Приручи меня

Часть 1. Глава 13

Лера

До вечера я старалась не отсвечивать в доме, приняв ванну и перекладывая свои вещи уже в который раз. Солнце садилось, озаряя оранжевым светом красные листочки у окна. За дверью движений тоже не наблюдалось, разве что пару раз я слышала разговор Марины с кем-то по телефону. Я явно не собиралась никуда выезжать сегодня и задремала под размеренное бурчание музыкального канала по телеку, смирившись со своим бездействием.

Проснулась я, услышав голос Руслана в коридоре, но фразы были обращены не ко мне, поэтому оставалось лишь потянуться и потереть глаза. Еще и выспалась на ночь глядя! За окном стемнело, и я решила пробраться на террасу и покурить, раз уж мои надсмотрщики обосновались в спальне. Как шпион, я тихо открыла дверь и прислушалась. За дверью напротив слышалась возня. Не сразу сообразив спросонья, что это может быть, я вынырнула в коридор и быстро спустилась по лестнице. Юркнув на террасу, я быстро подкурила вожделенную сигарету из заначки и уселась на холодную плетеную скамейку.

Прекрасный, но уже прохладный поздний вечер, всполохи заката на горизонте, очертания деревьев в темноте. Что может быть прекрасней? И тут до моего слуха доносится совершенно однозначный звук, точнее целая череда этих звуков.

- Рус, да что с тобой? – спрашивала Марина просящим тоном.

Шлепание тел в ночной тишине и тихие стоны вместе с грубым рычанием Руслана. Я не выдохнула дым, просто забыла и едва не задохнулась, как впервые взявшая в руки сигарету. Кашлять было нельзя, поскольку я бы выдала себя с головой, стоя на террасе прямо под их открытым окном. Оставалось лишь давиться и ронять слезы, то ли от боли в горле, то ли от обиды, что не я составляю «рацион» Руслана сегодня. Он так нежно целовал меня утром, а сейчас… истошно порет свою Маринку, а та аж всхлипывает.

Подстегиваемая удушливым унижением, словно брошенная любовница, я поплелась в кухню. Налив себе чай, я села у окна, стирая предательские слезы. В темноте их, конечно, не видно, но я-то знаю, что они есть, и это моя слабость! Как быть сильной, если они все время текут? Чай горячий и ароматный, поднося его к губам, я выдыхала, и на окне оставалось пятнышко пара, совсем как во время дождя.

- Почему ты здесь? – слышу хриплый шепот рядом с собой.

Вздрагиваю от неожиданности.

- Я…тут…чай пью. – показываю чашку, повернувшись к Руслану, стоящему в темноте.

Может, он был удивлен или раздражен, я не видела. Лишь темный силуэт, приблизившийся ко мне. Он молчал, и я тоже. А что сказать? Мой голос сейчас выдаст меня с головой, да и Руслан тоже догадался, чему я была невольным свидетелем. Он не приближался ко мне вплотную, и это было здорово, потому что я была уверена, что почувствую на нем запах Марины. Это было бы слишком! Невыносимо сложно объяснить даже самой себе, что меня так разрывает изнутри! Ревность? Но он же мне никто… Он не обещал мне ничего, не лгал, просто живет своей обычной жизнь, а я тут истерики устраиваю…

- Не говори ничего. Ты в своем доме и со своей женщиной.  – набираюсь я, наконец-то, смелости, выдыхая эти слова. – Спокойной ночи.

Беззвучно соскальзывая с подоконника, я огибаю большую темную фигуру и, поставив чашку на стол, поспешно ухожу в выделенную мне комнату. Остервенело начищая зубы после перекура, я чувствую жуткую горечь внутри. Так горько мне не было уже давно. Наверное, последний раз в тот злосчастный день, когда отец объявил, что я непременно должна выйти замуж за одного из детей его деловых партнеров, чтобы упрочить позиции семьи. Тогда я почувствовала себя просто противно, а сегодня еще и противно в превосходной степени, потому что детские фантазии разбились о стену взрослых интересов. Мне противно подпустить к себе сверстника, а взрослому мужчине я совершенно не интересна. Я могу стать лишь смешной в его глазах, если уже не вызываю сдержанный гогот.

Лежа в кровати, я основательно пролистываю объявления об аренде однокомнатной квартиры, уверившись в правильности своих будущих действий. Это у меня все неправильно, зачем раздражать эту Марину, не желающую мне плохого, и Руслана, который тоже не знает, зачем меня привез. Договорившись в переписке с парой человек, я также обработала список ВУЗов в этом мегаполисе. Юрфак так юрфак, в задницу все мечталки! Кое-какие деньги мне причитаются на личную карту, и пока что проблем с перечислениями не было. Справлюсь как-нибудь. В конце концов сейчас мне просто жизненно необходимо было уйти отсюда, иначе я боялась сойти с ума.

