Омунус

Глава 8

Меня  снова охватило поганое чувство. Если бы я что-нибудь сделала, то она не была бы в таком положении.

Я присела на край кровати, следуя примеру Лео. Оказывается, мы находились в той комнате, в которой я недавно очнулась после смачного удара рукоятью клинка о голову. Мда. Удивительно, что я до сих пор нахожусь в здравом рассудке.

Лео погладил девушку по голове и взял ее за руку.

— Только бы опять не дошло до драки. — Дядя затих, рассматривая, как Сэм с трудом вбирает воздух. Бедняга. Она такая худенькая и маленькая. Как бы ей не сделалось хуже…

Я придвинулась ближе.

— До драки?

— Для них это обыденное дело.

Я встревожилась:

— А из-за чего началась их вражда? — Провела пальчиками по щеке Сэм и убрала волосы, которые липли на ее мокрый лоб.

Надеюсь, Адам и Дэм не убили друг друга. Хотя, насчет второго я бы не волновалась…

— Лучше тебе не знать, — прошептал дядя и взял стакан с водой, покоившийся на прикроватном столике. — Но, увы, в скором времени тебя осведомлят. А пока эта информация лишь отпугнет тебя.

Я взглянула на него ни то с любопытством, ни то со страхом. Неужели все настолько ужасно?

— Так понимаю, вы много что скрываете?

Лео окунул тряпку в емкость и провел ею по лбу Сэм — капельки воды устремились ручейком, стекая к волосам.

— Гораздо больше, чем ты думаешь, Гвен.

Я протяжно вздохнула, разглядывая скорчившееся калачиком тельце.

— Как она?

— Скоро должна очнуться, — прошелестел он и поднялся с места. — Думаю, ей надо отдохнуть.

Я последовала примеру дяди, и мы вышли из комнаты, тихо закрыв за собой дверь. Тени коридора поглотили его напряженное лицо, но их быстро разогнал свет канделябра, усеянного свечками. Мы спустились на первый этаж, прежде чем он снова заговорил.

— На вас напали в переулке, — продолжил Лео, отворив створчатую дверь и направившись по лестнице, ведущей вниз. Подвал? О, здорово, именно этого мне не хватало сейчас для остроты ощущений. Немного помедля, я засеменила за ним, осматривая едва освещенные с холла бетонные стены, завешанные портретами каких-то людей. Кто все они? — Ты уже в курсе, Гвен, что необъяснимое действительно существует?

— О, да. — Я вздрогнула, вспомнив всех чудиков, с какими мне пришлось столкнуться. — И я тоже имею дело ко всему необъяснимому?

Дядя, остановившийся на вычерной ступеньке, с гордостью махнул на фотографии статных мужчин и женщин, в основном, лет тридцати-сорока:

—  Как и все они.

Я замерла, осматривая снимки разных столетий. Самые первые портреты начинались от двери и были сделаны уж точно не в этом веке. Дальше все следовало строго по хронологии, и где-то в пропадающих бликах света наверняка висели уже цветные изображения. Каждый человек на фотографии был серьезен и покрыт шрамами. У одного отсутствовал глаз. У другого — не наблюдалось одного уха. У третьего лицо превратилось в решето, но даже в таком состоянии он с величием смотрел куда-то вдаль, словно выражал всю любовь и почитание своему… делу. Именно делу. Судя по одинаковым, черным татуировкам на шее в виде ласточки или какой-то другой вольной птицы, их сплочало что-то. Что-то, ради чего им не страшно было принести в жертву себя…

Над каждым портретом блестели — золотые? — таблички с именами, датой рождения и смерти. Так же рядом был возложен небольшой алтарь – вблизи с каждым покойным лежала какая-то его личная вещь. Кольца, одежда, клинки… В основном, тут присутствовало оружие, обвешенное драгоценными камнями и украшенное различными надписями на латыне. Одну мне удалось перевеси «Non omnis moriar» - «Весь я не умру». Однажды я изучала этот язык, и мне не сложно было, предположительно,  расшифровать остальные предложения, в каждом из которых твердилось о победе жизни над смертью. Невероятно…

В горле застрял болезненный комок.

— Кто они? — с трудом удалось спросить мне.

Лео робко улыбнулся, осматривая фотографии.

