Кинар-Хор меньшее зло

Такое прошлое

Как интересно мы ощущаем время, в самом начале пути нам кажется его конец невозможным и бесконечным. Когда мы движемся по этому пути, то не замечаем его, но, если оглянемся, обязательно осознаем всё туже невозможность и бесконечность, а затем неожиданно оказываемся за финишной чертой, и понимаем, что у всего есть конец. И почти всё кажется недостижимым, если ты прямо сейчас, в эту самую секунду, ну или хотя бы минуту, не можешь получить желаемое. Но, если только начать двигаться к своей цели, то рано или поздно ты скорее всего, хотя и не обязательно, достигнешь своей цели.

В пути человек много размышляет о том и об этом, ведет внутренний диалог, мечтает и анализирует. Маск делал это всё лучше и лучше, его мысли были подобны стрелам – четкая форма, идеальные качества для выполнимой задачи. Стрелы Маска со свистом рассекают воздух и вонзаются точно в цель, разбивая глиняные кувшины сомнения и освобождая из них воду истины.

За счет того, что ровной и пригодной для жизни земли в Глоке куда меньше, чем в королевстве Ур, населенность отдельных территорий довольно высокая и западная часть королевства, в которой оказались путники была именно такой. Путешественники и торговцы встречались им чаще, слышались голоса птиц. Зато на этой дороге было вдоволь поселков и постоялых дворов, так что закупка продуктов в дорогу оказалась излишней, они не разу за всю неделю пути не становились на ночевку без крыши над головой.

Последние два дня лил непрерывный дождь, и компания оставалась в трактире со звонким названием Три синяка, пережидая водное ненастье. Маск читал новую книгу, купленную учителем ещё в Стоунвале. Это был труд, посвящённый подвигам и достижения Касара – великого деятеля своего времени. В рукописи говорилось о том, какие добродетели Касар считал самыми наивысшими, а какие вредными и опасными, даже более, чем пороки людские. Из них самым ценным он считал верность, ибо всё прочее ничто без верности. В труде так же говорилось о том, как проводил свой каждый день будущий полководец. Было несколько ритуалов, которые он выполнял всегда, если была таковая возможность. И была она у него каждый день, потому как он всегда забирал у жизни своё право на это. Касар говорил, что, узнавая силу человека, ты должен смотреть на его слабости, а если же видишь, лишь слабость, нужно прозревать таящуюся силу, и наоборот, он говорил – кажись сильному противнику слабым, а слабому покажи, что ты непобедим.

Касар пишет, что победа или проигрыш случаются задолго до начала сражения. Победа – это прежде всего выбор противника, исходя из его сильных и слабых сторон. Если выбрать слишком сильного противника – никакие хитрости не помогут достичь результата. Это первая фаза – превосходство разума. Следующая задача обеспечить продовольствие и амуницию, как можно лучшую и, поступающую, непременно, стабильно, это и будет второй фазой – укрепление духа. Затем, выбор времени, потому как в удачное время можно одолеть даже самого опасного противника, это третья фаза – небесная победа, когда само небо на твоей стороне. После, значимое место сражения – удачный выбор сцены для боя, где земля помогает достижению цели, залог превосходства и четвёртая фаза – твердой земли. Лишь затем имеют значения такие вещи, как численность противоборствующих сторон, их экипировка и выучка. Исходя из имеющихся достоинств и недостатков противоборствующих сторон, нужно определить задачу и нанести или удар, или же ждать врага. Это пятая фаза, или просто победа.

Касар говорит, что если уследить за всеми этими фазами, то бой проиграть невозможно. Маску нравилась эта книга. То, что в ней говорилось было мудро, а язык её написания был прост и без излишеств, заставлял продолжать чтение, открывая для соломенноголового новые грани бытия.

Минул ещё один день, который промелькнул для Маска совершенно незаметно, он так зачитался, что прерывался даже на обед и ужин неохотно. И то, что и на третий день дождь продолжился здоровяка вовсе не расстроило. Правда после полудня дождь прекратился, но этот день они всё ещё провели в Трёх синяках.

