Ночь Семи Грехов

Глава 25

За последнее время я узнала столько всего, что, наверное, место удивлению уже не находила, и, кажется, за этот короткий промежуток времени, что навсегда изменил мою жизнь, мой далеко не большой мозг вздумал отключиться. Ведь… как объяснить то, что я, ничего не говоря, спокойно села на пол и уставилась на… черт его побери, Авана? Наверняка мое трезвое сознание решило весело выпрыгнуть в то окно, откуда сюда залетела его животина. Точнее быть, животина Хирундо, которым является… Аван.

Святые мармеладки.

Кошмарное осознание окатило меня холодной волной, что вызвала по всему телу мурашки. Выходит, еще в ту нашу первую встречу в лесу, когда меня кинул Мэйсон, пареньком с огненной ласточкой являлся Аван? Аван?! Этот придурок, который шпынял меня как-то по спортзалу и пытался допросить?

Кажется, я прекратила дышать, когда ласточка, что сидела на пальце Авана, ярко вспыхнула, после чего переползла на кожу своего неординарного хозяина и залегла в виде прекрасной татуировки. Тем более, еще один нюанс заставил меня позабыть о кислороде: Аван, помешкав, сделал ко мне шаг, но тут я его остановила, испуганно пролепетав:

— Не приближайся!

Демон поднял руки, словно признавая поражение и прекратил сокращать между нами расстояние — можно подумать, он больше не захочет подходить…

— Джордан, позволь тебе все объяснить, — попросил он тихо, будто боялся спугнуть, и опустился на коленки, чтобы сравняться со мной.

Знаете, мне впервые понравилось его предложение, и я не собиралась отказываться от него. Моя жизнь настолько переполнена тайнами, что я в них буквально тону. Пожалуй, настал час «выбираться на поверхность».

— Кто ты, черт побери? — из всех вопросов я решил задать этот первым — все-таки, мне же интересно, почему этот паренек присутствовал в моем существовании довольно давно, и что я теперь делаю в его коморке. Но наверняка он сюда меня притащил не потому, что боялся оставить с «приспешниками» Мэйсона… 

Аван прикусил губу с явной виной во взгляде таращась на меня.

— Мне нужно многое тебе рассказать.

— Господи, да ты гений! — съязвила я, обнимая коленки. Кровь Доусона все еще была на моих руках, и я прилагала огромные силы, сдерживая в себе порыв истерики, что медленно разрушал меня изнутри.

— Джордан, — демон тяжко вздохнул, словно не желая ничего объяснять, но потом, видимо, поборол в себе это и тише продолжил, опустив взор ярких глаз цвета янтаря на меня, — прошу, ты можешь мне доверять. Я не желаю тебе зла…

Да ну?

— И это сказал парень, что недавно чуть ли не размазал меня по стенке! — подметила я, ощетинившись. Тот эпический бой в спортзале и его угрозы не так-то легко забудешь…

Демону не шел образ невинной овечки, если учесть его характер в целом, но он продолжал ему придерживаться и деликатно отрезал:

— Тогда это было в надобность…

— В надобность? — О, либо в этом парне просто живут две противоречащие друг другу личности, либо он всего лишь идиот. Сначала просит меня доверять ему, а затем заявляет, что хотел размазать меня по грязному полу школьного спортзала, где было еще много чего, кроме грязи, всего-то потому, что так было необходимо? Черт. Что, если бы он меня убил? Он хоть думал своей бошкой? Как ни прискорбно это признавать, но на тот момент у него было гораздо больше шансов превратить меня в порошок, нежели самому потерпеть грандиозный фурор.

— Позволь мне рассказать все, Джордан.

— Вдруг ты мне собираешься запудрить мозги? Откуда мне знать, что у тебя на уме?! — вопросила я, видимо, не учитывая тот факт, что он — единственный, кто сказал мне правду про мою настоящую сущность. А ведь об этом даже сам Шеон не осмеливался говорить, ни то чтобы намекнуть…

— Хотя бы доверяй Хирундо, — прошептал Аван, и его тотем согласно зашевелился, располагаясь поудобнее.