— Защитники. Хранители. Охотники. — Краем глаза он посмотрел на меня, держась за перила. — А мы – их наследие, Гвен. Давным-давно они были призваны оберегать жизни людей от потустороннего вмешательства, охранять портал в Нижний мир и просто восстанавливать порядок. Самых почетных Охотников награждали символами ласточек, что означали бесконечный полет между миром живых и мертвых. Иными словами, им приписывали бессмертие.

Дядя отдернул горлышко плаща. На бледной шее горела темная метка – та самая птица, взлетающая куда-то вверх. Ее облик тщательно вырисовал мастер – она смотрелась, как живая. Будто вот-вот покинет пределы кожи и воспарит в небеса, вырвавшись из замкнутого пространства.

— Ты Охотник…

— Как и ты, Гвен, — добавил, вздыхая. — Но ты особенная. В тебе течет кровь представителей двух расс.

Чего?

Я схватилась за голову и лихорадочно массажировала ее, помогая всей безумной информации укладываться, как желе на арахисовое масло.

— То есть, я дефектная?

Скорее всего, так звучит правдивее.

Лео помотал головой.

— Нет. Особенная, — снова подчеркнул он, двинувшись вниз, где царила тьма. Его силуэт тотчас поглотил мрак. — Хочу показать тебе кое-что.

— Куда мы пойдем? — Я дрожала лишь от одной мысли, что меня снова тащат в какую-то задницу. Нельзя хотя бы включить свет? — Здесь ничего не видно.

— Это можно исправить, — отозвался  из потемок… Охотник и, кажется, прекратил движение. — Смотри.

Внезапно, над каждой фотографией вспыхнул ярко-желтый огонек, разогнавший надоедливую тьму. Не похоже, что это была гирлянда – сферы парили в воздухе, освещая все пространство: потрескавшиеся стены, пыльную лестницу, портреты, тянувшиеся от первой ступеньки до последней, и слишком высокий для подвала потолок, усеянный разными надписями на латыне. Меня больше удивило не то, что кому-то взбрело в голову рисковать своей жизнью, расписывая его, а то, что сгустки света, взявшиеся будто из пустоты, не потухали. Они продолжали мигать, напоминая маленькие звездочки. Восхитительно.

— Откуда исходит свет? — с запрокинутой головой я осматривала мигающие огоньки, периодически бросая взгляды на разукрашенный потолок.

—  От фотографий. — Когда лестница закончилась, дядя остановился около железных ворот с горящей панелью сбоку. Снова потайная комната. Надеюсь, там они не хранят трупов. — Это частички душ Охотников. Обычный примитивный не может увидеть это явление, как и многие другие. Например, люди не видят Выходцев, если те того не захотят.

— Вот оно что, — протянула, вспомнив самого первого уродца, что узрела в окне. Тогда мне казалось, что я сошла с ума, раз вижу какую-то чертовщину, не подвластную зрению других. — Вы их называете Выходцами?

— Духами, Бесами – как угодно. — Лео быстро набрал какой-то код, и ограждение  перед нами раздвинулось, открыв вид на очередную темную комнату. — Они обитают в Чистилище, но вырываются из владений Нижнего мира, чтобы докучать живым и снова существовать, врываясь в их оболочки. Самые сильные твари выбирают еще дышащие тела, зато другие, те, что послабее, вторгаются в мертвые сосуды. Отсюда и взялся термин «одержимость» - пребывание в чужом теле.

— Ох. — Я похлопала глазами, пытаясь разглядеть что-либо во мраке, но все попытки были тщетны. По крайней мере, оттуда не тянет мертвячиной — уже неплохо. — И Чистилище… я думала, это вымысел.

Дядя развернулся ко мне, не торопясь заходить в комнату.

— Оно существует, в отличие от Ада и Рая. Души умерших попадают туда и видоизменяются, забывают свою прежнюю жизнь, начинают служить Боссу, и даже безтельных их можно у***ь, правда, определенным оружием. Чем ужаснее и грешнее был человек, тем сильнее модифицируется его душа. У каждого беса, в основном, появляется тяга к человеческой крови — это им необходимо для выживания. В поисках пищи и лучшего существования, они отправляются в мир живых, где сеют хаос и ужас, а нам остается всего два пути, чтобы бороться с ними: изгнание, которое занимает немало времени, ибо короткий способ – у******о. Если уж душа погибает, то она никогда больше не возродится, раз того не достойна.

