Спасти Сталина

Подследственный

— Товарищ старший лейтенант, подследственный Семенов доставлен! – отрапортовал молодой боец.

— Заводи! — приказал Пётр.

Через порог небольшой комнаты, которая в здании управления уголовного розыска была отведена для его группы, переступил, неловко ковыляя, старый знакомый по задержанию на Елизаветинской улице.  Подозрительно покосился на Жорку и Сеньку. Они о чём-то спорили, время от времени тыкая пальцами в его направлении. Но тут задержанный неожиданно увидел того, кого встретить больше не рассчитывал ни при каких обстоятельствах. У окна стоял тот, благодаря которому он сейчас здесь находился. Ненавистный опер с невозмутимым видом стоял у окна и смотрел на возвышающийся в центре Дворцовой площади Александрийский столп. У него была одна особенность, о которой не все знали. Визуально казалось, что Александрийский столп величаво возвышается в самом центре Дворцовой площади, но это совсем не так. Это была лишь иллюзия от волшебников архитектуры. Между тем задержанный продолжал стоять на пороге и удивлённо смотреть на опера,

— Ну что остановились на пороге, Семенов? Вы удивлены? Ведь мысленно вы уже давно распрощался со мной? Никак не предполагали, что снова встретимся? Присаживайтесь! У нас с вами будет длинный разговор! — не оборачиваясь произнёс Пётр.

Семенов послушно сел на табурет, который ему пододвинул Сенька и стал рассматривать пол. Пётр повернулся к нему. Оценил психологическое состояние подследственного. Затем неторопливо прошёлся по комнате. Семёнов продолжал сидеть с опущенной вниз головой. Пётр подошёл поближе к нему и тихо, будто бы конфиденциально, поинтересовался:

— Ничего не хотите мне рассказать? Ведь сами знаете, что добровольное признание может смягчить наказание.

— Мне не о чем с вами разговаривать, гражданин сыщик! — невнятно пробурчал Семенов.

— Хорошо! Значит не хотите добровольно помочь следствию!

Пётр обошёл стол. Ещё раз посмотрел на сидящего перед ним подследственного и сел на старенький стул. Тот жалобно скрипнул, но выдержал его вес. Семенов бросил быстрый взгляд на милиционера.

— Гражданин Семёнов, вы обвиняетесь в организации диверсионного акта на заводе хлебобулочных изделий номер двенадцать! Это расстрельная статья! Вы это понимаете?

— Не докажешь, гражданин начальник! То, что меня собака обнюхала и облаяла к делу не подошьёшь! — усмехнулся задержанный и с вызовом посмотрел на Петра.

— Пока вы били баклуши в камере, мы без дела не оставались и собрали кое какой материал, который может весьма заинтересовать товарищей судей! Жора, дай мне заключение экспертизы по поводу взрыва на заводе.

Пётр пробежал глазами по тексту заключения и указывал остро заточенным карандашом на один из пунктов заключения:

— Вот этот довод будет весьма интересен! Уверен, что по нему суд сделает правильные выводы. Здесь указано, что следы взрывчатки, которые были обнаружены на элементах взорванной печи и тип взрывчатки, которую мы обнаружили недалеко от пруда. Который, кстати, находится в непосредственной близости от вашего дома, один и тот же. Данный тип взрывчатки производился на одном из военных заводах Германии.

— Мало ли что можно найти возле моего дома. Война ведь была! Мало ли где немцы склады организовывали. Может Петергоф тоже я взорвал? – съехидничал Семенов.

— Так вы утверждаете, что к складу с оружием и взрывчатки у пруда не имеете никакого отношения? Хорошо! Жора, дай мне следующее заключение экспертов.

Семенов время от времени бросал напряжённый взгляд на стопку бумаг на столе у Жоры, а в это время Пётр с любопытством наблюдал за подследственным. Заметив, что за ним наблюдают, Семёнов тут же вновь уставился в пол.

— Видно вас всё-таки интересует заключение экспертов? Не буду ничего скрывать от вас! Эксперты подтверждают, что отпечатки пальцев, которые были обнаружены на ящиках с динамитом на складе возле пруда, полностью совпадают с вашими отпечатками пальцев, гражданин Семенов.