Промаявшись до рассвета, я собрала рюкзак на первое время и тихо выскользнула через запасной выход на кухне. Забор был приличный, но с добрыми сантиметрами внизу, куда я прекрасно пролезла. Было уже прилично за восемь утра, поэтому общественный транспорт должен был работать. Я уверенно шагала вдоль шоссе, не пытаясь остановить попутку, но очередная пролетавшая мимо иномарка на скорости, притормозила около меня и сдала назад.

- Эй, красавица! Подбросить? Садись! – загорелый мужчина в темных очках, с небольшим южным акцентом и очень большим кошельком, судя по машине, привязывался со всей учтивостью.

- Нет, спасибо! -  я продолжала уверенно шагать, сместившись совсем на обочину.

- Не ломайся, а? У меня встреча важная, а после покатаю тебя, вином угощу своим! – не желал сдаваться привыкший к женскому согласию ловелас.

- Нет, извините, но нет! – проговариваю каждую букву, при этом выдержанно и спокойно.

Он что-то шикнул, видимо на родном языке, и втопил газ. Впереди виднелась остановка, и я обрадовалась. Приключения, конечно, были впереди, но основная преграда преодолена. Усаживаюсь на лавочку и закуриваю, как вдруг мой мобильник начинает разрываться.

- Да, - без сомнения, кто меня хватился, отвечаю.

- Где ты? Я подъеду! – Руслан спрашивал на бегу, наверное, потому что я слышала хлопок дверцы авто.

- Не нужно. Я в городе, сниму себе однушку, адрес сообщу и даже телефон менять не буду. Не бегай за мной, ладно? – вздыхаю. – Мне самой-то сложно, а в твоем доме совсем…

- Лерка, сиди, где сидишь, ясно? Дай мне минут десять! – непривычно мне слышать его уверенный бархатный бас таким вот дрожащим, паникующим.

Неужели это из-за меня? Мне девятнадцать, совсем скоро, я ему не родная, даже не любовница, чего ногами так сучить? Ну, ушла… Да мои предки так не дергались, как он. Докуриваю и опускаю глаза на свои тимберленды, каблуком одного из которых смачно тушу окурок. Едва подняв лицо снова, я получаю оглушительную пощечину, которая сметает меня с лавочки на пыльную землю остановочной коробки. Шлепаюсь на ладони и колени, снова обдирая последние и буквально завывая от этой боли, но не издаю ни звука, ведь адреналин уже шарахнул в кровь и сердце ухает в горле. Таращусь на ботинки того, кто меня ударил, понимая, что это здоровенный мужик с огромным размером ноги. Зачем ему было так меня бить? Меня же вроде замуж хотят выдать, чего шкурку-то портить?

Пытаюсь подняться, и оказываюсь почти в воздухе, потому что за шиворот меня поднимает эта горилла и встряхивает.

- Молча, ясно? – он противно пахнет сигаретами и перегаром, жуя что-то тошнотворными масляными губами, и вытаскивая меня из остановочной коробки к автомобилю.

Я шарахаюсь в сторону, в надежде вырваться, но только врезаюсь в крыло огромного внедорожника, почти лишаясь сознания, но уже беспрепятственно заваливаясь на бок, головой под огромное колесо с блестящим литым диском. Совсем рядом слышатся выстрелы и возня. Я с трудом разворачиваю голову, прижав ладонь в разбитому виску. Как разъяренный бык с трещащим по швам пиджаком Руслан метелит бугая, прикладывая головой о борт машины. Еще двое людей подходят ко мне и поднимают меня под руки, но я совсем не могу стоять, потому что ноги подкашиваются от вида красивого знакомого лица, которое запечатлело дикую злобу, ярость. Он выхватывает ствол и приставляет бугаю к виску.

- Сука, кто послал? – он кричит так, что звенит даже в моих ушах в трех метрах от него.

- Баба со мной связывалась… девка кому-то обещана…Анастасьин вроде… - после этих слов мое сознание отказывается присутствовать в этом мире, хотя меня упорно стараются удержать вертикально.

Какие-то крики, визг покрышек по асфальту, Руслан что-то говорит, но вскоре все полностью стихает, принося облегчение и долгожданное отсутствие боли.

Я помню, как Руслан убирал в кобуру свой пистолет, наверное, видя это в машине. Помню его нежные руки на своем лице, помню вкус крови на губах, но все это вдруг стало таким неважным, заколыхалось где-то в сознании и улетучилось, оставив лишь слабое воспоминание, которое грозилось стереться из памяти совсем.