Разбитая. Научи меня жить

Глава 15

Кто-то отчаянно кричал совсем рядом, своим криком раскалывая мое мутное сознание надвое. Но кто это был? Папа? Нет, он не мог, он никогда в жизни не поднимал на меня голос. Он всегда был со мной таким заботливым, нежным и любящим. Но если не он, то кто пытался вытянуть меня из перепутья двух миров? Кто так сильно хотел, чтобы я жила? Даже, кажется, сильнее меня самой.

По вискам стреляло острой болью, а ногами я вдруг почувствовала сильнейший холод. Раздался звук разбитого стекла, посыпались осколки и только тогда я смогла вернуться в реальность.

— Надя! — кричал мужской встревоженный голос. — Надя, очнись!

Свинцовые веки медленно приоткрылись и я смогла увидеть перепуганное лицо Миши, находящегося по ту сторону запертой автомобильной двери с моей стороны. Встретившись со мной взглядом, его губы на секунду тронула довольная улыбка, а потом он вновь заговорил своим строгим голосом:

— Надя, тебе надо выбираться, пока машину не смыло! — он голыми руками доломал осколки стекла, торчащие в двери, и, перетянувшись в салон, отстегнул мой ремень безопасности, в котором уже не было видимого толка. — Давай через окно! Я тебе помогу! Только не отключайся, держись!

Плохо владея собственным ватным телом и по-прежнему пребывая в тумане, у меня слабо получалось то, что от меня хотел Миша. Но он не растерялся и почти сам вытащил меня из машины, медленно движущейся по течению бурной реки.

Я вцепилась в его плечи мертвой хваткой, наконец понимая, что произошло и происходило.

Выбравшись из машины, вся одежда вмиг намокла, а холод отозвался дрожью тела и стуком зубов. Миша потянул меня к берегу, пытаясь противостоять бурному нраву воды. Мы уже почти добрались до берега, как вдруг с обрыва покатились то ли камни, то ли куски земли, размокшие из-за сильного ливня.

— Назад! — крикнул Миша и вернул нас в поток.

Но это было ошибкой, потому что усилившийся поток реки быстро подхватил нас и понес по течению. Пытаясь держаться за друг друга, мы начали плескаться в стремительном потоке. Нас кидала то влево, то вправо, но несмотря на это Миша не отпускал меня. Он держал меня из всех сил, пока я глотала ледяную воду и молила лишь об одном:

— Не отпускай меня, Миша!

— Не отпущу! — кричал он мне, пытаясь успокоить.

Бурное течение несло нас все дальше и дальше, а всего спустя несколько мгновений оно же нас и почти разлучило.

— Миша! — взвизгнула я, захлебываясь и пытаясь вынырнуть над поверхностью воды, но мощные волны накрывали меня, безжалостно топя.

На деле всего пару секунд, а по ощущениям - целую вечность я провела в воде без него. А после я вновь почувствовала на себе руки Миши и услышала уверенное:

— Все будет хорошо! Я рядом!

Когда мы оказались на мелководье, Миша мощными рывками начал подтягивать нас к берегу. Зацепившись за береговой выступ в метре над рекой, он сначала вытащил меня из воды, буквально из последних сил выкинув на берег, а затем поднялся следом.

Мы отползли подальше от воды, которая едва нас не угробила, и не успела я повалиться на спину, как Миша прижал меня к себе. Он прижал мою голову своей твердой рукой, дрожащей от усталости, к своей груди, часто вздымающейся от сбитого напрочь дыхания. И хоть опасность осталась точно позади, панический страх заставлял меня крепче прижиматься к своему спасителю. Запыхавшийся олигарх тоже не спешил отпускать меня, но он все же заставил меня поднять голову.

— Не болит? — спросил он, нахмурившись и аккуратно дотронувшись до моей головы. — Ты лоб рассекла при падении с обрыва.

— Пока не болит, — дрожащим то ли от холода, от ли от эмоций голосом ответила я.