— Ну и что?! Я только вчера нашёл этот склад! Собирался об этом сообщить органам, но вы меня схватили и не дали этого сделать! Так вот, я заявляю, что только осмотрел склад и не имел ни малейшего желание использовать его во вред нашему государству! — неотрывно глядя в глаза Петру произнёс подследственный и расплылся в наглой улыбке.

— Вы в себе так уверены?

— А что? Откуда я знаю — кто мог принести в цех взрывчатку? — с безразличным видом пожал плечами Семенов.

— Вам знаком этот мешок? — поинтересовался Пётр и положил перед собой на стол холщовый мешок с чёрным штампом «Слад №46».

Подследственный на короткое время изменился в лице, но потом натужно рассмеялся и произнёс:

— Ноябрьские подарки для заключённых готовите, гражданин начальник? Только мешочек маловат-то будет. На всех зеков подарков может не хватить!

— Для всех заключённых сей мешок определённо мал, но для одного подарка он будет в самый раз! — ответил Пётр и взял со своего стола ещё одно заключение экспертов. Просмотрел его и положил перед собой на стол. — Согласно экспертизы на волокнах этого мешка имеются частицы взрывчатого вещества аналогичному тому, что было обнаружено на складе оружия у пруда и частицам взрывчатого вещества, которое было использовано для организации взрыва печи на хлебозаводе номер двенадцать.

— И что?! Мало ли какие вы мне мешки подсовываете? — возмутился Семенов.

— Сеня, пригласи, пожалуйста, свидетеля!

Семенов стал напряжённо глядеть на дверь. В комнату, в сопровождении Сеньки, вошёл мужчина в годах. Он настороженно оглядел присутствующих в кабинете. Заметил на столе оперативника знакомый ему мешок и ткнул пальцем в сторону Семенова.

— Это его мешок, товарищи!

— Подождите, гражданин Фролов! Давайте расскажите нам всё по порядку! — приказал Пётр.

— Я и говорю, аккурат перед взрывом гражданин Семенов принёс в цех этот мешок. Я его спросил: «Что это у тебя?». Ведь я знаю, что на территорию завода ничего проносить нельзя! А он мне говорит, что это не твоё, мол, дело! А потом добавил, что после работы надумал к родне в деревню съездить. Вот для них гостинцев и припас. Домой он, мол, никак не успевает. Поезд аккурат через час после работы уходит. Вот, мол, он и упросил вахтёра разрешить ему пронести на территорию завода мешок. Ещё он говорил, что собрал для детей немного хлеба, крупы и леденцов.

— Где именно вы видели этот мешок? — поинтересовался Сенька.

— Так, в раздевалке, в самом шкафчике у Семенова и видел его! А где же ещё мог его видеть? У нас с ним шкафчики как раз рядом располагаются! Вот я и заметил этот мешок у него в шкафу.

— Спасибо! Вы нам очень помогли, гражданин Фролов! Подождите, пожалуйста в коридоре. Нужно будет подписать кое-какие бумаги. Сеня, проводи гражданина! — сказал Пётр.

— Нужно было этого Иуду сразу удавить! — зло прошипел Семенов и с ненавистью поглядел в спину уходящего свидетеля.

— Поставьте свою роспись на каждой странице протокол дознания, гражданин Семенов! — обратился Пётр к подследственному.

Тот недовольно поглядел на него, быстро пробежал глазами по протоколу и без особого желания подписал его.

— Вот и хорошо! — удовлетворённо произнёс опер, когда подследственный сделал последний росчерк на протоколе.

— Караульный! Уведите задержанного!

Уже, когда Семенов был на самом пороге комнаты, Пётр как бы спохватился:

– Да, чуть не забыл! Вам тут один майор МГБ свой привет велел передавать! Пожелал счастливого пути на зону гражданину Семенову! Мне кажется, что ваши сокамерники будут «приятно» удивлены вашими высокими связями в министерстве госбезопасности.

