Затерявшиеся во времени

Часть 1 (глава 4)

Глава четвёртая

Помещения второго этажа были не менее роскошные, чем те, что находились на первом. Прежде всего, Бернар провёл их через небольшой переход по гулкому коридору в портретную галерею, где Рауль задержался так же надолго, как в оружейном зале. Особенно заинтересовали его портреты родителей, и Анжела заметила, что он выглядит ошеломлённым. Бернар, очевидно, ощутивший значительность момента, отошёл в сторону, чтобы не мешать хозяину, и Рауль тихо спросил Анжелу по-русски:

- Как всё это возможно?

- Что именно? Кстати, ты предлагал мне забыть родной язык…

- Извини, Ангел, я потрясён.

- Что тебя так взволновало?

- Лица моих родителей в этом мире напоминают мне лица отца и матери в нашем мире, и я не пойму, как такое может быть…

- Рауль, мы в параллельном мире, - вздохнула Анжела. - Наверняка Марта выбирала для нас подходящую реальность, такую, где мы не были бы чужаками.

- Но я всё равно здесь чужой… Разве не так, детка? - сейчас он был похож на прежнего Рауля, такого, которого знала и любила Анжела в течение многих лет.

- Несколько минут назад я не узнавала тебя, дорогой. Мне кажется, ты легко вошёл в новую реальность, и будешь великолепно существовать здесь. Просто сходство предков на этих портретах с твоими родителями сбило тебя с толку, но это нормально…

- «Нормально» - не самое подходящее слово для того, что с нами происходит, - усмехнулся Рауль. - Но ты права, моя радость, я справлюсь и с этой ролью. Бернар, родители умерли, когда я был ещё совсем молодым, я не помню, есть ли у меня родственники во Франции, или же я один на этом свете, за исключением графини, разумеется…

- Ваше сиятельство, сравнительно недалеко отсюда живёт граф Дени Кристоф де Ренар. Он - родственник вашего отца по материнской линии, причём дальняя родня, ваши родители с ним почти не общались, но, как ни странно, внешнее сходство между ними очень велико. Граф женат на англичанке, которую привёз из своих странствий, ведёт замкнутый образ жизни, очень редко выезжает в свет и к себе никого не приглашает.

- Понятно. Вряд ли мы с ним подружимся, хотя было бы любопытно познакомиться.

- Вы можете добраться до его замка за пять часов верхом или в карете. Замок расположен на берегу моря, и носит красивое название - «Белые лилии».

- Что?! - воскликнула Анжела. - Как вы сказали?

- «Белые лилии», ваше сиятельство, - повторил Бернар. - На территории замка расположено чудесное озеро, поросшее белыми лилиями, отсюда и название.

- Что ж… Я думаю, что мы с графиней когда-нибудь навестим этого родственника, - сказал Рауль с лукавой улыбкой, адресованной Анжеле, завершая разговор. - А сейчас я хотел бы осмотреть библиотеку и наши личные покои, прежде чем спуститься в хранилище. Кстати, мне кажется, что ты водил нас только по левому крылу замка. Я прав?

- Да, ваше сиятельство, совершенно верно. В правом крыле располагаются комнаты для гостей. На праздники съезжаются гости не только из близлежащих дворцов и замков, но и из отдалённых мест, даже из Парижа. Они остаются здесь на два-три дня, и занимают второй этаж правого крыла. На первом этаже расположены комнаты для прислуги и помещения, где хранятся продукты и вещи, которые не используются постоянно.

- Я так и предполагал, - кивнул Рауль.

В библиотеке, огромной квадратной комнате с высокими зарешеченными окнами, Анжела замерла от восторга. Стеллажи с книгами занимали стены от пола до потолка, и у Анжелы сразу возникло сожаление, что даже нескольких жизней не хватит для того, чтобы прочесть все издания, собранные здесь не одним поколением графов де ля Феб.

- Боже мой, это же настоящее богатство… - прошептала она, но Бернар расслышал её слова.

