Разбитая. Научи меня жить

Глава 16

После еще одного потрясающего секса, который Соболев нарек самым лучшим в его жизни, мы оделись и продолжили путь.

Продрогшие до костей, перепачканные грязью и с высушенной листвой в волосах мы шагали куда-то в сторону трассы, на которой должна была решиться судьба наших отношений. И судя по тому, какой цепкой хваткой Миша вцепился в мою руку - он и впрямь собирался донимать меня до конца жизни. И одним сексом теперь от него не отделаешься. Мне теперь нужно на серебряном блюдечке с золотой каемочкой преподнести ему мои сердце и душу.

— Знаешь, я бы никогда не подумала, что переспав с олигархом, буду топать пешком, а не ехать на каком-нибудь дорогущем лимузине, при выходе из которого мне будут расстилать красную дорожку. А я вот, мало того, что шагаю пешком, без малейшего намека на дорогу, так еще и вся грязная из-за тебя, — с укором отозвалась я, останавливать и переводя дыхание. — Тут два варианта - либо я плохо тебя удовлетворила, либо ты олигарх липовый.

— А я просто еще не распробовал тебя, — ответил Соболев, в глазах которого зажглись лукавые огоньки. — Вот еще разочек переспим, можем даже прям сейчас, и все будет - и лимузины, и красные дорожки, и сердце в придачу.

— Знали бы девчонки, что олигархи вот так просто разбрасываются сердцами - с ума бы посходили, — хохотнула я.

— Так, как насчет того, чтобы... — он поиграл бровями, кладя свои руки мне на талию.

— Соболев, даже думай! — воскликнула я. — Следующий раз будет только, когда ты предоставишь теплые кровать, душ и чай, понял? Ну, для романтики можешь еще добавить лепестки роз, атласные простыни и нежную музыку на фоне. И без всего этого ко мне можешь даже не подходить.

— Ты и в прошлый раз говорила, что следующий раз будет в кровати, а потом сама завалила меня на землю.

— Вот и радуйся этому молча! А то сейчас наговоришь и останешься без третьего раза, даже при соблюдении всех условий! — смеясь, отозвалась я.

Миша улыбнулся и, вытащив из моих волос застрявший лист, крепко прижал к своей груди. Он стал проводить руками по моему телу, но уже без сексуального подтекста. Просто, чтобы согреть и унять мою дрожь.

А после мы продолжили путь, болтая о всякой ерунде и слушая смешные истории из жизни олигарха, приводящие меня то в ступор, то в истерический смех.

Спустя какое-то время мы вновь остановились, но в этот раз уже по инициативе Миши. Он взял мои заледеневшие ладони в свои и начал согревать их своим дыханием. У меня к горлу подкатил ком и я едва смогла сглотнуть его. Обо мне редко кто заботился, папа - в далеком прошлом, Князев, когда я была прикована к больничной койке, и Князева - просто по доброте душевной. И вот теперь обо мне заботился этот замечательный мужчина и делал это так естественно, так искренне, что это вызывало прилив бабочек в животе.

Остаток пути я прижималась к его боку и молча наслаждалась теплом его объятий. А вскоре мы увидели вдалеке несколько машин, рассекающих бездорожье по наши души.

— Удивительно, — отозвался Соболев с недовольными нотками в голосе. — Нас все-таки ищут. А я то думал, про нас уже забыли.

— Тебе ли жаловаться, — хмыкнула я. — Мне казалось ты очень даже неплохо провел это время. Найди они нас раньше и мы бы не...

— Да, точно, сглупил, — согласился он, целуя меня в висок и маша рукой машине вдалеке.

Обеспокоенные люди Соболева подобрали нас и повезли туда, откуда изначально началась наша гонка. Встретили нас множество машин, бегущие и кричащие люди в форме и несколько карет скорой помощи.

— Идем, Солнце, — взяв меня за руку, сказал Соболев и повел меня к скорой.

— Зачем? Мне не нужно, — воспротивилась я, упираясь пятками в землю. — У тебя же не настолько завышенная самооценка, чтобы считать, что после секса с тобой мне нужна скорая помощь?

— Нет, но от сухой одежды, пледа и горячего чая ты же не откажешься? — усмехнувшись, отозвался олигарх, делая знак своим людям.

Он все же усадил меня в карету скорой помощи, а затем вокруг меня стали бегать люди, принося необходимые вещи. Переодевшись, укутавшись в теплый плед и доказав медработникам, что у меня нет ни переломов, ни сотрясения, ничего серьезного, я взяла в руки термос с горячим чаем и вышла на улицу.

Первым делом в этой толпе людей я отыскала Соболева, который вел с кем-то беседу на повышенных тонах. Олигарх, обычно веселый и беззаботный, сейчас рвал и метал. Не осталась ни следа от его добродушной улыбки. И, столь обычно культурный человек, вдруг позволил себе выпустить парочку матерных словечек. Его обычно бархатный голос превратился в жесткий и властный, дрожащий от злости. Подчиненные Миши бегали как перепуганные громом муравьи, размахивая руками, заикались и едва не становясь на колени.

