Писатель-начало

4

 — Этой ручкой можно как созидать, так и разрушать... Это ларг. Не путай с варгами. С помощью ручки ты запросто можешь заставить его исчезнуть.—указал на клетку Кристоф и сделал знак в воздухе рукой.—Повторишь знак, когда я открою клетку. Скажешь, когда будешь готова.—

Ужасный зверь отнюдь не внушал доверия. Это была киселистая масса из слизистых жгутов с глазами в центре каждого клубка. Эта масса имела ноги и даже какое-то подобие рук.

— И это можно победить ручкой?—с испугом выдохнула Мари.

— Победить можно всё! Готова?—вампир хватается за замок.

— Нет!!!—

— Готова???—вновь звучит вопрос.

Мари намного раньше махнула ручкой и, постаравшись запомнить этот жест, кивнула стоявшему у стены вампиру.

 Из пера снизошёл очень яркий свет, такой, что заболели глаза. Кристоф уставился на него так легко, как будто тот не был таким ярким.

— Нет, нет так. Это не так. Если вы не возражаете, я встану позади. Так будет легче вам показать, потому что не хватит просто смотреть на движения моей руки.—прохладная рука легла поверх.

Он оказался за Мари в течение секунды. Колесо с цепью, которое открывает клетку, однако, продолжало плавно ползти и открывать путь чудовищу.

Перо ручки полыхнуло светом и резные узоры как будто пронзил огонь. Вся она излучала энергию сейчас.

 Существо зарычало, запульсировало, надулось и разорвалось на куски.

Вошедший Кроуфорд взглянул на это и удивлённо присвистнул.

— Оу... Мощно...—тихо сказал он.

— Если я не обучусь пользоваться ручкой, я не смогу выбраться из этого мира?—спрашивает Мари у Кристофа.

— В том-то и дело. Я сам не в восторге, но такая вот у нас жизнь в Гримм-сити... Здесь иначе нельзя... Никак нельзя...—

***

Мари закрыла двери в свою комнату, отведённую ей Кристофом.

Почему уверенность, что им можно доверять, была такой сильной?

 Глаза цвета изумрудов заглядывали прямо в душу, они давали возможность доверять.

Едва закрывала она свои глаза, взгляд зеленоглазого вампира просто ощущался физически. От этого даже сердце начинало биться быстрее.

 Чуть пухловатые почти белые губы, бледное лицо... Он был похож на сон, такой невероятно прекрасный и бледный как луна.

Мари провела руками по шторе, вдохнула ни на что не похожий запах. Здесь она менее чужая, чем где-либо в своём глупом мире.

К ручке у неё имелся пузырёк странных радужных чернил. Когда Мэтт дарил ей ручку, он сказал, что эти чернила прилагались к ней.

Мари нарисовала в воздухе пару знаков, которые успела заметить в книге у Кристофа, руны рассыпались цветастым салютом. Они с треском растаяли и завертелись малые остатки искр.

Кристоф сказал, что сила заклятия зависит от эмоций, которые хранишь в данный момент в сердце. В силе эмоций и веры и

есть всё волшебство, но Мари казалось, будто очень выразительные зелёные глаза сами обладали магией.

Вампиры живут очень долго. Сколько же Кристофу лет? Любопытно было бы узнать...

Мари выглянула в окно. Шато было в форме подковы, поэтому балкон огромнейших покоев Кристофа можно было увидеть чуть

сбоку, если наискось сместить поле зрения.

Вампир стоял у окна, грустил и курил.

И тут зажглась искра.

Мари достала обычную ручку и тетрадь.

"Я была в мире, который ни на что не был похож. Передо мной оказался лучший мир из тех, что таится во тьме, настоящее королевство мрака..."

Буквы летали по бумаге.

"Эта жизнь может быть прекрасна и без солнца."

Пластик ручки даже пару раз прорезал идеально белое пространство для результатов проделок её разума.

Одна ручка, вторая... Легко рождается на бумаге мир сознания писателя, если ловишь нужный поток.

Мари заснула прямо на столе и не почувствовала, как уже в середине дня Кристоф перенёс её на кровать. Под щекой оказался бархат алого цвета и Мари Сэнт-Долор покрепче стиснула во сне руками сияющую ручку...

— Кристоф, ты уверен, что это она?—в этот раз даже графа Ламбера заставил вздрогнуть герцог Кроуфорд Мортон.

— Кроуфорд! Силы небесные, я был всего лишь в секунде от крика!—сказал шёпотом вампир-француз.—Можешь посмотреть сам и убедиться, что это она...—

Кроуфорд раскрыл одну из лежащих на столе тетрадок. Слова сплетались водоворотом и обрамляли сияющее окно в новый мир. В чистый мир, едва созданный...

— Хм, как мило... Это гораздо сильнее, чем можно было ожидать... Вернее, чем я ожидал...—

***

— Выспались?—услышала Мари, когда открыла глаза.

Нежнейший бархат цвета крови обнимал её со всех сторон.

 — Вы удивлены... или злы?—тихо спрашивает писательница.

— С каждым разом вы, люди, удивляете меня всё больше и больше...—в пальцах вампира был пузырёк чернил.

 — Я их хотела вам показать, честно!—тут же начала оправдываться Мари.—Я сначала попросту о них забыла.—

— Столько чернил на моей памяти я вижу всего лишь второй раз, а первый раз они были сожжены...—вампир погрустнел.

— Прошу, не грустите! Мне от этого тоже становится очень грустно...—прошептала писательница задрожавшим голосом.

— Вам не должно быть до этого дела. Простите, лучше я пойду со своей депрессией...—

 Мари накрыла своими руками его прохладные руки.

Смотреть в его глаза было шагом в бездну. В бескрайнее тёмно-зелёное морское дно...

Граф был бледен как мрамор, только сейчас, вблизи Мари заметила седину, едва появившуюся на его волосах и морщинки.

Неровные волосы немного растрепались.

— Граф... Кристоф, я прямо хотела бы смотреть на вас вечно... Впервые я вижу того, в ком нет минусов...—

Она хотела дотронуться до щеки, бледной как мрамор, но Ламбер увернулся.

— Если я буду с кем-то, я постоянно буду бояться... И не думаю, что вам понравится жизнь во тьме...—тихо сказал он своим

восхитительно прекрасным хриплым голосом.

— Я уже сомневаюсь, хочу ли я возвращаться в свой мир...—Мари отвернулась в сторону зашторенных окон, дабы перестать

концентрировать только на нём своё внимание. Француз и вправду был безупречно красив, но каждый взгляд затягивал это в

манию.—А что, графини у вас никогда не было?—

— Была... Но она принесла в завершающийся на мне род одни только слёзы...—сверкающая слезинка на лету превратилась в камень

и звякнула уже на полу.—Нам троим нужно будет поехать в замок герцога, чтобы изучить и другие книги. Всё, что есть у нас, я возьму с собой. Я не думаю, что я хороший учитель, но...—мужчина вздохнул.—Собирайтесь. Перед отъездом вас ждёт завтрак в главном зале.—