вЖвЖ или жизнь сознания хомяка

Глава шестнадцатая. Решение принято.

- Перевоспитание взрослого человека не самая простая задача, даже для настоящих воспитателей.

- У женщин это врожденная необходимость.

- Даже так?

- Так, всё так. Мы не замечаем, как нас перевоспитывают, меняют, приспосабливают. Потом мы удивляемся, как же так, что с нами такое произошло? Мы были другими, не такими как сейчас - лучше. А сопротивляться мы не умеем – не научили.

- А кто же нас учил сопротивляться воспитателям? Наоборот, приучали к покорности перед ними.

- И заметьте, не просто к покорности, к вере в то, что они знают, как делать правильно, верно, и мы покорно соглашаемся, киваем, слушаем непререкаемые доводы, доверяясь логике последовательности.

- А что остается делать профессор? Вы и сами весьма трепетно относитесь к своей жене!

- Вы очень метко подметили, коллега, действительно я пред ней трепещу.

- Вы?

Глава шестнадцатая. Решение принято. 

- Сиропа нет..., есть натуральные сухушки шиповника. Я их завариваю в термосе, потом жду пару часов, потом, пытаюсь слить через дрыську…, это у меня термос с устройством сдрыськи - давишь сверху, оттуда вытекает жидкость. Периодически дрыська засоряется косточками шиповника, и приходиться ругаться на неё, говорить - ах ты такая сякая дрыська, опять засорилась! Потом дрыська изымается, чистится и..., и опять зараза засоряется.

Василий всячески старался ублажить Зою, показывая, что он ведет здоровый и правильный образ жизни достойного претендента на сердце красавицы. Зоя, в свою очередь, сидела за кухонным столом, пытаясь скомпоновать все имеющиеся письмена в одну заявку, которую составляла на имя Арнольда Степановича. Сейчас она пыталась обосновать, почему отдел рептилий нуждается в экстренной пересадке осознаний кроликов, ссылаясь на отсутствие приплода у крокодилов, отказывающихся совокупляться под чутким руководством рептилий от зоопсихологии. В свою очередь отдел сельхозживности не знал, куда девать кроликов - настолько активной половой жизнью они разнообразились.

Такая срочность работы была вызвана тем, что Арнольд Степанович ещё раз появлялся в лаборатории зоопсихологов и настоятельно просил Клавдию Ивановну представить список переселенцев к завтрашнему утреннему совещанию, на котором он хотел выслужиться перед Степаном Альфредовичем, да и статус поднять не мешало. Быть вершителем судеб - дело серьезное, равное по значимости с самим Самим.

Вы понимаете, о чем думал Арнольд Степанович?

Зоя старалась изо всех сил, понимая, за сегодняшние муки, ей воздастся. В том числе и перед двумя рептилиевыми мегерами, которые прекрасно знали, что любой скандал идет им на пользу, проясняя неясные нюансы ситуации. Соответственно она не сомневалась, что если она проигнорирует их просьбу, то две крокодилы обязательно устроят громкое щелканье челюстями.

Василий носился по кухне, извлекая из всех тайников кухонного пространства имеющиеся вкусняшки, среди которых попадались древние пищевые реликты, времен совместного проживания с родителями. В этих случаях Василий прятал за спиной протухшие продукты, тайком запихивая их в мусорный пакет.

К его сожалению старание ублажить даму, Зоей не оценивалось, так как девушка была полностью поглощена работой, а про сироп спросила автоматически, чтобы Василий не обиделся.

- Значит сиропа у тебя нет?

- Нет, есть заваренный шиповник.

- Наливай. А что у тебя ещё есть? – поинтересовалась Зоя не глядя на Василия.

- Да в общем-то ничего больше и нет, - расстроено сообщил Василий, осматривая надувшийся мусорный пакет. Получалось так, что продуктов нормальной свежести не было. – Послушай Зоя, я тут налил шиповник, а сам побегу мусор вынести, да в стекляшку, за едой.

- Ступай, - разрешила Зоя, снова поглощаясь подготовкой заявки.

Василий, торопясь накинул куртку, обул ботинки и без шапки выбежал на лестничную площадку, но сразу же вернулся, так как забыл мусорный пакет.

