За кулисами (Bad Buddy Series - Перевод Новеллы)

Глава 15. Пран

Уплывающее сознание Пата пугало меня с каждой секундой. Я подавил в себе желание вдавить изо всех сил педаль газа в пол, чтобы привезти сидящего рядом со мной парня в больницу как можно скорее. Вот только мои ноги дрожали так сильно, что я боялся, что переверну машину вверх тормашками, и он не успеет попасть к врачам. В итоге всё, что я мог – это схватить покрепче руль и взять себя в руки. Глядя прямо на дорогу, я вёл машину на максимально быстрой, но безопасной скорости. Я сжимал руку Пата так сильно, что мог почувствовать, как под его кожей бьётся пульс. Пульсирующий ритм под моими пальцами немного меня успокаивал.

По крайней мере, он не спал. По крайней мере, он всё ещё был здесь, со мной.

Как только мы приехали, я остановился прямо у самого входа. Открыв дверь машины, я помог выбежавшим на помощь медбратьям уложить Пата на каталку. Его глаза были практически полностью закрыты, а спина рубашки была вся в подтёках крови. Я отвёз машину на парковку по совету медработника и помчался за Патом к реанимационной палате. Когда передо мной закрылась дверь, моё сердце сжалось, острая боль прошила мою грудь насквозь, а на глазах выступили слёзы. Моя кожа покрылась мурашками от чувства, как будто я вот-вот потеряю кого-то. Я выбросил из головы эти дурацкие мысли и устроился на стуле. Я не сводил взгляда со своих ладоней, до сих пор ощущая тепло от сжатых рук. Я сплёл пальцы между собой в попытках заполнить пустоту между ними и начал вести счёт в голове, пытаясь успокоить нервы.

Потому что в подобной ситуации такие люди, как я… могут только ждать.

Прошёл целый час, с тех пор как я отчаянно сжал вместе свои ладони, дрожа перед входом в реанимационную палату. Как только оттуда вышел доктор, я так быстро вскочил на ноги, что покачнулся от головокружения. В целом, Пат получил десять швов и ему необходимо было провести компьютерную томографию. Также он обязан был лечь на госпитализацию, чтобы за ним понаблюдали врачи, так как помимо внешних ран у него были возможны и внутренние повреждения. Я знал, что затылок человека являлся одной из самых жизненно важных частей тела.

А ещё я знал, что Пат находился в таком состоянии… именно из-за меня.

– М-м-м…

Я охнул, резко повернулся к побитому парню, лежащему на больничной койке, и тут же метнулся к нему. Веки Пата встрепенулись, моргая, и я невольно улыбнулся. Я нажал кнопку вызова медсестры и ночная смена работников пришла в палату, чтобы оценить состояние пациента и поговорить с ним. Они снова подытожили всю информацию для меня, провели дополнительные исследования, которые мы с ними обсуждали ранее, а затем ушли.

Я проводил медсестёр и вернулся к больничной койке.

– Пат.

– Пран…

Услышав, как он в ответ позвал меня по имени, я с облегчением выдохнул, улыбнулся и потянулся, чтобы взять его за руку.

– Как ты себя чувствуешь?

– Башка слишком тяжёлая. Болит.

– Тебе наложили немало швов. Ещё бы не болело.

– У меня как будто всё тело онемело.

– Вот, держи, выпей воды, – сказал я, поднимая спинку койки. Я взял стакан воды, поднёс его к подбородку Пата и вставил трубочку ему в рот.

– Сколько сейчас времени?..

– Пять утра. Ты проспал несколько часов.

– А ты почему не спал?

– Как я мог уснуть, если ты ещё глаз ни разу не открыл?

После услышанных слов на лице Пата расплылась знакомая ехидная ухмылка. Я спустил это ему с рук на этот раз и расплылся в улыбке в ответ, счастливый, что он всё ещё мог мне улыбаться.