Кажется, только теперь я поняла, кто передо мной был. Этот человек действительно обладал огромной властью и дело было не только в огромном финансовом состоянии. Я впервые увидела его в подобном состоянии, в гневе и со всеми вытекающими из него. Я вдруг поняла, что всё его веселье, беспечность и доброта были адресованы исключительно мне. Только со мной он мог позволить себе быть открытым и даже уязвимым. С остальными же он держал дистанцию и в мгновение ока мог превратиться из добродушного начальника в жестокого диктатора.

Пока я наблюдала за Мишей, ко мне нагрянули два его человека - Владимир, с которым я уже была ранее знакома, и Игорь, которого видела, когда сбегала после той ночи.

— Надежда Станиславовна, — обратился ко мне Владимир, явно смущаясь. — Мы хотели с вами поговорить.

— Со мной? — удивилась я. — И о чем же?

— В свете произошедшего, мы бы хотели задать вам несколько вопросов, — начал Игорь. — Скажите, пожалуйста, почему вы слетели с обрыва? У нас есть своя версия, но она нуждается в подтверждении.

— Я не смогла притормозить, — честно отозвалась я.

— Значит, мы правы - дело в неисправности тормозов. Если это так, то мы убедимся в этом, когда достанем вашу машину из реки. Но есть одна несостыковка - обе машины перед стартом были проверены сверху донизу и были в идеальном состоянии. А значит...

— Значит, кто-то постарался над тем, чтобы тормоза именно моей машины отказали и я разбилась, — закончила я за него.

— Вот мы и подумали, что вы можете знать, кто мог бы устроить подобное. Кому может быть выгодно вам навредить? Просто... учитывая ваше... занятие, такие люди наверняка имеются.

Меня забавляли эти деликатные попытки мужчины говорить со мной и при этом не обращаться ко мне как к эскортнице. И хотя оба мужчины и обращались ко мне весьма уважительно, я не могла не заметить осуждающего взгляда Игоря. Ситуация сильно забавляла меня, а потому я решила подыграть ему на свой извращенный лад.

— Дайте подумать, — я притворной задумчивостью ответила я. — Их ведь столько было, всех и не припомнишь.

Смущенный Владимир опустил глаза в пол, в то время как Игорь принял правила моей игры.

— Надежда Станиславовна, а вы постарайтесь вспомнить, пожалуйста. Это очень важно, — заявил он. — Вы вспоминайте только тех, кому насолили.

— А я, знаете ли, никому не солила, обычно я доставляла удовольствие, а не огорчения, — серьезным тоном отозвалась я.

— Тем же лучше. Так, вам будет проще вспомнить тех, кто мог пойти на подобный шаг, — все никак не унимался он. — Может быть, в вашей практике были разочарованные клиенты или...

— Игорь, я что тебе сказал?! — раздался грозный крик Миши, стремительно приближающегося к нам. — Я и на пушечный выстрел запретил тебе к ней подходить! А ты куда смотрел?! — обратился он к Владимиру. — Отошли от нее оба, немедленно! Никакого допроса я устраивать вам не позволю!

— Я и с места не сдвинусь, пока не получу ответа, — воспротивился Игорь, вздернув подбородок. — Михаил Антонович, мне нужно получить имя и заняться проверкой. И пока я его не услышу, то не сдвинусь отсюда. Можете увольнять, можете бить, но мне нужно имя!

— Могу бить, говоришь?! А дав... — Миша замахнулся на своего подчиненного.

— Багиров Максим, — вмешалась я, в мгновение ока утратив веселость.

Соболев посмотрел на меня с вопросом, и я решилась пояснить свой ответ:

— Он единственный, кто мог такое организовать и с кем у меня был сильный конфликт в прошлом. От отрытого нападения на меня его до сих пор сдерживал лишь тот факт, что я нахожусь под защитой Князя. Но он ведь поехавший на всю голову. А тем более недавно ты заступился за меня, что могло его задеть. Я же говорила, что он будет мстить.

— Доволен?! — прикрикнул Соболев на Игоря. — А теперь пошли вон!

— Миш, — тихо обратилась я к нему, когда его люди ушли. — Ты реально собирался ударить его из-за того что он просто делал свою работу? Прекрати заступаться за меня. Все знают, кем я была, мне уже от этого никогда не отмыться. Или ты собрался кидаться на каждого, кто спрашивает меня о моей профессии или тех, с кем я когда-то спала?

— Да, собрался! — сурово процедил Миша.

— Ну хорошо, я даже облегчу тебе задачу, — я вытянула руку и принялась перечислять фамилии мужчин, известных бизнесменов, когда-то выбравших меня в качестве взрослой игрушки, загибая пальцы. — Князев, Багиров, Никольский, Поляков, Озеров...

