Полет белой змеи

Глава 2

Сайма, изучая, рассматривала девочку с крайним интересом, все-таки странная она какая-то, ничего не знает из простейшего, чего знают дети сызмальства. Когда предложила ей умыться, та начала что-то искать. Что она хочет найти на стенах у печки?

- А где раковина? – голосок растерянный.

Что за «раковина»? Сайма знала только про раковины, что выбрасывает на берег море. Красивые, перламутровые, но зачем они ей здесь и сейчас? Столько новых слов, которые она не знает, голова идет кругом.

- Зачем тебе раковина? – настороженно спросила девочку.

Кто знает, что она с ней собралась делать?

- Умываться, - теперь уже Руа сомневалась во вменяемости знахарки.

Как можно не знать обыкновенной раковины для умывания ИМЛИ мытья рук, посуды? Ведь где-то она сама умывается! Не похоже, чтобы ходила грязная. А посуду где она моет? Тяжело и прерывисто вздохнула.

- Мы умываемся над тазом, - Сайма показала на небольшой белый тазик на тумбочке, рядом с ним стоял такой же белый кувшин.

Как можно одновременно поливать себе на руки, чтобы сполоснуть лицо, в то же время возюкать по лицу ладонями, которые должны держать этот кувшин? Все-то у них здесь недоработано. Ладно Сайма, она взрослая, сильная, а как справиться маленькой Руа?

- У меня не получится держать кувшин и поливать на ладони, - Руа беспомощно развела руки, а для наглядности ее беспомощности в этом вопросе, вдогонку пожала тощими плечиками, что б уж лекарка прочувствовала наверняка.

- Я тебе полью на руки, - улыбнулась знахарка, беря кувшин.

Она стояла рядом с тумбочкой, ожидая, когда подойдет Руа. Пусть на улице злая зима, или это она только сейчас злая, пока у нее нет теплой одежды? Хотя, если не выбегать голой на мороз, зима не так уж и плоха. А как она тут оказалась в ночной рубашке? Спустила босые ноги на пол, коврики оказались теплыми, наверное, пол с подогревом, дошлепала до ждущей ее Саймы.

Знахарка посмотрела на нее: замурзанная рубашка неопределенного цвета по колено. Тело тоже давно не мытое, значит, надо вытопить баньку, но это к вечеру. А одеть во что? Прокрутила в голове, у кого из деревенских можно разжиться детскими вещами, сама себе кивнула, под внимательным взглядом белых глаз.

В ладони потекла прохладная вода. Пошарив взглядом, и не найдя мыла, просто поплюхала на лицо, потерла ладони друг о друга, вроде чистые, после чего вытерла полотенцем.

- Садись за стол, будем обедать, - распорядилась Сайма, открывая дверь и выплескивая воду из таза на улицу.

Ворвавшийся в избушку холодный клуб морозного тумана, который запустила Сайма придя домой, быстро растворился возле натопленной печки. Руа уселась на один из табуретов лицом к печке, принимаясь наблюдать за действиями знахарки: взяла непонятную рогатину, подхватила ею горшок в печи, поставила его на плиту, открыла крышку, а оттуда пахнуло приятным мясо-овощным… Рот наполнился вязкой слюной. Весь мир сосредоточился на закопченном горшке. Сайма перехватила ее взгляд и звонко засмеялась.

- Оказывается, горшок можно даже взглядом проглотить!

На столе появились деревянные тарелки с ложками, тарелка с ломтями хлеба, после чего на подставку водрузили и сам горшок. Руа смотрела, как в ее тарелку накладывают ароматное рагу из овощей с большим количеством крупно нарезанного мяса, вспоминала, как дралась с дворовым черным псом за полбулки хлеба, которые он притащил в свою будку, а тут такое богатство! На глаза навернулись слезы. Сайма не сразу заметила смену настроения у гостьи, но когда заметила, едва самой не стало плохо от мысли, кто же довел бедного ребенка до подобного состояния?

