Приручи меня

Часть 1. Глава 2

Руслан

Наши дни

Словно годы, запущенные на перемотку назад, просматривал я из окна своего «Гелика» дорогу в аэропорт, и дальше, на борту, по Питеру и пригороду. Знакомые просторы, покрытые лесом и этот невыносимо влажный воздух. Воздух, пропитанный тревогой, знакомой опасностью и неизменным риском, которые когда-то приходилось сжигать в себе, чтобы вставать и идти дальше! Сколько же лет я старался это забыть, оставить, ан нет, адреналин уже растекался по венам, заставляя тело обретать тонус и напряжение, даже просто сидя в салоне авто.

Колян с Ольгой погибли в аварии. Как? Почему? у******о? Странно, нелепо, несвоевременно. В голове крутился водоворот домыслов и эмоций. Лера-Валера оставалась единственной наследницей целого состояния, и душеприказчик вопил в телефон о том, что я во всех документах указан как первый человек, кому он должен сообщить об этом.

Давно поросшие мхом в памяти высоченные сосны, ели, ясени с разлапистыми листами, обилие ярко зеленой сочной травы. На юге такого нет, трава зеленая лишь ранней весной, осенью и иногда зимой. В теплое время года она желтая и сухая. Солнце не щадит и дождливой тоски значительно меньше. Я привык к жаре, привык бывать на море почти каждый месяц. А тут меня встретила другая жизнь, истошно пахнущая детдомом с его тошнотной столовой, одиночеством и бандитской юностью. Вздыхал и напряженно думал, пока меня везли в дом Ямского Николая Васильевича, владельца Ленхолодмаша, бывшего владельца…

Машина въехала в ворота приличного особняка из стекла и бетона с ухоженной территорией. Низкие колонны, бетонированное крыльцо, отшлифованные мраморные ступеньки. Да, Николай Васильевич Ямской, ты упаковался по полной программе! В прошедшем времени, мля…

- Здравствуйте, Руслан Сергеевич. Вам звонил я, Раевский Антон Андреевич. – на крыльцо вышел мужчина лет пятидесяти с лишним в дорогом костюме и очках, протягивая мне руку.

- Здравствуйте. Что с похоронами? – спрашиваю.

- Все оговорено. Николай Васильевич распорядился обо всем заранее. – Раевский кивает и держится спокойно и уверенно, но разглядывает меня с интересом.

Еще бы! Я выше на две головы, черноволосый, загорелый, а он всего лишь бледный питерский нотариус, недобор веса и роста которому компенсирует кредитный лимит. Зря злорадствую, хоть и терпеть не могу законников, не время сейчас…

- Серьезно? Как давно? – хмурюсь, не понимая такой поспешности, ведь на тот свет в сорокет не собираются!

- Полгода назад.

Я горько усмехнулся, потому что только ожидающий смерти человек может планировать свои похороны. Мы были ровесниками, хоть и отличались внешне. Колян был чуть ниже меня, худым, светловолосым, почти полной противоположностью, не считая общего происхождения. Ниоткуда…

- Они были здоровы с Маль… Ольгой? С чего вдруг он все решил?

- Полагаю, что да, здоровы, о болезни я по крайней мере не знал. – мужчина жестом приглашает меня пройти в дом, и мы поднимаемся по пафосным ступенькам с дорожкой посередине на поблескивающих штангах.

Внутри меня встречает строгое убранство в светлых тонах, почти белых, от которого рябит в глазах и хочется их закрыть. Светлые стены, белый потолок с какой-то росписью, белая мебель… Кошмар какой-то! Музей, мля… Паркет и тот какой-то белесый, словно побелкой присыпанный. Что за хрень? Как они тут жили? В последний свой визит я был в городской квартире на Юбилейной, и там было совсем иначе, там не было этого жеманства!

- Девочка где?

- Валерия? Она здесь, у себя в комнате. – озадаченно произносит Раевский. – Вы были знакомы раньше? Общались?

- Ну, виделись. Не часто, правда. – не понимаю, к чему он клонит.

- Есть завещание, Руслан Сергеевич, согласно которого управляющим и распорядителем до ее двадцати лет за всем имуществом назначаетесь Вы. Это касается и акционерного пакета. – покачал головой он.

- Если позволите, мы обсудим это позже. Я должен поговорить с ней. – тактично откладываю диалог о бумажках.

