Сыскарь из Тридевятого царства

Иван-Дурак отправляется в Чёрный лес

Чёрный лес находится на севере от границ стольного города Тридевятого Царства. Путь до него лежал не близкий, но и не дальний. Так, всего-то дня три пути. Нашим героям не было нужды м****ь себя верховой ездой, да и коты к лошадям относятся так себе. На тёплой печи, жуя калачи или кусочки вяленого мяса, кому что по вкусу, ехать куда как веселее.

Печь стремительно неслась вперёд на всех парах, особо не разбирая дороги. Весело дымила трубой и распугивала редких путников. Кот дремал, свернувшись пушистым клубком, а Иван лежал, подперев одной рукой голову, а в другой руке держал надкушенную булку, да лениво поглядывал по сторонам. В народе ходили леденящие кровь байки про Чёрный лес. Одна другой страшнее. Ещё никому из простого люда не удавалось вернуться из него живым и невредимым. Даже самые злые разбойники держались от этих мест подальше.

Вдруг печь резко затормозила и встала как вкопанная. Иван сытый, да пригревшийся на тёплой лежанке задремал было, но тут подпиравшая голову рука неожиданно соскользнула, и лоб стукнулся о каменную трубу.

— Осторожнее! Чай не дрова везёшь! — спросонок проворчал новоиспечённый сыскарь и поправил съехавшую набок кобуру с Пищалью-Заморозкой. Нахлобучил на голову служебную фуражку с медной кокардой в виде двух скрещенных секир — отличительным знаком царской сыскной службы. Закинул на плечо объёмистый туесок со снедью и толкнул в бок Кота-Баюна.

— Просыпайся, желтоглазый! Кажись, прибыли!

Кот лениво раскрыл глаза, встал на лапы и выгнул дугой спину. Оглянулся по сторонам, ещё раз потянулся и недовольно проворчал:

— Мог бы и поаккуратнее будить.

Иван проигнорировал замечание друга. Ловко спрыгнул с печи и оказался перед сплошной стеной непроходимого леса. Того самого Чёрного леса, о котором страшные байки рассказывают. Вековые, огромные ели тянулись чуть ли не до самого неба и от того даже в летний полдень было сумрачно и зябко.

Молодой сыскарь повёл затёкшими плечами и вздрогнул от повеявшего холода. Три раза крутанул изо всех сил ручищами для согрева. Трижды с лихим уханьем присел. После чего не торопясь подошёл к стволу ближайшей ели. На ней ржавыми гвоздями была приколочена почерневшая от дождей и снегов доска. На ней виднелась выцветшая надпись: «Стой, путник! Частная собственность! Пересечение порубежья карается поимкой, конфискацией имущества и лютой смертью! Трижды подумай в Чёрный лес входящий!»

Иван-Дурак трижды прочитал предупреждение. Оглянулся на флегматично умывающегося на печи Баюна и спросил:

— Что-то мне слово «конфискация» как-то не шибко нравится! Что думаешь, желтоглазый, нас на этот раз авось пронесёт?

— Думаю, что нам просто деваться некуда. Назвались груздями — полезайте в кузов! А «авось», он и в Чёрном лесу «авось». Будем надеяться, что пронесёт!

Иван ещё раз с сомнением покосился на предупреждающую надпись, задумчиво почесал затылок и неспешной походкой вошёл в Чёрный лес. Где-то вдали отрывисто и громко заухал филин. Ему отозвалась сорока-трещотка. Сыскарь оглянулся на видневшуюся за ветками елей уютную, тёплую печь. Грустно вздохнул и направился в глубь леса. Больше он не оборачивался. Ибо знал, что Кот-Баюн не отстанет.

Встревоженные птицы в лесу затихли, и сразу стало так беззвучно, что стало слышно собственное дыхание. Баюн бесшумно скользил меж кустов. Ловко и мягко перепрыгивал через поваленные старые деревья. В отличие от Ивана, который продирался сквозь густой валежник аки бурый медведь по родному лесу.

Чем дальше Иван углублялся в лесную чащу, тем больше его грызли сомнения, что он выбрал правильное направление. Вскоре Кот-Баюн забрался ему на правое плечо и стал высказывать свои сомнения. Ведь действительно, кто его знает, где в этом лесу Гнилое Болото находится. Только сыскарь задумал повернуть в другую сторону, как почувствовал, что в левое плечо, аккурат под лопаткой, где сердце находится, упёрлось что-то острое и неприятное.

— Стой где стоишь, гость непрошеный! — приказал в полусумраке скрипучий, старческий голос.

