Омунус

Глава 9

Мне снова снились кошмары.

За неспокойную ночь я, наверное, просыпалась раз сто. Свет в ванной не угасал: решила его не выключать, когда третий раз извергла содержимое своего желудка прямо в белую раковину и нависла напротив зеркала, загубив все попытки снова подремать – с паршивым состоянием мне это не удастся.

Утреннее солнышко просачивалось через белую тюль, освещая небольшую бирюзовую ванную, встроенную в чью-то женскую спальню - Лео предоставил мне для ночлежки вполне уютную комнатушку. Пастельные тона, милые шкафчики и цветные подушки – вчера казались не такими отвратными, как сейчас. Придерживая голову, словно она вот-вот отвалится, я пыталась сдержать очередной приступ тошноты. Стакан выпитой холодной воды и мокрая тряпка на лбу ничуть не облегчали мою унылую участь.

Очищая раковину от рвотных масс, я надеялась, что никому не взбрело в голову поставить камеры слежения в таком личном месте. В противном случае, все будут лицезреть пятичасовое шоу с водопадами из моего рта.

Я не знала, проснулся ли кто-то помимо меня, но все равно не отваживалась шуметь. Сполоснув лицо, промокнула влагу полотенцем и уставилась в свое замученное отражение. Из зеркала на меня смотрела потрепанная девчушка – с синяками под светло-карими глазами, мелкими царапинами, колтуном запутанных волос и потрескавшимися губами. Самым паршивым здесь была даже не ее внешность. А сущность. То, кем она является.

Наполовину сумеречное дитя.

Наполовину Охотник.

Чертов фрик.

Мне снова стало дурно. Я поспешила открыть окно, чтобы вдохнуть свежего воздуха, но тут  же остановилась: что, если снаружи меня поджидают Духи? Раньше не могла их видеть из-за неразвитой «способности», зато сейчас все иначе. Я будто преодолела грань невозможного – и это не здорово. Впрочем, как и мои «дремлющие» силы, о которых лишь предстоит узнать.

Я сжала дрожащие пальцы в кулаки – только бы все обошлось. Большая сила – большая ответственность. Не хочу подвергать опасности своих близких. Они не должны пострадать из-за меня. Никогда.

Вздохнув, я тихонько вышла из ванной, стараясь не думать ни о чем плохом, однако гнетущие мысли побеждали. Подобно прессу, они давили на меня, погружая в гладь страха и грез. Слова Лео бесчисленное количество раз прокручивались в голове, не давая покоя, а вагон вопросов продолжал пополняться. По крайней мере, успокаивало одно: здесь безопасно. Охотники не дадут меня в обиду ни в коем случае. Не о чем волноваться. Пока что.

Не переступи я порог этой спальни, она бы оставалась чистой и благоухающей. После мини-апокалипсиса, созданного мною, комната выглядела жутко. Я кинула в стирку несколько испачканных простыней и полотенец, но от этого вид нынешнего пристанища Дьявола не особо изменился. Впрочем, как и мои волосы после тщательных попыток привести их в менее убогий вид.

Моя одежда порвалась и пропахла потом – надевать ее было бы преступлением. Щеголяя в нижнем белье, я наткнулась на стопку аккуратно сложенных вещей, что положили на комод – кажется, спасение пришло! Майка, джинсы и кеды были не особо очаровательными, зато этот вариант казался куда лучше моего вонючего прикида.

Облочившись в одежду, я мысленно поблагодарила великодушное создание, оставившее ее. Мне вовсе не хотелось выходить из комнаты и показывать всем, насколько отвратительно выгляжу, но покинуть пределы временного убежища пришлось – не могу ведь я оставаться здесь вечно.

Дом Охотников казался огроменным и слишком… роскошным. Я чувствовала себя неуютно, спускаясь по золотистой лестнице на запах свежей выпечки – неужели, эти ребята успевают не только мочить нечисть, но еще и готовить? К тому же, тут было довольно чисто, и ничто, кроме муляжей на стенах, не навеяло бы на мысль, что в этом «замке» живут своего рода убийцы.