– Когда я открыл глаза, то почти хотел ляпнуть "Кто ты?"

Я устало просверлил его взглядом, сощурившись. Он имел хотя бы малейшее представление о том, как я себя чувствовал на протяжении последних нескольких часов?

– Но я побоялся, что ты мне не подыграешь и бросишь меня.

– Если б ты не заговорил, я бы точно тебя бросил.

– Жестокий какой.

– А с таким сумасшедшим парнем, как ты, только жестоко и можно обращаться.

Пат звонко рассмеялся. Он немного повозился и поморщился от головной боли.

– Ты сообщил уже Па? – Его голос звучал до смешного опасливо. Он наверняка представлял, как его сестра со скрещёнными руками и нечитаемым выражением лица стояла бы тут.

– Ещё нет. Она бы переживала.

– Вот и хорошо. Не говори ей ничего, подумаешь, я всего лишь порезал себе затылок. А у меня кожа толстая, как у быка. Ты же сам так говорил, разве нет?

Я вздохнул и покачал головой, не в настроении выслушивать его шуточки.

– Не смешно, Пат. Ты вообще не задумался о том, насколько ужасным мог бы быть исход? Врач сказал, что ты потерял много крови. А что бы мы делали, если бы вовремя не приехали в больницу? Я даже думать об этом не хочу.

– Пран.

– Как же я ненавижу, что ты воспринимаешь подобные ситуации как шутку. Ты можешь избавиться от своей привычки и начать сначала думать, прежде чем действовать?

– Пран…

– Тебе нужно хотя бы научиться испытывать страх.

– А я и так боялся.

– …

– Боялся потерять тебя.

Я сжал губы и нахмурился, не сводя глаз с его взгляда, полного искренности. Мне хотелось плакать.

– А ты не думаешь, что я тоже за тебя боялся?

– Ну не делай такое лицо, – Пат взял меня за руку. Я понятия не имел, какое выражение было у меня на лице, но мог себе представить, судя по тому, с какой серьёзностью смотрел на меня парень, у которого по жизни не было никаких манер. – Прости, что я так тебя напугал.

– Это я во всём виноват.

– Не говори так. – Пат попытался притянуть меня к себе, но он был слишком слаб, чтобы сдвинуть меня даже на сантиметр. Вместо этого я сам наклонился к нему. – Я хочу домой. Меня могут сейчас выписать?

Я с силой помотал головой.

– Нет, тебе нужно остаться здесь под наблюдением ещё день. А ещё доктор сказал, что тебе сделают компьютерную томографию.

– Какую ещё томографию? Ничего я не буду делать. – В его голосе отчётливо звучала паника из-за незнакомых слов.

– Тебе придётся, вдруг у тебя ещё есть внутренние повреждения. У тебя может быть кровоизлияние в мозг.

– Ого, да ни за что. Я не хочу. Я в порядке, Пран.

– Ты можешь сделать это ради моего душевного спокойствия?

– …

– Ты можешь сделать так, чтобы я никогда за тебя больше не переживал?

– …

– Пат.

– …

– Ну и что мне теперь сказать, после всех этих твоих слов?

Я приподнял уголки губ, глядя на то, как Пат опустил глаза и надулся, как обиженный ребёнок.

– Ты голоден?

– Да.

– Тогда я сейчас спущусь вниз и куплю…

– Я изголодался по тебе. Иди сюда.

– Всё ещё шутить хочется, да? Такое чувство, что ты не перестанешь быть занозой в заднице даже на грани смерти.

– А я так просто не умру. По крайней мере, только после тебя.

Мои губы были плотно сжаты. Я хотел улыбаться, но не желал давать Пату повод для гордости.

– Отдыхай уже, – сказал в итоге я и пододвинул свой стул ближе к койке. Пат взял меня за руку. – Я буду рядом.

– А я тебя никуда и не отпущу, даже если ты сам захочешь.