— Адреналин, — заметил Миша, целуя меня ледяными губами в макушку.

— Ты меня обманул. Сказал, что адреналин способствует уничтожению всех страхов, а на деле все страхи затмил один огромный.

Миша усмехнулся и улыбнулся мне усталой улыбкой, еще крепче обнимая меня. Только спустя вечность утомленного и уютного молчания, он сказал:

— Солнце, если ты хотела от меня избавиться, то у тебя почти получилось, — с усмешкой в голосе отозвался он. — Но, прошу заметить, я выиграл гонку, ты ведь сошла с дистанции, а значит... — он сделал паузу, не скрывая своего довольства происходящим. — Терпеть тебе меня до конца своих дней. Ну, или моих.

— Скажи мне - у тебя все дома?! — насмешливо-возмущенным тоном заявила я. — Мы тут чуть на тот свет не отправились из-за твоей дурацкой затеи, а ты тут довольный валяешься.

— Это стоило того - едва не умереть, чтобы заполучить тебя.

В этом вихре событий, в непрекращающихся приливах адреналина, в раздражающем шуме в ушах, который, меняя тональность, то глубоко гудел, то поднимался до назойливого писка, я неожиданно ощутила, что мой мир остановился. Я перенеслась в другой мир. В мир, под именем Миша. Я тихо выдохнула и все внимание сосредоточила на его серых глазах, в которых танцевали озорные огоньки. Неотрывно смотря в них, я словно услышала взвод курка. Что-то случилось со мной, кажется, сработал тот самый триггер, о котором тысячекратно говорил мой психотерапевт...

Желая насладиться мощью такого внезапного возбуждения, подогреваемая разбушевавшимися гормонами, я не смогла сдержаться и жадно впилась в его столь манящие в этот самый момент губы. Его дыхание стало еще более прерывистым, а по его слаженному телу пробежала заметная судорога. Наш поцелуй был отнюдь не сладостной прелюдией или нежной лаской - скорее, это была моя отчаянная попытка вернуться к жизни. Впервые за последние несколько лет моего разбитого существования я кого-то возжелала, да так сильно, что живот скрутило жаркой истомой.

Ошеломленный Миша боялся дотронуться до меня. Видно, наша первая попытка заняться чем-то подобным дала о себе знать. Он боялся повторения моей истерии. Тогда я, воспользовавшись моментом, оседлала Мишу и дернула сначала молнию его куртки, а затем нетерпеливо разобралась со своей, быстро стаскивая курку по плечам и отправляя ее прочь. А следом полетела и моя футболка, под которой ничего больше не было.

— Это определенно того стоило, — прохрипел Миша, понимая серьезность моих намерений по горящим глазам и отсутствие каких-либо ограничений.

Оставшись без футболки, я думала, что начну дрожать от осеннего ветра и холодного дождя, продолжающего поливать наши и без того мокрые тела. Но Миша не позволил мне замерзнуть, он сел подо мной, накрыл одну грудь горячей ладонью, а другую удостоил ласк своими горячими губами. Стянув по широким плечам куртку, он жадно прижался к моей груди, наслаждаясь сам и даруя наслаждение мне.

Я откинула голову назад и громко стонала, наслаждаясь этой живой, почти животной страстью. После устрашающей близости к смерти мне была просто жизненно необходима эта буря эмоций.

Я запустила пальцы в его мокрые черные волосы, сильно сжала их у корней и оторвала голову от своей груди. Взглянув в его затуманенные желанием глаза, я снова поцеловала его, наощупь пытаясь помочь ему управиться с остатками одежды.

И стоило нам это сделать, как Миша поменял нас местами, легко подмяв меня под себя. Но я была не против подобного расклада. Он быстро лишил меня нижней части одежды и я, обвив ногами мускулистые бедра мужчины, изогнулась, стремясь быстрее почувствовать его внутри себя. Просто лежать и бездействовать я не могла, не тот у меня был характер для этого. Из привычного нетерпения я потянула руку к мужскому достоинству, сжимая раскаленную плоть и направляя его в себя. Я должна была прямо сейчас, без малейшей заминки, почувствовать его внутри себя. Пока я чувствовала себя живой, а не разбитой на части...

