятно, что хорошей жизни и хороших примеров он не видел вокруг себя никогда. Наверняка, родители отчаянно спиваются, и дружки их такие же, а на сына чхать. И сколько таких изначально загубленных жизней и душ…

  - Не фига себе! – присвистнул другой, похожий на первого, но чуть младше и ниже ростом, с волосами выкрашенными зеленкой или обычной строительной краской в какой-то грязно-зеленый цвет. Типа панк.

  - Ну, ты дядя, и дерешься, - признал свое поражение наглый и, на всякий случай, вжался в бочку, у которой оказался, когда пересекся с озверевшим взглядом незнакомца.

  - В общем, так, малышня! – заключил Макс, предварительно обведя всю группу цепким, орлиным взором. – Чтобы больше общественный порядок не нарушали. Поняли? Либо по башке настучу, либо в каталажку отправлю.

  - Как я понимаю, ни первый, ни второй вариант, нам не сулит ничего хорошего, - пробурчал наглый.

  - Смекаешь, - коротко и ясно ответил Макс и сделал еще более устрашающее лицо, а уж это он умел, на ринге не только техника боя, но и психологические методы работают, так учил тренер.

  - Да мы чё, мы не чё, просто эти придурки на нашу территорию залезли, а у нас понятия, понимаешь, - прошепелявил тот, что постарше и подлиннее.

  - Чаго? Это кто залез? Это кто придурки! Забыли, как мы вам в прошлый раз накостыляли, видно мало было?! – взвился распростертый по другую сторону парнишка лет шестнадцати, весь рыжий и в канапушках.

  - Сейчас наша правда была! – победоносно ответил длинный. – Если бы нас не разняли, то утирали бы свои сопли.

  Макс не собирался выслушивать этот галдеж. Предупреждающе подняв вверх кулак, он рыкнул во всю мощь:

  - А ну, заткнулись все! Во-первых, придурки это те, кому не хватает ума и человеческого достоинства уважать других. А во-вторых… ваши понятия – это пустое сотрясания воздуха и не более того!

  - Эй, дядя, ты говори, да не заговаривайся. Ты хоть и можешь кулаком орудовать, но на святое не зарься! – пробурчал конопатый.

  - Ты! – Макс чувствовал, что сейчас сорвется, но… нельзя! Почему-то он чувствовал, что в этой, именно в этой ситуации нужно попробовать повести себя более мудро. Если он просто даст ему в морду, чего он добьется? Своей победы? Да. Но не изменения сознания и образа мыслей малолетки. Напротив, тот еще более озлобится и в итоге станет новым Япончиком или прочей нечистью. Хотя… бывает и так, когда иного выхода, как кулак нет. Но это лишь крайний случай.

  - Вы, маленькие ничтожества даже не смеете говорить, ни о понятиях, ни тем более марать такое слово, как «святое»! Потому что в ваших прокуренных, тупых головешках нет и малейшего понимания, что все это значит! Понятия – это не драть друг другу лохмы за жвачку, как делаете вы. А святое… вот, скажи, ты, - Макс ткнул пальцем в грудь конопатому, - что, по-твоему, значит слово «святое».

  - Ну… э… это… да чего ты ко мне привязался! – завозмущался тот.

  - Что и требовалось доказать! – снова понизил голос Макс, стараясь держать себя в руках. – Вы повторяете случайно выхваченные где-то слова, подобно попугаям, не пытаясь осознать их смысла. Вот такие как вы – это мечта власти всех времен и народов, потому что таких и бояться нечего…

  - Как это нечего? Мы держим весь район! – взбунтовался наглый.

  - Да ничего вы не держите, - махнул рукой Макс, - так, шестерки. И авторитеты ваши криминальные – это тоже не люди, и не звери даже, а так… чмо и не более того, возомнившее себя пупом мира.

  - А кто же тогда не чмо? – с вызовом бросил крашенный под панка.

  - Не чмо – тот, кто, проходя мимо тонущего, вытащит его, даже с риском для собственной жизни, а не пройдет мимо. Знаете, я повидал немало на своем веку. Видел и ваших криминальных авторитетов, которые в нормальной ситуации кидали понты, делая вид, что круче их и нет никого, а как что случалось, так в штаны первыми делали именно они! А все почему?

  - Почему? – в голос переспросили сразу трое, невольно для себя вслушиваясь в слова Макса.