Я заглянула в карие глаза Авана, очерченные золотым ободком — они не выражали ничего, кроме надежды: прям как в моем сне, когда он осмелился показать хоть какую-то часть своего лица. Этот Высший знал, прекрасно знал, что заставит меня поверить ему: образ Хирундо — того, кто в своем роде защищал меня по каким-то причинам и делал это, кажется, по собственному желанию. Он появлялся в мое жизни неожиданно и был одной сплошной загадкой, которую я тщетно пыталась разгадать. Спустя столько времени, Хирундо объявляется снова. Я помнила его как странного не совсем обычного паренька, что спасал мой зад, когда я самостоятельно не могла справиться с этой «миссией». А сейчас… я узнаю, кем он является на самом деле: Высшим демоном — именно тем, кого я хотела «убрать». Просто невероятно… И после всего, что этот паренек сделал мне: хорошего — чего было не так много — и плохого, я могу сделать кое-какой вывод. Мне можно ему доверять. Тем более, если бы Аван хотел, то давно бы прикончил меня и не стал бы вести со мной демагогию…

— Спасибо. — Демон принял мое продолжительное молчание за согласие. Его мышцы предельно напряглись, когда он открыл рот — чую, ничего хорошего сейчас не услышу. — Ты ничего не знала о себе… не совсем нормального?

— Нет, — резко отрезала я, вспоминая все странности, связанные с тем чертовым кулоном и свирепого Шеона, что ни в коем случае не позволял его снимать — теперь ясно почему. — Но подозревала…

— Так и думал, — вздохнул Аван, собирая пальцы в кулаки. — Шеон бы и никогда не рассказал тебе…

— А ведь он обещал, что все объяснит, — горько сообщила я, очередной раз всхлипывая. Шеон, конечно, был еще тем кладезем с секретами, но чтобы настолько… Как можно было хранить такую страшную тайну от всего клана, особенно от меня?

— Ему бы было это не выгодно, Джордан, — объяснил демон, натягивая на грудь порванную рубашку. Слава богу, мне сейчас было не до его тела… — Просто представь, что бы случилось, скажи он это, например, на саммите. — Он ловко застегнул вещь на несколько пуговиц и нахмурил брови. — Его бы лишили звания и выпинали бы без промедления на улицу. Он нарушил главное правило Охотников.

То-то верно. Не представляю, что в данный момент с Шеоном. Но учитывая, что его гнусавый сынок наверняка «унаследовал» титул главы Западного клана Огаста после того случая, ему сто процентов несладко приходится.

— Тогда зачем он вообще меня притащил к себе в дом? — не понимала я, вытирая дрожащей рукой слезы. Шеон не любил детей — это было очевиднее некуда. Остается думать, что он взял меня ради прикола или — того, что чувствовал должным приютить меня, когда моей мамы — его друга детства — не стало.

Аван разжал пальцы, после того, как его костяшки побледнели.

— Мне нужно много тебе рассказать, включая это.

Я была готова слушать его речь, однако покоя мне не давал один аспект:

— Откуда ты все это знаешь?

После столь невероятных подробностей я бы полноценно могла считать его маньяком.

Демон помешкал, прежде чем ответить.

— Поверь, мне известно многое. — Словно это все объясняет. Но я не собиралась останавливаться со своим допросом, если бы он не заговорил первым. — К факту, о твоих родителях тоже…

Одна из больных мне тем, что иногда не желала ворошить, была поднята Аваном. Я не хотела снова вспоминать, какой ужасной участи я чуть ли не подверглась в младенчестве, но, похоже, это было необходимо прямо сейчас со следующей ошеломительной речью демона.

— Ты наверняка уже поняла, что кое-кто из них был не совсем обычным… — О, еще как поняла, особенно в тот роковой вечер. — Точнее быть, твой отец, Джордан.

В принципе, я этого и ожидала. Запретная любовь демона и Охотницы… господи, что может быть хуже и позорнее этого? Разве что изгнание из клана и вечное клеймо предателя.