Видимо, все проснулись: из кухни доносились звуки посуды и тихой музыки. Собрав волосы в небрежный пучок, протерла заплаканы глаза, прежде чем войти туда. Я предполагала, что увижу тучу голодных Охотников, но вместо этого узрела одного лишь Адама: он раскладывал чистые тарелки по шкафчикам, неуклюже пританцовывая под попсу. Такое зрелище меня бы рассмешило, будь я не в полной жопе, как сейчас.

Закончив с посудой, парень развернулся и застыл – его карие глаза остановились на мне. А затем… он преодолел расстояние между нами и крепко обнял меня, отчего я взвизгнула.

— Котенок, — низкий, вызывающий мурашки голос коснулся моего уха. Адам крепче обнял меня, поглаживая по спине. — Как ты? Я надеюсь, все хорошо.

Отстранившись, он посмотрел в мое опухшее лицо. Я поспешила опустить взгляд – не самый лучший расклад, когда можно наслаждаться моей «внеземной красотой».

— Все в порядке.

— Теперь ты нас не боишься?

— Наверное, — с сомнением произнесла я, поправляя безумную прическу – как будто это поможет привести ее в нормальный вид.

Адам беспокойно перемнулся с ноги на ногу и снял с плиты яичницу, которую вскоре вложил в тарелку.

— Позавтракай со мной.

Жестом руки пригласив меня усесться за дубовый стол, усеянный кувшинами с соками и свежей выпечкой, он вручил мне свой кулинарный шедевр, на что я благодарно кивнула. Аппетита вовсе не было, но мне не хотелось обижать поваренка. Ковыряясь вилкой в еде, я подождала, пока Охотник разместится рядом с такой же порцией яичницы и обратит на меня настороженный взор.

— Ты выглядишь усталой...

Да ну-у-у-у?

— Я почти не спала. И мне все не дает покоя, что нахожусь здесь, можно сказать, тайно.

Страшно представить, каково сейчас маме: я не написала ей даже сообщения, что, якобы, куда-то рванула утром. А Джесс и Мара... Девчонки по-любому добыли собак-ищеек и отправились на мои поиски: я обещала позвонить им, как только проснусь.

Адам отложил вилку, прожевывая кусок бекона.

— Гвен, не стоит грузить себя этими мыслями. Просто прими все, как факт. Никто из нас не выбирал себе путь Охотника, поверь. — Парень приподнял бровь. — Ты же уснула к рассвету, верно?

Я нахмурилась, разглядывая приятеля.

— Откуда ты знаешь?

Уголки его, к несчастью, сексуальных губ подорвались к ушам.

— Так скажем, охранял твой сон.

Я зависла, собравшись отправить первый кусочек пищи в рот. Получается, мы сегодня оба, практически, не сомкнули глаз?

— Зачем?

— Я волнуюсь за тебя, — признался блондин, приступив к нарезке ароматного пирога. — Еще я боялся, что ты надумаешь удрать от нас.

— Серьезно? — меня ошарашило его заявление. Откинувшись на спинку стула, сложила руки на груди. — Ты думаешь, мне бы взбрело в голову сбежать, учитывая тот факт, что по всему периметру вашего пентхауса расставлены камеры?!

Адам ухмыльнулся. Он отрезал нам несколько кусочков выпечки с ананасовой начинкой и налил в стаканы сок.

— В доме немного следящих устройств. В основном, они за его пределами и предназначены исключительно для нечисти.

— Я наполовину сумеречное дитя, — напомнила, завошкавшись на месте.

— Лишь наполовину, — Паркер выделил последнее слово. — И если тебе станет легче, в наших и туалетных комнатах нет камер.

— Ладно. А кто же сидит за управлением?

— Никто. Система сама оповещает нас о проникновении чужаков через мобильные гаджеты.

Шпионская контора какая-то.

Я не могла не заметить, что и кухня, обделанная в светлых тонах, была оснащена камерами слежения, которые то и дело бдили за мной. Нервно улыбнувшись, запихнула в рот добрый кусок яичницы, продолжая оглядываться.

Золотистые шкафчики.

Золотистые шторы.

Золотистый пол.

Золотистый холодильник…

Окей, я твердо поняла, что эти ребята довольно состоятельные, но, кажется, с оттенком вышел кое-какой перебор.

Либо кто-то просто не прочь похвастаться.

— Как тебе мой шедевр? — Адам посмотрел на меня из подлобья, кромсая пирог.