Иван замер и медленно оглянулся через плечо. Позади стояло старое сухое дерево с голыми ветками и глазело на него выпуклыми чёрными бусинками светящихся глаз, которые каким-то чудом держались на голом стволе над тёмным дуплом. Дупло искривилось, и откуда-то из его глубин вновь проскрежетало:

— Повторяю вопрос. Ты хто такой, смертный?

— Иван-Дурак, сыскарь царской милиции! — степенно представился новоиспечённый сыскарь и удивлённо пожал плечами. Он точно помнил, что только что прошёл вместе с Котом-Баюном мимо сухостоя, особо не приглядываясь к нему. Оттого винил себя за утерю милицейской бдительности, но всё же предъявил претензию. — А чего это ты ни с того ни с сего своими острыми ветками тыкаешься?

— А пошто ты по Чёрному лесу без дозволения Бабы-яги шатаешься? — в ответ заскрипело сухое дерево с глазками-бусинками.

— Я здесь нахожусь по поручению начальства! — важно ответил Иван и возмутился. — Да не тычь ты в меня своими острыми ветками! Вот удостоверение сыскаря царской милиции!

Старый, сухой, но всё же могучий Дуб опустил ветки и с недоумением уставился на новенькое, ещё пахнущее свежей краской удостоверение. Тут же ожили другие старые деревья. В сумраке зеленоватым светом засветились их глазки-гнилушки. Они тоже хотели посмотреть на дивную бумажку. Деревья чуяли в куске крашенной бумаги свою родственницу. Как-никак бумагу делают из древесины.

Иван понял, что деревья не умеют читать, но бумага каким-то образом на них влияет. Тогда он достал из кармана бумажную агитку, которые валялись в городе чуть ли не на каждом углу. Иван подобрал её из любопытства. Почитал, да так и забыл в кармане. А сейчас может пригодиться. «Эх, была не была!» — подумал Иван и разгладил широкой ладонью агитку. На ней красовалась Баба-яга, а ниже подпись: «Красота спасёт Тридевятое Царство! Не отпугни успех своей невзрачностью! Приди к нам, и мы сделаем из тебя звезду Тридевятого Царства! Приведи с собой десять подруг и получишь скидку!» Деревья осторожно взяли у Ивана листовку и стали передавать друг другу, качая от удивления кронами. Им было уже не до сыскаря. Они увидели на фотографии своё начальство и стали переговариваться по-своему. Иван терпеливо ждал. Наконец самое старое дерево проскрипело: «Действительно, Она!» — и все согласно закачали ветками.

— Так ты что, сюда по поручению хозяйки явился? — удивился Старый Дуб.

Иван по своей простоте уже хотел было отречься от такого пошлого наговора. Мол, он сюда явился по приказу главы царской милиции, чтобы узнать тайну пропажи сыскаря Емели и учёного волшебных наук Беса Толкового, и вовсе он не от какой-то там злодейки-воровки. Он было уже открыл рот, как Кот-Баюн, важно выгнув спину, выступил вперёд и, хитро щуря глаза, промурлыкал:

— А то! Неужто на предъявленном Иваном допуске уважаемая стража не узнала свою хозяйку? Ах, да! Она же так теперь помолодела, что не мудрено и не узнать! Вы ведь из Лесу не вылазите и не знаете, как она теперь выглядит? — подначивал Лесную Стражу Кот-Баюн.

Старый Дуб приподнял ветки и грозно зашумел ими. Он был возмущён, что его какие-то пришлые принимают за беспамятного. Он действительно старый, но не настолько, чтобы изойти склерозом! Пусть их нынешняя хозяйка сдуру омолодилась, но даже в таком виде не узнать её он просто не мог. На голову Ивана тут же посыпались прошлогодние пожухлые листья да сухие ветки. Кот отпрыгнул от летящего на него пустого птичьего гнезда и недовольно зашикал:

— Потише, Старый! Ишь, размахался своими сухими граблями! Пожалуюсь твоей хозяйке! Она вмиг тебе их обкорнает! Будешь знать, как с ревизорами разговоры разговаривать!

— С кем разговаривать? — не понял старый Дуб.