— Высший демон, так? — догадалась я — что было вполне несложно. Только такой род адских существ носил человеческую оболочку и никто больше.

Парень сдержанно кивнул.

— Питер… его звали Питер.

— Звали? — протянула я. Как настоящая злодейка надеялась, что это ужасное создание кто-нибудь стер с лица Земли. Хм… какая я кровожадная: вся в своего «прекрасного» папочку.

— Эта часть подождет, — произнес Аван чуть тише и заерзал на месте.

Ого, так это значит «да»? Не знаю почему, но моя демоническая часть заликовала, а через секунду и вовсе танцевала джигу-дрыгу. Мне неизвестно, как выглядел этот Питер и тому прочее, но раз он был чистокровным демоном, тем более, чуть ли не лишившем меня жизни, я могу считать его истинным злом. Тем самым, от которого постоянно избавлялась вместе со своем прежней «семьей»… И я вправе презирать его и ненавидеть, несмотря на то, что он, похоже, уже превратился в никчемную кучку пепла.

— В общем, чтобы продолжить, я должен сперва тебе кое-что показать.

Выражение носило довольно двоякое значение, однако, когда Аван достал из шкафчика тумбочки какую-то фотографию, я откинула все пошлые мысли, что так любили посещать мою головушку.

— Это… — предложение не успело сформироваться полностью, потому что… Аван, от которого я перестала шарахаться — пока — нехотя вручил мне фотокарточку с ошеломительным изображением и осторожно сел рядом.

— Да. Твои родители, Джордан, — закончил он и опустил голову. — Питер и Тереза.

Пальцы задрожали — я не сразу осмелилась их убрать с лиц парочки на фотографии, что закрыла. Мои глаза, что достаточно кошмарного и невероятного увидели в последнее время, уставились на еще одну примечательную вещичку. Влюбленные смотрели на меня со снимка и выглядели такими счастливыми, отчего мне становилось плохо — и это мои родители? Те самые, что… воспроизвели меня на свет, а потом кое-кто из них почти не укокошил меня? Я затаила дыхание: эта двойня выглядела, как самая обычная человеческая пара. Ничего примечательного. Но… здесь как раз таки было кое-что необычное — мой отец. Он стоял рядом с… настоящей голубоглазой красавицей, чья улыбка была такой искренней и доброй, и сам выделялся особой красотой. Конечно, у него не наблюдалось шикарных темных волос, как у Терезы, зато было нечто другое: что я, к несчастью, получила в наследство — ядовито-зеленые глаза. Такие же, как у этого чудовища…

О, боже мой.

Живот скрутило в тугой ком, когда я обнаружила пару других сходств с Питером: улыбка, бледный цвет кожи, острые скулы — черт, это все его. Я — почти что его копия…

Твою ж…

Держать эту фотографию было сродни пытки, поэтому я поспешил отдать ее Авану, задыхаясь от нахлынувшего потока слез.

— Это… откуда она у тебя?

Как и следовало ожидать, он ничего не ответил. Может быть, мне суждено жить в неведении? Пф, конечно. Это слишком мучительная ноша, если учесть мое любопытство и настойчивый характер, которыми я любила пользоваться.

— Откуда это у тебя, Аван? — добавив стали в голос, вопросила я.

— От твоего отца. — Мое сердце пропустило удар. Серьезно? Когда оно снова стало биться — отныне с неистовой скоростью — Аван решил поразить меня гораздо больше, в результате чего мой жизненно-важный орган начал буйствовать в груди интенсивнее. — Я знал его. К несчастью.

— Но к-как? — мне кажется, или от меня скрывали слишком… слишком много?

Вероятно, так и есть, Джордан. Все твое жалкое существование было покрыто мраком тайн, что рассеялся именно в самый переломный момент твоей жизни. Поздравляю!..