Кстати говоря, готовит он неплохо: я не отравилась яичницей, а это уже плюс.

— Есть можно.

— Сочту за комплимент, — улыбнулся он и поправил черную футболку, плотно облегающую широкую грудь. Я с трудом переборола желание попялиться на  него, тем более, когда этот сексуашка потянулся поправлять легкий хаос на голове.

Ох. Становится жарковато.

— Разве все уже позавтракали? — я решила нарушить неловкую тишину, перескочив на поедание пирога, который пробудил во мне зверский аппетит.

Хоть бы был положительный ответ. Мне ведь больше достанется этой вкуснятины.

Адам ухмыльнулся, смотря на меня: кладу на кон – в его глазах я выглядела как жирная, не евшая неделю, гусеница.

Пф, плевать. Я и без того произвожу на каждого не лучшее впечатление.

— Да. Остались только мы с тобой. — На лице парня опять появилась эта лукавая улыбочка. Он с умилением глядел, как крошки из моего рта валятся в глубокий вырез на майке.

Упс.

Я дожевала кусок и вспомнила о самом главном, игнорируя интимные разглядывания блондина:

— Где Сэм? Как она?

Тело пришло в тряску. Из-за меня она пострадала. Из-за моей чертовой беспомощности. Я не смогла помочь ей, хотя желала – видимо, не хватило храбрости. И за это придется расплачиваться – пусть ни кто-то, так собственное эго раздавит меня.

Адам ковырялся вилкой в остатках завтрака.

— С ней все нормально. Сейчас с Дэмом шарахается где-то.

Я поперхнулась соком и закашляла, молотя кулаком по груди:

— Ч-что? Сэм же вот недавно…

— … она чувствует себя, будто заново родилась, — перебил приятель. — За нее не волнуйся. Она вот утречком про тебя спрашивала, сказала, чтобы ты не беспокоилась по этому поводу.

Я отложила напиток и вытерла остатки сока с губ. Вина заглатывала целиком.

— Она сердится? — тихо спросила я. В принципе, пойму, если Сэм злится на меня. В ее случае, это нормально. Я бы тоже себя ненавидела.

— Ты про что? — Взгляд Адама лениво переместился на мою запачканную майку.

— Про то, что тогда не смогла ей помочь, — пояснила я и запылала, так как этот «сердцеед» уже пялился на мою усыпанную крошками грудь. Чертов вырез! Если бы не он, было бы чуть менее паршиво находиться здесь.

— Ах, это… нет, что ты. Она наоборот рада, что ты осталась цела и невредима.

— Рада? — переспросила, замерев со стаканом у губ. Мне-то казалось, Сэм ненавидит лишь один факт, что моя задница не получила люлей.

— Да, а что ты удивляешься? — парень пригнулся ко мне, растягиваясь в сексуальной улыбке. На всякий случай я натянула майку на грудь, какая в последнее время была преисполнена вниманием. Вниманием Паркера, в основном.

— Просто… — Я замялась. Странно, что Саманта – девушка, знающая меня совершенно недолго, смогла спокойно отнестись к той ситуации. Все-таки, мы не хорошие друзья с ней, чтобы она смогла «закрыть глаза» на тот инцидент. Возможно, я делаю поспешные выводы, но, думаю, после  того, как ее здорово отколышматили на моих глазах, она точно не считает меня лучшей подружкой. — Я тогда поступила подло: не помогла ей, пускай она того не просила,… но я должна была.

— Но ты же все-таки помогла Сэм, хоть и немного препозднила, — заметил Охотник, отщипнув от моего пирога кусочек.

— Ты уверен, что она не испытывает ко мне ненависти?

— Абсолютно, — он подмигнул, прожевывая выпечку.

Я опустила взор  в тарелку. Адаму наверняка незачем врать. Но мне сложно ужиться с мыслью, что Сэм совершенно не гневается на меня. Может, ее, эм, сильно долбанули головой, отчего она позабыла о какой-либо ненависти к нерешительной светловолосой неумехе? Или же она вовсе не желает признаваться, что злится на меня.

Я позавтракала, убрала посуду и подошла к столу, где вальяжно развалился  мой знакомый.

— Спасибо. Было вкусно, — поблагодарила, скромно скрестив ноги. Адам все так же продолжал таращиться на меня, принуждая чувствовать себя некомфортно.