— Вы изволите в грубой форме общаться с инспекторами вневедомственного надзора, присланными к вам по поручению Бабы-яги для проверки дел на местах! Проверять мы вас, значит, приехали по поручению хозяйки! Но это всё должно быть инкогнито! Тайно — тобишь! А ксива милицейская — это лишь ширма! Легальное прикрытие! Ни одна душа на Гнилом Болоте не должна знать о нашей истинной цели появления! Всё, что мы здесь делаем и будем делать, совершается исключительно по поручению Бабы-яги и от её имени! — снисходительно промурлыкал Кот-Баюн и, запрыгнув на плечо Ивана, тут же зашептал ему в ухо: «Что застыл как истукан! Быстро убери со своего лица глупый вид и брови нахмурь для порядка! Да бумагой со старухой побольше размахивай! И возмущайся, возмущайся погромче!»

— Откуда ты только всех этих умных слов успел понабраться? — прошептал в ответ Иван и стал активно размахивать перед глазами-гнилушками Старого Дуба агиткой СПА-салона Бабы-яги, а заодно и поинтересовался, кто такой инспектор вневедомственной охраны.

— Старые деревья такие древние, что уже все буквы позабыли! У них склероз и тот высох! А тебе книжки умные читать нужно, Ванюша, а не только калачи на печи жевать да бока отлёживать! Тогда бы не спрашивал меня про всякие глупости! Инспектор — это… и есть инспектор! Короче, это проверяющее лицо с особыми полномочиями! А вневедомственная охрана — это… — Кот-Баюн снова немного призадумался, но затем махнул лапой. — Ладно! Сейчас некогда мне объяснять. Домой приедешь — умные книжки прочтёшь, а сейчас больше наглости и напора! Прорвёмся, сыскарь!

Кот-Баюн стал кричать, что за задержку полномочных инспекторов можно и на инквизиторский костёр со всеми предусмотренными новым законом пытками угодить. Иван же быстро вошёл в новую роль. Нахмурил брови, подбоченился для пущей важности и стал яро объяснять, тыча пальцем в текст рекламы:

— Видите, уважаемый Старый Дуб, здесь указаны все наши полномочия. Можете сами прочитать. Мы имеем право от имени Бабы-яги на любую проверку производства всех снадобий и отваров. По поступившим в наш адрес сведениям от вполне доверенных лиц, мы имеем дело с хищением ценного товара в особо крупных размерах по сговору группы преступных лиц!

Иван приумолк и с важным видом поглядел на Старый Дуб. Тот в это время пытался вспомнить, что он знал о законодательстве Тридевятого Царства. Но ничего путного припомнить не смог. «Склероз будь он неладен!» — грустно вздохнул старый Дуб. А тут, как назло, пришлые ещё про огонь заговорили. Сухие, старые деревья и так до колик пуще всего на свете боялись этой жгучей напасти. Чего-чего, а как жаркие языки огромного пожара больно лизали молодую кору и нежные листочки на нижних ветках корчились от нестерпимой жары, они хорошо помнили. В ту злополучную ночь от верной гибели Лес был спасён внезапным проливным дождём, а вот от кары разъярённой хозяйки ни один ливень не спасёт. Особенно если препятствовать поимке особо опасных преступников, которые имели наглость обворовывать Бабу-ягу. Она сама любит воровать. Особенно всё, что плохо лежит, но чтобы у неё что-либо украли?! Это её быстро доведёт до белого каления со всеми вытекающими последствиями для всех, кто подвернётся ей под руку. И будь ты хоть трижды невиновен, но кары лютой тебе не миновать.

— Мы видим, что вы действительно уполномочены нашей хозяйкой вести дознание! — примирительно опустив ветки, проскрипел Старый Дуб. — Мы проводим вас до Гнилого Болота. Иначе неровен час, вы ещё заплутаете да сгинете. Тогда нам уж точно от хозяйки несдобровать.

Кот-Баюн с самодовольной рожей подмигнул Ивану, а тот в ответ тайком, чтобы не увидели старые деревья, тоже, как и положено настоящему заговорщику, ответил лёгким прищуром и усмехнулся. Пока что операция внедрения проходила даже лучше, чем это могло быть.

Долго ли, коротко ли, но спустя какое-то время Иван с Котом в сопровождении лесной стражи пришли к Гнилому Болоту. Это можно было понять по запаху той самой гнили. Запах стоял такой, что хоть топор вешай. Кот недовольно шипел и морщился, а молодой сыскарь с любопытством разглядывал преградивших им путь глиняных истуканов. Их размер внушал уважение. Он впервые в своей жизни увидел големов. Те были не намного меньше вековых дубов со здоровенными ножищами и ручищами, но маленькой головкой затерявшейся на массивном туловище с красными светильниками вместо глаз.

— Стоять! — проревели в унисон два охранника-близнеца. — Кто такие?!