— Прекрати! — отрезал Миша, хватая меня за руки и закрывая рот ладонью. — Не смей! — прошипел он, едва не дрожа от переполненных эмоций и смотря мне прямо в глаза. — Запомни - у тебя никого кроме меня не было! Поняла? Никого! Я не хочу слышать ни о Князеве, ни о ком-либо другом. Не было их! И ты больше не под защитой Князева, забудь об этом. Свою женщину я смогу защитить сам. Мое имя и называй. Поняла?! — он рвано выдохнул и страстно поцеловал меня прямо на глазах у всех.

Оторвавшись от моих губ, он прижал мою голову к своей груди, нежно гладя волосы. Я тихонько всхлипнула, пораженная его словами и этой лаской. Я почувствовала, что Мишу и впрямь трясло, но не столь от эмоций, сколько от сдерживаемого гнева.

Прячась от сильного холодного ветра в его теплых объятиях, я вдруг поняла - я больше не просто игрушка своего очередного хозяина, я нечто большее. Это было отчетливо слышно в речах Миши и видно в его глазах, мечущими искры...

Вскоре меня отвезли домой. Миша лично сопроводил меня до квартиры, поцеловал и с трудом отпустил. Началось разбирательство, не дающее никаких объяснений произошедшему на трассе. С пару дней я валялась дома, приходя в себя и залечивая разбитый лоб, потому что выходить в свет с пластырем на лице я не хотела. И вот, спустя пару дней ухода за раной и использования какого-то дорогущего крема, присланного курьером от Соболева, я вернула себе прекрасное лицо и кожу младенца в придачу.

А затем я поехали на работу, где про меня уже, кажется, забыли. Первым делом я отправилась к Князевой, которая все еще продолжала дуться из-за моих, по ее мнению, продажных отношений с Соболевым. Я точно не хотела терять еще одну подругу, так что пошла мириться.

— Оля, прекрати обижаться и поговори со мной! — воскликнула я, входя в ее кабинет. — Сколько можно уже дуться? Если хочешь знать, то я не переспала с ним в ту ночь и он даже не собирался меня трахать. Он просто хотел организовать встречу со мной, потому что иначе я не соглашалась, — я села в кресло напротив Оли, которая со слезами на глазах пялилась на детские костюмчики, лежащие в ряд на рабочем столе. Она с трудом оторвала от них взгляд и уставилась на меня. — Он мне не платит и не считает меня продажной женщиной.

— А я продажная! Потому что меня он купил! — неожиданно воскликнула Князева. — Ты посмотри на это! — она достала из миниатюрной коробочки детскую погремушку, но не абы какую, а серебряную! — А это! — теперь уже она кивнула на те самые костюмчики одежды, кажется, от "Dior". — Посмотри, как это мило выглядит, указала она на диван, на котором лежали всякие расчески, брендовые пеленки, игрушки и прочая детская дребедень. — Он даже Князева переплюнул, хотя тот до сих пор магазины скупает. В общем, ты на меня не обижайся, но я продала тебя и отпустила в отпуск. Лети со своим Соболевым хоть в Ниццу, хоть на край света. Совет вам да любовь! — радостно заявила Оля, приглаживая костюмчик.

— Погоди, что?! — отозвалась я, вскакивая со стула. — Какой отпуск? Какая Ницца?! Какой совет?! Какая любовь?! У тебя там гормоны совсем сдурели?! Я не могу! Я не... — хотела сказать "не хочу", но вдруг поняла, что это был обман чистой воды. С ним и впрямь хотелось хоть на край света. — Господи, Оля, что мне делать? — спросила я осипшим голосом, упав обратно на стул.

— Ты влюбилась в него?

— Не знаю. Я себя не понимаю.

— Ты с ним уже спала?

— Ну да.

— Понравилось?

— Еще как, но это не потому что влюбилась, а потому что у меня секса четыре года не было, — парировала я, опередив ложное умозаключение подруги.

— Ну-ну! — съязвила Оля. — Раз так секса хотела, то почему не раньше с кем-нибудь переспала, почему именно сейчас и с ним?

— Помолчи, ладно?! Ты многого не знаешь, а мне сейчас и без этого тошно, — промямлила я.

Оля фыркнула, подошла к дивану и, взяв в руки расческу, указала ею мне на выход.

— Раз слушать меня не хочешь, то иди собирай чемоданы. И не смей на меня обижаться. А то расскажу дочке, какая тетя Надя плохая.

— Вот только давай без всяких "теть". Не хочу почувствовать себя еще на десяток лет старше. Просто Надя, — пробурчала я, выходя из кабинета Оли и едва ли не бегом направляясь домой.

Там я собрала чемодан, села на него и стала ждать звонка от олигарха. Сколько раз мне вот так приходилось внезапно собираться в рабочую командировку, для ублажения какого-нибудь богатого мужчины. Миша в целом поступил так же - купил меня и оставил без выбора. Но в этот раз я была не против.

Соболев не заставил себя долго ждать. Приехав, он молча и торопливо забрал меня, увозя в аэропорт.