- Конечно, я буду ждать Вас в гостиной. – мужчина откланивается и спускается вниз, оставляя меня в коридоре «музея».

Я поднимаюсь по лестнице дальше и прикидываю, какая из комнат может быть Валеркиной. Двери одинаковые, ручки тоже. Думаю, что вторая от лестницы. Толкаю дверь и попадаю в рай после белого кошмара остальных помещений. Стены комнаты отделаны пробковыми обоями «древесного» оттенка. Шоколадные шторы и кремовый ковер посреди комнаты на паркете нормального цвета. На кровати сидит девчонка ко мне спиной. Она сидит неподвижно, на голове наушники. Каштановые с рыжеватым оттенком волосы до плеч распущены, а на коленке подвернутой под себя ноги виднеется приличная «лохматая» модная дыра.

Я трогаю ее за плечо, и она почти подпрыгивает на кровати, мгновенно стащив наушники. Зеленые глазищи Мальвины сверлят меня испуганно, но вижу, что узнают.

- Ты Руслан?

- Да, Лера-Валера, это я. – выдыхаю, потому что не проигрывал в голове сцену своего явления.

Мы молчим мгновение, уставившись друга на друга и разглядывая, словно старые друзья.

- Как ты? – наконец, решаю спросить хоть что-то.

- Нормально. – недовольно отвечает. – Что ты будешь делать теперь?

- В каком смысле?

- Ну, отец назначил тебя распорядителем всего имущества до моих двадцати лет. Что делать будешь со всем этим? – она обвела руками по воздуху все, что имела ввиду, а это в первую очередь был дом.

- Тебе дорог этот дом?

- Нет. Это ужасно. И хоть мама была в восторге, я проходила в свою комнату с закрытыми глазами.

- Ясно. – качаю головой. – А ты что планируешь?

- Антон Андреевич обещал, что завтра похороны, - она заметно погрустнела и опустила глаза. – Я не верю.

- Я тоже, если честно. Коля во что-то вляпался, как мне кажется, - качаю головой. – Это стоит проверить. Ты учишься сейчас? Где?

- На юрфаке…

- Ого! Ты явно не в родителей пошла! Есть шанс тебя перевести в Краснодар?

- Зачем? – удивленно спрашивает она, заправляя за ухо небрежную прядь.

- Как зачем? Я живу там, а ты тут.

- И что? Я обязана переехать с тобой? Я совершеннолетняя, и совсем об этом не думала. У меня тут друзья, универ. Кому я нужна там, в Краснодаре?

- Мне нужна. Я обещал позаботиться о тебе. – наверное, это глупо звучит, ведь она и правда уже не ребенок.

На меня смотрит стройная худенькая девушка, в современных мешковатых джинсах и клетчатой красной рубашке поверх короткого топика. Ее лицо бледное, огромные глаза и ярко очерченные красивые губы выделяются на нежной фарфоровой коже, будто нарисованные.

- Ха! – она истерически прыснула со смеху. – Да, брось, Руслан! На хрена ли я тебе упала? Может еще и сказки на ночь будешь читать?  Кстати, я все знаю, что мама сначала была твоей девушкой, а потом ушла к отцу.  – этими словами малявка начала меня злить.

- Ну, знаешь, и что? Ты себя в зеркало видела? Я еще не в курсе, что оставил Колян… эээ, твой отец, но полагаю, что даже с небольшим пакетом акций завода тебя в покое не оставят. И еще не известно, как именно погибли твои родители! – злюсь от таких заявочек, ведь ничего не смыслит в деньгах небось, рассуждая как избалованная девчонка!

- Не ори на меня! Хватит уже мной распоряжаться! – казалось, она сейчас затопает ногами и сожмет кулачки в гневе.

- Я не ору! Это мой обычный голос. Просто…

Пока я собирался с мыслями, на глазах Лерки выступили слезы, а красивые губы дрогнули, подчеркивая трогательные ямочки на щеках. Сейчас она напоминала ту самую девочку, которую я когда-то знал. Я приблизился и обнял ее, пытаясь хоть немного пожалеть. Потеря родителей серьезная утрата, их лучше вообще не знать, чем вот так, потерять и в единочасье обвалить все свое устроенное комфортное небо на голову. Она обняла меня за талию, несмело запустив руки под пиджак. От ее макушки приятно пахло сладким парфюмом.

