Терновая корона

Глава 7.

Тихое покашливание разбудило Иззи, она испуганно вскочила с постели, но сразу же успокоилась, когда в темноте различила знакомый образ Мэри в привычном плаще с широким капюшоном. Взгляд Изабель метнулся к окну, и она с ужасом осознала, что уже ночь. Должно быть, Чарльз скоро придет за ней, ведь король ждет, а она все еще в ночной рубашке. — Вы снова напугали меня, — хмуро сообщила она, и женщина, усмехнувшись в ответ, зажгла погасшие от сквозняка свечи. В комнате сразу стало уютнее. Изабель почти спрыгнула с кровати, на ходу надевая тяжелый халат, чтобы прикрыться. — Вы прекрасно орудуете клинком, Ваше Высочество. — Я лишилась права называться принцессой по указу Эдварда, когда пересекла Северную границу, пожалуйста, перестаньте называть меня так, — раздраженно процедила она, подходя к зеркалу и зажигая свечи в той части комнаты. — И вообще, Вам не стоит здесь появляться. — Меня не заметят, не бойтесь, я знаю, что такое оставаться в тени и как правильно это делать. Раздался стук в дверь, и сердце Иззи екнуло. Она посмотрела на Мэри раздраженно, потому что Чарльза здесь никто не должен был видеть, а особенно эта женщина, которую Изабель не любила еще с детства. Ее братья... Много времени проводили с ней. Мэри учтиво скрылась в тени комнаты и замерла, а Изабель ничего не оставалось, кроме как открыть дверь. На пороге действительно стоял Чарльз, который, увидев девушку в ночном халате, смущенно отвел взгляд. — Мне нужно пять минут, Чарльз, — шепотом сказала она, и парень оглянулся по сторонам, очевидно проверяя пуст ли коридор. — Я сделаю вид, что патрулирую, — скороговоркой проговорил он. — Хорошо, — она была полна внутреннего возбуждения, забыв о своей тревоге насчет Мэри. Голова кружилась как от сладкого домашнего вина. Девушка бесшумно закрыла дверь и быстро ринулась с одного конца комнаты в другой. — Вы идете королю? — подала голос Мэри. — Очевидно да, если за вами пришел его доверенный человек. Что же вы собираетесь делать, Изабель? Иззи сжала руки в кулаки, умоляя себя успокоиться. Нет, она сейчас просто ударит эту женщину, заставит ее молчать и больше никогда не показываться на глаза. Ведь Иззи совершенно не знала, что собирается делать наедине с королем и полагалась на случай. Поэтому она проигнорировала этот вопрос, ловко расчесала светлые волосы и быстро убрала передние пряди назад, чтобы не выглядеть совсем взъерошенной после сна. Для уверенности она взяла в рот сладкую шоколадную конфету, а затем запила ее кислым вином. Затем она нанесла румяна, которые на Севере были в дефиците, все здесь терли щеки руками, чтобы не казаться бледными. Оставалось самое сложное — выбрать платье. Сейчас главное было сделать все быстро и не привлекать внимания, поэтому она достала из сундука нежно-розовое платье из толстой ткани с длинным рукавом и красивой вышивкой, но главным его плюсом была легкая застежка, с которой Иззи могла справиться самостоятельно. Вырез не демонстрировал грудь, но обнажал тонкие ключицы, а само платье сидело так, что был четко виден силуэт ее фигуры. — Позвольте мне Вам помочь, — Мэри уверенно подошла к ней, не дав Изабель возиться с крючками на спине, а затем затянула небольшой шнурок, закрепивший платье на ее теле. — Изабель, Вам страшно? Изабель смотрела на себя в зеркало, но не видела, слезы жгли глаза, пережитое сегодня, все ее мысли и страхи обрушились сокрушительной волной прямо на голову. Она не могла больше молчать и делать вид, что