— Это представители хозяйки! Они прибыли к нам с ревизией! — зашикали на истуканов древние деревья, а Старый Дуб показал фотографию Бабы-яги с рекламного плаката. — Вот их документ. Надобно срочно сообщить Лешему о прибытии инспекции!

Вычислительная система Големов начала с металлическим звоном перебирать шестерёнками, сопоставляя показанное им изображение с тем, что хранилось в их архиве. Прошло некоторое время, и цвет красных светильников сменился на зелёный. Големы вновь дружно заревели:

— Есть совпадение данных! Представленное лицо на документе опознано и фигурирует в базе данных как владелец Чёрного Леса и Гнилого Болота!

— Ну так что стоите! Тугодумы! — недовольно заскрипел Старый Дуб. — Быстро освобождайте дорогу инспекторам!

Големы переглянулись, но тем не менее дорогу освободили и вновь истуканами замерли с двух сторон лесной тропы. Старый Дуб строго взглянул на них и повёл «инспектора» и его «помощника» к избе старшего надзирателя Гнилого Болота.

Тот оказался на месте. Сидел на завалинке. Грел на солнышке свои старые косточки, а две молоденькие ведьмочки чесали ему пятки. Глаза Лешего время от времени безвольно закрывались, голова повисала, и он впадал в спячку. Заслышав храп, ведьмочки прекращали свою работу. Но старший по Болоту тут же открывал глаза и подозрительно их оглядывал. Те от страха брались за работу пуще прежнего. Леший удовлетворённо кивал и через короткое время на поляне вновь раздавался мощный храп.

Иван и Кот-Баюн подошли как раз в тот момент, когда назначенец Бабы-яги изволил задремать. Впервые в своей жизни молодые ведьмочки увидели перед собой парня их возраста. Вполне симпатичного и, судя по размаху плеч, весьма крепкого. От удивления они разом прекратили чесать своему начальнику пятки.

— Да что же это сегодня делается! — возмущенно закричал Леший и открыл глаза. — Уволю всех вас к чёртовой матери и без выходного пособия! Пятки чесать начальству должным образом и то не умеют! Чему вас только на курсах молодых ведьм учат!

Но тут лежащий на перине удобного шезлонга грозный надзиратель Гнилого Болота увидел перед собой непрошеных гостей и возмутился ещё больше:

— А это кто тут ещё без моего дозволения шастает?!

— Во-первых, не «шастает», а стоит и наблюдает за нарушением трудовой дисциплины! Во-вторых, налицо нерациональное использование труда вверенного вам персонала, товарищ Леший! Это только первые замечания! По мере осмотра производственных мощностей не сомневаемся, что будут к вам и другие претензии! — промурлыкал Кот-Баюн и призывно посмотрел на Ивана.

— М-да! Непорядок! — поддержал желтоглазого друга новоиспечённый сыскарь и грозно нахмурил брови. Достал из котомки записную книжку и карандаш. Стал что-то записывать. — Придётся доложить по инстанции Бабе-яге!

Иван взялся за Зерцало-Говорун. Леший тут же торопливо вскочил с лежака, цыкнул на неотрывно глядевших на молодого начальника ведьмочек и подобострастно зашептал Ивану на ухо:

— Ну зачем же сразу наше высокое начальство беспокоить? Можно ведь и договориться! Я так понимаю, вы к нам с инспекцией от самой? Извините, не знаю, как вас по батюшке?

— Старший инспектор вневедомственного контроля производительных мощностей колдовского хозяйства при Тридевятом Царстве Иван Дураков, а я — помощник старшего инспектора Котовский! — отрекомендовался Кот-Баюн и церемонно, со значением коротко кивнул.

— Да! — многозначительно кивнул Иван и положил Зерцало-Говорун обратно в футляр на поясе.

Леший вытер платочком вспотевший лоб, подобострастно улыбнулся и произнёс:

— Что-то жарковато сегодня! Не находите, господин инспектор?

А сам, пока гости осматривали окрестности и искали, откуда идёт жар, бочком-бочком да к Старому Дубу.

— Ты документы у них смотрел?

— Обижаешь, начальник! Големы пробили их бумаги по базе! Всё путём!

