Затерявшиеся во времени

Часть 1 (глава 5)

Глава пятая

Два дня пронеслись, как одно мгновение. Всё здесь казалось Анжеле новым и полным очарования. Она уже начала привыкать к переменам в характере Рауля, к тому же они постоянно были вместе, и страх потери, который возник в душе в первый день, почти исчез. О другой жизни Анжела старалась не думать, запретив себе предаваться бесполезным сожалениям и угрызениям совести. Не она просила забросить её в эту реальность. Они с Раулем - две жертвы зеленоглазой ведьмы Луизы и её подруги, управляющей Временем. Жертвы или люди, получившие самую большую награду в своей жизни, предстояло узнать в будущем, а пока она просто наслаждалась ощущением молодости и власти над мужчиной, которого в этой реальности любила всем сердцем. Только ли в этой?.. Анжела слишком хорошо помнила, как и в другой жизни её постоянно тянуло к нему, и сейчас жила, не задавая себе вопросов и не отвечая на них, а изменённая Судьба несла её вперёд навстречу счастью или боли…

За эти дни они объехали верхом свои владения, которые оказались, как и следовало ожидать, весьма значительными по территории. Им принадлежал великолепный лес, где прежде часто устраивалась охота, как сказал Пьер, который сопровождал их во время поездок по окрестностям. Два живописных озера тоже являлись собственностью графа, в них ловили рыбу, поставляемую к столу. В лесу Пьер показал Раулю и Анжеле охотничий домик, где можно было остановиться для отдыха во время охоты.

- Не думаю, что продолжу эту традицию, - заметил Рауль. - Я не люблю охоту.

- Почему? - удивился Пьер. - Это мужское развлечение, как и турниры, которые устраиваются изредка в честь какого-нибудь важного события.

- Убивать ни в чём не повинных животных - не самое благородное занятие…

- Но если ваше сиятельство отправится на войну, придётся убивать людей, - возразил Пьер.

- На войне, как на войне… - пожал плечами Рауль. - Война совсем другое дело. Случится воевать, значит, буду воевать…

- Война с Испанией затянулась, и, может быть, вы ещё успеете принять участие в сражениях на суше или на море. Мне бы хотелось, чтобы вы взяли меня с собой в таком случае.

- Разумеется, возьму, будешь моим оруженосцем.

Анжела, с досадой слушавшая их разговор, бросила на Рауля сердитый взгляд, и он ободряюще улыбнулся ей:

- Не волнуйся, Ангел, я не оставлю тебя. Вряд ли кому-то придёт в голову отправить меня на войну… Да и кто может отдать такой приказ, если я сам себе хозяин?

- Только король, - с надеждой произнёс Пьер, которому, в отличие от Анжелы, война казалась увлекательным приключением.

- Король в Париже, а мы здесь, и я не думаю, что он до нас доберётся.

- Да, жаль, что королевский двор далеко… - Пьер выглядел таким разочарованным, словно именно ему суждено было бы блистать при дворе, если бы двор находился ближе.

На третий день, оставив юношу в замке, Анжела и Рауль вдвоём побывали на виноградниках и в посёлке, где жили люди, работавшие на них, оценили, как идёт сбор урожая, которым Рауль остался доволен.

- Неплохо, Ангел, совсем неплохо! - заявил он, улыбаясь, когда они возвращались домой. - Не знаю, как буду справляться с торговыми делами, но виноградники и в другой жизни составляют немалую часть моего бизнеса. Впрочем, надеюсь, что и торговля для меня не будет тайной за семью печатями…

- Удачно получилось, что в нашем мире ты не только артист, но и бизнесмен, не так ли? Впрочем, даже если бы ты был полным профаном в этом вопросе, тебе не пришлось бы напрягаться. У графа де ля Феба слуг более чем достаточно, и сбором винограда управляют явно не дилетанты.

- Ты права, дорогая, но всё же приятно понимать, о чём идёт речь.

- Да, конечно… - рассеянно ответила Анжела.

- О чём задумалась, детка?

- Все говорят о приближении праздника сбора урожая. До бала осталось две с половиной недели, а я совершенно не знаю танцев этой эпохи. Рауль, нужно что-то делать, иначе мы с тобой опозоримся. Мы должны танцевать на балу наравне со всеми.

- Об этом я не подумал… Сегодня же озадачу Бернара, пусть найдёт нам учителя танцев.

- Как ты собираешься объяснить нашу полную некомпетентность?

- Легко, - усмехнулся Рауль. - Мы долго путешествовали, и там, где проходили наши пути, не устраивались пышные балы, только и всего. Да и вообще, дорогая, я не обязан ничего объяснять слугам. Я должен лишь отдавать приказания, а они - беспрекословно подчиняться мне.