- Что ты? – ласково гладила мягкой рукой по темной голове, успокаивая тихим уверенным голосом. – Ш-ш-ш… Не плачь, малышка, - прижала голову к плоскому животу. – Тебя никто не обидит…

Руа верила ей, но знала на собственной шкуре, лекарка не сможет защитить ото всех, но порвет любого, кто захочет это сделать. Хлюпнув носом еще раз, вытерла подолом рубашки нос, принимаясь за еду. Сайма по умолчанию отметала, что после еды пойдет к соседям за одеждой для девочки. Обед прошел в полной тишине. Сайма смотрела, как Руа рьяно работает ложкой. Лишь бы жевать не забывала. С едой справилась первой, выжидающе посмотрела на хозяйку дома, мол, чего смотришь? Накладывай еще порцию!

- Еще положить? - словно поняла ее немой вопрос.

- Нет, - Руа покачала головой. – Я наелась. Спасибо.

- Взвар с пирогами будешь? – а взгляд лукавый.

Немного подумав, не станет ли ей плохо от сытного обеда, да еще и с пирогами, все-таки согласилась на кружку травяного чая с одним пирогом. Чай приятно пах разнотравьем, в котором девочка не разбиралась.  Вместо сахара, Сайма поставила маленький горшочек с медом. Пироги оказались  со сладкой начинкой из непонятного то ли варенья, то ли повидла, но вкуснооо. После первого укуса, распробовав начинку, прикрыла веки от удовольствия.  Только бы пожить у Саймы подольше, чтоб вот так каждый день сладкими пирогами объедаться.

Сайме, как бальзам на раны, смотреть на дорвавшуюся до еды девочку. Сполоснув посуду в теплой воде все в том же тазике, над которым Руа умывалась, знахарка хотела что-то спросить, но сытый ребенок заснул, положив голову на руки, прямо за столом. Усмехнувшись, вздохнула, подняла ее на руки, отнеся на скамью, прикрыла одеялом, а Руа не проснулась, провернувшись к стене.

Вечером в жарко натопленной бане нежилась, отогреваясь на полке, маленькая аашара. Когда Сайма начала ее мыть, натирая жесткой мочалкой по ребрам, диву далась, до чего ж худа! Это же сколько она недоедала? Ведь им нельзя голодать, у малышей вся еда уходит в энергию. Взрослые наоборот пичкают своих чад, когда надо и не надо, у них даже в спальнях всегда есть подносы со сладким, а здесь… Похоже, ничего подобного не было. Вспомнила огромную порцию за обедом, как Руа едва не свалилась с табуретки от сытости. Зато теперь она не позволит ребенку голодать, а уж как в город придут, так справят новую одежку. Еще разок сполоснув девочку, завернула в простыню, унося домой. Оставив Руа дома одеваться, Сайма сполоснулась сама, потом сытно поужинали и улеглись спать.

Завтра подниматься рано. Собаку она сегодня отдала соседке, та давно просила огромного лохматого пса, чтобы вязать ребятишкам теплую одежду. Словно зная наперед, что больше никогда сюда не вернется, знахарка передала ей и дом. Если появится новая лекарка, пусть обихаживает избушку с огородом.

Они вышли затемно, первые робкие лучи едва нарисовали на небосклоне фиолетовые мазки. Сайма шла, держа маленькую спутницу за руку, за спиной висел полный рюкзак со сменой одежды и кое-какой едой в основном для перекуса, потому как до темноты нужно дойти до соседней деревни, где есть трактир с комнатами, чтобы нормально переночевать. 

Еще с вечера она предупредила Руа, что идти придется весь день. Они остановятся где-нибудь на обочине немного отдохнуть и перекусить, однако задерживаться на морозе не стоит.

Все это они знали еще вчера, а сегодня их ждала скользкая дорога, да сугробы, на которых не высидишь   четверти боя.

Руа, одетая в обноски, радовалась тому, что они теплые и чистые. Все-таки соседка, не смотря на четырех сорванцов, держала дом и семью в опрятности, а что до поношенности одежки, так для деревни это сущий пустяк.