Миша вошел в меня одним уверенным толчком, вынуждая громко застонать, жадно хватая воздух ртом. Я сжала его в своих тисках, впивая ногти в оголенную спину и сильнее стискивая ногами его бедра. Он глухо утробно простонал, ощущая мое горячее, узкое лоно, на четыре года позабывшее о мужчинах и плотских радостях взрослых отношений. Я схлестнула пятки и стала двигаться в такт его стремительным движениям, усиливая страстный натиск, который поднимал во мне теплую, обжигающую волну.

Мое тело содрогалось от мощных толчков. Неистовый ритм не ослабевал и мне хотелось, чтобы это безумие длилось как можно дольше, если можно - целую вечность. Я то царапала его широкую спину, то выгибалась дугой от захлестывающих ощущений, то впивалась зубами в изгиб его мощной шеи. Наслаждаясь всем этим возрастающим возбуждением, я чувствовала, что еще немного и потеряю связь с реальностью от внутренней наполненности неудержимой мужской плотью.

Дыхание Миши становилось прерывистым, ритм толчком ускорялся до запредельного значения. Я сама двигалась навстречу, стараясь добиться еще более глубокого проникновения, несмотря на то что его член заполнял меня до предела, не оставляя ни миллиметра свободного пространства. Потеряв окончательный контроль над собой, я вцепилась в плечи ни на секунду не останавливающегося Миши и взмолилась рвущимся от возбуждения голосом:

— Миша, пожалуйста, сильнее!

Он впился губами в мои губы, а затем, прижав их к сырой земле и накрыв зубами мой напряженный сосок, стал с неистовой силой толкаться в меня.

И этого хватило для того, чтобы я могла со спокойной душой окунуться в яркий фейерверк оргазма. Несколько мгновений сладкой пытки и затем мощный, неповторимый взрыв чувственного наслаждения накрыл меня с головой.

Скованная крепкими мужскими руками, покорно лежащая с широко разведенными ногами, я поддавалась стремительной мощи его возбуждения, сливаясь с этим напористым и неотступным мужчиной, становясь с ним единым целым. В этот же миг меня охватило глубокое щемящее чувство, которое я никогда прежде ни с кем не испытывала. И это заставило меня насторожиться, но лишь слегка.

— Охр*неть! — прохрипел довольно Миша, отстраняясь и перекатываясь на спину.

— Ого, какие слова мы знаем, — заметила я с ехидной улыбкой на губах. — А я то думала, ты порядочный мужчина. Эх... — с притворным разочарованием вымолвила я, зарабатывая смешок от Миши.

Мы улыбались друг другу беззаботными радостными улыбками, лежа на сырой земле, мокрые, грязные и уставшие.

— Тебя мне не переплюнуть, непорядочная моя, — пролепетал Миша, целуя меня в висок и смотря в небо, лишь изредка испускающее капли дождя.

Мы лежали на холодной земле, обнимаясь и улыбаясь. Говорить совсем не хотелось, а вот прижиматься друг к другу и глупо улыбаться - очень даже. Нас переполнило ощущение невероятной легкости, блаженной эйфории и опьяняющей тихой радости.

Первым нарушил безмятежную идиллию Миша. Пригладив меня по тому, что когда-то называлось волосами, он задал свой вопрос:

— Как насчет ужина сегодня у меня?

— Никак, — уверенно ответила я и удостоилась изумленного взгляда олигарха, явно не ожидающего подобного ответа. — Зачем он? Мы только что получили друг от друга то, чего хотели. Или ты рассчитываешь на второй раунд? — нахально спросила я, проводя длинным ноготко по его груди.

— Еще как рассчитываю. И не на один, — честно признался он, пронзая своим взглядом, носящим клятвенный характер. — Ты же не думала, что я успокоюсь на этом?