— Он когда-то был в нашей команде, но потом ушел, повстречав Терезу. — Аван выпрямил ноги и откинул фотографию — видимо, она мне не одной приносила неприятные ощущения. — И… я был рад этому. Честно. Питер был ужасным, и то, что он предлагал нам делать, просто бесчеловечно…

Я бы могла посмеяться над речью Авана: ему-то говорить о человечности, если за самим тянется наверняка немало грешков? — но мне было явно не до этого. Оказывается, мой папашка был сущим монстром и, как я поняла, заставлял команду Авана подчиняться себе… Тут не позавидуешь парням.

Мне хотелось расспросить об их некогда существовавшей «секте» побольше, но сейчас было важнее другое, ради чего я еще не выпрыгнула из этого «логова зла» прямо в то окно, откуда простирался вид на… лес.

— Он был с моей мамой, а она… на то время являлась Охотницей. Если уж мой «отец» был таким зверем, почему полюбил девушку, что, наверное, собиралась его у***ь? — Я помотала головой, не представляя, как мог образоваться такой «союз». Кажется, вот что нужно называть настоящей «фантастикой»…

Аван пожал плечами.

— Любовь — странная штука, и я не могу сказать точно, как между ними вспыхнуло это чувство. — Парень запустил длинные пальцы в темные волосы, вздыхая. — И гораздо важнее не их отношения, а то, к чему они привели…

Его выразительный взгляд трезво дал понять, что к появлению меня. Здорово. Я бы могла принять это за оскорбление, если бы не была обеспокоена другими проблемами, что нанесли моему сердцу значительный урон.

— Родилась я, верно? — продолжила вместо него я и поморщилась, вспомнив парочку на фотографии.

— Именно, — Аван согласно кивнул, потирая плечо, где ютилась сверхъестественная татуировка ласточки. — Когда Тереза забеременела тобою, Питер не совсем понял всю проблему ситуации. Он, конечно, знал, что человеческой девушке шанс родить ребенка от демона и при том не умереть — не очень велик, однако он не позволил ей сделать аборт. Питер предполагал, что твоя мать справится с родами, но те оказались слишком тяжелыми, и… — Демон потер переносицу, закрывая глаза; на его острые скулы упали длинные тени темных, как крыло ворона, ресниц, — … наверняка тебе Шеон рассказывал предположительно, что было дальше.

— Только немного в иной интерпретации, — призналась я.

Шеон в основном лишь не сказал мне, кем являлся мой папашка, но это было самым главным, что он обязан был рассказать. Ведь… как никак, я унаследовала от его сверхъестественной личности много чего, а оказывается с самого детства этого не знала. Я считала себя обычной Охотницей без всяких причуд, и тут — бац! — узнаю совершенно от малознакомого демонического индивидуума, что являюсь Полукровкой, а мой «отец» был Высшим демонов.

Подозрения в моей примитивности, конечно, были спорными, когда, например, Шеон не разрешал мне снимать тот чертов кулон, или когда я обнаружила несколько сотен шокирующих записей в его блокноте.  Одна часть меня считала, что тот камушек защищает меня и других от чего-то (что было в самом деле), а — другая твердила, что в этой цацке нет ничего необычного, как и, собственно, в ее хозяйке, а Шеон просто… беспокоится без весомой причины.

Но, выходит, тут была ой какая весомая причина…

Я нервно сглотнула, приложив руку к шее, где надеялась по привычки нащупать камушек — его не было. Тогда шар паники взорвался во мне, и следующее, что я выпалила, прозвучало довольно громко и дико:

— Кулон! Аван, кулон! Он же… он…

— Блокировал твою демоническую сущность, — подсказал парень, поднимая веки. — Скорее всего, ты не в курсе, откуда он у тебя появился.

Иногда мне кажется, что демоны умеют читать мысли.

Я легонько покачала головой и прошептала, уже боясь услышать продолжение речи Авана.

— Нет.

Его карие глаза нашли мои, после того, как снова обследовали снимок, будто переживший все стихийные бедствия.