Как бы у него глаза не выкатились…

— Я старался. — Он улыбнулся. — Полагаю, Лео рассказал тебе все про нас и одержимых жмуриков?

— О, еще и показал…

— Ты выглядишь слишком расстроенной, — заметил он, поддавшись вперед. Его взгляд сосредоточился на моих опухших от слез глазах. — Все нормально?

Глупый вопрос.

Но пришлось кивнуть, чтобы Адам лишний раз не волновался за меня. Видел бы он, как перед сном я в ужасе носилась по ванной, осматривая свое тело и ожидая, что оно вот-вот извергнет какой-нибудь губительный, энергетический сгусток. Слова дяди не давали покоя и во время моих попыток уснуть: без конца прокручивала его речь, пытаясь точно понять, кто же я.

Самое паршивое – это не знать себя.

Блондин подозрительно сощурился.

— Эй, Котенок, если тебя что-то беспокоит, ты всегда можешь обратиться ко мне.

— Все отлично. Правда.

Какая наглая ложь.

Я посмотрела на часы в виде щита, которые висели над резной аркой: время близилось к обеду, а на кухне не было никого, кроме нас.

— Кстати, где Лео? — спросила, не опуская взгляда с прибора.

— Он отправился на задание. Будет поздно – если вообще придет.

Волна дрожи прокралась по телу:

— Значит, мы дома одни?

— В полном распоряжении! — пропел Охотник и, поднявшись, прошел мимо, не забыв прикоснуться ко мне своей мускулистой грудью. Я покрылась румянцем. Его сексуальные подкаты и факт, что в этом особняке нас всего двое – дают не очень приятное сочетание.

Может, это ничто иное, как идеальный шанс, наконец, свалить отсюда?

Несмотря на свое огромнейшее желание сбежать, я вздохнула и засеменила за Адамом. Мне не хотелось тут оставаться, но бросать все и сверкать пятками в неизвестном направлении – никак нельзя. Я вроде бы не такая трусиха, чтобы кидаться в бега. Нужно искать плюсы в этой ситуации. По крайней мере, сейчас я могу завалить Паркера вопросами разных мастей.

Был полдень: лучики света проникали в окна, пронизывались сквозь шторы и играли на полу. В воздухе витал запах кофе, ванили и какого-то мужского одеколона. Наверное, Адам уже успел надушиться, пока я блуждала по гостиной.

Если это духи с феромонами, то я конкретно влипла.

И так еле как себя сдерживаю…

После пары минут мне стало скучно слоняться  за Адамом, который болтал о протеиновых батончиках, придающих его и без того сексапильному телу больше мускул. Поэтому, решила вновь поваляться на кровати, раскладывая по полочкам вчерашний день.

Я никак не могла смириться с переменами в жизни. Все навалилось так… внезапно: Охотники, Сумеречный мир, духи. Да еще и кладезь тайн о моей жизни. Оказывается, я – Банши. Точнее, стала ею. Мой чокнутый папаша – Босс Нижнего «царства». И он не успокоится, пока его подручные не приведут меня к нему. Все должно быть согласно «договору». Помимо прочего дерьма, я являюсь Охотницей и, по всей видимости, обязана хоть чему-то обучиться, чтобы в будущем защищать людей  от злых духов, пробравшихся в мир живых.

Я застонала. Чтобы ненадолго отвлечься от всего этого, сомкнула веки и представила, что нахожусь в оранжереи, где пахнет дождем и свежескошенной травой. Там я совершенно беззаботное существо – без всяких проблем. Фантастических. Проблем.

— Котенок? — послышался голос рядом со мной. Я резко открыла глаза и соскочила, будто меня ужалила пчела.

Зачем так пугать?

Мой взгляд сразу же упал на Адама – он  стоял с белой гитарой, лыбясь во все тридцать два. Я заметила, что парень переоделся в джинсы и  белую рубашку, какая определенно шла ему. Еще от него стало пахнуть мятой…

Обожаю этот запах.

— Ты как тут оказался? — в недоумении спросила я.

Адам положил инстурмент обратно в угол и присел на край постели, медленно разглядывая меня. Этому индивидууму известно что-нибудь про стеснение?

Хах. Тупой вопрос. Конечно нет.

— Вообще-то, я тут давно, если ты не заметила.