Судя по тому, какие Выходцы приходили за мной, они были теми еще плохишами. Черный монстр из шкафа, фонтанное чудовище, уродливый «леприкон», облизывавший стекла. Боюсь представить, с чем мне придется столкнуться в будущем…

— Почему я не видела их раньше?

— Твое сверхъестественное зрение было  на стадии развития.

Нырнув в проем, мужчина зажег свет, отчего я поморщилась – яркие лучи приземистых ламп, усеянных по периметру громадной комнаты, осветили стеклянные стеллажи с разнообразным оружием, которое красовалась даже на бетонных стенах, наводя на меня ужас. Откуда столько «добра»?

Среди всего этого «богатства» я разглядела дубовый стол, переполненный бумагами, газетами и немытыми кружками из-под кофе. Из кипы листов выглядывали ноутбук и старенький проектор, покрытый слоем пыли — кажется, здесь не особо любят убираться. Пусть и в некоторых местах присутствовал срач, зато полки с клинками и прочими орудиями убийства были в идеальном порядке – каждое прозрачное лезвие блестело, напоминая бриллиант. Оружие покоилось на деревянных подставках и находилось за толстым слоем стекла.  Как и следовало ожидать, такая многочисленная артиллерия охранялась сигнализацией и камерами, что переключились на меня, как только переступила порог этой маниакальной коморки.

— Это Оружейная, — просветил Лео, приглашая меня присесть за столик. — Духи не могут сюда пробраться, потому что она защищена письменами.

— Теми, что на потолке? — Я приземлилась на стул, рассматривая содержимое комнаты.

Дядя кивнул.

Бегая взглядом по газетам разных времен, что переполняли стол, не смогла удержаться от интересующего вопроса:

— Для чего они вам?

Он убрал кружки, чтобы вынуть несколько экземпляров и вручить их мне.

— А ты как думаешь? — Дядя указал пальцем на заголовки, усаживаясь рядом. — Прочти.

Я сглотнула и уткнулась в текст одной из газет, переключив взгляд со страшной фотографии тел, укрытых брезентом.

Таинственное у******о двух школьниц потрясло всю Луизиану

20 августа 2001 года, обескровленные тела девочек – Майи Терессы Кирк и Джованны Грейс нашли в лесу, вблизи реки Миссисипи. Как утверждают эксперты, в их смерти не могло быть виновно какое-либо дикое животное: глотки аккуратно вспороли режущим предметом и высосали кровь. Образцы слюны принадлежат нескольким людям. Личности преступников не установлены. Ведутся расследования. Граждан Луизианы просим быть осторожными.

Статьи в следующих газетах были не менее ошеломительными. у******о, произошедшее годами позднее, было изощреннее предыдущего. Там повествовалось о группе подростков, жестоко растерзанных и выброшенных в ров, а вся информация сопровождалась ужасающими снимками, где оледеневшие, кровавые тела вынимали из заснеженной кучи и клали на носилки. Связь между этими двумя случаями четко прослеживалась: жертв снова обескровили, и совершила такое злодеяние опять-таки группка людей, чьи личности не смогли установить.

Я рвано вдохнула, скользя глазами по следующим заголовкам.

«Зверское у******о семьи произошло в штате Луизиана»

«Пятилетнюю девочку с прорезанным горлом нашли около дороги в Новом Орлеане»

«Вампиры, каннибалы или же просто – маньяки? Местный журналист проводит расследование на территории Луизианы»

«Таинственные, кошмарные убийства набирают обороты – статистика жертв бесчеловечных созданий продолжает расти»

Почувствовав невыносимое жжение в глазах, я откинула газеты на стол, пытаясь выкинуть из головы фотографии погибших ребят.

— Это сделали они? Духи?

Дядя кивнул, подтверждая мою догадку.

— Чтобы найти Бесов по горячим следам, нам иногда даже приходилось взламывать базу данных  FBI. Но, благо, большой процент Охотников работает в полиции, дабы быть ближе ко всем странным убийствам, касающихся нашей части.