- Ваше сиятельство ещё не видели хранилища. Вот где сложены богатства…

- Нет, Бернар, то, что собрано здесь, не измеряется деньгами, - возразила Анжела. - Здесь сокровища для души… Впрочем, и цена у них весьма высокая, насколько я могу судить. Смотри, Рауль, здесь есть первые издания Шекспира! Здесь тоже есть свой Шекспир! Какое чудо!..

Осторожно, боясь повредить томику, обтянутому кожей, она сняла книгу с полки, рассматривая её с восхищением и трепетом.

- Дорогая, - прервал её созерцание Рауль, - ты сможешь в любой момент воспользоваться всем, что найдёшь здесь, а сейчас нужно продолжить осмотр замка.

- Да, конечно… - Анжела с сожалением вернула книгу на место.

- Дверь из библиотеки ведёт в ваш кабинет, господин граф, - Бернар распахнул дверь, и они вошли в комнату меньшего размера, строгую, но красивую, обставленную дорогой мебелью из драгоценных пород дерева, что было заметно даже такому дилетанту, как Анжела.

- Здесь не хватает компьютера, - шутливо заметила она и осеклась, встретив изумлённый и испуганный взгляд слуги.

- Чем вы недовольны, ваше сиятельство? Если нужно что-то добавить…

- О, нет, Бернар, не беспокойтесь, всё прекрасно, я просто неудачно пошутила, - успокоила она его, решив, что даже под страхом смертной казни не станет обращаться к пожилому мужчине на «ты».

- Из кабинета дверь ведёт в вашу общую спальню, а оттуда в будуар вашего сиятельства.

Спальня показалась Анжеле очаровательной и была выдержана в сине-голубых тонах, а большая кровать, спрятанная в нише за бархатными занавесками, манила хозяев прилечь на неё и отдохнуть.

Ноги утопали в мягком ворсистом ковре, и Анжела представила, в какое удовольствие могут превратиться проведённые здесь с Раулем ночи, и невольно улыбнулась.

- Неплохо, - одобрил Рауль с усмешкой. - Вижу, что и тебе нравится наше любовное гнёздышко. А рядом, очевидно, ванная комната…

Он раскрыл дверь в глубине спальни и, как оказалось, не ошибся: почти всё пространство небольшой комнаты занимала огромная мраморная ванна, к которой была приставлена лесенка. Ещё одна дверь вела из спальни в гардеробную - комнату-шкаф, где висела мужская и женская одежда.

- Ваши сундуки прибыли три дня назад, - объяснил Бернар, - и служанки разобрали и повесили одежду.

- Мило… - заметила Анжела, усмехнувшись. - Как тут не вспомнить Замок Грёз…

- Здесь красивее, и спальня намного роскошнее, чем в том проклятом замке, я же заметил твою улыбку... - он многозначительно взглянул на Анжелу. - Полагаю, что и будуар тебя не разочарует.

Будуар казался продолжением спальни, потому что и здесь всё было выдержано в голубых тонах и радовало глаз изяществом линий.

- Интересно, зачем столик и туалет располагаются так, чтобы их можно было закрыть портьерами? - Анжела с любопытством осматривалась, не обойдя взглядом и большое зеркало, собственное отражение в котором показалось ей почти незнакомым.

- Наверное, чтобы ты могла прятать там свои секреты от грозного мужа, - дурашливо ответил Рауль на её вопрос.

- Не думаю, что от тебя легко что-то скрыть, и вряд ли мне захочется это делать.

- Тем лучше, радость моя, потому что я не тот мужчина, который позволит своей жене иметь секреты.

- А у тебя будут секреты от меня? - заметив, что Бернар опять отошёл от них на почтительное расстояние, она задала вопрос на русском языке, несмотря на предупреждение Рауля.

- Как знать… - небрежно пожал он плечами. - Я мужчина, а иногда мужчинам приходится скрывать что-то от своих жён, особенно в мире, где главенствуют сила и золото.