— Тебе бы податься в шпионы. У тебя неплохо получается прокрадываться в спальни к девушкам. — Привстав, поправила майку на груди, где несколько раз за день успел побывать шальной взгляд Адама.

— У меня не только это неплохо получается, — с ярко-выроженным подтекстом промурлыкал он, поддаваясь вперед.

От греха подальше я отдалилась и поставила между нами плюшевого мишку. Адам насмешливо изогнул брови, смотря на объект, какой посмел разделись его от меня! Уххх.

— Хорошо, что я сегодня не буду тут ночевать.

По крайней мере, что-то радостное.

— Это еще почему? — собеседник с интересом наклонил голову, легким движением руки избавившись от мохнатого «монстра».

Теперь между нами витало напряжение, и порхал его чертов тестостерон.

Замечательно.

— Ты должен догадаться своим умным лбишком, — протянула я и ткнула ногтем в его висок.

Охотник засмеялся, наконец-то, откидываясь на подушку. Чем дальше он от меня, тем лучше для нас обоих. Причем, в сто крат лучше.

Но мне не нравится, что он лег. Или я уже настолько извращенка, раз вечно думаю о левом.

— Ты еще вернешься сюда и не раз, — многозначительно заявил он.

Я показала Адаму язык, отчего он чуть ли не задохнулся от смеха.

— Посмотрим.

— Неприменно.

Блондин неожиданно поднялся с кровати и принялся ходить по комнате, лапая все, что попадется под руку. Он словно чувствовал себя здесь хозяином, и я не могла не поинтересоваться:

— Чья это спальня?

Парень обернулся.

— Молли Кемберлайн… — Он  схватил восковую статуэтку балерины и заглянул к ней под юбку. Какой джентельмен. — Она сбежала от нас, узнав про свою… несчастную участь.

 Адам положил беднягу на место и перешел к толстым альбомам, где, по всей видимости, находились фотографии хозяйки этой комнаты.

— Вы ее нашли? — я замерла, ожидая ответа.

Охотник помрачнел и уставился в пол.

— Нет. — Меня обдало волной холодного ужаса: Адам произнес это с тенью полного отчаяния. По-моему, эта девочка была дорога ему. Ох. — Ей тогда было лет пятнадцать…

Я приподнялась с места, потом аккуратно засеменила к приятелю. Мышцы его спины напряглись, когда он провел рукой по узорчатой шкатулочке, в которой наверняка хранились украшения.

— Тогда почему не уберете все ее вещи, раз она сбежала и, наверное, больше не… придет? — мне неприятно было говорить подобное, но я не могла молчать. Если человек ушел – в прямом или переносном смысле, а он тебе был далеко небезразличен, не стоит калечить себе душу материальными воспоминаниями о нем.

— Лео думает, Молли вернется. Он каждый день убирает все комнаты и не забывает про эту.

— А кем она вам была? — Я уставилась на Адама – улыбка уже не касалась его лица. Счастливым наблюдать его мне нравилось больше. Гораздо.

— Для нас  она была младшей сестренкой, хоть и не родной. Ее родители, скрывавшиеся от Совета за неисполнение обязанностей Охотника, бросили беднягу на произвол судьбы, когда у нее начал развиваться дар – она могла навевать на людей галлюцинации. — Парень взглянул на меня, прикусив губу: — Твой дядя взял опеку над Молли и согласился ее обучать. Конечно, для нее мы все были чужими людьми, но позже она свыклась.

Я сглотнула горький ком, поселившийся в горле.

— Бросили родную дочь…

У меня никак это не укладывалось в голове. Я на секунду подумала, что со мной вполне могло случиться то же самое, отчего сделалось дурнее вдвойне. Хотя… нет. Мама бы никогда не поступила так гнусно.

Адам направился к косметическому столику, принявшись пояснять:

— Родители Молли думали, что она опасна и если будет с ними жить, то на них обязательно нападут духи и убьют. Того хуже – уж точно найдет Совет. — Закатил глаза и ухмыльнулся. — Ну, рано или поздно, они должны были отдать девчонку Охотникам. Такова наша судьба.

Он взял крем для рук и начал разглядывать тюбик, будто ища что-то. Я мельтешила за ним, как любопытный надоедливый ребенок.