— Когда… Терезы не стало, ты знаешь, что хотел сделать Питер с тобой, потому что…

— … считал меня тем, кто убил ее, — настала моя очередь давать концовки предложениям. Как бы ни прискорбно звучало мое прошлое, но хотелось узнать о нем все. Абсолютно. И если получится это сделать, я найду себя в настоящем в конце—концов… Спустя долгие годы мучений и громадной завесы тайн.

— Верно, Джордан. И если бы ни Шеон, тебя бы… не было тут.

После того, что случилось с Доусоном, мне бы хотелось вообще не рождаться в этом мире и не пытаться мириться с мыслью, что его… больше нет. И никогда не будет.

Я проглотила ком слез, пытавшийся вырваться наружу, и кивнула Авану, чтобы продолжал. Парень подождал несколько секунд, прежде чем собраться с силами, чтобы продолжать просвещать меня дальше во все, что так долго находилось во тьме.

— Он как-то разузнал о родах и сразу же отправился к Терезе… К тому же, Шеон не доверял ее «возлюбленному» и всегда таскал с собой груду оружия — и не зря. — Аван посмотрел на меня, и я снова вспомнила про своего кровожадному папашку — это же надо быть таким зверем, чтобы замахнуться на беззащитного ребенка! Пусть и на того, из-за которого умерла его вторая половинка… Когда мрак моих мыслей об этом стал сгущаться, демон решил подбавить «сахара» в ситуацию, выпалив: - Грубо говоря, когда он пришел к Терезе, его ждал своеобразный «сюрприз»: Питер искал демонический клинок, чтобы избавиться от тебя, и когда он обнаружил оружие, явился Шеон. Тот, как ни странно, сразу понял, что происходит, увидев мертвую Терезу…

Я слушала Авана с замершим сердцем. Помимо того, что в легкую кому ввело его заявление насчет того, как меня… можно у***ь на самом деле, так еще и поражало одно: поведение и пунктуальность Дерека. Это же надо было так точно явиться! Будь он на секунду позже, улицезрел бы… очередное мертвое тельце…

— И он… убил Питера? — осторожно произнесла, надеясь, что еще в тот момент Шеон, которого я, правда, не любила, успел замочить моего непутевого отца.

Аван, к счастью, кивнул. Вот же я злодейка…. Именно после его жеста головы я, наконец, спокойно вздохнула, закрыв глаза. Все-таки, если бы я знала раньше, что Шеон таким кошмарным образом спас меня, возможно бы пересмотрела свое отношение к нему и вела бы себя… менее буйно. Ведь… то, что он сделал, обеспечивает мне защиту и по сей день: будь Питер жив до сих пор, он бы наверняка из кожи вон лез, чтобы найти меня и завершить начатое дельце.

Но как бы я ни была рада, в покое меня не оставлял один вопрос, на который я сама никак не могла дать точного ответа:

— Зачем Шеон спас меня? Он же мог поступить по-другому и просто… хладнокровно уйти.

Так и есть. У него вполне был выбор…

Я знала, что у Авана было что сказать на эту тему, поэтому собралась внимательно слушать его, сглотнув горький ком в горле.

— Ты не знала? — Он открыл рот и, медленно моргнув, изрек то, чего я так долго ждала: — Они были не просто друзьями. Шеон любил твою маму и…

— Боже мой, — я замотала головой, всеми фибрами души надеясь, что между той парочкой не было ничего. Вообще. Ничего. Иначе… это было бы для меня очередным ударом под дых. Причем одним из больных. — Они ведь…

— Нет, Джордан, — Аван сразу понял, о чем я веду речь, и успокоил меня своими словами, отчего я была только рада. Если бы они когда-то и занимались чем-то, выходящим из рамок дружбы, меня бы хватил удар. Моя мать и Шеон, которого я не выносила — любовная пара? — боже упаси… — Тереза питала к нему лишь чувства дружбы, а он к ней — нечто большее. Надеюсь, с этого момента понятно, почему он решил тебя спасти: ты дочь Терезы, и на этом все сказано.