Взяв мусор Василий вышел из квартирки и побежал по лестнице. Он так торопился сделать что-то приятное для возлюбленной, что его мысли полностью были отданы рассуждениям, что же прикупить в магазинке. С одной стороны он уже знал вкусовые предпочтения Зои, но он также знал, что перепелок в стекляшке не бывает, зато есть тридцать сортов водки, четыре вида плавленого сыра в фольге, черствый хлеб и сарделько-сосисочные чудеса, впихнутые в кишку, целлофан и сетку.

С мусорным пакетом он вбежал в стекляшку, где стояло три качающихся холостяка, жалобными взглядами сообщавшие продавщице о желудочной требе. Говорили присутствующие редко, в основном стреляли голодными глазками по прилавкам, готовые к тому чтобы смести продукты в разверзнутые пасти.

В атмосфере стекляшки витало ощущение мужского голода. Настоящего…, мужского. Женщины так не могут. У них есть диета. Это когда всё семейство изводится голодом, а потом приходит пора удивления, почему женская фигура не нравится ни их детям, ни осунувшимся мужьям, уже не стесняющимся поглядывать на пышные телеса соседок, додумывая рацион почасовой кормежки. Они с завистью рассматривают толстяков, засовывающих в рот роскошные бутерброды с ветчиной и сыром, при этом не обращая внимания на разлетающиеся крошки, которые голодным мужикам кажутся настоящими батонами счастья, отчего голодный мужчина сглатывает несуществующую слюну, матерясь про себя о женской блажи. Их рассуждения сводятся к тому, что они начинают думать. И делают это приблизительно так: - дал тебе Бог телеса стерве, так и корми их, откладывай жиры и витамины, но мужнину кишку не трож, не покушайся на святое! Это каждый хирург знает - тронешь кишку, пациенту остановка сердца.

В большинстве случаев такие рассуждения мужчин относятся ко второй стадии предразводного процесса, и если женщина это вовремя не понимает, то следует третья стадия: мужчина начинает кормить себя сам. Следствие - появление гастрита или язвы двенадцатиперстной кишки, с переводом мужчинки на обязательное почасовое кормление, чего собственно говоря он и добивался.

Но какой ценой? Ценой собственного здоровья! А если и после появления болячки, кормление мужичка не улучшается, то наступает кирдык браку. Забракованные расторгают брачные узы, предаваясь всем тяготам самостоятельного образа жизни, что заставляет лишенцев выбредать на тропу поиска пропитания, приводящую их в стекляшки, где они отовариваются продуктами первой необходимости.

Ни о чем таком Василий, в силу молодости, не знал. Единственным его желанием, выступало видение сытой и довольной Зои, уплетающей калач с маковой россыпью, запивающей его настойкой шиповника.

Видение видением, а жизнь указывала на то, что стайка голодающих холостяков толпилась перед прилавком, рассусоливая в уме, что именно взять. Так что встав в очередь Василий сам ощутил приступ всеобщего голода, отчего его желудок подтянулся к подбородку, давая советы, чего именно ему хочется.

Очередь вяло двигалась. То один, то другой мужчина кивал головой, отвечая таким образом на вопрос продавщицы, будет он брать ливерную или нет. Все брали, и когда подошла очередь Василия и он взял, подчиняясь закону большинства.

-  А ещё мне вон тот калач с маком, масла, полкило сосисок, водки особой П-нской, и пару банок тунца.

-  Хлеб будешь? – Совсем зеленый ещё, - подумала продавщица.

-  Положите. И две шоколадки с изюмом. - Наверняка сосиски варить не будет, прям так сырыми и сожрет, да ещё без хлеба.

-  Вот эти? – Продавщица удивилась, обычно шоколадки холостяки берут только в одном случае - в случае посещения их убогих жилищ женщинами. А если так, то в следующий раз юнец придет со списком, который будет озвучивать, пытаясь на пальцах объяснить, чего ему надо.

Рассчитавшись Василий буквально полетел домой. И опять все его мысли были посвящены Зое, так что и на этот раз зайдя в квартиру, он обнаружил в своих руках мусорный пакет, на что подумал, что он его снесет в следующий раз, поутру, а не сейчас - сейчас его тянуло к ней.

А она сидела с заявкой, совершенно не замечая всего что вокруг происходит.

Василий осторожно вытаскивал из пакета принесенные припасы, думая, что у него в квартире всё устроено как в бытовке у строителей. «- Не годиться так, это не правильно, надо порядок навести, прибраться, а то живу как Вован в своём загончике». От этих мыслей, Василий вспомнил, как сегодня на его голову шмякнулся продукт жизнедеятельности Вована, и аппетит у него пропал. А Зоя подняв глаза увидела маковый калач, и тут же взялась его вкушать.