До обеда они шли, не отдыхая. Сайма сначала хотела по дороге поговорить, но отступилась, - не гоже на холоде разговаривать. Дорога итак нелегкая, лучше пока помолчать, а уж в комнате, которую, дай Боги, они снимут на ночь.

Сидеть на обочине Сайма спутнице не позволила, перекусили холодным мясом с вареными яйцами и хлебом, запили так же холодным чаем. Обед не добавил тепла телам, но делать нечего. Только знахарка собрала остатки еды в рюкзак, как сзади послышался скрип колес. Оглянулась – так и есть, их догоняла крытая холстиной повозка. 

Кучер громко погонял двух рыжих коней. Заметив путниц, остановился. На вид мужчине было за пятьдесят лет, но кто ж его знает, сколько на самом деле. Он опытным взглядом смерил обеих, молча мотнул головой в сторону повозки. Руа первая поняла его жест, первая и запрыгнула внутрь, пока дядька не передумал, следом залезла Сайма.

Кроме них в повозке никого не было. Они устроились между чем-то набитых мешков, и только потом Сайму осенило: а не попадут ли они к разбойникам. Хотя, мужик не похож на грабителя. А кто знает, на кого похожи грабители?

Повозка катилась резво. Расстояние, которое они намеревались пройти до позднего вечера, сократилось через четыре часа быстрой езды. Видимо, кони у мужика отдохнувшие, вот и скакали, как заведенные. Мужик остановился перед деревней, откинул полог.

- Вам куда?

 - До деревни, переночевать, а завтра отправимся дальше. В столицу, - ответила Сайма.

- Тогда нам по пути, - заявил мужик. - Мне в соседнюю деревню, а на ночь отправляться опасно. Переночуем здесь, завтра к вечеру довезу вас до дома, хозяйка у меня занемогла. Ты ведь лекарка? – он уставился на Сайму, та кивнула. – Помоги, если сможешь.

Оставлять без помощи человека или скотину, тем более на подобных условиях, не стоит.

- Хорошо. Согласна, - но любопытство взяло верх. – А как узнал, что лекарка?

- Так я спросил, а мне ответили, что ты ушла, да не одна, а с ребенком. Девочкой. Догнал вас, - пожал плечами. – Вот так.

- Понятно. А что с женой?

- Давай ка доедем до тепла, а то девчонку заморозим, разговаривая на холоде, - снова кивнул Сайме на повозку, отправился до трактира.

Теперь она не боялась незнакомца, раз он сам ее искал. Нашел. Хоть дорогу сократят. Хорошо, если получится подлечить его жену. Что с ней? Пока они разговаривали, Руа из повозки следила за ними. Ей понравилось, что не придется тащиться по морозу всеми днями неизвестно куда. Да и мужик порядочный оказался, а ведь от нее не укрылось, как встрепенулась лекарка, уже после того, как повозка тронулась. Испугалась.

Трактир нашелся быстро. Да чего его искать – они всегда стоят на въезде в деревни, чтобы их видно было. Свободные комнаты нашлись. Целых четыре. Сайма с Руа заняли одну, а мужик, который не представился, вторую. В комнате было жарко натоплено. Сайма попросила принести ужин в комнату.

Пока располагались, в дверь послышался стук, не дожидаясь ответа, в комнату вошел мужик, что их вез.

- Я – Рахне. Моя жена оступилась, да поранила ногу. Сначала вроде стала заживать, а потом загнила. Покраснела. Лежит, стонет, а у нас двое малых, кратко объяснил ситуацию.

- Рахне, я посмотрю, что с вашей женой.

Чего толку у мужа спрашивать, что было в месте, где поранилась женщина? Это надо с ней разговаривать, да место посмотреть. Рахне кивнул и вышел. Через полчаса постучали снова. Это служка принес обильный ужин.

Сайма с интересом наблюдала, как загорелись при виде горячей еды глаза аашары. Она кинула на Сайму испытующий взгляд.

- Какая часть моя?