справляется. Иззи просто не выдержала. — Да! — воскликнула она, резко повернувшись к женщине лицом, та смотрела на нее во все глаза, не скрывая своего удивления. — Мне безумно страшно, потому что я не знаю какой ход сделать следующим. Я начала войну, которая мне не по силам, и я боюсь проиграть, потому что на кону все что у меня есть — собственная жизнь! Я была такая глупая, надо было сидеть на месте и не плести интриг, не надо было слушать вас и спасать Мориса, не надо было отвечать на знаки внимания короля! — Изабель... — Что? Вы видели, как люди смотрели на меня, когда Эдвард посвятил мне свой бой? Женщины, эти старые стервятницы ничего не решают, плевать я хотела, о чем они шепчутся за спиной. Но мужчины! Они так боятся потерять свою власть, что видят опасность во всем. А я представляю опасность, потому что я задумала страшное! А что у меня есть против всех этих мужчин, которые готовы глотку мне разорвать только потому что я южанка, на которую обратил внимание их молодой король? Мэри рассмеялась, и это подействовало, словно отрезвительная пощечина, которой однажды наградила Иззи мать. Изабель замерла на месте, даже задержала дыхание, и слезы не скатились по румяным щекам вниз. Она удивленно приоткрыла рот, а все мысли выветрились из головы. — У тебя есть красота, — она взяла ее за подбородок и чуть приподняла его, рассматривая черты миловидного лица. Мэри говорила тихо, ее голос действовал словно колыбельная, и сердцебиение Иззи медленно приходило в норму. И дрожь в руках тоже исчезла. — У тебя есть молодость и жажда жизни, силы бороться и довести свою войну до победного конца. Ты умна, Изабель, достаточно умна, чтобы скрыть это. С твоим миленьким личиком и улыбкой ребенка скрыть интеллект от мужчин будет проще простого. Запомни, милая, умные женщины принижают их достоинство, а потому их не любят. — Это не защитит меня. — Король защитит. Я знаю, придет время, когда женщины будут открыто бороться за свои права, за свою безопасность и за власть. Но мы родились не в те времена, дорогая, а значит, придется драться всеми доступными способами. Эдвард влюблен в тебя, не отступай, заставь это пламя выжигать его сердце. — Но ведь он женат, — в отчаянии прошептала девушка, хотя слова Мэри, как невероятно опытной женщины, ее успокоили. Мэри улыбнулась. — Ты все же хочешь выйти за него замуж. Как смело и как прекрасно! — она покачала головой, широко и счастливо улыбаясь, теперь полностью в этом уверенная, но ответа дожидаться не стала. Она взяла ее ручки в свои ладони, чтобы полностью привлечь внимание девушки к своим словам. — Покажи ему, что можешь дать то, чего Виктория не может. Любовь и страсть. Верность. И наследника престола. Он желает твое тело, скоро возжелает и душу, он полюбит тебя, Изабель, потому что в тебе заложено все, что он хочет. Красота и молодость, смелость и доброта, в тебе течет королевская кровь, и если ты станешь его женой, Юг встанет на колени перед Севером. Эдвард поймет это, тебе лишь нужно подтолкнуть его к верному решению, а что делать с женой — дело второй важности. — А что если он захочет меня сегодня? — Он захочет, будь к этому готова. Откажись. Это ничего не даст сейчас. Заставь его жениться на тебе, Изабель, иди к своей цели. Чарльз попросил ее двигаться бесшумно, но быстро, не отставая от него ни на шаг, и повел ее в другую часть замка, куда Иззи забредала лишь раз. В темноте она плохо ориентировалась, но полностью доверяла молодому человеку, который двигался уверенно.

