Поезд Миргород — Спасов

Глава XXI

XXI

— Вы не имеете права входить, — пробормотал я, увидев ребят в чёрной форме. — Жилище человека неприкосновенно.

— Ты, умник! — равнодушно отозвался один из полицейских. — Неприкосновенен Закон. Заруби это на носу.

— А Конституция? — выдавил я.

— А Конституция, родной, — откликнулся второй ласково, — не даёт права не платить за проезд. И кто тебе сказал, что купе — это жилище человека? Это собственность Российских железных дорог, занимаемая законно или незаконно, уяснил?

Вдвоём они растолкали Адель. Та села на постели, непонимающе моргая, натягивая одеяло на грудь.

— Ты зачем пустил посторонних, кретин! — взвизгнула она, заметив меня.

Один из полицейских сунул ей под нос удостоверение.

— Ваш билет, — скучно попросил второй.

— Вы не имеете права, — ответила Адель подрагивающим голосом, но достаточно мужественно. — Я заплатила за год!

— Год кончился, — заметил первый. — Мы не виноваты в том, что вы не смотрели на календарь. Пройдёмте, гражданка.

— Я буду защищаться! — тонким голоском вскричала Адель и, выхватив из ридикюля шпильку для волос, с бессильной злобой стала тыкать ею полицейского в грудь.

Стражи порядка рассмеялись. Шпилька сломалась наконец.

Один из полицейских бесцеремонно сунул Адель её футболку.

— Оденьтесь, — приказал он.

— Вообще-то не положено, — проворчал второй. — Только из человеколюбия.

— Так, а теперь поворачивайтесь, поживей! — скомандовал первый. — Обувь? Нет, обувь уже нельзя. Сколько раз Вы заставляли людей из коридора бегать на станциях за сигаретами, помните? Нет? А у многих ли из них была обувь, вы тоже не помните? Ну, у Вас будет время поразмыслить…

Всхлипывающую Адель увели. На выходе один из полицейских обернулся ко мне.

— Если Вы сумеете доказать Общему собранию вагона, что перед высадкой Адель совершила акт дарения Вам своего купе в устной форме, — заметил он равнодушно, — то сможете жить в этом купе ещё два дня.

— Благодарю, — проворчал я. — Честно говоря, не очень-то хотелось…

* * *

За окнами светало. Дверь в купе осталась открытой, и я увидел, как мимо протиснулся один из Хороших Ребят в камуфляже, для того чтобы отпереть дверь в тамбур.

Я вышел в коридор.

— Эй, парни! — объявил я четырём, стоявшим ко мне ближе всех. — Да, вы, четверо! Идите в это купе! Запритесь изнутри и никого не пускайте. Не верьте никому, ни адвокату, ни председателю вагона, ни проводнику! Объявите здесь собственное Купейное Самоуправление! И езжайте спокойно, пока ваш билет не кончится!

Парни не заставили упрашивать себя дважды. А я направился в следующий вагон.