Сожительница

Глава 12

Известие о смерти Ягодова застало Оксану посреди рабочего дня. Она читала лекцию, в аудиторию заглянула  Велесова и сообщила ей эту печальную новость.

Удивительно, но первым ощущением Оксаны было облегчение. Потом ее неоднократно будет охватывать стыд за такую реакцию, но дело было именно так. Она почувствовала, как свалилось с ее плеч  тяжелая ноша. То, что давно представлялось ей неизбежным, случилось. А от этого всегда становится легче.

Но зачем ей захотелось плакать. Она спряталась в укромный уголок и, не стесняясь, совсем по-бабьи пустила слезу. В ее воображение Ягодов являлся к ней таким, каким предстал в свои предсмертные дни. При всех своих талантах он всегда ей казался в каком-то смысле человеком поверхностным, так как вся его жизнь была посвящена одному: удовлетворению своих плотских желаний и потворству своему непомерному тщеславию и честолюбию. Но в последние свои часы он предстал перед ней совсем в другом образе,   мудрость,  которая Оксана была уверена,  ему  никогда не была  не присуща, вдруг проступила сквозь все многочисленные наслоения, которая оставила не нем жизнь. Ей казалось, что до этого момента он и сам не подозревал об ее наличии. Но она явилась к нему, дабы освятить своим прикосновением эпилог его пребывания на земле. И этот новый и почти незнакомый Ягодов был ей необычайно дорог.

По случаю смерти Ягодова в университет отменили занятия и все другие мероприятия. Завтра его тело должны были привести в актовый зал для прощания. Но Оксане не хотелось прощаться с ним вместе со всеми;  эта коллективная тризна была ей неприятна. Ей всегда казалось,  что похороны дело даже более интимное, чем занятие любовью. И провожать человека в последний путь должны лишь самые близкие, те, кому он по-настоящему дорог.  Да и то не все, а только те из них, к которым усопший питал любовь или искреннее расположение. А присутствие на прощальной  церемонии большого числа незнакомых и равнодушных людей - не что иное,  как кощунство. Отдать последний долг человеку следует как-то  по иному, способов можно найти предостаточно.

Оксана приехала в больницу во время, еще бы несколько минут - и тело бы отвезли бы в морг. Она же застала Ягодова  лежащего в палате. К ее удивлению рядом с ним находилась только Татьяна. А она-то думала, что здесь уже собралось достаточно народу.

Оксана подошла к кровати и посмотрела на Ягодова. Смерть еще не успела изменить черты его лица, и он лежал точно такой, каким видела она его в последний раз живым.

 Оксана покосилась на Татьяну, которая стояла с каменным лицом. Она была уверенна, что жене Ягодова было глубоко наплевать на смерть мужа. Вернее, это радостное в ее жизни событие. И пройдет буквально три-четыре дня, и она перестанет изображать из себя несчастную вдову. А вот для радости и веселья причин у нее предостаточно. Когда-то бедная женщина теперь после кончины супруга станет более чем обеспеченным человеком, который имеет все возможности жить в свое удовольствие. А ей ничего другого и не надо.

Оксана решила, что не станет выражать ей соболезнование; это лицемерие никому не нужно. Самый лучший вариант, если обе будут молчать. Им все равно никогда не понять друг друга, они слишком разные, как небо и земля. И по большому счету они находятся по разным сторонам баррикады.

 Оксана продолжала стоять рядом  с телом, а ее мысли вдруг приняли совсем другой оборот. Смерть  Ягодова закрыла страницу в ее жизни и открыла новую, которую еще только предстоит заполнить. Плох был или хорош Ягодов, но все эти годы она опиралась на его широкую и крепкую руку. А теперь должна рассчитывать только на себя, во всем мире у нее нет ни одного человека, к которому она могла бы обратиться за реальной помощью. И не так-то легко с этим смириться.

- Хватит стоять, надоело. Не на вахте же мы тут.

Оксана повернула голову в сторону Татьяны. Та внимательно смотрела на нее.