Они спустились по длинной лестнице вниз, и девушке казалось, что с каждой ступенью воздух становится тяжелее. Их шаги отдавались глухим эхо, потому Иззи старалась не топать и даже не дышать. А затем он повел ее по совсем темному помещению, держа в руках горящий факел. Под ногами было сыро, и девушка могла поклясться, что слышала крысиный писк. Но в голове она старалась снова и снова прокручивать слова Мэри, которая говорила так правильно и вселила в нее силы и веру. Нельзя было забыть ни единого ее слова. Изабель твердо решила, что сворачивать с задуманного пути уже поздно, и это совсем на нее не похоже. Она добьется желаемого, как и всегда. Они почти бежали, и легкие Изабель разрывались от нехватки воздуха, когда Чарльз резко остановился, а затем в темноте раздался глухой стук костяшек его пальцев о дерево. Девушка пригладила волосы и постаралась скорее выровнять дыхание. Через пару мгновений дверь открылась, и Изабель выставила руку вперед, защищая глаза от режущего света. — Проходите, миледи, — голос Эдварда она бы узнала из тысячи, улыбка появилась на ее лице, и она пошла на свет, оказавшись в его теплых покоях. — Чарльз, ты можешь не дожидаться леди Изабель и быть свободен. — Да, Ваше Величество, — произнес он вежливо и дверь, оказавшаяся с этой стороны комнаты огромной картиной, закрылась. — Так вот значит более безопасное место для встречи, — Иззи улыбнулась, умоляя себя перестать нервничать, ведь встреча в его спальне совершенно не входила в ее планы. Эдвард лукаво улыбнулся и неопределенно покачал головой, а затем предложил ей пройти внутрь. Комната была огромной, прекрасно освещенной, в камине весело потрескивали поленья, и девушка остановилась у огня, желая согреться после холодных потайных коридоров. — Изабель... Я думал наш разговор пойдет в другом русле, но я просто не могу не сказать, как Вы поразили меня своей смелостью сегодня на турнире, — произнес он, смотря на нее сверху вниз, пока еще сохраняя между ними безопасное расстояние. Иззи смущенно улыбнулась и отвела взгляд на пару мгновений, откровенно кокетничая. — Мне приятны Ваши слова, но как я уже говорила, Эдвард, я даже не помню всего произошедшего. — Это и говорит о Вашей смелости. И о вашем добром сердце. Вы поразили меня до глубины души, как и всех моих людей. Укол совести пришелся прямо по сердцу, и Иззи, не сдержав лицо, помрачнела. Она была доброй в детстве, но сейчас, понимая, что осознанно подвергла человека риску ради собственных интересов, доброй себя ни за что не назвала бы. Да, у нее не было выбора, Мэри все решила за нее, но обстоятельства сложились как никогда хорошо, и будь все иначе, была бы возможность самой принять решение, Иззи бы сомневаться не стала. И в любом случае она стояла бы сейчас перед Эдвардом. — Я прошу, давайте не будем говорить об этом, — мягко попросила она, взяв себя в руки. — Каждый раз когда я думаю о крови на своих руках, дрожь пробивает все мое тело. — Я должен просить у Вас прощения, — он удивил ее, ведь взгляд мужчины стал тверже, и Изабель напряглась еще сильнее. Он будто не хотел говорить этого, может быть боялся произнести вслух.. — Я думаю о Вас постоянно, Изабель, и я вдруг понял, как виноват перед Вами. — Виноваты? Что же вы сделали? — спросила она, чувствуя, как ее от испуга начинает потряхивать. Иззи так боялась сделать неверный шаг, а Эдвард молчал, кажется, собираясь с мыслями. — Я лишил Вас и Вашего брата дома и семьи, — эти слова выбили почву из-под ее ног, и в груди будто бы снова вспыхнул потухший уголек былой ненависти к нему. Нет, этому пламени нельзя было разгореться, она убедила себя в этом, и сейчас не собиралась отказываться от того во что искренне верила. — Эдвард, — она нежно коснулась его щеки своей ладонью и, не находя в себе силы смотреть в эти глаза, в которых сейчас плескалось сожаление, прижалась к его груди. — Моя семья продала нас. Они могли нас защитить, могли, но не стали. Вы пытались укрепить свою власть и свой трон, мы находились в разных лагерях, Вы не знали