— Что значит: «Такова наша судьба»?

— Знаешь, Котенок, когда мы рождаемся, нас отлучают от родителей и отдают на воспитание к Верховным Охотникам – самым мудрым и способным вырастить достойное подобие себя.

— Так просто отлучают от родителей? — Я впала в ступор.  То есть, и меня должны были отнять у мамы еще давно?

О, боже.

— Это закон наших шизанутых предков. — Адам положил крем и развернулся ко мне на пятках. — Верховные готовят Охотников к их будущим делам, когда те едва ли начинают говорить. Они тренируют их во всех сферах, и когда то или иное чадо подрастает, становится более самостоятельным, оно может уйти от своего учителя, и Совет обязан предоставить ему кров с прилагающейся ежемесячной оплатой «добрых» дел.

Я нахмурилась.

— Значит, Лео — Верховный?

А ребята его ученики, по-видимости.

— Верно, Гвен, — кивнул Паркер, нежно гладя мои локоны. Он перебирал пальчиками волосы, едва касаясь кожи. Убийственные пленящие прикосновения нужно было заканчивать.

Набрав в легкие больше раскаленного воздуха, я отошла на шаг, и рука Адама безвольно соскользнула. Упс, как неудобно-то вышло.

— Выходит, когда Охотник посчитает нужным уйти – он сможет это сделать?

 — Да, но при этом он не должен забывать о своем долге — спасать людей от нечисти, — сказал Адам слегка уставшим голосом. — Помнишь или нет, но когда тебе было года три, к вам часто приходил Лео. Кэтрин постоянно ругалась с ним и выгоняла его.

А мама не отдавала ему меня, из-за чего и происходили все стычки…

— Я догадалась, почему. — На глаза навернулись слезы, и в горле адски зажгло. — Мама не говорила мне ничего. Совершенно.

Адам увидел, что я расстроена. Его каменная грудь словно прекратила вбирать кислород в эту секунду.

— Эй, — друг смело прижал меня к себе, утыкаясь носом в мой затылок, — она лишь желала, чтобы у тебя была жизнь. Нормальная жизнь, без вмешательства всяких тварей из Нижнего мира. Кэтрин хотела обезопасить тебя, как любая мать оберегает свое дитя.

Охотник обхватил мое тело крепкими руками, пытаясь тем самым утешить. Как ни странно, я не стала сопротивляться и поддалась объятиям, вцепившись дрожащими пальчиками в его рубаху — она пахла порошком и его собственным ароматом, сводящим с ума: это было похоже на взрыв хвои, мяты, мускуса и апельсинов. Конечно, я была  рада неожиданной поддержки, но от этого слезы ливанули только сильнее.

 Адаму удалось немного успокоить меня. Я почувствовала, что на душе стало гораздо легче. Поддержка – сильная штука.

— Ну я и раскисла, — мне не хотелось доставлять приятелю излишние неудобства, поэтому, отдалилась от него, вытирая тыльной стороной ладони мокрые щеки.

— А я бы не прочь был еще пообниматься, — прошептал с улыбкой он, разочарованно вздыхая.

Я бы тоже.

— Дядя ведь мог за мной прийти в любой другой момент, так почему он этого не сделал? — я решила разузнать об этом сейчас, иначе любопытство бы съело меня с потрохами.

Адам взглянул в мои красные от слез глаза и нежно обхватил мою руку – горячая кожа успокаивала, а призрачные скольжения пальцев, какими одаривал подрагивающую ладонь, переносили мои мысли явно не в то русло…

Если он будет продолжать весьма интимные прикосновения, ничем хорошим это не кончится. Для нас обоих.

— Вы вроде как переехали в другой район и ничего не сообщили Лео. Он вас и потерял тогда...

— Теперь, видимо, нашел?

— Ну… как сказать «нашел»… он просто увидел тебя и Кэтрин, когда вы возвращались домой. Так что, не обижайся, он не искал вас все эти годы, тем более, твоя мама того не особо желала. — Собеседник сощурил глаза, трепетно наблюдая за моей реакцией. — Лео сам побоялся подойти к тебе, поэтому подослал нас, чтобы мы разузнали о тебе побольше и привели сюда. Но что-то пошло не по планам, и, как видишь, тебе открылись некоторые тайны при не очень приятных обстоятельствах, от каких всеми силами хотели тебя уберечь. Мне пришлось поступить в Лойолу, чтобы быть ближе к тебе. Хоть и был конец семестра, но меня приняли – тут, естественно, не обошлось без помощи других Охотников.