- Можно подумать, что есть миры, где правят другие ценности. Какой бы цивилизованной ни была наша раса, до сих пор ничего не изменилось, разве что оружие стало другим… более разрушительным. Но сталь везде сталь, и если здесь, в этом мире, шпага пронзит твою грудь, ты погибнешь точно так же, как от удара ножа или от выстрела из пистолета в нашей реальности…

- Ангел, что с тобой? С чего вдруг такие мысли?

- Наверное, ты виноват, потому что заговорил о своих мужских привилегиях. Меня страшат перемены в тебе, Рауль, я очень боюсь потерять тебя, прежнего…

- Я буду прежним в другом мире, а здесь мне бы хотелось, чтобы ты любила Рауля де ля Феба ничуть не меньше, чем Рауля Леграна… И хватит об этом, Ангел. Пора, в самом деле, забыть русский язык и привыкать к тому, что не стоит слишком много болтать в присутствии слуг. Договорились?

- Хорошо, дорогой, как скажешь… - Анжеле расхотелось спорить.

Рауль прав: чтобы привыкнуть к жизни в этом мире, нужно на время забыть другую реальность с другими нравами. Здесь всё иначе, и она должна с этим смириться, иначе их существование превратится в ад.

- Бернар, - окликнул слугу Рауль, - теперь отведи нас в хранилище, отдай мне ключ и отправляйся к себе. И вели служанкам, чтобы нагрели воду для нас с графиней, мы поднимемся сюда через час или чуть позже, пусть будут готовы в это время наполнить ванну горячей водой. 

- Слушаюсь, ваше сиятельство… Хранилище находится внизу, в подвальном помещении. Вот ключ, - Бернар снял с шеи цепочку, на которой был подвешен красивый ключ, показавшийся Анжеле золотым.

- Золотой ключик от потайной комнаты… - не выдержала она. - Не хватает только Буратино…

- Это кто-то из друзей вашего сиятельства? - почтительно спросил Бернар.

- О… - Анжела с трудом сдержала смех. - Нет, Бернар, это не друг, просто хороший знакомый, которого я помню с детства.

- Детство - прекрасное время, госпожа графиня, и я уверен, что ваши родители любили вас больше всех на свете.

- С родителями мне не слишком повезло… Впрочем, не имеет значения. Теперь у меня есть семья, вернее, мой муж, который для меня заменил всех - и родителей, и друзей. Не правда ли, дорогой?

- Конечно, Ангел, так и есть, - Рауль погасил смешинки в глазах и ответил серьёзно, как и подобало в данный момент.

В подвал вела винтовая лестница, и Анжела в который раз подумала о неудобстве моды этого века, спускаясь по её крутым ступенькам, несмотря на то, что Рауль подавал ей руку, страхуя на поворотах. Казалось, спуску не будет конца, но всё же минут через десять они достигли пола в подземелье. На стене горели факелы, один из которых Бернар снял и пошёл впереди, освещая путь.

- Вот эта комната, ваше сиятельство, - сказал он, останавливаясь.

- Но я не вижу двери, здесь же ровная стена! - удивлённо воскликнул Рауль.

- Дверь скрыта, господин граф. Смотрите - нужно нажать на выступ, и стены раздвинутся, - говоря это, Бернар надавил на небольшой выступ в стене, и створки разошлись, показав дверь.

Протянув Раулю ключ, слуга спросил:

- Ваше сиятельство найдёт обратный путь?

- Да, у меня хорошая память, - Рауль вставил ключ в замочную скважину и повернул его. - Можешь идти, Бернар, благодарю тебя.

- Если что-то понадобится вашему сиятельству, дёрните за шнурок возле стола, я услышу звон колокольчика.

- Хорошо, но думаю, что смогу разобраться в том, что находится здесь, и без твоей помощи.