меня, не могли предугадать... И я уверена, мой отец поступил бы так же, была бы перевес сил в его руках. Но сейчас я здесь, я с Вами, и я умоляю, давайте будем смотреть только вперед. В прошлом правды нет, ведь оно уже миновало. Я Вас давно простила. Его дыхание щекотало кожу, доводя почти до дрожи. Крепкие горячие руки так сильно обнимали ее, прижимая к себе, что хотелось раз и навсегда в нем раствориться. — Вы самая прекрасная женщина, которую я встречал в своей жизни, — колени подогнулись, но он все еще крепко прижимал ее к себе. Его слова обжигали душу, нет, выжигали ее. — Изабель, — он взял ее личико в свои ладони, заставляя смотреть в свои глаза. — Я не просто влюблен, я с ума схожу. Хочу, чтобы Вы всегда были рядом, я не могу потерять Вас. Она рвано выдохнула, не сдержав эмоций, и он поцеловал ее. Страстно, тут же раздвигая ее губы своим языком, легко подхватывая на руки. Мысли рассыпались в голове, казалось, сознание просто покинуло ее, весь мир сосредоточился сейчас на этом поцелуе и жаре его тела. Изабель теперь не просто шла по краю пропасти, она танцевала у обрыва, совершенно забыв, каким болезненным и необратимым будет падение. Она очнулась лишь когда почувствовала его горячую, словно огонь руку под длинной юбкой. Он безжалостно сминал ткань, обжигая ее нежную кожу. — Нет, — выдохнула она, но он не остановился, оставляя влажные поцелуи на ее шее. Изабель была прижата к стене его телом, и он был так близко, что его запах, казалось, заполнил все пространство. — Эдвард, нет! — прокричала она, оттолкнув его от себя. Он замер, инстинктивно сделав шаг назад. В его глазах медленно угасало безумие этого желания, и появлялось откровенное непонимание. Во рту пересохло, мысли бешено метались в голове, кожа горела от его прикосновений, а сердце вовсе было готово выскочить из груди, так что сосредоточиться было почти невозможно. Изабель было страшно. Страшно не просто от одной мысли, что он возьмет ее, а еще и от того, насколько она этого желала. — Мы не можем. Я... — она задохнулась собственными словами. — Я хочу, но не могу. — Почему, Изабель? — он сделал шаг обратно к ней, но между ними все еще оставалось расстояние. — Если ты хочешь этого, я хочу этого... Я люблю тебя! — О, Эдвард, — она почти плакала, но отвела глаза, чтобы он не заметил. — Бог накажет меня за это, мы совершаем грех даже сейчас, стоя посреди этой комнаты! — Иззи провела ладошками по лицу и только после этого снова решилась на него посмотреть. — Я люблю Вас, — она сама сократила между ними оставшееся расстояние и погладила мужчину по щеке. — Мое сердце уже ваше, но мое тело будет принадлежать только моему мужу, как бы горько мне ни было. Я принцесса, — она запнулась. — Была принцессой. И иначе не будет, Эдвард. Он нервно сглотнул, но видел в ее взгляде такую твердость, что понимал — противостоять невозможно. Она разожгла внутри него такое пламя, что хотелось кричать, так оно раздирало изнутри. Он готов был мир положить к ее ногам, но ей этого было мало.

— А что будет, если я не позволю тебе выйти замуж? — спросил он вдруг, вызвав у нее удивление. — Если не смогу заставить себя тебя отпустить? — Воля короля — закон, — спокойно ответила девушка. — Я не хочу замуж за кого-либо кроме тебя, Эдвард. Но это невозможно! Она видела, как его взгляд изменился, будто он вдруг понял что-то. Будто он знал... Но за этим взглядом не последовало гнева или злости, разочарования или холода. Он просто... Просто нежно коснулся ее щеки пальцами и крепко поцеловал в лоб. Изабель плохо разбиралась в людях, а особенно в мужчинах. Она не понимала, какую бурю вызвала внутри молодого короля, который медленно терял голову от этой девушки. И Изабель зря корила себя, считая озлобившейся и нечестной. Она старалась превратить выживание в настоящую жизнь, которую у нее так бесцеремонно отобрали. Она сопереживала, она боялась, и она искренне влюблялась в Эдварда. Если бы только они встретились при других обстоятельствах, а может быть просто-напросто в другой жизни...