  - Да потому что здесь, - показывает на голову, - и здесь, - указывает на грудь, - у них пусто. Понятия – это не шакалиные разборки с дележом добычи, а жизнь по совести и чести, с верой мудрой, чистой в душе, с разумом, не замутненным грязными мыслишками, с целями, направленными на добро. Вот такой человек заслуживает уважения!. Вот с такими понятиями человек зовется ЧЕЛОВЕКОМ, а не тарантулом, которого хочется только тапком… Таких, сильных, достойных, смелых боятся власти, потому как это – громилы духа, таких ничем не собьешь с их пути. Знаете… я презираю криминал, презираю тех, кто, гордо выпятив грудь, кличет себя ворами в законе, думая, что это то же самое что и Робин Гуд. Все эти воры в законе не заслуживают за дела свои грязные ничего, кроме плевка в их сторону. Только подлостями своими и держатся, да и то потом получают заточку в ребро от своих же. Вот такие кренделя, ребята.

  - А в фильмах они такие типа крутые… - уже с сомнением протянул крашеный под панка.

  - А думаете, кто снимает эти фильмы?

  - Ну, режиссеры там всякие… - высказал свое мнение наглый, потирая руку, которая еще болела от ушиба.

  - Так по чьей указке-то? В годы коммунизма тоже была идеологическая пропаганда. Там так промывали мозги, что люди были готовы шкуру порвать за ленина и сталина, не понимая, что эти ленины и сталины являются банальными извращенцами и убийцами, которые потирали ладошки, что ликующие безвольные, аморфные массы выполняют любые их дикие приказы и сами идут на плаху. От такой аморфности, бездумности и незнания все беды в России, да и в мире в целом. Сейчас также идет мощная промывка мозгов, только более хитро. Насаждая псевдоидеалы, подменяя истинные ценности суррогатом, из нас опять же делают бездумный, легкоуправляемый скот, социум. Но это и не удивительно… ведь сейчас у власти те же коммуняки, которые назвали себя демократами. Вот только от перемены мест сумма не меняется. И методы остались те же.

  - Да… загнул. Да у нас от такого объема инфы головы взорвутся сейчас, - со смешком, но уже более вдумчиво протянул конопатый.

  - Но, может быть, он и прав, - добавил наглый. – Вот только делать-то что? Громить кремль?

  - Зачем же… есть задача поважнее – начните с себя. Станьте силой, мудрой силой, примером, добрым примером, с жесткими принципами, с ясными целями. Это тоже борьба.

  - Борьба… еще бы знать, в какую сторону ее направить. Говорить-то каждый может. Вон, хоть этих политиков взять, говорят так, а что на деле. А на деле пшик.

  Макс задумался. Решение пришло неожиданно быстро.

  - Начнем с того, что займемся спортом. Но с одним условием: те знания, которые вам дам я, вы никогда не направите во зло! Но на защиту других, на самозащиту, на добро. А дальше жизнь покажет, что нам делать. Воины добра всегда пригодятся. Как вам такой расклад?

  - Ух… не фига себе… ну, было бы отлично. Только… денег у нас нет, платить за секцию твою. Хотя, если бы были, я бы с радостью… - погрузился в меланхолические мечты самый старший.

  - Денег не надо. Есть понятия на уровень выше, - продумывая что-то в голове, добавил Макс.

  - А не соврешь? – поинтересовался еще один парнишка, который все это время молчал, как рыба и сидел в углу, наблюдая за происходящим исподлобья.

  - Железно, - улыбнулся Макс. – Но отныне учимся другому языку, языку не уличного отребья, но людей. И меня, прошу называть на вы: все-таки я вам не дружок одногодка.  Идет?

  - Идет, - невольно растянулись в улыбке чумазые мордашки.

  - Завтра жду в девять утра. На этом же месте.

  - Будем в полном составе, - ответил гул многоголосья.

  Лед был сломан. Но не стукнут ли новые морозы?..

  10.

  Беседа с подростками длилась минут пятнадцать, но как относительно время! Порой и многих лет недостаточно, чтобы принять какое-то решение и прийти к важным мыслям, а иногда и минуты хватает, чтобы все мировоззрение перевернулось на сто восемьдесят градусов. Мировоззрение пацанов пока повернулось градусов на девяносто, но и этого уже было немало. Первый шаг, он всегда идет тяжело, с сомнениями, с оглядкой назад.