Бернар кивнул и удалился, после чего Рауль, сняв со стены другой факел, толкнул дверь, и вошёл в хранилище, увлекая за собой Анжелу. Оказавшись внутри, запер дверь на ключ и положил его в карман камзола. Анжела с любопытством наблюдала за ним, поражаясь, что он интуитивно делает всё так, как нужно, словно всегда жил в этом мире. В данный момент Рауль обходил комнату по периметру, зажигая факелы, закреплённые на стенах. В глубине комнаты он удивлённо вскрикнул:

- Ангел, иди-ка сюда, тебе это понравится! Похоже, мои предки любили развлечься, вдохновлённые видом своих богатств.

Анжела приблизилась и ахнула, увидев нишу в стене, где стояла постель, застеленная шёлковым красным покрывалом, скрытая за бархатными тяжёлыми портьерами того же цвета.

- Однако… - протянула она, почувствовав возбуждение, которое тут же передалось Раулю.

А в следующий момент он схватил её в объятия, и они упали на эту постель, которая показалась Анжеле очередной ловушкой для влюблённых, что, впрочем, совсем не противоречило нормам приличия - ведь в этом мире она была женой графа. А потом мысли исчезли, и Анжела отдалась ощущениям, в которые погрузили её требовательные руки Рауля…

- Огненный Ангел в огненном мире… - жаркий шёпот взрывал мозг, и реальность дробилась на миллион осколков, которые, как в калейдоскопе, складывались в чудесную картинку, отражающую восторг мужчины и женщины в минуты близости…

- Всё, хватит! - голос Рауля раздробил картинку, и Анжела сердито взглянула на него. - Не смотри на меня так сурово, мой прекрасный Ангел. Наверху слуги готовят нам воду для ванны, а сейчас мне нужно осмотреть наши сокровища и хотя бы бегло изучить документы, чтобы не попасть в какую-нибудь малоприятную ситуацию.

Он говорил это, торопливо одеваясь, и Анжела, которая вынуждена была согласиться с его правотой, поднялась вслед за ним и стала поправлять одежду, находившуюся в жутком беспорядке. Когда она покончила с этим, Рауль, выглядевший так, словно между ними ничего не произошло, с невозмутимым видом осматривал помещение хранилища. Небольшой шкафчик возле стены привлёк его внимание больше, чем три сундука солидного размера, и он направился к нему, но Анжела воспротивилась:

- Давай сначала откроем сундуки, мне ужасно хочется увидеть их содержимое.

- Хочешь оценить своё богатство, Ангел? - он с усмешкой взглянул на неё. - Что ж, я не возражаю, развлекайся.

Откинув крышку первого сундука, Рауль удивлённо присвистнул.

- Однако… Я подозревал, что с деньгами проблем не будет, но не до такой степени. Смотри, дорогая, это всё принадлежит тебе.

Сундук был заполнен золотыми монетами, и от их сверкания в неверном свете факелов у Анжелы невольно глаза расширились от восхищения.

- Господи, я о таком только в сказках читала… Ну, ещё в кино видела… Но чтобы вот так - понимать, что это золото принадлежит тебе, и можно запустить в него руки…

- Валяй! - ухмыльнулся Рауль. - Надеюсь, это доставит тебе удовольствие.

Анжела опустилась на колени возле сундука, осторожно провела рукой по монетам, а потом, улыбнувшись и пожав плечами, словно удивляясь собственному поступку, запустила в них обе руки по локоть, замерев на секунду в такой позе. Но лицо её, когда она поднималась с колен, было серьёзным и задумчивым.

- Странное ощущение… Я не уверена, что оно мне понравилось… Показалось, что предчувствие коснулось сердца, нехорошее предчувствие… Золото никому не приносило счастья, Рауль, и я хочу тебя попросить…

- О чём, родная? - теперь и он был серьёзен, словно заразился от Анжелы её тревогой.

- Не бравируй своими деньгами. Здесь не тот мир, где можно вести слишком широкий образ жизни. Марта сказала, что зависть - страшное чувство, и сейчас мне кажется, что зависть и злоба могут разрушить нашу жизнь здесь…

- Но Марта подарила тебе кулон, то есть шанс вернуться обратно в случае смертельной опасности. Ничего не бойся, детка, мы из другого времени, и сил у нас больше, чем у людей, живущих здесь.