Леший оглянулся на гостей. Они о чём-то совещались, а главный всё свои умные закорючки на бумаге выводил. Надзиратель Гнилого Болота крепко задумался: как ему быть с нежданной инспекцией? Что показывать, а о чём можно и умолчать? У Бабы-яги секретаршей работала его знакомая ведьмочка. Она всегда заранее предупреждала о внезапной проверке. В этот раз почему-то не предупредила. «Может, я в немилость впал у нашего начальства? Узнать бы, для чего этих проныр прислали и что им известно. А рожи-то какие у них хитрющие! — забеспокоился Леший. — Блин! Как назло, вчера с Водяным выпили почти весь запас отвара Дурман-Травы. После чего старый дурак на спор в Болото прыгал. Припёрся со своего озера! Скучно ему, видите ли! Слабо, говорит, в Болото головкой вниз прыгнуть?! Слабо?!» Леший злился и передразнивал своего старого кореша Водяного, а заодно винил того в утоплении служебного Зерцала. Теперь захочешь — не позвонишь и не узнаешь кто на меня настучал!

— Ладно, иди! Сам разберусь! — недовольно ответил Леший начальнику стражи Тёмного Леса.

Старый Дуб ушёл, а Леший остался с «инспекторами» хозяйки один на один без сведений о них и связи. Оттого он чувствовал себя не в своей тарелке. Втихаря от Бабы-яги начальник Гнилых Болот считал себя здесь полновластным хозяином. У него уже появилась собственная клиентура. Только пошёл более-менее приличный доход и тут на тебе, инспектора! И какой-то уж больно умный и говорливый кот. «Явно зубы мне заговаривает мохнатый! Этот может пронюхать и пролезть туда, куда его начальнику-здоровяку и не протиснуться! Не зря старая карга мне такой тандемчик подослала! Ох, не зря! — рассуждал Леший и уже пожалел, что прогнал ведьмочек. — Они смогли бы задурить голову этому Дуракову. Ладно, их обратно вернуть не проблема. А вот где мне симпатичных кошечек на болоте найти для Котовского? В жизни не видал таких здоровых котов! Может, ему и ведьмочки понравятся? Он не намного их меньше ростом будет. Особливо, если на задние лапы встанет!» Начальник Гнилого Болота вернулся к «инспекторам» и уже вслух произнёс:

— Располагайтесь, гости дорогие! Может, желаете попить с дальней дорожки? Я мигом сделаю вкусной водички.

— Неплохо бы, а то у вас тут жара такая нестерпимая! — утирая вспотевший лоб, тяжело вздохнул Иван.

— Что поделаешь, термальные источники! Можно было бы и молочка за вредность выделить. Но начальство экономит на рабочей силе. Будете там, наверху, с докладом, может, замолвите за нас словечко?

Леший с надеждой заглянул в лицо вновь что-то записывающего «инспектора», но тот лишь кивнул в ответ. Надзиратель Болота тут же продолжил объяснять:

— Термальный источник — это необходимый компонент для приготовления всяческих отваров и настоек. Он здесь не один. От источников жар и идёт. Я уже как-то привык за долгие годы службы, а вот новичкам у нас здесь тяжело. Даже иные Бесы не выдерживают таких условий труда! Вы обязательно про Бесов запишите себе этот пунктик! Так я за водичкой холодненькой сбегаю?

Иван вновь утвердительно кивнул головой. Леший тут же исчез в избе. Кот-Баюн пристально посмотрел ему вслед и негромко произнёс:

— Не пил бы ты, Иванушка, водицы! Козлёночком станешь!

— Да ну тебя, желтоглазый! Всяких сказок начитался в детстве и до сих пор веришь во всю эту чушь!

— Тебе виднее, Иван, но я тебя предупредил…

Кот-Баюн хотел ещё что-то сказать своему другу, но тут вернулся Леший с хрустальным кубком, полным прохладной водицы. Иван невольно облизнул пересохшие губы и протянул руку.

— А вот и водица с холодного источника. У нас и горячие, и холодные источники имеются. Пейте, гости дорогие! Извиняйте, но бокал у нас только один. Может, поделитесь с коллегой водицей?

Леший вопросительно посмотрел на Ивана. Затем покосился на кота, который пристально следил за хрустальным кубком в руке Ивана.

— Отчего не поделится? — произнёс душа-парень Иван. — Вот немного отопью, жажду утолю и с товарищем поделюсь.

— Вот и замечательно! Утолите жажду нашей чудесной водицей, а потом немного отдохните на воздухе, пока вам ужин приготовят! Сегодня вы с дороги, а завтра с новыми силами за работу! Так сказать, за проверку!