- Да мне много не надо, - рассмеялась лекарка, откладывая себе в тарелку всего понемногу. – Остальное твое.

Руа окинула победным взглядом два огромных подноса, заставленных различной едой. Нет, не какие-то разносолы, простая деревенская пища с множеством мяса и овощей в различной интерпретации, да большой кувшин горячего травяного чая.

Куролеся весь день по дорогам, холодный обед, потом трясучка в повозке, но и это счастье, не бить ноги, а теперь горячая еда – сейчас нет ничего желаннее.

Сайма с удовлетворение смотрела, как исчезает еда с подносов. Впалый живот медленно округлялся, выпирая из-под ребер. Руа сидела в одних нижних подштанниках, не собираясь стесняться голого верха.

- Сколько тебе лет, - Сайма положила кусок мяса себе в рот и медленно жевала.

Та, не задумываясь, ответила с полным ртом:

- Шемь.

Так она еще не оборачивалась! Это ведь происходит по достижении семилетнего возраста. Нужно скорее добираться до столицы, там уже искать аашаров. Должны же они там быть. Там есть Посольство, в нем жрецы – они точно обязаны помочь малышке.

- Давно исполнилось?

- Две недели назад.

- Неделя – это сколько дней?

- Семь, - потом усмехнулась. – У меня все по семь.

- Ну да… ну да, – задумчиво произнесла Сайма. – Совсем взрослая.

Руа изредка поглядывала на знахарку, думая о чем-то своем, потом отложила кусок лепешки, симпатичное личико сделалось скорбным.

- Сайма, я тебе надоела?

- С чего такие выводы? – вскинулась лекарка. – Совсем нет. Ты что своей головой надумала?

Девчонка совсем сникла. Чуяло сердце, несладко ей пришлось там, где она жила до сих пор.  Одинокая слеза скатилась по щеке, из горла вырвался рык. Сайма тут же оказалась рядом с ней, обняла, прижала к себе, поглаживая по растрепанной головке с короткими волосами, а рыдания ребенка не унимались. Видно, много горя накопилось за короткую жизнь.

- Потом все расскажешь.

И Руа поняла, о чем может рассказать ей. Была уверена, что старшая подруга поймет ее и не осудит, за все произошедшее в той, прошлой жизни. А Сайма все гладила ее по голове, спинке, ощущая под ладонью реберные кости.

Когда девочка успокоилась, слезла с коленей лекарки, поцеловала ее в щеку, снова принимаясь за ужин. Ведь на подносах еще много осталось, пусть уже остывшего. Не выкидывать же еду. Кто знает, когда еще так сытно придется поесть? Хотя, вряд ли Сайма заставит ее голодать. Вот и сейчас практически все ей отдала.

Руа молча доедала, молчала и Сайма. Она ждала. Чувствовала, что вот-вот ту прорвет, и она доверит ей самое больное, самое страшное, что держит в себе.

Подносы опустели, девочка отодвинула их от себя, погладила переполненный живот, рахитом выделявшийся из-под ребер, смачно рыгнула, не смутившись, улыбнулась.

- Спрашивай, чего ты хочешь обо мне узнать?

Сайма, вздохнула, намереваясь озадачить Руа всем тем, что ее интересует.

- Как ты оказалась в сугробе в моем дворе?

- Представления не имею, - начала умно рассуждать девчонка, что выглядело потешно. – Вечером мы с теткой поругались, потом она оттаскала меня за ухо, - вспоминая события, потрогала ухо, которое было уже вполне нормальным. – Я спряталась от нее за комод в нашей комнате, потом, когда стемнело, надела рубашку, легла спать с книгой сказок, которую папа привез из Москвы.

Девочка рассказывала историю довольно грамотно, но оставались моменты, которые следовало выяснить.

- А Москва – это где?

- Это наша столица, - что ж Сайма такая большая и непонятливая-то!

- Наша столица Касар, а страна – королевство Миран.

Теперь Руа непонимающе вытаращила белые глаза на лекарку. О чем она говорит? Какой Касар? Сайма, видимо решала те же вопросы, вдруг глаза ее просветлели.