— Они могут убивать, лишь когда находятся в оболочках? —  Я замерла в ожидании ответа.

— Они могут наносить вред в любом виде, Гвен.

 Дядя привстал, чтобы включить ноутбук и проектор. Я еще не могла толком осознать происходящего, поэтому тупо наблюдала за его действиями, пока он не погасил свет, и на стене напротив не вспыхнула картинка с уродливыми существами, нарисованными каким-то художником. Как я поняла, это были духи – каждого чудика творец умело прорисовал карандашом, выделяя главные детали их сущности: клыки, жабры, длинные ноги, ромбовидные ноздри, бугристая кожа. Выходцы, практически, не были похожи друг на друга: у каждого наблюдалось что-то свое. Кто-то не терял человеческих черт и был малость изменен, а кто-то вообще выглядел как создание, покинувшее Ад. Лео говорил, что внешность этих тварей зависит от того, сколько они грешили при жизни: чем ужаснее был человек, тем уродливее будет его дух. Интересно, что станет со мной после смерти? И правда, что возможна реинкорнация?

— Тебе стоит знать, что духи более опасны, если находятся в чьем-либо теле. — Лео присел на край стола, переключая изображения. — Они всегда воевали и будут воевать с миром живых.

— Все люди становятся такими, когда умирают? — вопросила я, рассматривая неказистые лица бесов.

— Да. Они попадают в Чистилище – пристанище усопших. Для тех, кто был паинькой при жизни, открыта дорога к перерождению в другом теле, а для тех, кто вел себя неподобающим образом – закрыта. Вот еще одна причина, почему духи рвутся вновь испробовать все прелести жизни.

Если я ничего не путаю, то Харви, Джош и Дигсон – те ребята, погибшие от рук (щупалец) выходца – стали злыми духами. Не могу сказать, что они были хорошими парнями, которые бы заслужили новую жизнь. Выходит, сейчас эта тройня в Чистилище, ибо блуждает в каких-нибудь закаулках, выискивая жертву для «перекуса».

Ахринеть.

— Они пьют кровь. — Я вцепилась в волосы, рассматривая старые газеты, где твердилось про необъяснимые убийства. — Кто-нибудь, помимо вас, в курсе, что вся эта фигня на самом деле существует?

Дядя потер подбородок.

— Я не могу дать точный ответ. Быть может, кто-то из примитивных сталкивался со сверхъестественным. — Он переключил слайд, и моему взору предстала еще одна очаровательная рожа духа, покрытая струпьями и гноем. Мерзость. — Но подробной информацией про них владеем лишь мы – Охотники.

— И сколько же вас таких?

— Нас, — поправил Лео, выразительно взглянув на меня. — Мы орудуем по всей Земле, ведь Выходцы могут быть где угодно. В Новом Орлеане всего четыре клана Охотников: Северный, Южный, Западный и Восточный. Мы – Северный клан. Также существует Совет, который контролирует все кланы и отправляет на «горячие точки», когда нет собственных заданий. В него входят Охотники из Высшей лиги. Совет один по всему миру, и иногда нам бывает сложно с ним контактировать, потому что база, где заседают Охотники, расположена в Греции – там повышенная активность Духов, часто открываются порталы, и только Совет в силах противостоять такому напору.

Моему шоку не было предела.

— Порталы?

Вот так поворот.

Лео убедился, что я еще не валяюсь в обмороке под столом, и осторожно ответил:

— С помощью них Выходцы перебираются из того мира в наш. Порталы, в основном, открываются сами и один раз в две недели. Чаще всего они появляются на заброшенных или безлюдных территориях: лесах, кладбищах, стройках. Мы научились вычислять, где именно возникнет следующий Путь для Духов. — Он вынул из стопки газет пару цветных фоток склепов и могил, затем вручил мне. — Кладбище Святого Луи – именно там откроется портал через четырнадцать дней. Ровно в пять утра.

— И оттуда вырвутся те твари? — Я отложила изображения, почувствовав мороз, крадущийся по коже. Если бы раньше знала, что нечисть на самом деле есть, точно бы поселилась в церкви.

— Да. Их будет целое полчище. — Лео осматривал клинки, поблескивающие в темноте. — Мы должны быть готовы к их «визиту».