-  Свежий! - восторженно воскликнула Зоя, откусывая от калача, прям так, как и представлял Василий в своём видении.

Выражение её глаз в этот момент резко переменилось, как-то поглупело, осчастливилось, отчего Василий замлел.

Вот так всегда бывает, этим-то умные женщины и берут холостяков, резко переменяя свой взгляд, представляясь перед холостыми мужчинами совершеннейшими дурехами, чавкающими разнообразной гадостью, которую и в рот-то брать противно. Вот этим взглядом Зоя сразила неопытного Василия, представ пред ним в совершенно ином виде, что дало ему основание почувствовать себя самым счастливым любовником на свете.

Что он делал далее, было для него неважно, так как время стремительно ускорилось в его восприятии и очнулся он только утром, когда прозвенел будильник, и Зоя вылезла из постели, надев полупрозрачный халат.

-  Давай выйдем пораньше - дел целая прорва, - сообщила она возбудившемуся Василию, который имел виды на её тело, но она его забрала вместе со своим осознанием, которое рвалось делать карьеру.

Выпив кофе, Василий и Зоя торопясь пошли на работу. Он в свою лабораторию, она к Арнольду Степановичу, который появлялся в здании института раньше всех.

Алексей Олегович также как и Арнольд Степанович пришел на работу с первыми лучами солнца, то есть в половине восьмого утра. Несмотря на ранний подъем, он выглядел отдохнувшим. Дело в том, что вчерашний поход в клинику, убедил его в том, что он сделал глупость, которую теперь непременно хотел исправить. В конце концов, современное общество придумало способ цивилизованного расторжения брака, минуя церковные ограничения, допускавшие расторжение брачных уз, но не всем и не всегда. Так что в данный момент Алексей Олегович изо всех сил своего креативного умища пыхтел над решением загадки повторной пересадки осознания. Он перебирал в уме возможные варианты, но кроме одного единственного, ничего не мог придумать. Этот единственный вариант заключался в том, что ему надо использовать для пересадки ещё одно существо, выполняющего роль буфера, с которым попеременно менялись сознанием то хомяк, то Ираида Исхаковна. В этом случае возможны побочные последствия. Какие Алексей Олегович не знал, но то что они будут, не сомневался.

Появившийся в девять часов Василий застал руководителя сидящим на месте и рассматривающим хомяка в клетке.

- Доброе утро, Алексей Олегович.

- А, Вася, ну привет. Как дела?

- Женюсь Алексей Олегович.

- Что?!!

- Женюсь, всенепременно, обязательно и совершенно точно.

- Э, брат. - Голос Алексея Олеговича стал настороженным. – И на ком, если не секрет?

- Не секрет, Алексей Олегович.

- Так на ком же?

- На Зое.

- На Зое? Что ж, достойный выбор. А она в курсе?

- Естественно, мы уже целых два дня вместе.

- Ну два дня это пустяк, хотя именно с них всё начинается.

Алексей Олегович вспомнил, как десять лет назад, он вполне зрелый ученый влюбился в Ираиду Исхаковну как мальчишка. Он припомнил, как в вечер их первого свидания она позволила поцеловать ручку, как он, перед следующим свиданием долго выбирал галстук, но так и не выбрал, пойдя в расстегнутой рубашке, что очень понравилось Ираиде Исхаковне. И как она пригласила его к себе в гости, где они впервые насладились телами друг друга. Он вспомнил как сделал предложение стать Ираиде Исхаковне его женой, как она согласилась, а спустя пару лет стала дарить ему дурацкие галстуки, больше напоминавшие удавки суицидников, нежели галстуки достойные предъявлению людям.

- Два дня голубчик, это целая вечность, затмевающая будущее. Тебе так не показалось?

- Именно так, Алексей Олегович.

Алексей Олегович подумал, что юный сотрудник вполне способен самостоятельно определиться с собственным жизненным выбором, и мешать ему бесполезно, тем более предостерегать от опрометчивых поступков. В конце концов всегда есть запасной вариант решения проблемы – реактор перемещения...

Мы с вами господа знаем об альтернативе, вот и Алексей Олегович решил посвятить Василия в альтернативные варианты решения жизненных неурядиц с супругой, прекрасно понимая, что одному ему не справиться с поставленной задачей возвращения сознания Ираиде Исхаковне.