- Пойдем, выйдем, не люблю мертвецов, - сказала  Татьяна.

 Оксана решила, что возражать в этой ситуации абсолютно бессмысленно. Вслед за вдовой Ягодова она вышла в коридор.

- Ты должна быть рада, для тебя тоже все кончилось. Это была не жизнь, а м*****е. – Татьяна достала сигарету  и закурила. Оксана машинально отметила про себя, что тут курить нельзя. - Какой страшный был  человек. Иногда мне казалось, что он может меня у***ь. Мы с ним трахались чуть ли не каждый день, он без этого не мог. Но при этом он меня жутко ненавидел. А знаешь, почему?

- Нет.  

- Потому что это была я, а не ты. Иногда он меня называл Оксаной. Но не по ошибки, он таких ошибок не совершал. Ему так хотелось. А когда ему что-то хотелось, плевать ему было на все и на всех. А уж на меня тем более. Вряд ли он меня считал за человека. За таракана еще может быть. От меня ему нужны были секс и готовка. Как же, он был гурман, обожал вкусно поесть. Говорят, ты хорошо готовишь?

- Говорят, что хорошо.

- Он мне часто приводил в пример тебя. Даже если я делала что-то вкусное, он все равно уверял, что ты приготовила бы лучше. Это был самый настоящий кошмар. Он был просто помешан на тебе 

- Я не знала.

- Все ты знала. -  Татьяна нагло выпустила дым ей прямо в лицо.

- Нет, я не знала, - упрямо повторила Оксана. Этой женщины не удастся при всем страстном желании вывести ее из себя. 

- Ты  не могла не знать, зачем врешь. Тебе было отлично известно, что он по тебе сохнет.

- Я не знала, что он так ведет себя дома. Мы с ним об этом никогда не говорили.  

- Я тебе не верю. Хочешь казаться ягненком. Не выйдет. Мне давно все равно. И я всем буду рассказывать,  как ты испоганила моя жизнь.

- Но это глупо, Татьяна!

- Ну и что. Я же дура. Он постоянно мне это говорил. Да я и сама знаю. На твоем фоне кто дурой не будет выглядеть. А я даже институт не кончила, ушла со второго курса. Надоело учиться. А теперь я, наконец,  свободна. Знаешь, сколько ждала этого момента, И дождалась. А ты чего дождалась?

- Ничего. Если не считать, что в отличие от тебя я потеряла близкого человека.

- А мне плевать. Скажи ради интереса, неужели вы с ним ни разу не трахнулись?

- Хватит об  этом.

- Да какая разница. Не о похоронах же говорить. Слава богу, он человек известный, университет обещал взять все заботы об этом на себя. Хоть одна есть от него польза. Заниматься всеми этими делами. Какая мерзость!  - Татьяна передернула плечами.

Оксана не знала, как поступить. Уйти, не договорившись, опрометчиво, эта особа, в самом деле, начнет распространять про нее и Ягодову  самые фантастические слухи. А  ведь известно, чем они нелепей, чем больше им верят. Но и находиться рядом с ней выше ее сил. И как только Ягодов смог прожить с ней столько лет, даже учитывая то, что она все эти годы притворялась?

- Татьяна, давайте не будем портить друг друга нервы. Как получилось, так уж получилось, но зачем прошлые обиды нести в будущее, - примирительно произнесла Оксана.

- Не та ту напала, я обид не прощаю. Затаиваю их – это да. А вот прощать не намерена. Уж извини.

- Как хотите, - пожала плечами Оксана. Она уже поняла, что увещевать эту мстительную гарпию бесполезно, уж больно долго копила она обиду  в себе.  В том, что произошло, виноват Ягодов, но последствия его поступков расхлебывать  придется ей.  В таком случае у нее нет иного выхода. – Знаете, - Татьяна,  - сказала она, - вы можете поступать, как сочтете нужным. Я вам не собираюсь отвечать тем же. Это я делаю во имя памяти Бориса Петровича. Он бы одобрил мой поступок.

Не дожидаясь, ответной реплики, Оксана направилась к выходу из палаты.