Я представила себе сумасшедшую картину, где из какой-то мистической дыры выползают чудовища, а Охотники их рубят своими странными, полупрозрачными клинками – интересно, из чего сделана их артиллерия? Это явно не стекло и не смесь известных металлов.

— Оружие, которым вы убиваете Духов… Откуда оно?

Дядя выключил проектор и зажег свет, когда предположил, что у меня больше нет никакого желания глядеть на монстров.

— Металл добыт из Сумеречного мира – лишь с помощью него можно у***ь духа.

Тот ножичек для масла, каким я собиралась прикончить Одержимую девицу, напавшую на нас в кафе, уж точно бы не выручил меня.

Я выпрямилась, прокручивая в голове свое первое… у******о и то, как не верила ребятам.  Неплохо было бы извиниться перед ними. Но перед Дэмиенусом точно не стану преклонять колени – обойдется.

Высокомерный гад.

— Как появились Охотники? — Я уселась удобнее – не думаю, что это короткий разговор. Тому прочее, к Лео у меня много других вопросов.

Ох, держись, дядя.

— Ты когда-нибудь слышала «легенды» про людей со сверхспособностями?

— Да, но многие ссылались на то, что это вымысел, — произнесла, вспоминая все статьи, прочитанные в интернете. В детском возрасте я интересовалась мистикой, а в подростковом стала ярым скептиком. Похоже, сейчас все возвращается на прежние места…

— С одной стороны хорошо, что примитивные сомневаются, — выдвинул Лео. — Много столетий назад появились первые люди с необыкновенными способностями. Кто-то мог читать мысли, кто-то выпускал из рук молнии, кто-то же вообще умел исчезать. Помимо прочего, они обнаружили у себя дар видеть то, что неподвластно другим. Когда эти ребята «прозрели», им приходилось постоянно становиться очевидцами того, как Духи докучают обычным людям и убивают их. Тогда они предположили, что способности им дарованы не зря, и надо пользоваться ими во благо: стали защищать обычный народ, начали обучаться боевым искусствам, совершенствовать свою магию. Никто конкретно не знает, почему и как стали рождаться люди со сверхъестественными способностями. Некоторые думают, что тому повлияло смешение «кровей», в результате чего и появились Охотники.

— То есть, мы их потомки?

— Да. — Мужчина с жалостью взглянул на меня, и его скулы напряглись. — Твоя мама – Охотница, Гвен. Она скрывала от тебя весь этот мир и не хотела, чтобы ты шла по ее стопам, хотя мы должны были забрать тебя на обучение еще в детстве. Ты должна была расти в нашем клане.

Постойте, что?

Получается, у меня могла бы быть совершенно иная жизнь?

Я медленно моргнула, поборов приступ тошноты.

— Она запрещала вам видеться со мной?

— Кэтрин скрывалась вместе с тобой, — сообщил Лео, потирая виски. — Но ей приходилось прятать тебя не только от нас.

Неприятное предчувствие сжало живот. Я заерзала на стуле и кивнула, чтобы он продолжал.

— Ты – дочь сумеречного Босса. Именно от него по большей части Кэтрин пряталась, потому что он и его приспешники охотились за тобой. И продолжают это делать по сей день.

— То есть, мой папа – главная шишка в Чистилище? — с неверием прошептала я, встав из-за стола. Мне казалось, я достаточно хорошо знаю своего отца, который… никогда не выделялся странностями.

— Да. Но тебе стоит знать еще кое-что. — Лео потер подбородок, приковав взгляд к полу. — Ты не родная дочь Роберта.

— В смысле? — Эта информация выбила из  моих легких последний воздух, и пришлось снова рухнуть на стул.

Надеюсь, он шутит.

— Кэтрин хотела наладить отношения с Боссом, чтобы раз и навсегда покончить с войной, но произошло кое-что непоправимое: она влюбилась в него. По-настоящему. И до последнего думала, что эта любовь взаимна. Совет, естественно, узнал о связи твоей матери с Королем мертвых, но они решили не заключать ее под стражу и разобраться во всем этом скоморохе. Однако было слишком поздно что-либо менять: Кэтрин забеременела тобой. На нее началась настоящая охота с двух сторон: с живой и мертвой. Твоя мама долго скрывалась от Совета и от своего «возлюбленного», пока обстоятельства не заставили пойти ее на крайние меры, ведь ты родилась мертвой.