— А разве Шеон не пытался добиться… мою маму и отсеять Питера? — поинтересовалась я, стараясь не опускать взгляд на кровавые руки — они снова напоминали мне о том, что произошло, и чего уже не будет…

Высший почесал подбородок и, пожав плечами, дал понять, что не в курсе об этом деле — а может и к счастью. Если бы я узнала еще больше шокирующего об этой несостоявшейся парочки, меня бы хватил удар…

— Я думаю, он просто не хотел мешать ей и Питеру, — сухо выдвинул свою точку зрения он, и тут ко мне снизошло озарение — неужто ли! Оказывается, Шеон — тот, кто вечно всех поднасаживал подчиняться правилам Охотников, тайком сам их нарушал. Он был в курсе о «необычном» союзе Терезы и Питера и, скорее всего, никому об этом не говорил.

Вот так дела…

И я не собиралась оставлять это дело, не разобравшись с ним до конца.

— Выходит, Шеон знал, что Тереза… встречается с Питером, и ничего не предпринимал?

— Шеон любил ее, вследствие чего ему и закон казался пустым местом, так что, он покрывал в коем-то роде эту двойню, — объяснил демон, поднимаясь с пола. — Ему приходилось это делать…

— … из-за чувств, — отрезала я, запрокинув голову, чтобы взглянуть в его напряженное лицо.

Аван на какое-то время задержал дыхание — впрочем, как и я — встретившись с моим взором. Его карие глаза отразили невероятное количество эмоций, что я не смогла разгадать, потому что… те быстро потухли. Позже опустилась его грудь — он выдохнул, отворачиваясь от меня.

— Именно.

— Значит, Шеон меня притащил к себе домой и растил все это время лишь потому, что… все еще любил Терезу и думал, что тем самым поступает правильно? — предположила я, поднимаясь следом — ноги адски ныли, и пришлось приложить немалые усилия, чтобы устоять на них после случившегося недавно… — И его не колышило, что я — Полукровка. Хотя нет… еще как колышило, в результате чего он, дабы скрыть мою сущность, повесил мне на шею какой-то камень…

— «Глаз Дьявола», — осведомил Аван, облокачиваясь на компьютерный столик, расположенный неподалеку от шкафа. — Это штучка блокирует все способности демонов и… Полукровок. Короче говоря, что прозвучит довольно необычно, ее придумали же сами демоны, чтобы нигде не «светиться». Если говорить более понятным языком, то они зачастую носят этот камень с собой из-за боязни быть обнаруженными Охотниками с очень полезными… клинками.

Мне невольно вспомнился тот кровавый вечер, когда Аван только-только содрал с меня кулон: клинки всех Охотников тогда засияли интенсивнее, хотя раньше они рядом со мной не мигали, уподобляясь рождественской елке или радиоактивным отходам. А все было потому, что недавно я носила «Глаз Дьявола», что защищал от подобных «напастей» и в своем роде хранил масштабный секрет Шеона… Если бы не это украшение, моему загадочному опекуну пришлось бы не сладко (впрочем, и мне тоже). Но… разве никто не узнавал, что это за цацка на мне? Конечно, я тоже не знала о ней ничего до сегодняшнего момента, и, вероятно, могу сделать вывод, что ни один Охотник, кроме Шеона, не имел понятия, для чего она предназначена.

Мама дорогая…

Я уставилась на Авана во все глаза.

— Откуда камень взялся у него, черт побери? Он что, имел связи с демонами?

Глупо было спрашивать, если Шеон покрывал одного из адских…эм… существ.

— Он украл его у Питера однажды — не представляю на тот момент зачем… — Парень приземлился на край кровати и выдал то, что я недавно аргументировала в своей голове: — Охотники не знали об этом камне ничего, и это было прекрасной новостью для Шеона, когда он раздумывал, как без всяких «дефектов» принести тебя в дом его клана.

— Ему повезло, — подметила я, дрожа от… холода? Окно напротив было открыто, откуда врывался в комнату ветер, но мурашки у меня были не из-за него. Явно не из-за него… Когда невольно посмотрела на руки, обуянные в крови, я почувствовала себя неважно. К тому же воспоминания о смерти Доусона вновь начали меня мучить, только на этот раз сильнее, чем раньше.