- Тогда слушай меня Вася, - Василий напрягся, подумав, что Алексей Олегович знает что-то особенное о Зое, и приготовился к самому ужасному. – Так вот, мы с моей супругой решили провести эксперимент с её телом. Ты понимаешь, о чем я говорю?

- Да, Алексей Олегович, - восторженно пропел Василий, так как его ожидания кошмара о Зое рассеялись, и теперь он был готов ради Алексея Олеговича на всё.

- Ну так вот, прошлой ночью я пересадил осознание вот этого хомячка в тело моей дороголюбезной супруги.

- Да вы что? Вы гений!

- Спасибо Василий, но сейчас не об этом. Настало время вернуть всё на круги своя. Хомяк должен стать хомяком, Ираида Исхаковна - Ираидой Исхаковной, ты понимаешь почему?

- Нет, но почему?

- Потому что осознания могут врасти в своих пользователей, после чего мы их оттуда больше не выудим. А это означает, телеса моей супруги навечно могут остаться с осознанием хомяка. Это ты понимаешь?

- Да. – На мгновение Василий представил как Алексей Олегович совокупляется с огромным волосатым чудищем, ласково покусывающим его за ушко. – Кошмар какой.

- Вот и я говорю, кошмар какой. Так что голубчик сегодня нам предстоит целая баталия с пересадками. Понимаешь?

- Да! И я по-моему знаю ответ на все ваши вопросы.

- Да?

- Да! Дело в том, что Зоя как раз занимается списком перемещающихся животных, который она понесла Арнольду Степановичу на подпись.

- Ага, этот всё подпишет, лишь бы выслужиться. Ну и пусть, плевать. Так, так, это хорошо, - Алексей Олегович подумал, что теперь торопиться не стоит, теперь все произойдет само по себе, а обо всем остальном он сам позаботиться.

Алексей Олегович как в воду глядел, полагаясь на мгновенную реакцию Арнольда Степановича, который тут же расписался на поданном заявлении, лично снял ксерокопию, и лично проводил Зою до дверей.

Он подумал, что закрепив за собой право давать разрешение на перемещение сознаний животных, он становиться равным самому Самому. Чувство радости нахлынуло на него и он выпил соточку коньяку, расслабленно плюхнувшись в кресло, и мечтательно уставился в стенку, как будто она была далью его перспектив.

Зоя спустилась в лабораторию, застав Клавдию Ивановну перед клеткой мыша с осознанием кошки Ляпы.

- Доброе утро, Клавдия Ивановна.

- А Зоя, что нового? – лицо Клавдии Ивановны было сосредоточенное и как казалось, она вовсе не обращает на Зою внимания.

- Вот у Арнольда Степановича подписала заявку.

- Молодец. Так, одной проблемой стало меньше. Ты вот что, тем, у кого есть пересаженные животные вели следить за своими питомцами. Разумеется, если они не сочтут нужным их переместить обратно. И ещё, попробуй затащить к нам Алексея Олеговича, чтобы он рассказал нам принцип действия своего устройства, а также возможные последствия этих операций.

Клавдия Ивановна вновь погрузилась в наблюдения, предоставив Зое выполнять данные распоряжения по своему усмотрению, чем Зоя и занялась, спустившись на этаж к Василию. За час, что Зоя не видела Василия, она по нему соскучилась. Ей почему-то стало не хватать его привязанности, его по-собачьи преданных глаз.

А в лаборатории Алексей Олегович вместе с подручными производил переустройство машинки перемещения. Привычная для Зои округлость реактора перемещения находилась в стороне, загораживая узкий проход. Так что Зое пришлось помучаться, пока она преодолела этот барьер, впрочем успешно, что дало ей возможность увидеть Алексея Олеговича, Василия и Игоря склонившимися над реактором, из которого торчали проводки.

- А Зоя, проходи. - Первым её увидел Алексей Олегович.

- Здравствуйте Алексей Олегович, Игорь, - Зоя стала смущаться, – Василий, доброе утро.

- Доброе утро, Зоя, - осёкся Василий, но все-таки поздоровался с Зоей.

- Привет красавица. - Игорь был не в курсе взаимоотношений Зои и Василия.

-  А я к вам с заявкой от нашего отдела.

- Молодец, вовремя пришла. Ты вон ту гайку покрути. - Руководил процессом Алексей Олегович, указывая Василию что делать.

Эта переделка реактора давала возможность совершать до десяти пересадок сознаний в час, чего, по прикидкам Алексея Олеговича, должно было быть достаточно для удовлетворения потребностей зоопсихологов.