Я рассмеялся и просто остался сидеть на стуле. Когда Пат смотрел на меня полуприкрытыми глазами, я кивал ему в ответ. Крепче сжимая свою ладонь в его руке, я гладил большим пальцем тыльную сторону его ладони.

Вскоре покоцанный парень уплыл в страну снов, и я заснул после него. Когда врачи и медсёстры вошли в нашу палату, я поднялся, чтобы разбудить сонного, капризного Пата и отправить его на томографию. Всё проходило как положено, если я стоял прямо рядом с Патом, как он меня попросил. Кто мог подумать, что он боится шприцов? Как только доктор ввёл рентгеноконтрастный препарат в его вену, выражение на лице Пата стало мрачнее самых тёмных туч. Томография заняла всего лишь тридцать минут, но для Пата они наверняка длились по ощущениям как целый день.

После КТ Пат был измождён и не мог даже переставлять самостоятельно ноги. Нам пришлось отвозить его обратно в палату на кресле-каталке. Как только дверь была распахнута, он проворчал, что чувствует жар, и направился прямиком в туалет, где и блевал без остановки. Я очень переживал, потому что казалось, что Пат испытывает сильную боль. Медсестра сказала мне, что это обычные последствия от введения контрастного препарата и что ему через час должно стать лучше. К тому времени, как нам принесли результаты томографии, парень, который вывернул наружу весь свой желудок, уже находился в крепком сне.

Результаты томографии были удовлетворительными. Я испустил протяжённый выдох, когда врач подтвердил, что на рентгене ничего плохого не было выявлено. После значительного отдыха Пат мог отправляться домой. Судя по тому, насколько он был вымотан, мы наверняка уйдём из больницы только вечером.

Тук-тук-тук-тук.

Четыре стука в дверь. Очень необычно. Зачем было стучать столько раз? Открыв дверь, я увидел за ней человека, который звонил мне часом ранее.

– Он всё ещё не подох, да?

От недружелюбного приветствия моего лучшего друга улыбка дрогнула у меня на лице. Затем мой взгляд упал на пакет с упакованной едой, которую тот купил, и я всё-таки не смог сдержаться и искренне улыбнулся.

– С чего ты решил зайти навестить?

– Я не пришёл сюда никого навещать. Я здесь, чтобы забрать свою машину, – быстро поправил меня Вай и впихнул еду мне в руки. – Я просто покупал ужин на вынос домой, но слегка переборщил. Поэтому держи остатки.

– А, так это для меня, – протянул я и заглянул одним глазком в пакет. – И ты каким-то образом умудрился купить две лишние порции.

– Не выпендривайся, Пран. Я всё ещё злюсь, что у тебя были от меня секреты.

– Что-то я не вижу у тебя на лице злости.

– Это кто так сказал? Я ебать как раздражён. Эти придурки с инженерного заливают в себя алкоголь, будто это вода.

– Вы проиграли?

– Ненамного. В следующий раз посмотрим, кто кого.

Я слабо улыбнулся, чувствуя, как что-то изменилось в этой жизни.

– Что? Так вы все уже ещё одну встречу успели запланировать?

Вай пожал плечами, ничего не отвечая. Он был не только мрачным парнишей, но ещё и полным гордости.

– Как там этот, кстати?

– В порядке. Только что получили результат томографии. Не о чем беспокоиться.

– Ясно. Он спит?

– Да, устал наверняка.

– Ну… а выпишут его когда?

– Вечером, думаю. Я жду, когда он проснётся.

– Ага-ага, ну тогда я пошёл. Я заглянул только чтобы с тобой увидеться.

– Спасибо тебе огромное.

– Я помог не ему, а тебе.

– Ага, спасибо за это.

– Ну, пока, что ли.

– Эй, а ты ключи от машины забирать не будешь? – Я остановил Вая и направился к столику, чтобы взять ключи, но он шикнул на меня.