Иван согласно кивнул и приналёг на «воду». Леший заулыбался, демонстрируя белизну новых имплантов. Он ими гордился. Старые зубы были мелкие и жёлтые, а новые — белые, крупные. Зубчик к зубчику. «Это хорошо, что мы по пьяни с Водяным не умудрились разбить Волшебный кубок, а то бы сиё пойло за чистую воду было бы никак не выдать! — подумал Леший. — Вчера почти всю Дурман-Траву с Водяным перепили, а затариться ещё не успел! Мы-то, производители, знаем как её пить, а кто не знает, тому конец!» Пока надзиратель Гнилых Болот размышлял, Иван выпил полкубка, а остальное отдал Коту. Леший хотел понаблюдать, как мохнатый с такой широкой мордой будет пить из кубка с узким горлышком, но его отвлекли вернувшиеся по его приказу молодые ведьмочки.

— Звали нас, Леший Лешевич?

— Да, звал! — окинув взглядом их символически одетые костлявые телеса, пробурчал фактический хозяин Болот и быстро оглянулся на Кота. Тот уже с довольным видом щурился. Бокал был пуст.

— Благодарю за вкусную водицу! — томно промурлыкал Кот-Баюн, разглаживая свои густые усы, и подмигнул Лешему. После чего стал беззастенчиво оценивать достоинства ведьмочек.

Иван тоже было уставился на них хмельным взглядом. Те его разглядывали с нескрываемым интересом. Добрый молодец хотел что-то сказать, но желтоглазый опередил:

— Будем знакомы, красавицы. Перед вами старший инспектор Дураков, а заодно и официальный зять Царя Тридевятого царства. Ну, а я Котовский. Незаменимый специалист своего дела и правая рука старшего инспектора.

Иван лишь в ответ икнул. Для ведьмочек молодой царский жених с говорящей за себя фамилией стал ещё более интересен. Умный никогда бы не стал набиваться в зятья к нищему царю. Кащей понятное дело — политика, а этот куда лезет? Одним словом, дурак, но зато весьма симпатичный! Ведьмочки приценивались к лёгкой добыче. Леший же удивлённо приподнял брови, ибо он знал, что Кащей метит в зятья Царя, чтобы окончательно объявить себя бессменным императором всея Тридевятого Царства.

— Вечер становится всё более томным! — тихо пробормотал надзиратель Гнилого Болота и тут же смекнул, что Царь никогда не простит своему будущему зятю шашней на стороне, да ещё и с ведьмами, а вот от Кащея можно схлопотать благодарность за вовремя проявленную подлость и получить за это веское слово в свою защиту перед Бабой-ягой за недоимки, ежели такие будут обнаружены. Поэтому Леший уже громче произнёс:

— Прошу любить и жаловать, гости дорогие! Это несравненные красавицы нашего Болота Анюта и Марфута! Они будут рады развлекать дорогих гостей весь вечер и до утра!

Ведьмочки заулыбались и разделились. Анюта подошла и села на лежак рядом с размякшим Иваном, а Марфута пошла к Котовскому. Казалось, ведьмочку нисколько не смущает, что это хоть и очень большой, но всё-таки кот. Леший оценивающе посмотрел на деяние своих рук. Специалистки на все руки хорошо знали свою работу.

«Живыми» от таких не уйдёшь! Достойное поколение растим!» — с гордостью за себя любимого подумал надзиратель Гнилого Болота и со спокойным сердцем ушёл к себе в избу.

Пристроившись на огромной кровати с мягкой периной Леший с довольным видом потянулся. «Похоже, что ужина гостям уже не потребуется. Памятник надо поставить тому, кто придумал варить Дурман Траву! Теперь все расходы на сабантуй с Водяным можно будет списать на счёт инспекторов. Ладно „пару“ капелек Дурман-Травы и на бочок. Что-то заморился я сегодня с нежданными гостями. Уже вечереет, а завтра после утех с ведьмочками господа инспектора найдут рядом с собой с утречка толстые пачки кащеевок, и станет им уже не до проверок. Сами легли с ведьмами. Сами взятку взяли. Всё сами, голубушки. Дурман-Трава знает своё дело. Ежели с умом её применить, то она мозги любому вправит должным образом!» — с этими мыслями Леший самодовольно улыбнулся, сладко зевнул и безмятежно заснул.

Он не ведал, что ведьмы и Иван благополучно крепко. Не спал только Кот-Баюн. Он терпеть ненавидел напитки, дурманящие мозг. Ибо они не в лучшую сторону влияли на умственные способности и возможность управлять чужим сознанием. Баюн позаботился о том, чтобы и обитатель избы, и те, кто устроился на дворе, спали до самого утра, а сам со спокойной душой отправиться на разведку.