- Поражаюсь, дорогой, как быстро ты вошёл в роль человека, фактически, владеющего судьбами людей, которые служат тебе. Что касается меня, я никогда к этому не привыкну.

- Я заметил, что ты упорно говоришь слугам «вы», кроме горничных, с которыми общаешься, как с подружками. Хотел предостеречь, а потом решил, что твоё поведение расценят, как милое чудачество, только и всего.

- Наверное, ты прав, но ты же знаешь, что и дома Линда для меня не служанка, а член семьи, и, если она не садится с нами за общий стол, то лишь потому, что сама не желает нарушать субординацию.

- Вот видишь - даже в том мире люди, работающие в чьём-то доме, по собственному почину проводят грань между собой и хозяевами, а ты хочешь, чтобы здесь было иначе. И, подводя итоги нашему разговору, могу сказать тебе, моя прелестная жена, что веду себя именно так, как положено, а ты нарушаешь традиции, что, впрочем, меня ничуть не удивляет. Я слишком хорошо знаю твой характер, детка, и понимаю, что изменить его неспособна никакая реальность. Куда бы всесильная Судьба ни забросила тебя, ты останешься всё тем же непокорным Ангелом…

- Непокорным? И это говоришь мне ты, мой повелитель? Да я в отношениях с тобой - сама покорность и преданность!

- Покорность? - изумился Рауль. - Повелитель?.. Это что-то новенькое в твоём лексиконе, дорогая, но я запомню твои слова и в случае неповиновения попрошу доказать их на деле.

- Ох, Рауль, - засмеялась Анжела, - ты замечаешь, что здесь мы даже между собой иногда начинаем говорить иначе, чем в другой жизни?

- Серьёзно? По-моему, ты говоришь точно так же, как говорила всегда, с той первой встречи в Москве… - он замолчал, коснувшись запретной темы о прошлом. - Извини, не знаю, с чего мне стукнуло в голову предаться воспоминаниям…

- От них невозможно сбежать навсегда, порой память будет настигать нас и быть наотмашь…

- Бить наотмашь? Я не стал бы так говорить, милая. Мы с тобой знаем, что наступит такой момент, когда ты должна будешь решить нашу судьбу, и, если в твоей жизни не появится другой мужчина, мы вернёмся туда, откуда нас вырвала прихоть Луизы…

- Другой мужчина… Рауль, ты же знаешь, что это невозможно. Мне даже возмущаться не хочется, потому что слова о другом мужчине я расцениваю как стопроцентную глупость, а на глупость нет смысла реагировать…

- Ага, я всё понял, - усмехнулся Рауль. - Хочешь сказать, что на дураков не обижаются.

- Ну, я хотела быть не такой категоричной, но можно и так сказать…

- Солнце моё, ты слишком хороша, и я не сомневаюсь, что после бала к твоим ногам будет брошено не одно мужское сердце.

- И что с того, если моё сердце покрыто самой крепкой в мире бронёй?..

- Что же это за броня, Ангел?

- Любовь к тебе, Рауль, которую невозможно уничтожить, разве что вместе с моей жизнью…

- Ангел… Здесь мне хочется ради тебя совершить какой-нибудь подвиг, потому что нечестно владеть таким сокровищем, ничем не заслужив этого чуда.

- Не нужно подвигов, господин граф, просто любите меня, ничего другого не требуется…

- Люблю, и буду любить всегда в этой жизни… - тихо ответил Рауль.

- А в другой?

- Там - тоже, но иначе…

- Что ж… Пусть так и будет…

Бернар, когда Рауль сказал ему об учителе танцев, страшно смутился:

- Ах, ваше сиятельство, простите меня, я виноват перед вами.

- В чём дело, Бернар? - удивился граф.

- Среди вашей прислуги есть музыкант и учитель танцев Франсуа. Я должен был сразу послать за ним, но совершенно забыл о том, что он может вам понадобиться.

- Постой, я не понимаю, о чём идёт речь. Если Франсуа входит в число моих слуг, почему за ним нужно куда-то посылать?

- Дело в том, ваше сиятельство, что его иногда приглашает жена герцога де Гренвиля, чтобы он играл для неё на лютне. И как раз незадолго до вашего приезда Франсуа отправился в замок герцога. Но сегодня он вернулся, и я позову его в любой момент, когда он понадобится.

- Пригласите его в большую гостиную в пять часов, - попросила Анжела, поймав насмешливый взгляд Рауля при слове «пригласите». - Я хочу, чтобы он сегодня же начал заниматься со мной и графом.

- Вы хотите, чтобы он играл для вас? - явно не понял её Бернар.