За этот день мой мир перевернулся вверх тормашками, наверное, раз сто. Я продолжала внимать историю Лео, глотая соленые слезы. Почему мама столько от меня скрывала? Не говорила, что Роберт – не мой папа? Разве я была не достойна правды?

— Я родилась мертвой? — медленно повторила, уставившись на него во все глаза.

— Этого следовало бы ожидать: ты дитя двух сильных кровей. Ты могла бы погубить и Кэтрин, но… обошлось без других жертв. — Дядя утешительно потрепал меня по плечу, словно был уверен, что мне это хоть как-то поможет успокоиться. — Твоя мама никак не могла смириться с такой потерей, и ей ничего не оставалось, как обратиться к тому, кому однажды отдала свое сердце.

— И что же произошло потом? Почему я нахожусь здесь, живая?

— Кэтрин заключила сделку с твоим… отцом. Она попросила вернуть тебя к жизни, но Босс был настолько хитрим, что затребовал высокую цену.  Он сказал, что оживит тебя лишь с тем фактом, что какое-то время ты проведешь в нашем мире, а какое-то – в Чистилище. А если быть точнее, то велел Кэтрин отдать тебя через девятнадцать лет.

— То есть, сейчас, — съежилась я и закусила губу до крови. Мне совсем недавно стукнуло девятнадцать. Получается, все чудики, носившиеся за мной, не собирались меня убивать. Им нужно было доставить мою шкуру к папаше.

Что они и собираются сделать по сей день.

Лео  вздохнул. Представляю, насколько сложно ему приходится открывать мне тайны, некогда покрытые пеленой мрака.

— Да, Гвен. Но Кэтрин нарушила сделку и не отдала тебя Боссу. Все это время вы жили спокойно – Духи, практически, не докучали вам, а как только Правитель Нижнего Мира узнал о «подлости» твоей матери, он разгневался, как никогда. Кэтрин пришлось взять отпуск, чтобы обеспечивать тебе оптимальную защиту, ведь Босс натравил на вас тучу Выходцев. Твое сумеречное зрение, как некстати, начало развиваться именно тогда, когда бесы перешли какие-либо границы. А вот насчет способностей…

Дядя замолчал, держа интригующую паузу и внимательно рассматривая меня, словно ожидая, что я сейчас сделаю сальто или пырну огнем. Замерев в недоумении от всего происходящего, я молилась лишь о том, чтобы не потерять сознание.

— Способности? У меня?

Хотя, меня не должно что-либо уже удивить – я узнала, что воскресла однажды, а мой отец – кровожадный Правитель Чистилища. Что может быть ошеломительнее этого?

— Пусть это прозвучит странно, но – да. Ты какой-никакой, но Охотник. А у каждого Охотника со временем развиваются какие-то силы.

— Вроде тех, что есть у вас?

— Да, — кивнул Лео, барабаня пальцами по столу. — Но ты необычная. С воскрешением в тебе кое-что изменилось…

По спине пробежался неприятный, колючий холодок.

— Что именно?

— Тебя вернули с того света. В Сумеречном мире таких существ называют Банши. Их видят лишь те, чей роковой час близок. Они предупреждают о смерти и, помимо прочего, владеют губительными способностями: некоторые могут управлять людьми, как марионетками, некоторые могут насылать устрашающие галлюцинации, а некоторые собственным криком способны оглушить кого угодно, будь то на расстоянии километра.

— Я – Банши? — губы едва раздвигались, произнося это обескураживающее предложение.

Сегодняшний вечер принес довольно много «сюрпризов». Не понимая, как все это уложить в своей и без того больной голове, я пялилась в одну точку, почти что не моргая.

Недавно обнаружился мой дядя, о котором я никогда не слышала.

Оказывается, мужчина, воспитывавший меня с пеленок, на самом деле не мой родной отец. Зато мой настоящий папаша – Король Мира Мертвых. А я – оживший трупик, в чьих жилах течет кровь представителя двух рас. И самое чудесное – меня хотят забрать в родной край, переполненный бесами и прочей хренью.

— Ты нечистокровная Банши, Гвен, — просветил Охотник, разгребая столетний бардак на столе. — Но в тебе есть частичка сил от этого сумеречного создания.