– Отвези лучше этого дохляка домой на машине. А я потом заберу её от твоего дома.

– Ты же сказал, что пришёл за машиной.

– Уже ушёл. Я спешу так-то.

Я широко заулыбался, заметив, как Вай очень неумело сменил тему. Кивнув, я проводил его взглядом до двери. Перед тем как закрыть дверь, Вай сказал кое-что, от чего я тихо рассмеялся.

– Кстати… не беспокойся насчёт остальных парней. Никто из нас не в силах злиться на тебя.

):)

– Пра-а-ан.

– Да?

– У меня голова болит.

– С чего это? Ты же принял таблетку. – Я отвернулся от своей работы и повернулся к отдыхающему на диване парню. С тех пор как мы вернулись из больницы, он постоянно звал меня по имени снова и снова.

– Но она болит. Наверное, там синяк. Помассажируй мне голову, пожалуйста.

– Я тебе её только что полчаса массажировал. Дай мне заниматься своим проектом.

– А я могу улечься к тебе на колени на полу?

– Зачем ты хочешь сюда ложиться? Неудобно же. Лежи давай на диване, отдыхай и будь послушным. Не двигайся слишком много, а то швы разойдутся.

– Пра-а-ан.

– Что теперь?

– Пить хочу.

– Бутылка стоит рядом.

– Я не могу до неё дотянуться.

– У тебя ещё и ноги отвалились, что ли?

– У меня всё болит…

Я фыркнул и, сдавшись, отложил карандаш, чтобы посмотреть на капризного мальчишку. Показная мольба в глазах Пата не вызывала вообще никакой жалости. Но все равно я поднялся и уселся на краю дивана. Подняв бутылку воды, я открутил крышку и поднёс её Пату, но этот чокнутый балбес начал трясти головой и отказываться. Он приоткрыл губы, ожидая, что я дам ему трубочку, как в больнице. Я подавил в себе желание его отругать, ведь он всё-таки послушно сходил сделал компьютерную томографию.

– С каких пор мои ноги мягче подушки?

– А мне здесь гораздо удобнее.

Я покачал головой от того, как ярко сиял лыбой Пат, который успешно захватил мои колени. Теперь он обнимал меня за талию, совершенно не давая мне работать. Я погладил его по голове и с нежностью помассировал ему виски. Мой взгляд скользнул по участку остриженных волос на затылке Пата.

– Почему бы тебе не обрезать волосы?

– А зачем? Не буду я ничего обрезать.

– Тебе они не мешаются? Мне они не нравятся. Вечно меня бесила твоя причёска.

– А мне нравятся длинные волосы. Смотрятся круто.

– Они же грязные. Ты редко моешь голову.

– Обычно я забираю их в хвостик. Получается очень эстетично.

– Что-то мне подсказывает, что ты не знаешь значения слова "эстетично". Если ты не в курсе, оно вовсе не означает, что надо быть грязнулей.

– Как по мне, оно означает "быть крутым".

– Но я хочу, чтобы ты постригся.

– А что если все девчонки начнут в меня по уши влюбляться, потому что после стрижки я стану слишком отпадным красавчиком? Ты же устанешь меня ко всем ревновать.

– Так ты не только тупой, но ещё и самовлюбленный.

– Хочешь сказать "красивый и обаятельный".

Я закатил глаза и перестал массировать большим пальцем лоб между бровями Пата.

– Иди в кровать. Уже поздно. Ты ещё не поправился, тебе нужно отдыхать.

– Пошли вместе в кровать.

– Мне нужно работать.

– Я не смогу заснуть, если тебя не будет рядом со мной.

– Я принесу тебе Облезёныша.

– Душка не может мне тебя заменить.

Я вздохнул.

– Ты что, с катушек съехал после того, как тебя в голову ударили?

– Но мне больно, Пран…

– Совсем чокнулся?

– Я сейчас не в самом лучшем состоянии, поэтому и хочу, чтобы ты был рядом со мной.