  Но, если пацаны еще терзались сомнениями и противоречивыми чувствами, то у другой свидетельницы происходящего все сомнения, если таковые и были, теперь рассеялись, как предутренний туман. Виктория Светлóва смотрела на своего нового знакомого, на Макса, как на героя, сейчас ей казалось, что каким-то непостижимым образом он материализовался из ее мечты, из ее снов, из тех немногочисленных романов о любви, которые она читала украдкой, потом злясь на себя и на весь мир, что такого, настоящего, сильного, смелого встретить в жизни реальной невозможно. А оказалось, что возможно. И судьба послала ей такой шанс.

  Невольно Виктория залюбовалась его четким, мужественным профилем, уверенными жестами, заслушалась его бархатистым голосом с легкой хрипотцой, который, то взлетал на более высокие ноты, подчеркивая какие-то наиболее важные мысли, то снова опускался до полушепота, в который хотелось вслушиваться, постигая его суть.

  Когда Шторм уже направлялся к ней своей пружинистой, тигриной походкой, ей на миг почудилось, что земля поплыла под ногами. Да… такого с этой сильной, в чем-то даже железной леди не было никогда. За годы суровых испытаний жизни Виктория думала, что все чувства в ее душе истлели, угасли. Но птица Феникс душа, лишь ждала своего часа, чтобы воскреснуть из пепла и расцвести во всей красе своей.

  - Ты молодец! – с плохо скрываемым восхищением пролепетала Вика.

  - Если честно… - улыбаясь и теряясь от прямого горячего взгляда девушки, словно школьник, прошелестел он, - я и сам не знаю, как это меня так пробило на ораторское искусство. Обычно я говорю только языком кулака. Да лишь бы на этих пацанчиков эти слова хоть какое-то влияние положительное оказали бы. Хотя я их понимаю: примеров хороших у них нет, телевизор включат, так там одни бандиты воспеваются героями. Кругом глянут – тоже бандиты на постах, да в бизнесменах. Как тут не запутаться. Я сам многого не понимал, пока…

  - Я знаю, - поняла последующую мысль Шторма Светлова.

  - Ты меня понимаешь, прямо с полуслова, - удивился Макс и обрадовался одновременно.

  Неожиданно оба заметили, какая огромная, нереальных размеров луна нависла над землей, поднимаясь по линии горизонта. Огненно оранжевая, она и пугала и завораживала одновременно.

  - Как красиво, - указал на луну Макс и сделал шаг в сторону Виктории.

  - Я уже битый час на нее любуюсь, - подтвердила она и случайно оглянулась на своего спутника. И в его глазах, сейчас почти черных от волнения она утонула словно в бездонном океане. Время застыло и перестало существовать для обоих.

  11.

  Утро пришло со сладким привкусов ночных переживаний, не омраченных, не испорченных ничем земным, обыденным. Макс собирался на встречу с ребятами, как и обещал, то и дело, рисуя в памяти образ Виктории, которая теперь прочно поселилась в его начинающем оттаивать сердце. Ее взгляд, голос, смех… первый поцелуй, пьянящий, хмельной, останавливающий сердце и запускающий его вновь в ускоренном режиме. Эти краткие фрагменты прошлого вечера Макс перебирал в памяти вновь и вновь, совсем забыв о времени и обо всем на свете. Но чувство долга перед молодежью, а также необходимость обезопасить себя в дальнейшем, ведь то, что произошло на дороге, уж точно не было простой случайностью, подействовало немного отрезвляюще и, волей неволей, ему пришлось сосредоточить свои мысли и сфокусировать их на рабочий лад. А еще ему нужно подумать, как и чем зарабатывать теперь… но об этом позже.

  Подняв трубку городского телефона и набрав номер Сереги Лебедева, Макс выслушал долгие гудки. Наконец, на том конце провода прозвучал мелодичный певучий голос:

  - Я вас слушаю.

  - Здравствуй, Лена, позови, пожалуйста, Серегу, - попросил Макс.

  - Ой! Опять ты названиваешь. Отвлекаешь его только по бестолковщине всякой, - с раздражением прошипела она. Спит он. Чего в такую рань звонишь, не мог позже. И вообще…

  - Лен ты не поняла, наверное. Позови Сергея. Я не прошу тебя, я требую, - не понял такого поведения Максим. В его голосе появились холодные, металлические нотки.