Наутро небо наконец-то было чистым, и путники, расплатившись, двинулись в дорогу. Теперь они ехали строго на север, буквально в нескольких десятках миль от Серого Хребта, и вот тут было уже по-настоящему холодно. Хэльвик всё время дрожал и кутался в плащ. Гернет тоже мёрз, но вёл себя куда более стойко. Маск же на удивление, хотя понимал, что температура упала, совсем не ощущал этого. Он вдруг посмотрел на своих соратников и подумал, что он сделал верный вывод, его сподвижники имеют главное достоинство, первейшее из достоинств – верность. И подивился своей прозорливости, ведь он выбрал их ещё многого не зная. И, вот же успех, выбрал именно тех, кого нужно – верных людей. Для пацана Маск, словно отец или даже больше, а для Гернета, пожалуй, что является кем-то вроде сына, или же младшим братом. И в какой-то мере они и правда стали семьёй, таких тесных и тёплых отношений, как у Маска с его слугами нет ни у одного больше слуги и господина.

«Гернет говорит, что его сильная сторона – это его знания, его рассудительность… Но за это он расплачивается медлительностью действий и нерасторопностью в принятии решений. Хэльвик же смел и тороплив, из-за чего плохо видит перспективу и действует совершенно необдуманно», – Маск оценил своих людей, как советовал теперь его друг Касар и получил верные выводы, в очередной раз убеждаясь, что у Беляша в сумке мудрая и нужная книга.

Уже близился вечер, когда путники выехали к повороту дороги, справа от которого вилась тропинка и там за деревьями что-то ярко пылало, и слышались мужские голоса и женские крики. Маск повернул Беляша на тропинку и погнал его вперёд. Слуги переглянувшись и побежали следом. Минут через пять они выбежали на поляну, на которой творилось нечто ужасное. Десяток лохматых, что звери, людей с оружием насиловали двух девиц. На земле в крови лежали женщин и мужчина уже мертвые. Два деревянных сруба пылали рыжим огнём, перед ними один из мужчин с копьем в руках, пытался сражаться сразу с шестью негодяями, но те, уверенные в превосходстве, лишь издевались и смеялись над ним, не позволяя пройти мимо к насилуемым, не позволяя спасти их.

Маск ворвался в гущу событий, словно лев в стаю грифонов, раскидав шестерых негодяев наскоком Беляша, и срубив одному из них голову. Затем, спрыгнув со своего скакуна, он принялся раскидывать противников, забрав на себя двоих, одного он прикончил, пока тот ещё был на земле, а затем на некоторое время задержался в битве с оставшимся.

За это время мужчина с копьём прикончил троих и бросился в нападение на насильников, и те, со спущенными штанами, были обречены против атак копья. Но последний оставшийся, злобно улыбнувшись, убил в отместку сначала одну, а затем другую девушку. Мужчина с копьем упал на колени, выронив оружие, а убийца воздел меч и шагнул к нему, чтобы прикончить. Всё бы так и закончилось, но в спину убийцы по самую рукоятку вонзился меч руками Хэльвика, и тот пал на землю, хрипя и дёргаясь. Поняв, что человек на коленях не собирается помогать его господину, пацан схватил топор и бросился на помощь. Крик, возвещающий о нападении Хэльвика, не возымел устрашающего эффекта. Но пацан-таки отвлёк негодяя, и Маск вонзил в живот противника клинок. Противник упал на колени, засмеялся в лицо победителю, и здоровяк извлекший меч из плоти врага, срубил тому голову. Бой был окончен, и Хэльвик так и не успел, как ему казалось, помочь господину.

Один из тех негодяев, которые насиловали девушек, был ещё жив, и он пытался подняться и бежать, но человек, бросивший своё копьё, доселе недвижно проливавший слёзы, грустно усмехнулся вслед негодяю. Человек утер слезы и, в несколько шагов догнав раненого, повалил того на землю и стал избивать. Он продолжал бить негодяя в лицо, и после того, как тот перестал сопротивляться. Человек продолжал наносить удары, когда с лица его противника уже слезла кожа и было оно кровавым месивом, продолжал, пока совсем не разбил свои руки, а затем он повалился на бок, и продолжил плакать, пуская слюни и слёзы на желтую и рыжую листву.

«Ничего-ничего, земля стерпит, и ты, коли жив остался, стерпишь», – подумал здоровяк, остановивший рукой Хэльвика, который хотел приблизиться к, лежащему в истерике, человеку. Хозяин мотнул головой и сам отступил назад. Когда они отошли Маск приказал:

– Напои Беляша, там вон колодец есть, только проверь, нет ли в колодце сюрприза.