В голове тотчас пронеслась вся цепь запутанных событий, что брала начало еще с того дня, когда я познакомилась с Адамом и впервые увидела какую-то мерзкую дрянь, облизывающую окно. На том странности не кончились, следом появилась Одержимая девушка, пытавшаяся пересчитать мне ребрышки, так же нарисовался черномазый страшила из шкафа, какой-то чудик из университетского фонтана дал о себе знать. Самое паршивое – им нужна была я. Никто иной. Лишь я. А они отыгрались на бедных парнях, пусть к ним я не питала симпатии. Все равно. Их смерть на моей совести. И так будет всегда. Мне никогда не убежать от этого кошмара. Ребята могли бы жить, не будь меня в их существовании.

Кажется, всем, кто знает меня, уготовлена неблагоприятная учесть.

— Прошу, не расстраивайся. — Адам заметил мое поникшее лицо. Прикусив губу, он взъерошил пятерней светлые волосы. — Я постараюсь всеми возможными способами помогать тебе…

Это предложение заставило сердце стучать быстрее. Мне важно, что хоть кто-то будет для меня опорой, не позволяющей рухнуть в чашу грез. Я безумно желаю, чтобы мама была здесь, рассказала обо всем сама, но, как говорится, не всем мечтам суждено сбыться.

— Ты не обязан этого делать, — мотнув головой, я слегка отстранилась от Охотника. С одной стороны, зачем ему нужна такая ноша? Не хочется доставлять ему неудобства.

— Обязан. — Адам коротко улыбнулся, поглаживая мою ладонь. — Отныне, я ответственен за тебя. Как и каждый в нашей «семье».

Кстати, о семье…

— Мама не собиралась говорить мне об этом? О том, кто я?

Когда родной человек хранит от тебя столь много секретов, остается думать, что ты просто не достоин о них знать. Вообще.

Друг тяжело вздохнул, будто не желал отвечать. Он продолжал теребить мою кисть – ласково и осторожно.

— Она наверняка бы посвятила тебя во все события, но немного позже. Поверь, она желала безопасности для тебя и не хотела, чтобы ты шла по тому же кровавому пути, который перенесла она.

— Но я… Охотник, — с горечью в тоне напомнила я, затем добавила – гораздо тише и со скорбью: — также наполовину сумеречное дитя. Банши. Ты когда-нибудь встречал сочетание  безумнее, чем это?

Приятель грустно ухмыльнулся.

— Ты – особенная. И не зря твой отец хочет забрать тебя. — Он покачал головой, нахмурившись. — Что бы он там ни задумал, его планы провалятся. И никогда… ни за что на свете я не дам тебя в обиду.  Хотя Боссу ты нужна живой. Однако он по-любому жаждет видеть тебя на своей стороне. — Адам усилил хватку и поднял на меня взор золотисто-карих глаз, от которых я взлетала на седьмое небо. — Пусть выкусит. Мы не предоставим для него такой возможности.

Надеюсь.

— Совсем скоро откроется портал в тот мир, — скорбно напомнила я, скрестив ноги. Время летит довольно быстро, и с каждым днем сумеречные твари будут все больше стирать лапы-ноги-клешни в кровь, лишь бы поймать меня и доставить Боссу. Несмотря на то, что я тоже… гибридная, ни за что на свете не буду стоять плечом к плечу с духами.

Я не такая, как они.

Адам будто проникся во все мои слова, понял мои чувства, которые я испытываю: он внимательно наблюдал за мной, представляя всю тяготу событий…

— По всем охотничьем правилам, мы обязаны тебя обучить хотя бы азам нашего ремесла. Ты будешь готова, пусть и осталось у нас всего ничего.

— Вы хотите сделать невозможное…

— И сделаем, — заверил Адам. — У нас все получится.

***

Адам остановился на подъездной дорожке рядом с Лойолой и посмотрел на меня.

— Ну… что ж… желаю удачи.