- Так я вам оставлю список.

- А нам он зачем? Он же вам нужен. Вы нам поочередно приносите скотинку, а мы её быстро пересаживаем, оглянуться не успеете.

- Принесем. А это что у вас такое? – сделала круглые глаза Зоя, осматривая прибор позволяющий сознанию расшириться.

- А, ерунда. Лучше не трогай, вдруг заработает, что мы тогда будем делать? – отпугнул Игорь Зою, после чего Зоя отдернула свою ручку, а Игорь рассмеялся.

- Ничего смешного в этом нет, осторожнее Зоя, - оскорбился Василий из-за смеха Игоря.

- Ну я пойду? – спросила разрешения Зоя, хотя у кого не понятно.

Не дожидаясь ответа она развернулась, а мужчины продолжили старания по переделке машинки перемещения.

Как только Зоя ушла, Алексей Олегович обнаружил отсутствие какой-то детальки, за которой отослал Игоря, а Василий воспользовался отсутствием Игоря признался в своих экспериментах с животными.

- Так вы что, так их и пересадили?

- Ну да.

- И никому не сказали?

- Зоя призналась.

- Ого! Не ожидал, от тебя не ожидал! Молодец Василий - наука прежде всего! Так, о твоих и моих прегрешениях пускай останется в тайне, но ты поможешь мне с Ираидой Исхаковной.

- Конечно Алексей Олегович, о чём разговор.

- Да, Игорю ничего не говори, пусть между нами останется. - Алексей Олегович понизил тон, как будто хомяк мог подслушать разговор.

В этот день Алексей Олегович полностью закончил подготовку реактора перемещения, а поскольку когда занят делом то время пролетает незаметно, то он не заметил, как в лаборатории наступили сумерки, а вместе с сумерками пришла Зоя. Василий в это время что-то перепаивал, сидя в парах канифоли. Игоря опять отправили за какими-то покупками, а сам Алексей Олегович навис над реактором, издавая при этом нечленораздельные звуки.

- Я вам не помешаю? – Решилась обратить на себя внимание Зоя.

- Нет, не помешаешь. – Вынырнул Алексей Олегович из реактора. – Вась, тут к тебе.

- Нет, нет Алексей Олегович, я как раз к вам.

- Да, странно? Ну и что там у тебя такого, что не потерпит до завтра?

- Клавдия Ивановна спрашивает насчет того, когда пересадку будем делать?

- Ну так ответь ей - завтра, а часть мы уже сегодня сделали, так ведь Зоя?

- Так Алексей Олегович, - Зоя поняла о чем говорил Алексей Олегович, и была ему благодарна за то, что он любезно согласился покрывать её с Василием проступок, -  Тут ещё вот какое дело, – Зоя замолчала.

-  Ну говори, говори. – Поторопил её Алексей Олегович.

- Тут Роман, наш сотрудник, просит вернуть жабу на место, а то тушканчик никак разродиться не может, а жаба в тушканчике совсем плоха.

- Несовместимость. Понятно. Вернем твою царевну лягушку.

- Да уж пожалуйста, а то парень нервный, склочный, того и гляди совсем испереживается.

- Сделаем. Ну и ты в свою очередь должна мне одолжение.

- Какое?

- Вот мужчина молча бы согласился, а девушка будет уточнять, расспрашивать. Ладно, скажу. Мне тут Василий нужен вечером, отпустишь?

- Конечно отпущу.

Зоя направилась к Василию, чтобы сообщить, что она сегодня пойдёт к себе домой.

- Но Зоя, я не могу без тебя, мне плохо будет, - сообщил Василий, схлопывая глазами накатившую слезинку.

- Но Вася, ты же вечером с Алексеем Олеговичем. А потом мне переодеться надо.  Ну что ты, ну не надо. - Зоя увидела, что Василий сейчас разрыдается.

- Зоя, я не могу без тебя.

- Я тоже не могу без тебя, но хныкать не надо, это лишнее.

- Придумал, я дам тебе ключи, и ты придешь ко мне!

- Не надо Вася, после, потом.

Василий протянул руки к Зое желая обнять её, но в это время перед ними появился Алексей Олегович.

- Зоя, Клавдия Ивановна ещё у себя? – спросил  Алексей Олегович не смотря на Зою и Василия, так как к его халату прицепилась какая-то железка, волочившаяся по полу.

- У себя, а что?

- Так, ничего, пойду к ней, надо посовещаться.