Ранним утром Гнилые Болота огласил дикий рёв. Это после Дурман-Травы пришёл в себя Иван-Дурак. Его голова нещадно болела и отказывалась что-либо понимать. Кот-Баюн лениво приоткрыл один глаз и посмотрел на хозяина. Тот сидел на лежаке и ошалелыми глазами смотрел то на лежащие рядом с ним пачки кащеевок, то на стоящих неподалёку двух ведьмочек. Они плакали горькими слезами и клялись, что он сам с ними лёг. Они целомудренно отказывались, но он их заставил. Из избы выскочил Леший. Протирая сонные глаза, он заорал на своих подчинённых:

— Что здесь происходит?! Что за шум ни свет ни заря?!

— Это всё он! Он! — в один голос запищали Анюта и Марфута. — Мы мирно лежали. Никого не трогали. Спали как ангелочки, а этот сумасшедший как вскочит, да как заорёт на нас. Вытолкнул со своего лежака и требует, чтобы мы убрались прочь подобру-поздорову. А мы своё отработали. Всю ночь трудились над этим неугомонным. Он нас заставил, и мы теперь требуем денежной компенсации за нанесённый нам физический и моральный ущерб. Вон у него сколько кащеевок лежит под боком, а нам не даёт к ним притронуться.

— Я понятия не имею, кто вы такие, страшилища, и чьи это кащеевки! — рявкнул в ответ Иван.

— А ещё ночью мы для тебя были самыми прелестными, и ты нами с удовольствием пользовался!

— Я??? Да вы чокнулись совсем! В зеркало на себя посмотрите! Чтобы я и с вами? Да лучше в омут с головой, чем к таким притрагиваться!

— Это р*******************я! Шовинист! — в один голос завизжали ведьмочки. — Мы требуем компенсации!

На что лежавший на соседнем шезлонге Кот-Баюн меланхолическим тоном заметил:

— А я вас, товарищ Дураков, ещё вчера предупреждал: не пейте «водицы» из хрустального кубка — козлёночком станете! Дурман-Трава крайне отвратительно действует на способность адекватно воспринимать события. Ум за разум заходит. Одни физические и душевные неудобства да потери. Деградация личности. Одним словом, Яд!

— А вот это уже форменный поклёп! Я лично давал вам исключительно холодную воду из чистейшего источника! Никакой Дурман-Травы и в помине не было! — почти искренне возмутился Леший. — Вы, товарищ Котовский, видно, вчера перегрелись от горячего источника. Вот вам всякие глупости и померещились. Производство Дурман-Травы у нас находится под строгим учётом, и ни капли без ведома уважаемой Бабы-яги не может быть реализовано!

— Ах не может?! — подозрительно сощурил глаза Кот-Баюн. — А как насчёт ваших частных запасов, что находятся в подвале? А сколько Дурман-Травы вы накануне употребили вместе с Водяным. А потом с ним в Болото на спор сигали. Разве не так, товарищ Леший? Может, нам со старшим инспектором просигналить куда следует?

Иван удивлённо уставился на Кота-Баюна. Даже голова перестала болеть. Когда желтоглазый успел разузнать про «левые» махинации надзирателя Гнилых Болот? Леший никак не ожидал с утречка такого подлого удара. Оттого даже не заметил удивлённого лица старшего инспектора. Хозяин Болот лишь беззвучно открывал и закрывал рот, но ничего не мог ответить на предъявленные обвинения. «Но откуда инспектора уже всё знают? Кто меня выдал? Старый дуралей Водяной на моё место метит?! То-то этот старый пройдоха вчера ко мне со странными вопросами подъезжал. О моём отпуске интересовался. О здоровье беспокоился! Во подлюга, а я его Дурман-Травой угощал!» — кипел от возмущения Леший. Ему вдруг стало как-то страшновато, что Баба-яга уже всё знает. Чтобы не выдать своего страха, он закричал на ведьмочек, дабы те убирались прочь. От внезапного крика надзирателя они даже плакать перестали и резво упорхнули. Но оставалась в арсенале надзирателя Гнилых Болот ещё хорошая зацепка, которая могла уравновесить силы. Он с ухмылочкой поглядел на толстые пачки кащеевок, которые всё ещё лежали рядом со старшим «инспектором». От взятки в особо крупных размерах уж им не отвертеться! Любой житель Болота выставит против чужаков своё слово. Тогда пускай городские попробуют отмыться! Надзиратель Гнилых Болот окончательно успокоился и даже с некоторой долей превосходства произнёс:

— А как же вымогательство взятки под давлением в особо крупном размере должностным лицом при исполнении? У меня все жители Болота видели, как вы вчера путём наглого шантажа выманили у меня весьма приличную сумму денег в обмен на формальное проведение ревизии. К кому в этом случае у Бабы-яги появится больше вопросов? Может, мне Големов позвать и сдать вас хозяйке?