— И, судя по всему, способности еще не пробудились во мне, — подметила, разглядывая руки. Если я наделена каким-то даром, не думаю, что он даст о себе знать в мягкой форме…

Лео взглянул на часы, обернувшие его запястье, затем кивнул в сторону выхода.

— Уже довольно поздно. Тебе нужно отдохнуть.

— Да, — я поспешно встала, стараясь оставаться в сознании. Все казалось каким-то кошмарным сном, от которого никак не могла очнуться. — Я сейчас же вызову такси.

— Ты переночуешь здесь: на улице слишком беспокойно. Тем более, твоей матери не стоит пока знать, что ты в курсе обо всем.

— Но рано ли поздно она все равно узнает. — Я обхватила дрожащее тело руками, заранее придумывая, как оправдать свое отсутствие перед мамой, когда она не застанет меня утром за завтраком.

Дядя поманил меня к лестнице.

— Это неизбежно, а пока нас должно волновать другое: как защитить тебя.

***

Мы еще недолго поговорили с Лео – потом он ушел, предложив мне отдохнуть в комнате, по его слова, расположенной неподалеку от спальни Сэм.

Кажется, я все-таки нашла то место и повернула черную дверную ручку. Несмотря на страх, вызванный тем, что узнала сегодня, все же юркнула внутрь и, на свое облегчение, быстро нашла выключатель. Яркие лучики осветили спальню — стали видны мебель и предметы. Высокий шкаф сразу привлек мое внимание: он был огромным. До ужаса. И древним. Кажется, хозяин этой стайки хранил за его дверями жмуриков: наличие огромных крестов по всему периметру «ящика» я никак иначе не могла оправдать, разве что у кого-то совершенно нет вкуса.

Ничуть не удивлюсь, если эта комната Дэмиенуса. Прям пристанище Дьявола, ей богу.

Медленным шагом я смиряла его логово, сморщив нос – запашок тут летал сказочный. Такое ощущение, что здесь никогда не убирались, и это место служит для скидывания грязного белья.

Неподалеку от окна, завешанного тяжелыми темными шторами, находилась двуспальная кровать с синими одеялами и избитыми подушками; рядом мостился «бедный» столик, на котором ничего не виднелось, кроме крошек от булочек — да паренек любит поесть, видимо. Мы могли бы даже найти общий язык.

Скудный ковер цвета болота лениво обтянул пол, а подчеркивал этот изысканный интерьер засохший букет полыни в вазе. Какая красота.

Обои, на радость, не были расписаны готическим узором, зато на стенах висели мрачноватые  рисунки. Из обглоданных листов на меня глазели монстры. Я съежилась, догадавшись, кто они.

Духи, черт его дери.

Углем Дэм начеркал уродцев во всю величину и с подробными деталями. Когти, лапы, щупальца,  острейшие зубы в несколько рядов, сгорбленные фигуры, потерявшие человеческий вид – чего только я ни насмотрелась, но среди изображений меня заинтересовала лишь одна зарисовка – та, что в центре. Бумажка была довольно мятой и желтоватой – видно, это художество он нарисовал давно. Оттуда смотрел кричащий парень, схватившийся за голову. Сзади него разрастался какой-то кустарник из колючек,  рог, крыльев и… крови – именно ее Дэмиенус покрыл темно-красным цветом, каким и закрасил глаза персонажа, чем-то напоминающего его. Возможно, он нарисовал сам себя, однако сейчас меня интересовало другое: куда делась нижняя часть этого странного творения — кто-то яростно лишил юношу половины туловища. Вполне вероятно, это мог быть Дэмиенус, но если уж ему не понравилась своя работа, он бы наверняка содрал весь рисунок. А в его коморку, не думаю, что заглядывают посторонние – кроме меня, естественно. Знала бы, какая тут вонь, обходила бы этот склеп стороной.

Ради любопытства, я оглядела пол, дабы найти фрагмент, но кроме пыли и тараканов ничего не заметила — идеальный порядок, что ж сказать. Борясь с желанием прихлопнуть усатых соседей Дэмиенуса или лучше выбежать отсюда и никогда не возвращаться,  ринулась открывать окно, чтобы не помереть от едкого запаха, режущего глаза. К несчастью, на эту пещеру у меня были другие планы. Да и Лео поиздевался, отправив меня передохнуть сюда. Либо же я перепутала комнату. Хотя, какая разница: владелец этого ослепительного места и без того взъестся на меня. Ха-ха.