Слыша его фальшивый жалобный голосок, я поджал губы. Ему кто-то сказал, что ли, что это хорошая идея? Кто его научил изображать такую мордашку?

– Не будь глупым. Поднимайся и иди в кровать. Мне сейчас нужно работать. Что будет, если я не смогу выпуститься из университета?

– Я тебе завтра с дипломом помогу. Ты что, не можешь со мной сегодня поспать? Я даже сходил на этот грёбаный рентген вопреки своей воле. Ты разве не знаешь, через какой ад я прошёл? Никогда ещё я не чувствовал себя так, будто умираю. Как будто этот рентген высосал всю мою душу из тела.

– Это необходимо было сделать для твоего же здоровья.

– Мне пофиг. Я сделал это ради тебя.

– Ты стал ещё более требовательным.

– Мне просто хочется, чтобы ты меня побаловал.

Я не мигая смотрел на парня, который в ответ смотрел на меня упрямым взглядом снизу вверх с моих колен, и замер. Пат знал, что вёл себя неразумно, он также прекрасно знал, как мне не хватало времени. Мне некогда было отдыхать. Даже со всеми баскетбольными тренировками я не спал несколько ночей, потому что дедлайн по проекту был слишком скоро. К сожалению, с этим эгоистичным балбесом в одной комнате всю мою тысячу веских причин напрочь отметут.

Я продолжу работать, когда он уснёт.

С этой мыслью я кивнул и смиренно улыбнулся ему.

– Ну тогда поднимайся.

– Ты серьёзно?

– Пойдёшь в кровать или нет? Если нет, я останусь работать.

– Уже иду! Ых!

– Пат! – вскрикнул я, когда этот идиот неожиданно решил подскочить, ни капельки не заботясь о своём состоянии и полученных ранах. – Ты что, сумасшедший, вот так вот вскакивать?

– Аргх, мне больно, Пран.

– Ты дурак! – прорычал я и придвинулся ближе к нему, нахмурив брови. – Дай посмотрю. Разошлись швы?

Я развернул его за плечо к себе спиной. Облегчённо выдохнул, не увидев никакой крови, пропитывающей бинты. Я похлопал его по спине, чтобы он повернулся обратно. Заметив его лыбу, я стрельнул в него сердитым взглядом.

– С чего ты вздумал улыбаться?

– Моя любовь переживает за меня. Как тут не улыбаться?

– По-прежнему не расхотелось дурака валять? Я самолично тебе все раны раздеру сейчас.

– Ты так со мной не поступишь.

– Хочешь проверим?

– Ты слишком меня любишь для этого.

– …

– Ты покраснел, да ведь?

– Заткнись.

– Ты всегда хмуришься, когда смущаешься. Не думай, что я не заметил. Получается, каждый раз, когда ты в прошлом вот так сурово зыркал на меня, это всё потому, что я заставлял тебя краснеть?

– Я смотрю, на болтовню у тебя силы находятся. Тогда и иди спать один, а я пошёл работать!

– Эй-эй-эй, я же просто шучу, – пробормотал Пат, хватая меня за руку. – Пошли спать. Меня в сон клонит.

Сощурившись, я смотрел на этого балбеса. Пат нацепил на себя виноватое выражение лица и кивнул несколько раз, умоляя меня пойти спать вместе с ним. Я тяжело вздохнул в тысячный раз и небрежно начал прибираться, затем выключил свет и отвёл этого трёхлетнего покоцанного ребёнка в спальню. Я намеревался ускользнуть обратно работать, когда Пат уснёт, но прохладный воздух кондиционера, тёплые объятия и толстое мягкое одеяло заставили мои веки закрыться, будто они весили тонну. Я весь день и всю ночь не спал, чтобы следить за Патом, и сильно вымотался от тревоги. В итоге высвободиться из объятий этого парня оказалось невозможным.