- А как называется ваш мир?

- Мир, да и мир, - проворчала Руа. – Наша планета называется Земля, третья планета от Солнца, - вот пусть знает, что она не неграмотная дурочка.

Теперь Сайма размышляла, как такое может быть? Получается, ребенок прибыл из другого мира? Она слышала, что можно путешествовать между мирами, но это требовало огромного количества энергии. Значит, ее перебросило сюда само пространство. Опять же – зачем?

- Сколько ты говоришь тебе лет? – напряженно свела брови лекарка.

- Семь, - Руа напяливала теплу тунику.

- Конечно! – Сайма хлопнула себя по лбу. – У тебя же еще не было оборота!

- Сайма, ты не перегрелась после мороза? – девочка уже всерьез опасалась за разум спутницы.

- Нет, рассмеялась та, - не беспокойся! Теперь я тебе расскажу, только это не сказка. Как ты с родителя оказались в другом мире, не знаю, но это можно узнать в Посольстве Ашаранта в столице, но тебя перекинуло именно для того, чтобы тебе помогли сделать первый оборот. Видимо, там ты не могла бы иметь истинную ипостась.

Руа на мгновение зависла, с недоверие глядя на Сайму, уже ничего не понимая.

- Так, повтори еще раз для особо одаренных. Какая ипостась?

- В нашем мире белые глаза – это не признак ущербности, такие глаза у всех аашар. Аашары – летучие змеи.

Девочка вздохнула, посмотрела в глаза знахарки, по всей видимости, та верила в то, о чем говорила. Но бред ведь! Потом вспомнила, как ей снилась огромная белая змея с крыльями. Это она будет такой?! Огромной анакондой, покоряющей небо?

- То есть, змея с крыльями? – уточнила предположение. Сайма кивнула. – Вот это номер… - почесала затылок. – К такому я не готова. На фига мне крылья?

- Ну-у, здесь тебя и спрашивать никто не станет, - покачала головой Сайма, - раз по расе положении крылья иметь – будешь иметь.

- Вот обрадовала! – вскричала девчонка. – А меня спросили? Может, у родителей их вовсе не было, а мне придется летать?

Выяснение вымотало Руа до предела, да еще дорого по холоду добавила, так что пока Сайма уходила сполоснуться, девочка уже уснула, свернувшись клубочком посреди кровати. Постояла несколько минут, глядя на ребенка, поудивлялась, какие, однако, курьезы выписывает судьба – найти юную аашару в… сугробе! Выходит, у них осталось не так много времени до оборота, и если ей не помочь, неизвестно, сможет ли девочка справиться сама. Рисковать не хотелось. Значит, завтра узнаем, что с женой Рахне, потом, как можно быстрее, добираемся до Посольства.

Осторожно развернула девочку на кровати, укрыла ее одеялом, улеглась рядом с мыслями о скором сне. Начали представляться картины, как она колотит в ворота Посольства аашаров с воплями: «Я привела вашу соотечественницу!» Стало самой смешно.

На этой веселой ноте Сайма провалилась в сон.

Проснулась от негромкого, но настойчивого стука в дверь, сообразив, где они с Руа находятся, открыла дверь, выглядывая из-за нее. В коридоре стоял, полностью одетый, Рахне.

- Четверть боя вам хватит одеться? - Сайма кивнула, скрываясь за дверью в комнате.

Потрясла девочку за плечо, стараясь не разжалобиться при виде невыспавшейся мордашки, почти приказала быстро одеваться. Когда они спустились в трапезный зал, оказалось, Рахне уже заказал завтрак на троих, впрочем, скорее, на пятерых. Самая большая порция досталась безобидному, но очень голодному ребенку.

Рахне уже заложил повозку и ждал только попутчиц.  Руа, наевшаяся, но недовольная ранней побудкой, забралась между мешками, укрылась найденным старым тулупом и снова уснула. Сайма уселась рядом, время от времени слушая дыхание девочки. В мороз легко заснуть и не проснуться. Рахне не оглядывался, не разговаривал с попутчицами, знай себе, понукая лошадей, словно их и не было в повозке.