Пока свежий ветерок ласкал мои волосы, сонными глазами я осматривала комнату, ища местечко почище, чтобы прилечь, но тут наткнулась на толстенную книгу, утонувшую в простынях – ее золотистый уголок привлекательно выглядывал оттуда. Убедившись, что в дверях не стоит разъяренный Дэмиенус, с хитрой улыбкой подплыла к учебнику – все равно получу от паренька люлей, ведь заперлась в его обитель, так почему бы и не воспользоваться шансом по полной?

Нагло вытянув книгу, я скинула кеды и решила приземлиться на мешковатое сиденье — надеюсь, в нем не будет клопов, которые станут кусать меня за задницу. Обложка произведения на латыне, расписанная различными узорами и камнями, сразу привлекла мой взгляд. Откуда такая ценная вещь? На вид ей было несколько веков – это минимум, а обертка не казалась подделкой. Золотое напыление, рубины… Серьезно? Оу, скорее, я поверю, что Дэм спер эту красоту, нежели получил в дар или купил.

Вдоволь налюбовавшись книгой, я все же открыла ее. Погрызанный листочек с какими-то каракулями упал на коленки, выпав из страниц. Хм. Интересно. Отложив произведение, я схватила бумажку – к моему удивлению, это был тот самый недостающий отрывок рисунка. На клочке красовалась вторая половина туловища парня, стоявшего в луже… крови. Мать его, с Дэмом точно не все в порядке. Помимо художественных каракуль, лист разрезали большие, черные буквы, составляющие странный набор слов:

Я убил тебя, Кемерон Горнор.

Прости.

Прости.

Прости.

Мне пришлось с диким воплем откинуть рисунок, потому что в проеме вспыхнула злая фигура Дэмиенуса — когда он вошел?! Разрезав спальню уверенным, быстрым шагом, он отобрал у меня свои вещи и спрятал их под кроватью, возмущенно фыркая.

— Какого черта ты шарилась у меня в комнате? И что вообще тут забыла? — Чувак пригнулся ко мне, требуя немедленных объяснений.

По крайней мере, он не прибегает к физической силе – уже хорошо. Хотя, мне не стоит радоваться: вероятно, я сунула нос в его личное дело, где он написал про убийство… какого-то Кемерона. Гарантия, что меня не прикончат сейчас – нулевая.

Я настороженно встала, проклиная свое любопытство.

— По-моему, я ошиблась комнатой. Лео сказал мне…

— Та комната здесь, напротив, идиотка. — Грубиян вскинул брови, разглядывая мои носки в розовый цветочек. — Ты что, собиралась здесь заночевать?

— Думаешь, я смогла бы тут уснуть, не сдохнув? — Раз Дэм разговаривал со мной в таком тоне, я решила быть на его волне. Ах, да, и плевать, что он, кажется, прихлопнул какого-то человека, а не Духа.

Охотник брезгливо кинул мне обувь, захлопнув окно – о, нет, теперь мы тут точно коньки отбросим с таким-то запашком.

— Выметайся отсюда.

— Почему ты такой злой? — Я натянула кеды и потерла заплаканные глаза.

— Я не люблю людей. — Он распахнул скрипучую дверь, пронизывая меня ненавистным взглядом. — Поэтому сваливай отсюда.

— Я не виновата, что перепутала комнату…

— Проваливай, — настойчиво верещал он, указывая мне путь в коридор. — И запомни: никогда не входи в мою спальню, ясно?

— Если я захочу помереть от вони, то сделаю это. — Стоило мне юркнуть в проход, как дверь сзади с фонящим звуком захлопнулась, вызвав раскат мурашек.

Ну надо же…

Опешив, я глазела на милую дверцу цвета молока, что была напротив клоповника Дэмиенуса – любой нормальный человек сперва бы зашел сюда. Но меня какого-то черта потянуло отворить «врата» мрачного склепа.

Я перевела дух, прежде чем открыть очередную дверь.

Надеюсь, за ней нет никаких сюрпризов.