Замок на скале

Джек

Думал ли Джек, студент исторического факультета, что зимнее утро после первых каникул в университете закончится вот так неожиданно? Он бежал на свои первые занятия, но выбегал из дома впопыхах, а потому и не успел застегнуть свою куртку. Поэтому, когда его окликнул странный бледный господин, студент только подул на сложенные руки, пританцовывая и запахивая длинное пальто, и радостно ему улыбаясь – утро бодрило и морозило его щеки.

- Очень холодно, господин, но что делать?

И черт бы побрал его, зачем он по просьбе этого странного господина зашел вообще внутрь, зачем согласился на кофе и жаркое? Наверное, потому что жизнь небогатого студента не особо щедра на подарки, особенно когда стипендию еще надо выбить, а желудок иногда аж сводит от несладкого чая и вчерашней булочки. Так что отказываться от еды – это уж точно глупая затея.

Впрочем, мог ли он подумать, что этот господин окажется настолько странным, и вдруг… Просто укусит его? Горло пронзила резкая боль, а после… После Джек больше ничего не помнил. Он опомнился и пришел в себя, только когда оказался у ворот, и навстречу ему попался толкнувший его однокурсник, который сердито помахал перед его носом рукой и потащил его с собой в аудиторию. А дальше начались скучные лекции, и Джек к концу начал понимать, что его охватила не просто сонливость или головная боль, а нечто совершенно непонятное. Тот же однокурсник потряс его за плечо в конце урока, спрашивая, что с ним, и с удивлением заглядывая в голубые глаза Джека.

- Ты что, не выспался? Или гулял вчера? Какой-то ты стеклянный!

- Нет, - и юноша зажмурился, покачав головой, которая отчего-то ужасно болела, вместе с глазами. - У меня ужасно болит голова, просто даже не знаю, что и делать.

- Может, тебе лучше домой? А я отпрошу тебя у профессора!

- Да, наверное.

Как Джек добрался домой - это была отдельная история. Его окружали странные запахи, болели глаза, и только темнота прихожей спасла его, заставляя со стоном опуститься на пол. Он буквально прополз в свою комнату, ощущая, как трясет его и ломит, торопливо задернул старенькие шторы и упал на древнюю кровать, что видно видела не одно поколение таких студентов.

В следующий момент он уснул и очнулся уже ночью. Глаза явно видели лучше, уже не болели, но теперь Джек понял что он ужасно голоден.

Быстрый набег на кухню показал, что едва ли он может претендовать на что-то, кроме куска белого хлеба да остатков ужина сокурсников, заключающихся в переваренных пельменях. Да и за те еще как бы не пришлось драться с обитателями ночных кухонь в общежитиях, в простонародье – с тараканами. Рыжие сердито шевелили усами в темных углах, будто бы надеялись проникнуть под закрытую тарелку, оставленную на столе, и хорошенько так попировать.

- Брысь! - вдруг сказал юноша и проводил взглядом нырнувшего под плинтус таракана. Странное ощущение, когда ты разговариваешь с тараканами, да еще и в ночи…

Что его погнало на улицу? Он и сам не мог бы сказать этого, но, кутаясь в свое пальто, он шел и шел по темным улицам, почему-то принюхиваясь и ловя малейшее движение в ночи. Вот -  шмыг, мимо проскользнула кошка. Вот смех раздается в подворотне, а следом чей-то скрипучий голос, и юноша жмурится, отступая прочь. Он и не замечает, что его глаза горят голодным красным огнем, нет-нет, единственное, что его заботит, это жгущее горло, горящее так, будто бы все внутри обожжено.

В этот момент он нашел свою жертву.

Жертвой этой стал бродяжка, кутающийся в старую драную куртку, и пахнущий отвратительно - но для Джека в этот миг запах его казался лучшим, что было в этот момент на многие мили вокруг… Кажется, у Джека потекли слюни, и он испугался сам себя, заметив, что стоит и рычит, а бродяжка уже шевелится, выглядывая из своего укрытия из коробок и мусорки. Хотел ли он отступить назад? Или нет, и это сработало что-то другое? Он почувствовал, как неведомые силы волокут его вперед и толкают на то, что случилось дальше. Буквально через минуту тощее тельце билось в его намертво сжавшихся руках, а он сам… Джек отпрянул прочь, чувствуя, как ранит собственные губы выросшими клыками, как на языке пряно пахнет чужая кровь, и как по подбородку текут горячие капли, пачкая воротник и его горло. Бродяжка еще бился некоторое время, пытаясь зажать рану на горле, полученную от вампира-недоучки, но…

Джек развернулся, бросившись бежать от ужаса. Его человеческая часть кричала, что надо вернуться, и помочь, но… Что-то темное, что-то жуткое шептало ему, что надо бежать. Бежать на гору, скрыться прочь, пока никто не увидел его таким.

Наверное, это был инстинкт. И привел он его на самый верх серой покрытой густым лесом скалы очень удачно. Джек мог бы сотню раз сорваться вниз, поскользнуться на мокрых камнях, но, на счастье, мелкие стволы елочек и лиственниц росли так часто, что далеко не упадешь, а шум, завывание ветра и раскаты грома над головой больше пугали. Кое-где трещали поломанные бурей стволы деревьев, так что когда бедный Джек очутился перед древним, порядком проржавевшим и оплетенным плющом решетчатым ограждением, появление его можно было объяснить лишь редкостным везением. Такому худому юноше протиснуться меж рядов узких пик ничего не стоило, и вот - он стоял перед дверью.