- Не только. Я хочу, чтобы он обучил нас танцам.

- Ваше сиятельство не умеет танцевать? О, простите мою нескромность… - Бернар выглядел ошеломлённым.

- Я воспитывалась в монастыре, где танцам не уделяли много внимания, а затем граф увёз меня, и мы путешествовали несколько лет, о чём вам прекрасно известно. Я не имела возможности изучить современные танцы достаточно хорошо, - сейчас Анжела говорила, добавив высокомерия в интонации.

- О, да, понимаю, ваше сиятельство. В пять часов Франсуа будет ждать вас в большой гостиной.

- Ну, как? Сегодня моё поведение тебя устроило? - спросила Анжела Рауля, когда они поднялись к себе после обеда.

- Спорный вопрос, дорогая. Меня очаровало это милое «пригласите». Думаю, что и Бернара ты ставишь в тупик своим обращением с ним.

- Но потом, по-моему, я была достаточно строга.

- Не стану спорить - в разговоре о танцах ты недурно сыграла роль хозяйки.

- Вот видишь, я тоже кое-чему учусь у моего повелителя…

- Если я повелитель, то хочу использовать привилегию повелевать тобой в данный момент… - голос Рауля прозвучал неожиданно глухо, и Анжела, снимавшая перед зеркалом серьги, с удивлением подняла на него взгляд.

- Что ты имеешь в виду, дорогой?.. - но, произнося эти слова, она уже поняла, о чём идёт речь, и улыбнулась. - Кажется, я догадалась…

- Надеюсь… - прошептал он, притягивая её к себе.

Перестало иметь значение, кто повелитель, а кто покорный слуга, потому что не было ни слуг, ни хозяев, когда он отнёс её в постель, и начал покрывать поцелуями. Исчез мир вокруг, и, как всегда, осталась только любовь, сжигающая реальность дотла, чтобы двое смогли возродиться из пепла, как птица Феникс, и почувствовать музыку Вселенной, которая звучала только для них…

Когда Анжела вошла в большую гостиную, там её ждал молодой человек с белокурыми волосами ниже плеч, с лютней в руках, показавшийся ей юным и немного женственным. Но весёлая улыбка и живой взгляд компенсировали недостаток мужественности, и она подумала, что многие женщины сочли бы его привлекательным.

Почему-то сразу расхотелось держать положенную дистанцию, и Анжела спросила, невольно улыбнувшись в ответ на его улыбку:

- Итак, ты и есть Франсуа, наш музыкант, который не счёл нужным встретить своих господ, а находился в замке герцога, хотя жалованье тебе платит граф де ля Феб?

- Простите меня, ваше сиятельство, - юноша окинул Анжелу восхищённым взглядом. - Если бы я знал, что господин граф вернулся, да ещё с такой красавицей-женой, я бы сразу примчался сюда, чтобы приветствовать вас вместе с другими слугами. Я приехал, как только мне сообщили о вашем прибытии.

- А если бы я была некрасивой, ты бы не стал торопиться? - Анжела с трудом сдержала смех.

- Нет, что вы, ваше сиятельство, конечно, я вернулся бы в любом случае, но узнать, что твоя хозяйка так прекрасна - это большая радость для меня. Поверьте, ваше сиятельство, я большой ценитель красоты.

- Замечательно. Что же, ценитель красоты, задержало тебя надолго в замке герцога? Очевидно, его жена, для которой ты играешь на лютне, тоже недурна собой…

- Герцогиня, не спорю, красивая женщина, но до вашего сиятельства ей далеко. Я задержался из чувства сострадания, и только… - лукавая улыбка, о многом сказавшая Анжеле, тронула губы юноши.

- Чувство сострадания? Неужели столь знатная особа нуждается в нём?

- Его светлость слишком занят, чтобы уделять много внимания своей жене, а она плохо знает французский язык и чувствует себя несчастной из-за того, что страна супруга ведёт бесконечную войну с её родиной. Я же отлично владею испанским, к тому же знаю множество баллад и могу спеть их на её родном языке…

- Подожди, не так быстро, - остановила его Анжела. - Ты хочешь сказать, что жена герцога - испанка?

- Да, именно это я и имел в виду, когда говорил о том, что Изабелла чувствует себя здесь одинокой.

- Изабелла? Недурно! Ты называешь герцогиню по имени…

- О, ваше сиятельство, - парень не выглядел смущённым, скорее, наоборот - в его глазах Анжела заметила гордость, - герцогиня относится ко мне по-дружески, за что я, конечно же, очень благодарен ей.

- Мне понятны твои отношения с герцогиней, - усмехнулась Анжела. - Любопытно лишь, как на них смотрит её супруг.

- Ему безразлично, чем занята жена. Он проводит время с другими женщинами.