Аван, похоже, заметил, что я взволнована чем-то, и осторожно спросил, нахмурившись:

— Эй, Джордан, ты в порядке?..

Это самый глупый вопрос, что мне когда-либо задавали. Произошедшее с человеком, который был для меня больше, чем жизнь, погубило или… — нет — оно убило меня тогда, когда его не стало. Я мертва. Как Доусон…

Мне бы хотелось дерзко ответить на это глупое предложение, но тут меня опередил скрип двери, после чего раздался идиотский голосок, обладателя которого можно было узнать сразу же:

— Э-э-эй, ребятки-и-и, — Грэйсон лениво ввалился в комнату, застегивая на груди голубую рубашку, а за ним засеменила его свора — прям все в сборе! — мы тут принесли вам кое-что вкусненькое. Точнее, Джордан, для тебя…

О, а мне же сейчас что и нужно, так это пожрать!

Я постаралась не подавать виду, что раздражена «вторжением» этой «святой троицы», но так как из меня была никакущая актриса, это не удалось. Грэйсон, что стоял ближе ко мне, наверное, сразу понял, что лучше уйти отсюда сейчас, чем быть выкинутым в окно (кстати которое находилось на втором этаже), однако он, на удивление, продолжал стоять, лишь отодвинувшись от моей вспыльчивой особы на пару футов. И еще на пару футов…

— Эм, я-я-я, надеюсь, выражение твоего лица никак не связано с присутствием брокколи на тарелке, — хихикнул он, указывая на переполненный поднос, который еле как держал худенький Люк, чья улыбка трезво давала знать: всю еду, включая яичницу, салат и… клубничный коктейль? — приготовил он.

Как бы я ни хотела сейчас умиляться этому, чувство злости, эм… вызванное точно не из-за того проклятого овоща, переполняло меня полностью, не оставляя места для — других.

— Парни, я думаю, сейчас не время, — подметил Аван, пытаясь всем своим видом донести до демонов, чтобы они уматывали отсюда поскорее, ведь у нас остался незавершенный разговор.

Ной, копавшийся в телефоне (наверняка выкладывает очередное убогое видео), неожиданно нахохлился.

— Люк целый час крутился возле гребанной плиты, чтобы приготовить, — многозначительно зыркнул на меня, — ей завтрак. Так что, — опять этот ненавидящий взор — да что я ему сделала?! — будь добра, деточка, съешь это.

В одном я была права: оказывается, Люк у нас повар. Как чудно. А я-то предполагала, что у всех этих созданий руки растут из заднего прохода… Точнее быть, у всех чистокровных созданий.

 И, да, с чего бы это вдруг Высшие ко мне добры? Ну, отчасти добры… Я бы и никогда не подумала, что они станут притаскивать мне еду, если только…

Я была рада, что Шеон хоть чему-то научил меня — не доверять всем людям, особенно — Высшим демонам. Вследствие этого мне вполне можно думать, что эти парни подсыпали в еду мышьяка или того хуже — кинули, например, в тот чудаковатый салат волос или…

— Не уж то ли думаешь, что мы туда плюнули? — Грэйсон выдвинул еще одну невероятную версию, что они могли сделать с моим «кушаньем», которую я не собиралась опровергать. Вздернув брови, демон захихикал. — Святая катафалка Сатаны…

Люк опустил голову и скромно перемнулся с ноги на ногу, вероятно обидевшийся на нашу ярую дискуссию о его стряпне. Аван, что не мог больше смотреть на эту клоунаду — как, впрочем, я, спокойно попросил:

— Вы не могли бы уйти? Я и сам позже могу накормить Джордан.

Да почему в меня все хотят впихнуть еду?

Я нахмурилась, всхлипнув.

— Это не в надобность…

— О, естественно, ты же нам не доверяешь, верно? — ехидно поинтересовался Ной, убирая телефон в карман белых брюк.