Теперь Иван удивлённо уставился на Лешего. Попытался вспомнить, что вчера было. Но не смог. Дурман-Трава напрочь стёрла его воспоминания о вчерашнем вечере. «Может, по пьяни мы с Котом вчера действительно учудили и надзиратель Болота может выставить против нас множество свидетелей? Дядька Черномор прознает, каким образом я опорочил честное имя сотрудника царской милиции, будут неприятности. А я ещё Справедливости захотел! Опять милицейскую бдительность потерял!» — подумал Иван и с виноватым видом посмотрел на Кота-Баюна. Но у того уже шерсть встала дыбом. Усы угрожающе затопорщились, а жёлтые глазищи стали недобро отсвечивать.

— Наших бьют! — внезапно заорал Кот-Баюн.

Да так громко, что у всех уши заложило, и тут же кинулся на Лешего. Тот не ожидал такого оборота событий и со страха плюхнулся на пятую точку. Огромный чёрный котище, словно пушечное ядро, вылетел с шезлонга и повалил надзирателя Гнилого Болота наземь. Зло зашипел ему в лицо, обнажая мощные острые зубы.

— Арестовывай казнокрада, товарищ Дураков! — вновь заорал желтоглазый. — Только что прозвучало предложение о взятке должностному лицу в особо крупных размерах находящемуся при исполнении! На кащеевках наших отпечатков лап нет, а вот этот з****й оставил свои «пальчики» на денежных купюрах в превеликом множестве!

— А свидетели и понятые? — вспомнив взбучку, полученную от дядьки Черномора, жалобно промямлил Иван. — И как мы без Беса Толкового докажем, что на кащеевках есть отпечатки пальцев Лешего?

— Ха! — рявкнул Кот и хитро усмехнулся, сидя на груди поверженного Лешего. — Игнатич, вылезай! Да и вы, ведьмы, вылезайте! Хватит из кустов подглядывать!

Росший рядом с домом куст орешника зашевелился, и из него показался маленький невзрачный бесенёнок, а за ним с понуренными головами две ведьмочки. Бывший эксперт-криминалист царской милиции растерянно оглядывался по сторонам.

— Иди сюда, Игнатич! Не боись! Теперь Леший тебе уже ничего не сделает! А вы, гражданочки, тоже подойдите поближе! Понятыми будите!

Надзиратель Гнилого болота попытался вырваться, но Кот-Баюн вновь показал ему свои острые зубки, и тот разом успокоился. Только недобро косился на опасливо приближающегося бесёнка и ведьмочек-предательниц. Кот же, не обращая внимания на Лешего, продолжал давать пояснения.

— Вот вам и эксперт, и свидетели! Адвокаты тебе, Леший, уже не помогут, да и не оплатит тебе Баба-яга адвокатов. Обокрал ты её в особо крупных размерах, а старуха терпеть не может, когда у неё наворованное воруют! Ей был нужен толковый алхимик, чтобы варить зелье и мази для свои СПА-салонов. Вот она и приказала Лешему с его подельниками выкрасть Беса Толкового, который и придумал состав Дурман-Травы. С её помощью Белое превращалось в Чёрное, а Правда в Кривду! Ведь так, Леший?

Поверженный надзиратель Гнилых Болот лишь зло сверкал маленькими круглыми глазёнками, но сделать что-либо огромному котищу, который был с него ростом, ничего не мог.

Бес Толковый виновато опустил голову и тихо произнёс:

— Извините меня, как-то нехорошо получилось, но я не мог сопротивляться.

— Куда тебе! — окинув взглядом тщедушного бесёнка, задумчиво произнёс Иван и оглушительно рявкнул: — Всем оставаться на местах! Работает особая группа царской милиции!

Даже Кот-Баюн, сидевший на поверженном надзирателе Гнилых Болот, от неожиданности замер и уважительно посмотрел на Ивана. А тот не спеша подошёл к Лешему и, ощутимо пнув того ногой по заднице, строго приказал:

— Поворачивайся! Вязать буду!

После чего обернулся и поинтересовался у Беса Толкового:

— Назад в милицию пойдешь жуликов и негодяев разоблачать?

Бывший эксперт-криминалист только что и смог, что кивнуть и широко сквозь произвольно навернувшиеся слёзы улыбнуться. Его простили.