  - Да вот он… уже сам идет. Прямо слов у меня нет на вас обоих! – буркнула Лена, но ее голос тут же сменился встревоженным, немного заспанным голосом Лебедева.

  - Привет Шторм. Ты… извини… в общем, не обращай внимания, - зазаикался он. Но по мере удаления Лены из комнаты, его голос становился все более уверенным и наполнялся обыкновенной бравадой и спокойствием.

  - Во как она тебя окрутила. Прямо подкаблучник, - ухмыльнулся Макс. Выходка Лены ему явно не понравилась. Прежде такого она себе не позволяла, и что могло произойти…

  - Просто… понимаешь… мы малыша ждем, вот и перемены в настроении, то в одну, то в другую сторону. Приходится иногда терпеть, - вздохнул Лебедев.

  - Ничего себе, новость! Ну, тогда, конечно, другое дело. Поздравляю тебя, дружище! Это действительно повод, достойный того, чтобы пересмотреть свое отношение ко всему, поведение. Я рад за тебя! – искренне воскликнул Максим.

  - Спасибо, - улыбнулся в трубку Лебедев. – А ты-то куда пропал? Я тебе вчера весь день названивал, как в воду канул.

  - Да… у меня тут такая история приключилась. Даже не знаю, как и рассказать… в общем, похоже, Фирсов взялся за меня основательно, - начал свое повествование Маким.

  - Поясни, - нахмурился Лебедев с тревогой вслушиваясь в слова друга.

  - Я вчера, когда выехал с клуба, просто стал гонять по улицам, чтобы успокоиться. Вот там меня и настигли какие-то молодчики на джипе… они подсекли меня, да так, что я успел в воздухе произвести не одну сотню акробатических трюков. А потом я умер, как понимаю… Бога видел. Многое видел. И только невероятным чудом вернулся назад. В общем, история, достойная описания в книге. Вот только, чувствую, что на этом Фирсов не успокоится. Нужно как-то обезопасить себя, иначе крышка. Вот потому, я и не отвечал вчера. А сотовый… он наверное разлетелся на запчасти, как и мой байк, потому звоню с городского, - Макс медленно подбирал слова, пытаясь почувствовать, что в этот момент творится в душе и мыслях друга.

  Сергей молчал. Угрюмо, напряженно.

  - Лебедь, ты уснул, что ли? – окликнул его Шторм.

  - Я думал. Прости. Действительно, ситуация просто кошмар. И медлить здесь нельзя. Но, может, это не Герасим? Ты же сам говорил, он на попятку пошел, и деньги заплатил даже. Зачем бы ему так рисковать? Вдруг, это Рик? – Лебедев упорно обманывал сам себя, не желая принимать данность, не желал, потому что попал в капкан собственного малодушия и слабости, и эта мысль терзала его  нещадно.

  - Рик? Этот дурик? Не думаю. Хотя… прямо и не знаю. Да если так думать, то это мог быть, кто угодно. Неуловимый мститель, так сказать… - задумался Штормов.

  - Но как бы ни было, я сейчас же пойду к Федору Михайловичу, к тому знакомому менту, про которого вчера говорил. Вчера я звонил ему, напомнил о себе, так сказать. Надеюсь, он поможет. Друг семьи, как-никак, - как-то очень тихо, наверное, чтобы не слышала Лена, протараторил Сергей.

  - Вот это верное дело. Ну, ладно, не буду загружать тебя. Спасибо, Лебедь, что выслушал.

  - Подожди. Ты-то как сам? Руки, ноги целы? Голова? И почему ты не в больнице после такого? – только сейчас до Сергея начинал доходить весь ужас произошедшего и то, что вообще могло случиться.

  - Да говорю тебе, чудо со мной произошло. Потому и руки-ноги целы. А больницы… не добили, и на том спасибо. Предпочитаю лечиться хорошими эмоциями и работой, - рассмеялся на последних словах Максим.

  По ту сторону провода послышался недовольный Ленкин голос.

  - Тебя твоя благоверная сейчас запилит. Не смею мешать, тогда до связи, - попрощался Макс.

  - Я сейчас же иду к Михайлычу. Он поможет, - оправдался Лебедь и положил трубку.