Когда мы поговорили с ним, я попросила его подбросить меня до университета, чтобы взять расписание на следующий семестр и, наконец, встретиться с девчонками. Конечно, я бы сама добралась сюда, но так как не особо помнила дорогу, пришлось идти на крайний случай. Вообще, я не желала быть здесь после того кровавого инцидента, но обтянутое лентой место происшествия давно «очистили». Только на зеленом газоне, среди диких маков, выглядывало три свежих венка…

Дабы отвлечься от гнетущих мыслей о смерти троих студентов, я взглянула на Адама: его светлые волосы освещало теплое солнце, и хоть глаза были скрыты солнцезащитными очками, я знала, что он тоже пялится на меня.

— Спасибо. — Я вышла из серого кабриолета — он выглядел настолько новым, что хлопать дверцей не очень-то и хотелось. Судя по тому, как этих ребят обеспечивает Совет, они, наверное, золотом питаются. Окей, тот пирог и яичница  были не в счет.

Спокойно закрыв дверцу, я отошла на пару шагов и еще раз повернулась: Адам снял очки. Прищурившись, стал вглядываться куда-то вдаль.

— А вот и твои подруги, Котенок. — Парень широко улыбнулся и сел поудобнее, наблюдая за происходящим. Он словно чуял, что сейчас начнется Армагеддон, и не торопился сматывать отсюда.

Засранец.

Я обернулась, вцепившись в ткань майки. Джессика и Мара с неведомой скоростью спешили ко мне, яростно буравя землю каблуками. Их раскрасневшиеся лица не на шутку спугнули. Ну, все, мне кранты.

— Игнорщица! — Джесс подбежала ко мне первой, пока Мара волочилась сзади нее, успевая откусывать от добротного хот-дога. Боже, да она готова есть при любых обстоятельствах. — И где тебя черти носили, Мэлдент? Твоя задница должна была находиться здесь еще два часа назад!

Подруги явно не пребывали в восторге от моего молчания. Я не отвечала на их сообщения, звонки, ведь попросту не могла. Впрочем, и не знала, что на сей раз соврать. Сказать правду? Нет, не вариант. К тому же, вдруг меня за это «казнят» хмурые Охотнички из Совета?.. Примитивные не должны знать о нашем существовании. Даже если эти примитивные – твои лучшие друзья.

— Девчонки, простите. Я была слишком занята, — оправдывалась я.

Рыжая бестия сощурила свои зеленые глаза и подошла ко мне вплотную. В этот момент, наконец, добежала Мара, продолжая жадно вкушать фастфуд. Похоже, она готова есть и в разгар Апокалипсиса.

— Чем ты так была занята, что наплевала на нас? — Джесс возмущенно скрестила руки на груди, ожидая моих объяснений. — Что случилось?

Я не знала, что и ответить. Тупо пялилась не нее, пока ситуация не приобрела более безумные краски.

— Я случился, — неожиданно для меня, произнес Адам, выходя из авто.

Взгляды девушек сразу переключились на него. Они рассматривали Паркера с ног до головы, раззинув рты: видимо, были в недоумении. Конечно, для них такой шок: я практически никогда не встречалась с парнями, и тут, как по счастливой случайности, нарисовался Адам: обворожительный блондин с кошачьим взглядом. Тот самый сексуашка-новенький, по которому я истекала слюнями.

Охх. Чую, грядет нечто похуже, чем все, что со мной случилось за последний период.

— Простите меня, — наигранно умолял Адам, вальяжно вышагивая к нам. — Гвен не виновата, это все я.

Конечно, я не соображала, что он несет, но чем дальше заходила его речь, тем становилось страшнее.

Мара медленно подошла к Джесс, не отводя взгляда от Адама. Та хоть и тоже была удивленна, но она старалась держать себя в руках и не накинуться на меня с вопросами, как эта сумасшедшая девица. Взыизгнув, она подпрыгнула и захлопала в ладоши, словно маленькая девочка, получившая долгожданный подарок.

— Так вы встречаетесь?

Чееееерт.

Я посмотрела на блондина и еле заметно провела пальцем по шее, угрожая его кокнуть, если снова откроет рот. Адам, якобы не заметив этого жеста, ехидно улыбнулся. Гаденыш.

— Да, — протянул  он, смотря на Сару.  — Между нами пролетела искра и все дела. Гвен была слишком занята мною, чтобы отвлечься на кого-то.