Глава 6.1. Диерон
931 Words
– Что это?
Огромный, патлатый, черноволосый воин с железной маской на лице бросил
на грязный, обставленный склянками стол ладанку Рона. Она покатилась по
столешнице, сверкая ярко-зелеными иероглифами в бликах от пламени костра,
разведенного внутри пещеры. Стало страшно. Что теперь будет?
– Ты не с миром пришшшел. – напряжение БабЫ чувствуется даже в воздухе.
Она меняется с чужаками. Становится закрытой панцирем, ее голос шипит и
вытягивается. С ним… с Рони, она не такая. Но этого жуткого, черного она боится.
И это не просто страх. Это суеверный ужас, и в то же время некое поклонение
силе этого страшного человека. Баорды никого не боятся. Они сами исчадия
саананские. Но не в этот раз. Не с ним.
Мадора отвернулась, делая вид, что не заметила ладанку. Ее трясущиеся
руки переливали какую-то отвратительную желтую жидкость из склянки в склянку.
А маленький, чумазый Рон выглядывал из-за мешковины, стараясь ничем себя не
выдать. Но БабА знала, что он здесь. Она всегда и все знала. Ведь она –
Видящая Тени. Она жрица Бао. И только ему можно было называть ее БабАААА.
Как этот человек смог его найти? Как выхватил следы, ведь Рон их умело
запутал, и когда волк растворился в туманном рассвете, баордский мальчишка
долго плутал по лесу и лишь потом пришел в лагерь. Так его учила Баба. Не вести
чужаков в деревню.
– Мир теперь снится только мертвецам, которые в него верили.
– Что тебе надо, Рррррейн?
– Осмелела так, что имя мое произносишь? Соскучилась по клетке, старая?
Узкие глаза сверкнули зеленым фосфором, и мальчишка напрягся. Да, чужак
пришел не с миром. И он… не человек. Он тот самый Черный Волк. Баба об этом
знает. Вокруг него красный туман, окружает радужными кольцами. Голубая аура
Сивар растворяется в этом красном, слабеет, скукоживается. Сгреб со стола
ладанку Рона и ткнул Бабе в лицо.
– Это кто-то из твоих обронил! Говори кто? Зачем следили за мной? Кого ты
прячешь здесь, старая шеана?
– Сссс каких пор гайлару интересны баорды? Мы давно сссс вами в мире. И
лишшшь мертвецы знают, сколько их сссгнило ради этого в болотах лесссных.
Разве Сссивар не доказала тебе свою верность… не вернула тебя ссс того
ссссвета?
Она назвала этого огромного воина Рейном… Ему подходило это имя. Он был
похож на стихию. Непредсказуемую, страшную и дикую. А еще… у него была
тайна, как и у Рона. В нем жил волк.
Когда-то Сивар говорила, что придет время, и Рони увидит такого же, как и он,
сильного хищника. Правда, она считала, что это случится намного позже… Если
бы мальчишка слушался ее и не убегал далеко за пределы лагеря, то никто бы
его не обнаружил. Баба будет злиться. Ее глаза станут белесыми и страшными, и
она расскажет ему одну из своих жутких сказок с живыми картинками… на которых
люди с огненными стрелами убивают баордов, снимают с них кожу и сбрасывают
трупы в большую яму. Из их длинных волос плетут власяницы, а из кожи шьют
мешочки для денег. И зовутся эти люди Лассарами.
Но ему надо уходить, ему надо бежать на волю. Его волк хочет свободы, хочет
свист ветра в ушах и царапание мелких камушков под подушками пальцев. Никто
не знает, что значит быть не человеком, никто не знает, что значит зов крови
предков. Когда ноздри заполняет мускусный аромат чужой шерсти и животного
пота, когда ты идешь по следу своего собрата и понимаешь, что ты не один.
Он не удержался. Вместо того, чтобы сбежать и спрятаться, плелся рядом…
принюхивался, следил за Черным.
А потом эти люди. Жадно наблюдал, как волк выдирал клочья мяса, как
сжирал дико орущих воинов, как довольно выл, задрав окровавленную морду
кверху.
Рон хотел дождаться, пока тот уйдет, и попробовать сам. Раньше он охотился
только на зверей. И сейчас хотелось вкусить крови врага… ведь это враг. Он знал.
Чуял в воздухе запах железа, яда для наконечников стрел. Эти люди пришли
убивать… они жгли лагерь Черного волка. Так назвал чужака Рон.
Нажравшись мяса, плелся поодаль. Где-то внутри осознание, что ему надо
держаться ближе к такому, как он сам. И восхищение силой, мощью,
великолепием. Вспомнил отражение своей белой морды в воде с щенячьими
глазами и нахмурил брови.
– Какой из тебя гайлар? Ребенок ты. Посмотри на свою пушистую
физиономию. Девчонки тебе ленты на уши цеплять будут и бусики!
Приговаривала Баба и гладила его дряхлой рукой по голове, глядя, как он
толкает носом утенка обратно к воде.
– Это добыча, Рон! Ее съесть надо, а не играть… что мне делать с тобой?
Совсем несмышленыш. Тебе к твоим надо… чтоб научили. Старая Сивар может
только утят тебе подсовывать, кроликов и крыс. Ты охотиться должен. Вначале на
зверей, потом на самых страшных врагов – на людей…
Не признает тебя отец… мягкотелого такого.
Отец. Она часто говорила о нем. Но не рассказывала ни кто он, ни где искать.
Рон представлял себе огромного черного волка с толстой шеей, мощной холкой и
огромными квадратными лапами с длинными когтями-лезвиями.
И когда этого увидел, где-то надежда сверкнула – а вдруг. Вдруг он и есть его
отец. Поэтому бросился на человека с отравленными стрелами и перегрыз горло.
А потом сидел рядом, даже когда Черный волк ушел, оставив жуткого воина с
обезображенным лицом. Но не ему удивляться. Баорды не верили в красоту,
видимую глазами. Баба показывала Рону иную. Ту, что живет внутри. У каждого
человека своя… и цвет, и запах, и оттенки. Баба была голубая, а ее дочь Вахра –
серо-синяя, а Дарба, вождь, бордовый. Но больше всех Рону нравилась Ярта,
дочь Дарбы. Она приносила ему ягоды и играла с ним. У Ярты был розовый свет,
иногда менялся на голубой, и все говорили, что когда-нибудь и она станет
Видящей Тени. В лагере не было детей его возраста. Уже несколько десятилетий
они скитались и голодали… а в голодные времена вождь не разрешает рожать.
- Writer