Честно сказать, я горела желанием сказать всю правду об их сомнительной группке, но Аван снова заговорил первым, скорее всего, предполагая, что эта «беседа» не может кончиться чем-то позитивным.

— Ной, — его голос звучал предупреждающе, — Джордан пережила большой стресс… не стоит…

Чего не стоит? Злить меня? Хах! Я сжала зубы, а следом и кулаки. Если эти придурки думают, что еще не пробудили моего внутреннего зверя, то больно ошибаются: он держится на последней тоненькой цепи, что порвется через…

— Не стоит? Почему она ведет себя так, словно все перед ней должны пресмыкаться, твою мать?!

Три…

— Это вовсе не так. И, пожалуйста, прекрати орать!

Два…

— Эйд, она не одна кого-то потеряла, и пусть прекратит строить из себя эгоистичную девицу! Все-таки, кем был для нее этот Доусон, а? Он наверняка и ногтя моего не стоил, а она развела по поводу его гибели целую драму, что отлично была слышна на первом этаже!

Один.

Я не помню, что собиралась сделать конкретно. Мой мозг словно вырубили. Отключили. Полностью. А тело непроизвольно рвануло вперед после окончания этих гнусавых слов об Доусоне — никто не посмеет его оскорблять: ни сейчас, ни потом! Знаете, в данный момент Ной мне чем-то напомнил Мэйсона, что только сделало его дальнейшую участь в разы хуже. Я помню только то, что начала бежать на него, а потом — бух! — словно случилось какое-то столкновение, после чего послышался железный звук, и я, кажется, шлепнулась на задницу — неужели потерпела фиаско? О, почти…

По раздавшейся брани я определила, что все-таки натворила грандиозных делов. Ладно, допустим, крах потерпела не я, а…

— Люк. — Удивление вытолкнуло из меня всю злость. — Прости… я-я-я… не хотела. — Из-за своей неуклюжести и не совсем трезвого состояния я, оказывается, нечаянно — надеюсь — задела этого паренька, а Ноя и пальцем не смога тронуть — вот же черт!

Демон, распластавшийся на полу, глядел на меня непонимающими голубыми глазами. Поднос с, наверное,… вкусным и… далеко не холодным содержимым лежал не той стороной на его некогда белоснежной футболке. Помимо того, что я осознала, насколько гнусно поступила — обидела того, кто, собственно, не представлял для меня никакой угрозы, тем более в этих штанах с… розовыми уточками? — так вдобавок поняла, что конкретно влипла.

Ни одного Авана и Грэйсона поразило мое поведение. Ной, толкнувший меня пару мгновений назад, во что я не сразу врубилась, принялся поднимать друга, а Аван тем временем — меня, нашептывая что-то. Руки демон крепко сжали мою талию, когда я подалась вперед — нет, не чтобы расцарапать идиоту рожу (это еще успею), а чтобы попробовать извиниться перед беднягой, который получил за ни за что, собственно. К несчастью, это дело у меня провалилось с крахом: Люк, вытирая слезы — такой нехарактерный для жестоких демонов признак… человечности — выбежал из комнаты.

Вот этого я ожидать точно не могла.

— Я… не хотела, — прошептала я, скорее, Авану, чем разгневанному моим поступком Ною.

Аван понимающе кивнул и позволил мне выпутаться из кольца его рук.

— Я знаю, Джордан.

Ной резко выдохнул, и Грэйсон, почуяв нарастающую лавину беды, решил не впутываться в наши дела — уборка посуды показалась ему наилучшим средством создания иллюзии отстраненности от этого бедлама. Да к тому же я была рада, что его тело ползает между нами с Ноем: в коем-то роде это отгораживало от кровавой драки…

— Знаешь, кто на самом деле убил твоего дружка? — Ной схватился за ручку двери, куда успел нырнуть Грэйсон с белым, как лист бумаги, лицом, и вздернул голову, чтобы опрокинуть на меня презренный взгляд. — Ты, Джордан. Его гибель была намертво связана с твоей демонической сущностью. И кого ты должна винить в трагедии, так это себя, Полукровка.