- А ты наглец, Франсуа. Говоришь о таких высокопоставленных особах, как о людях, равных тебе.

- Но ведь я разговариваю со своей госпожой, которой должен преданно служить и отвечать на все её вопросы, - поклонился юноша, погасив улыбку.

- Ну, хорошо, оставим в покое семейство герцога и займёмся тем, ради чего я позвала тебя сюда.

- Я весь к услугам вашего сиятельства.

- Ты должен за две с половиной недели, оставшиеся до бала, научить меня и графа всем танцами, которые танцуют здесь.

- Не может быть, чтобы такая прекрасная женщина не умела танцевать! - изумление юноши было так велико, что он чуть не выронил лютню.

- Я просто не знаю современных танцев. Я обучалась в монастыре, где им почти не уделяли внимания. И теперь твоя задача - сделать так, чтобы ни мне, ни моему супругу не пришлось краснеть на балу. Сейчас сюда спустится граф, и ты начнёшь урок.

- Я буду самым старательным учителем танцев, ваша светлость.

- А я, в свою очередь, обещаю стать прилежной ученицей. А вот и его сиятельство, - Анжела улыбнулась Раулю, входящему в гостиную.

- Ваше сиятельство, - поклонился Франсуа, - я рад служить вам верой и правдой. Прошу прощения за то, что отсутствовал, не зная о вашем возвращении.

- Хотелось бы, чтобы впредь ты всегда был под рукой, и мог явиться по первому зову, - холодно ответил Рауль. - А теперь приступай к своим обязанностям. Графиня должна блистать на балу, так что тебе придётся потрудиться, чтобы заслужить моё прощение.

- Слушаюсь, ваше сиятельство…

Уже через шесть дней с начала обучения Анжела с Раулем неплохо справлялись со всеми премудростями пяти танцев, которые танцевали на балах: менуэта, гавота, бурре, сарабанды и ригодона. Сказалось умение танцевать в том мире, откуда они были вырваны, а молодость довершила своё дело, и Франсуа оставалось лишь восхищаться своими учениками, которые повторяли вслед за ним те или иные фигуры. Анжеле больше понравились ригодон и бурре, с их быстрым и чётким темпом и стремительными движениями, чем плавные и медленные менуэт и гавот, и торжественная сарабанда. Впрочем, сарабанду, как сказал Франсуа, редко исполняли на балах, потому что этот танец испанского происхождения вызывал протест у французов: многие из них лишь недавно вернулись с войны, которая до сих пор велась между Францией и Испанией на суше и в особенности на море.  

День бала стремительно приближался, и у Анжелы при мысли о том, сколько человек будут оценивать её, начинало сильнее биться сердце, но не от страха, а от желания бросить вызов этому обществу, как и любому другому, где ей пришлось бы отвоёвывать место рядом с любимым человеком. Перебрав свои вещи, Анжела остановилась на великолепном платье из золотой парчи, расшитом жемчугом. Она нашла его в шкафу с одеждой, хотя буквально пару дней назад не замечала там такого наряда.

- Странно… - она удивлённо взглянула на Рауля, наблюдавшего за её поисками. - Могу поклясться, что этого туалета здесь не было… Как ты думаешь, откуда он взялся?

- Понятия не имею… - в его глазах засверкали смешинки, и она догадалась, кто сделал ей такой роскошный подарок.

- Рауль, это твои проделки?

- Ангел, солнце моё, кто ещё мог бы подарить тебе одежду, кроме мужа? Конечно, я заказал для тебя бальное платье, потому что хотел, чтобы оно стало самым необыкновенным из твоих нарядов во все времена.

- Заказал? Мне кажется, в этом мире нет Интернета…

- Не спорю, Интернета нет, но есть слуги и быстрые кони, которые в любой момент могут отнести ездока в Париж. Платье доставлено из Парижа, моя дорогая, и сшил его придворный портной, который шьёт туалеты для самой королевы.

- Но мы здесь всего двенадцать дней!

- Вспомни, милая, мы узнали про бал в первый же день, и я тут же дал приказание Бернару. Наряд доставили сегодня утром, а в сундуке с драгоценностями мы подберём к нему побрякушки, и ты будешь самой прекрасной женщиной на этом балу, как и подобает хозяйке замка.

- С ума можно сойти от твоей предусмотрительности, особенно если учесть, что нарядов в шкафу было и так достаточно. Я даже не особенно озадачивалась проблемой выбора, просто сегодня решила перебрать туалеты…

- Удачно получилось, - довольно усмехнулся Рауль. - Если бы эта мысль пришла тебе в голову вчера или день назад, ты бы зря потратила время, выбрав другой наряд.