  Максим с минуту анализировал разговор. Да, Лебедеву он доверял, как самому себе, пожалуй, он был его единственный друг, настоящий, верный, преданный. Но… что-то изменилось в нем за эти два дня. Как подменили. Но, посчитав, что эти странные перемены связаны исключительно с новым положением Ленки, Максим успокоился.  

 Мельком взглянув в свое зеркальное отражение, он отметил, что от ссадин и синяков уже не осталось и следа, и, накинув одну из своих любимых кожаных ветровок вышел из квартиры. Его байк, сильно покореженный после  аварии еще не одну неделю пробудет на ремонте. Так что пока придется походить пешком. Общественный транспорт Макс как-то недолюбливал, а так и возможность подумать, и неплохая тренировка заодно.

  Летящим шагом Штормов дошел до места назначения, где его, наверняка дожидались взбалмошные пацаны, довольно быстро и даже похвалил себя, что не стал лениться и не доехал в душном, забитом в час пик автобусе. Весна в самом разгаре заряжала эмоциями, надеждами, счастьем. Ради такого заряда стоит пройти треть города пешком. Еще как стоит. 

  Дойдя до знакомого переулка, Шторм заметил, что ребята уже собрались, действительно в полном составе. И даже две враждующие группы, хоть и стояли поодаль друг от друга, но хотя бы не грызлись. Уже хорошо.

  Завидев издали Шторма, тот, что был самым наглым, соскочил с парапета и сделав несколько нерешительных шагов вперед, яростно замахал ему.

  - Мы думали, ты не придешь, - смущено буркнул он, когда Макс свернул в переулок.

  - Но я же обещал, - стал, скрестив руки на груди Макс.

  - Да все ж обещают, - уже более миролюбиво ответил тот.

  - Настоящие мужики, если обещают, то и исполняют. Научитесь этому правилу. Это раз, - отчеканил Шторм.

  - А два? – поинтересовался ушастенький, самый младший.

  - А два – наша тренировка начинается. А, ну, становись в ряд и слушай мою команду.

  Как по мановению волшебной палочки, парни построились неровным рядом, и даже не стали возникать, как обычно. Как давно они хотели, чтобы хоть кто-нибудь взялся за них. Как они боялись, что их надежды будут разрушены. Все-таки они еще не были потеряны для общества, как другие… с кого они и брали пример прежде.

  - Значит так. Самое главное для воина – это дух. Если духом слаб, то никакая сила, никакое мастерство не спасет. Первым делом, важно укрепить свой дух. Поэтому каждую тренировку будем начинать с молитвы. Повторяй за мной, - Макс замолчал, пытаясь собрать мысли. Странно, когда он готовился к этому монологу, то знал четко и твердо, что и как скажет. А вслух такое личное, сокровенное говорить оказалось намного сложнее. Но от этого зависело все. Макс окинул цепким взором собравшихся и, заметив, что парни к его радости ловят каждое его слово, продолжил:

  - Господи, Иисус Христос. Прости ошибки наши. Направь на верный путь. Укрепи духом и телом. И за все благодарю Тебя! Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, во веки. Аминь.

  - Аминь, - все это время тихонько проговаривая про себя слова молитвы, добавили ребята. Во взгляде блеснула мысль и серьезность, то, чего прежде не наблюдалось.

  - А теперь, получив защиту, начнем тренировку. Любая тренировка начинается всегда с разминки, иначе суставы попросту не выдержат  нагрузки, и будет очень плохо. Кто за мной, тот молодец! – Макс рванул с места, жестом подгоняя отстающих. С каким-то давно забытым ребяческим весельем вся группа метнулась следом за Штормом по улицам пробуждающегося ото сна города, украшенного весной и солнечным светом, отражающимся от сияющих золотых куполов небольшого городского храма.

 На душе у Макса впервые за долгое время было тихо и спокойно. Да, он понимал, что его окружают враги, страшные люди, от которых можно было ждать любой подлости. Но это более не тревожило его. Рядом с ним была любимая девушка, у него появилось дело жизни и смысл нового дня. А еще у него появилась вера и знание, понимание того, что он находится под защитой. И какие бы козни не строили недруги, с ним и его близкими все будет хорошо. Ну а он, в свою очередь, сделает все, чтобы сделать в этом мире что-то доброе, пусть и малозначительное в глобальных масштабах, но значимое в масштабах судеб этих ребят и других людей, которые встретятся на жизненном пути у Макса.