Семенов вздрогнул и затравленно оглянулся. Внезапно оттолкнул конвоира и побежал к столу Петра. Охранник тут же выхватил из кобуры пистолет и прицелился.

— Стоять! — приказал конвоир, но задержанный и не думал останавливаться.

Тогда охранник передёрнул затвор. Тут Семенов подбежал к столу, за которым с невозмутимым видом сидел Пётр. Жора и Сенька успели достать из карманов наганы. Теперь уже три ствола смотрели в спину Семенова. Они были готовы выстрелить, но тут подследственный упал перед Петром на колени и банально разревелся:

— Только не в общую камеру, гражданин начальник! Я всё, что знаю, расскажу про майора!

За шумом никто не обратил внимания, что в комнату тихо вошёл Иван Михайлович. Он с недоумением смотрел на подследственного, который на коленях стоял перед оперативником и что-то у него вымаливал, а в это время на него были направлены стволы трёх пистолетов.

— Весьма оригинальный метод дознания, Пётр Иванович! — с сарказмом произнёс начальник убойного. — Нужно будет его распространить по всему управлению уголовного розыска, как особо передовой и действенный способ дознания!

Сотрудники уголовного розыска со смущённым видом поспешно убрали оружие. Семенов оглянулся на стоявшего в дверях начальника и подполз к нему на коленях, при этом слёзно умолял:

— Гражданин начальник, прикажите ему не отправлять меня в общую камеру! Век вас помнить буду и детям закажу за вас молиться!

 — Афанасьев, что за цирк вы тут устроили! — возмутился начальник убойного.

— Наш подследственный имеет слёзное желание рассказать нам в подробностях о небезызвестном нам майоре МГБ.

— Да? — с любопытством глядя на Семенова произнёс Иван Петрович, обошел стоящего на коленях подследственного и сел на стул рядом с Петром. – Ну-ка, ну-ка! Поведайте нам, что вам известно о майоре МГБ.

Конвоир ушёл, а Семенова вновь усадили на табурет и он стал сбивчиво, проглатывая от волнения слова, рассказывать свою историю знакомства с майором.  Когда он закончил, то посмотрел на начальника убойного отдела и с надеждой спросил:

— А в общую камеру вы меня теперь не отправите?

— Теперь не посадим, Семёнов. Вы нам живым нужны! Но сильно от этого не обольщайтесь! — холодными взглядом измерив подследственного, ответил за начальника Пётр и тут же крикнул. — Караульный! Определи его в одиночную камеру.

— М-да-а! — поморщился начальник убойного. — То-то мне этот майор МГБ сразу не приглянулся!

— Это когда, Иван Михайлович? — поинтересовался Пётр.

— Было дело! Однажды мы вышли на один притон. Наш информатор сообщил, что главарь банды, которого мы уже долго разыскивали, будет в условленном месте. Обложили мы их «малину». Всё честь по чести сделали. Но главаря тогда всё-таки не взяли. Не пришёл он в тот день. Кто-то успел ему «стукануть» о готовящейся облаве. Раз «малина» засвечена, решили взять хоть тех, кто там был. Ну, и вместе с проститутками и мелкой шпаной попался и наш майор МГБ. Вот тогда он меня слёзно уговаривал не засвечивать его перед начальством. Я пожалел его и уступил. Поверил, что это у него был случайный порыв любопытства. Но, как видишь, нет худа без добра! Напомнил я на днях этому майору о нашей предыдущей встрече, и он мне тоже пошёл навстречу.

— Так вот почему он от меня так резко отстал! Забавная история! — усмехнулся Пётр. — А он действительно Иванов?

— Да нет! — Он у нас Сигизмунд Казимирович Алешковский.

— Ну да, какой из него Иванов? — усмехнулся опер, вспомнив внешность своего сатрапа.