- Есть хочешь? – спрашиваю.

- Нет. А ты?

- Я хочу. – улыбаюсь ей сверху. – Не завтракал, а сейчас уже обед.

- Пойдем в кухню, там все куплено, как обычно, горничная все покупает, как и прежде, потому что ей другого не велели. – расстроенно говорит Лера, отрываясь от меня.

В кухне нам встретился Раевский, потягивающий кофе из миниатюрной чашки. Я хозяйски распахнул холодильник в поисках съестного. Да-с, не густо, куча контейнеров. Неужели нельзя готовить нормально?

- Пожалуй, обойдусь бутерами, - протягиваю.

Девчонка и нотариус смерили меня удивленными взглядами. А что вы ждали? Рябчиков я не ем, а обычного куска мяса среди этих салатов и нарезки не встретил.

- Нам бы с Вами приватно пообщаться… - проговорил Раевский.

- Я в беседке. Расскажите ему, как он должен управляться со мной! – фыркнула Лерка и поспешно вышла, хлопнув входной дверью.

- Чего это она?

- Сегодня она ведет себя необычайно тихо и спокойно. А дальше – уже Ваше дело. – выдохнул Раевский. – Значит так, семьдесят процентов, блокирующий пакет, дом, пара квартир, и главная головная боль – Валерия Николаевна. На момент достижения двадцати лет она должна быть либо официально помолвлена с брачным преддоговором, либо замужем за тем счастливчиком, который наравне с ней будет распоряжаться движимым и недвижимым имуществом семьи. В противном случае Лера сохраняет лишь пять процентов акций с ежегодным доходом, ну и дом, квартиры и остаток доли уходит в пользу остальных акционеров. Ваше участие в управлении недвижимостью минимальное, а вот Лерой заниматься придется. – он покачал головой.

- А она в курсе, что для сохранения имущества ей нужно будет с кем-то… ну, это…сойтись? – дурацкое слово, но другого я не придумал, а разговаривать с Раевским на привычном мне языке было бы слишком предосудительно с его стороны.

- Да, конечно. Полагаю, что уже предпринимает некоторые шаги… - он многозначительно кивнул в сторону крыльца.

Я подскочил с места и выбежал из дома. Стоя на крыльце, я проводил глазами фигуру в желтой спортивной куртке, удаляющуюся по шоссе на скейте с завидной скоростью, а в беседке у входа дымилась недокуренная сигарета. Это она сбежала? Протест? Трудный возраст?

- Девятнадцать ей будет через неделю. У Вас есть целый год, чтобы вразумить, ну, или какой другой методикой ликвидировать эту подростковую спесь. У нее очень нехорошая компания, несколько приводов, а еще девчонка просто распущена, как ни странно, учитывая, что семья была более чем приличная.

Мне оставалось лишь почесать затылок, вздохнув. Колян, ты че мне за прикол устроил такой? Едва я остепенился, о вечном, так сказать, задумался, а тут малолетка мне на голову со всеми вытекающими.

- И где искать ее теперь?

- Тусовка у них есть в городе, что-то вроде сходки. На Тургенева, кажется. Легкая наркота, уличные гонки, алкоголь и много еще чего, что Вас приятно удивит. – он протянул мне свою визитку. – Можете звонить в любое время. Я тоже обещал Николаю Васильевичу, что доведу его завещание до исполнения. – он вздохнул.

- Послушайте, а почему вообще мне выпала честь? – немного возмущенно спрашиваю, потому что другом семьи меня сложно назвать.

- Он доверял Вам, говорил, что Вы спасли ему жизнь, обещали позаботиться о ребенке Ольги. Церемония прощания завтра в десять утра в Никольском. – он покачал головой.

Было уколом слышать это, словно я забыл, а Колян все помнил, как прошла наша юность.

- Почему так рано похороны? Результаты вскрытия есть? Расследование же идет!

- В Третьяковском, думаю, знаете, где это. Заключение по делу будет чуть позже, но автоаварии, как правило, не требуют дополнительных исследований.

Он имел ввиду морг. Твою ж мать! Третьяковский морг… Сколько раз я там бывал!

Мужчина бодро зашагал к своему мерсу, а я остался стоять на крыльце, переполняясь воспоминаниями и пытаясь представить, с какой стороны подойти к новой задачке, которая умотала на скейте в закат…