— Не думала - мечтала, — язвительно парировала я.

— А твоя довольная улыбка говорит о другом, — заметил Миша, отчего я стала улыбаться еще шире. — И не забывай, у нас был уговор, я выиграл гонку. Терпеть тебе меня еще очень и очень долго, благо умирать мы не собираемся.

— Да, ты выиграл, но уговор был не на мое р*****о. А терпеть тебя я могу и не подпуская к себе, как было раньше.

— А ты теперь так сможешь? — спросил он, приподнимая левую бровь. Нет, не смогу, но знать ему об этом не нужно. — Ладно, солнце, повалялись и хватит, пора подниматься и добираться до своих. Я, конечно, не против поить тебя горячим чаем и кормить малиновым вареньем, но лучше бы тебе не болеть, — Миша поднялся на ноги и протянул мне руку, помогая встать.

Мы быстро оделись, теперь уже чувствуя осеннюю прохладу и, взявшись за руки, побрели вдоль реки, которая отнесла нас куда-то слишком далеко. Мы пробирались через высокую высушенную траву, пребывая в приподнятом настроении.

— Может, еще на что-нибудь поспорим? Гонки мы уже прошли, но есть еще конный спорт, сноубординг, теннис, в конце концов, — беззастенчиво заявил Миша.

— Стало быть, тебе не терпится разложить меня на ипподроме, снегу и теннисном корте? — парировала я, раскусив его замысел. — А как же по старинке - в кровати? Желательно сухой и теплой. Или это как-то не по-олигархски?

— Ну, почему же, я обеими руками за столь стандартный вариант. Просто ты слишком недоступная, вот и приходится изгаляться, — объяснился Соболев. — Да я не то что кровать тебе предоставлю - я два билета на Луну достану для такого дела. Ты только скажи...

И меня вновь переклинило от его слов. Неожиданно даже для себя самой, я накинулась на Мишу с поцелуем, попутно стягивая с него куртку. Пережив, возможно, лучший секс в своей жизни, мне захотелось его повтора, чтобы, если моя жизнь опять пойдет прахом, я не жалела, что переспала со столь шикарным мужчиной всего один раз.

— Я же сказал - будет еще не один раз, — самодовольно подметил Соболев, укладывая меня на землю, среди высокой травы.

Я целовала его шею, облизывать соленую шею, ласкала, дразнила, покусывала, одновременно помогая избавляться от нашей одежды. И что самое главное - он распалился за ту же самую долю секунды, что и я сама. Я это поняла по его налитому кровью члену, готовому рваться в бой. Это было голое безумие, потому как рядом с ним во мне пробуждался звериный голод, утолить который можно было только вновь почувствовав его внутри себя...

Вновь распластав под собой, он принялся целовать меня с упоительной жадностью. Словно Миша делился со мной своей силой, освобождая от страхов, сомнений, всего, что мучило меня годами, до встречи с ним. Его рука уверенно гуляла по моему телу, сжимая бедро, талию, упругую грудь, нежную шею и так по кругу. А затем его пальцы скользнули ниже, лаская мои трепещущие складки и ноющий к****р, безошибочно находя нужный ритм, который за считанные мгновения довел меня до грани отчаяния. Я была не в силах сдерживать стоны наслаждения, пока он прижимался ко мне жадными поцелуями, словно выпивал всю меня прямо до последней капли.

Он снова овладел мною прямо на земле. Это было жестко, бешено и необузданно. Я впивалась ногтями в его мощную спину, обвивала его талию ногами и жадно наслаждалась им. Мне хотелось, чтобы он был во мне как можно глубже, сильнее, жестче. Приятный звон в ушах и жар, разливающийся по телу, вновь настигли мое измученное сладостным удовольствием тело. Секс с Мишей был лучшим в моей жезни, а мне было с чем сравнить. И что бы у меня там не было в прошлом, Миша несмотря ни на что заставил меня вновь почувствовать себя живой.