— Кстати, мне удалось узнать, что именно наш майор МГБ был ответственным за отправку архива немецкой агентуры в Москву. И что вы думаете? — начальник убойного отдела осмотрел затихших ребят, после чего продолжил. – В поезде на спецохрану напали неизвестные бандиты. Весь личный состав конвоя погиб, а архив бесследно исчез. И никто, понимаете, никто у нас в Ленинграде, пока этот архив гулял по двум ведомствам, так и не удосужился снять с него копию. Все так торопились его передать московскому начальству, что совсем забыли об этой важной вещи, или просто побоялись копировать столь секретные документы. А бандиты не постеснялись! Взяли, да убили всю охрану! Стоп-краном остановили поезд и пока была суета, да железнодорожная милиция судорожно искала виновных, бандиты преспокойно, вместе с архивом ушли через лесополосу в неизвестном направлении. Через пару часов МГБ окружило этот район и устроило прочесывание всей лесополосы, а заодно и перерыли все ближайшие дороги, но ничего не нашли. Только недалеко от места событий, за плотным кустарником обнаружили следы легковой машины, которая, видимо, и ждала банду. Так что. уехал немецкий архив в неизвестном направлении. Вот так вот! М-да, передали архив в Москву – называется! Грамотно сработали, господа бандиты. Без лишней суеты! Всё заранее учли! Как по нотам, точно по минутам! Не похоже это на простых бандитов-гопников! Ох, как не похоже! Не их это почерк! Здесь видна школа! Подготовки повыше бандитской будет!

Начальник убойного отдела замолчал. Он о чём-то размышлял. Некоторое время в комнате стояла тишина.

— Вы полагаете, что наш майор МГБ причастен к пропаже архива? — осторожно спросил Пётр.

— После того, что сейчас нам рассказал Семенов, я более, чем уверен, что если майор не организатор пропажи архива, то уж без малого информатор группы Ташкента!

— А если не Ташкент бывший немецкий резидент, а наш майор из МГБ! Может Ташкента используют на подхвате? В налётах, погромах, убийствах? Зачем резиденту разведки светиться в грязных делах?

Иван Петрович с любопытством посмотрел на Петра.

— Возможно, что ты и прав! Если судить по карточке личного учёта из отдела кадров судостроительного завода и отзывам людей, которые знают Ташкента, то он не совсем подходит на роль резидента немецкой разведки, а вот наш майор — вполне подходящая фигура. Но у нас нет против него достаточного количества улик. Прижать его пока особо даже и нечем. У нас одни лишь показания Семенова, но майор все наши доводы может свести к мелкой межведомственной мести и наговорам. Ещё неизвестно как в сложившейся обстановке будет действовать его начальство. Может те решат не выносить лишний сор из избы? Здесь нам нужно будет очень хорошо продумать последствия, прежде чем начать действовать! Тут политика замешана, а где политика — там и непредсказуемые последствия! Майору удавалось вести своё чёрное дело не один день, а всю войну. Даже после её окончания он не растерял сеть своих агентов и снова готовит серию диверсий, но уже в интересах своих новых хозяев. Кто его новые хозяева мы не знаем. Представляете, — сколько голов полетят в «Большом доме»? Да и в самой Москве полагаю не меньше людей пострадают! В этом случае мы можем лишь на свой страх и риск взять разработку майора на себя, чтобы набрать на него достаточное количество материала для предъявления обвинения! А для этого тебе, Пётр, нужно будет помириться с майором. Каким-то образом втереться к нему в доверие! Семенова на время припрячем, а майору подкинем ложную справочку о гибели важного свидетеля. Поводом его гибели может быть, например, попытка к бегству.

— Может быть будет лучше показать ему убитого Семенова? — спросил Пётр.

— Ты что, предлагаешь у***ь важного свидетеля? — недоумённо спросил начальник убойного.

— Не обязательно! Есть у меня по этому поводу одна идейка. Думаю, что она позволит мне «подружиться» с майором. Но вы наверняка не просто так к нам зашли, Иван Михайлович?

— Твой план мы с тобой, Пётр, потом вдвоём обсудим, а я, собственно, вот с чем к вам заглянул: у нас в городе новое ЧП! На базе нефтепродуктов убит работник ВОХРА, а его оружие пропало. Возьми свою группу и съезди на место происшествия. Нужно как можно быстрее обезвредить убийцу!

— Слушаюсь, Иван Михайлович! — ответил Пётр.