– Господин, но разве мы не должны ему помочь?

– Не трогай сейчас этого бедолагу. Полагаю, что ему сейчас, что друг, что враг – всё одно. Насадит тебя, как рыбу на острогу, на том помощь твоя и завершится. А человек он, я чувствую, неплохой. Останемся тут присмотрим за ним, но подходить не будем. Сдается мне, этот костер, что мы наблюдаем – это горит его дом, а кто-то из девок его или жена, или дочь.

– А…

Подал голос Хэльвик, но не успел высказаться, его господин ответил без всяких вопросов:

– Второй дом принадлежал, думаю, этому мужчине и вот этой женщине, и вторая девушка – их дочь. А возможно я ошибаюсь, но человек, что плачет там потерял здесь всё и даже смысл своей жизни. Так что, лучшее, что мы можем сделать, это не трогать его.

– Полностью с вами согласен, Господин Маск.

– Превосходно. Тогда мы с вами, учитель, осмотрим мёртвых негодяев, думаю их оружие, как минимум стоит забрать, оно вроде бы неплохо выглядело.

– Господин, я совершенно не разбираюсь…

– Отлично, значит у вас есть шанс научиться чему-то новому. Приступайте, мастер, приступайте.

Гернет только поджал губы, но благоразумно промолчал и принялся боязливо обыскивать мёртвых, забирая из рук оружие и, срывая кошели и медальоны. Сердце Гернета колотилось ещё чаще, чем, когда шла битва, ему постоянно виделось, что мертвые сейчас встанут и начнут забирать своё, а заодно непременно пожелают и жизнь грабителя. Натерпевшись страху, бледный сам, как мертвец Гернет начал отмывать руки от крови водой из своей фляги и уронил её дрожащими руками. То, что он сегодня делал и видел было сильным потрясением для простого учителя письма, и Гернет еле-еле пережил всё это.

– Да что с вами, господин Гернет.

– Со мной? Нет, ничег-о-о-о… 

Сказал и оборвал свою речь рвотой учитель, упираясь руками в колени. Мастер содрогался в судорогах и извергал из себя нечто ещё какое-то время, а затем подошел к спутникам, присевшим невдалеке, в начале поляны около тропинки, там жар от костра был не таким сильным и в тоже время там было тепло. Учитель сел спиной ко всем здешним ужасам и сидел, молча уставившись в тени.

Этой ночью уснул только один Хэльвик, он ночью, то ёрзал, то причмокивал губами, а то и вовсе что-то пытался сказать. Маск только подивился тому, как громко и активно спит его слуга. Сам он не спал, в его сердце была пустота. Нет, Маска не слишком-то беспокоило произошедшее сегодня, хотя судьба плакавшего всю ночь человека его и огорчала… Пустота в его сердце образовалась, когда он потерял след Моза, и с каждым днем она росла. А сегодня ночью он просто признал, что в нём есть эта пустота и она уже никуда не исчезнет. И, наблюдая за пылающими домами, он привыкал к этому, копаясь в глубинах своего сознания.

Гернет же переживал свой второй самый худший день в жизни. Первый был, когда его школу закрыли, а второй, когда он обирал мёртвых. Раньше он никогда не видел, как умирают люди и простота этого его пугала. Этой ночью и он не сомкнул глаз, размышляя над бренностью и краткостью бытия.

Не спал и человек, который, как правильно заметил Маск, лишился всего прошлым вечером, в том числе и смысла жить. Он хотел бы умереть, но не умер, он знал, что его раны и руки исцелятся, он выживал и после худших повреждений, правда руки у него распухли так, что делать он ими ничего не мог. С рассветом мужик попытался и не смог руками взять ни кинжал, ни копьё и не смог себя у***ь. Тогда он бросился на своих недавних спасителей, но Маск одним ударом вырубил несчастного. После чего его связали, погрузили на носилки, и слуги понесли несчастного по тропинке вслед за хозяином обратно к дороге в Амьен.

По пути Маск раздумывал вернуться ли или всё же поехать дальше… Человеку на носилках нужна была помощь, а впереди мог ожидать сюрприз, так сказать, исключение из правил. Везде по пути были трактиры, постоялые дворы, селения, а дальше их на двести миль не встретится! Но, Маску доселе улыбалась удача, почему бы ей отвернуться от него сейчас?! И, следуя внутреннему голосу, он-таки отправился вперёд в Амьен.