На обед остановились посреди поля, ели все холодное, останавливаться надолго не стали, да и незачем, дома ждет больная жена и дети. Руа выглянула из-под полога, стемнело, занималась метель.

В доме было жарко и душно, двое ребятишек кинулись, было, к отцу, но увидев чужих, спрятались за его спину, с любопытством выглядывая. Жена даже не поднялась, встретить Рахне. Сайма лишнего не разговаривая, двинулась к болящей, откинула одеяло, ахнула, покачав головой.  Женщина что-то промычала в забытьи. Рахне рванул к ней, только Руа оказалась проворнее, перехватив мужчину за руку.

- Не мешшшай! – прошипела грозно.

Рахне, не ожидавший подобной охраны от беззащитной девочки, с беспокойством переводил взгляд с лекарки на шипящего ребенка. Хозяйские ребятишки попрятались, не найти. Да они аашаре и не нужны были, а вот мужик пусть не мешает Сайме.

Честно говоря, Руа и сама от себя не ожидала такого всплеска агрессивности, но злобного выражения с лица не убрала, чтобы Рахне не вздумал снова лезть к Сайме со своими советами. Эх, змея пока из нее аховая! А так бы еще и раздвоенным языком провести по губам. Она и не знала, что глаза разрезал вертикальный зрачок. Этого вкупе с шипением хватило придержать хозяина подальше от кровати с болящей.

Сайма в некоторой степени была благодарна девочке, муж не мешал, и хвала Богам. А нога совсем плоха, но спасти еще можно. Она достала из своего рюкзака походную горелку с небольшим котелком, вскипятила воду, кинула нужные травы, подождала, пока они настоятся. Все пока по плану. Через четверть боя, лекарка напоила теплым отваром жену, заодно полила на промытую рану зельем из синего флакона, замотала чистой тряпицей, которая тоже оказалась в рюкзаке, после чего откинулась на спинку еле живого стула, прикрыв веки.

Едва слышно подошел Рахне, с опаской поглядывая на аашару, остановившись за спиной лекарки. Руа не двигалась с места, она ждала, когда Сайма разрешит ему подойти к жене, но та молчала, чего-то ожидая.

Прошел почти бой, Сайма словно спала все это время на стуле, не шевелясь, как-то резко отмерла, всмотрелась в лицо пациентки. Руа показалось, что она довольна своей работой. Женщина глубоко вздохнула, приоткрыла веки, нахмурила брови, увидев незнакомую молодую женщину рядом со своей кроватью, дальше стояла белоглазая девчонка, позади нее Рахне, с надеждой в глазах. Нога саднила, но рана не пульсировала от жара.  Значит, он все-таки привез лекарку.

- Как ты? – горло у Рахне пересохло, потому голос казался сиплым.

- Лучше.

По всему видно, что женщина еще очень слаба, но уже идет на поправку, раз смогла ответить.

Прошло еще два боя. Сайма развязала повязку, гангренозное покраснение практически сошло на нет. Она снова промыла рану, залила зельем из флакона, а болезной дала выпить отвара. Больше им здесь нечего делать. Лекарка поднялась со стула, перелила остатки отвара в плошку, спрятав горелку с котелком обратно в рюкзак.

- Я свое дело сделала, Рахне, завтра повязку можно снять, а отваром напоишь сегодня и завтра утром. Есть у вас в деревне постоялый двор или таверна с комнатами?

- Есть, - я провожу, отозвался мужик, исподволь поглядывая на жену.

- Теперь с ней все будет хорошо, - заверила Сайма.

Рахне хотел оставить на ночлег лекарку со спутницей у себя в доме, да не до того ему. Таверна с тремя комнатами на втором этаже оказалась недалеко от дома Рахне. Чистая, уютная. Он заказал Сайме с девочкой сытный ужин, оплатив комнату и не менее сытный завтрак в комнате, поблагодарил и ушел.