- Ох, дорогой, вот это меня и пугает: твоя самоуверенность, которой никогда не было у Рауля Леграна.

- Разве это плохо?

- Не знаю… Закрой сундук, у меня пропало желание рассматривать твои сокровища…

- Ну, нет, этот сундук я закрою, но посмотрим, что в следующем, - Рауль поднял крышку второго сундука и пожал плечами. - Ничего интересного. Богатая одежда прошлых веков, прошлых для этого мира. Её ценность, очевидно, заключается в жемчуге и других камушках, которыми расшиты платья и камзолы.

Перебирая одежду, он обратил внимание Анжелы на большую овальную жемчужину, вшитую в корсаж одного из платьев.

- Да, - согласилась она, - поэтому одежда и хранится здесь, рядом с сундуком, набитым деньгами. Не понимаю, почему бы просто не снять с тряпок камни… Хотя, наверное, сами тряпочки тоже чего-то стоят - парча и прочие дорогие ткани…

- Но самое интересное для тебя, судя по всему, хранится здесь… - усмехнулся Рауль, поднявший крышку третьего сундука. - Похоже, мои предки славно порезвились на море, потому что объяснить по-другому такое богатство просто невозможно. Впрочем, торговля тоже дело прибыльное… Ангел, ты только посмотри, сколько здесь драгоценностей, при виде которых у женщин во все времена перехватило бы дыхание. А ты кажешься невозмутимой, даже печальной, глядя на сокровища, принадлежащие тебе. Это странно, моя дорогая.

- У меня уже глаза устали от блеска… - Анжела хмуро осматривала рубины, изумруды и алмазы, сверкавшие в украшениях, сваленных в сундуке. - И я только что сказала тебе, что меня пугает и богатство, и твоя самоуверенность…

- Ну, хорошо, - Рауль захлопнул крышку сундука, - будем извлекать отсюда побрякушки, когда придётся посещать балы и другие увеселительные мероприятия, а пока я хочу просмотреть бумаги.

Он открыл створки шкафа и вытащил оттуда три огромные книги, похожие на те, что применяли для бухгалтерских расчётов до появления компьютеров. Следом за книгами Рауль извлёк несколько свитков бумаги с болтающимися печатями и небольшую шкатулку. Всё это он аккуратно сложил на столе и сел на один из стульев, стоявших возле него. Анжела опустилась на второй стул, с любопытством наблюдая за ним.

- Смотри, Ангел, вот оно - моё родословное древо, - Рауль ткнул пальцем в рисунок, расположенный на первой странице книги. - Ого, род берёт начало с двенадцатого века… С ума можно сойти, сколько здесь переплетений!.. Кстати, моё полное имя Рауль Гай Дени де ля Феб… Бернар не ошибся, сейчас в роду остались только я и граф де Ренар, о котором он упоминал. И граф этот, в самом деле, очень дальняя родня, даже не троюродный брат, а ещё дальше… И, если у нас не будет детей, то его сын станет наследником всего состояния, несмотря на такое дальнее родство…

- Не может быть «если» в этом вопросе! - испугалась Анжела. - О каких детях ты говоришь? Если мы исчезнем в минуту опасности, что будет с ними? Нет уж, дорогой, даже если случится беда, и я забеременею…

- Что тогда, Ангел?..

- Попытаюсь избавиться от ребёнка, - твёрдо сказала Анжела, несмотря на его возмущённый взгляд. - Мы не имеем на него права, пойми! Просто не имеем. Но я надеюсь, что Марта предусмотрела такое развитие сюжета, и этого не случится. Не знаю, почему, но чувствую, что так и будет. А если тебе непременно нужен наследник, найди сироту и усынови его.

- Ты в своём уме, женщина?! - гневно воскликнул Рауль. - Сама подумай, как непросто усыновить ребёнка, и какие у него будут права в этом мире!

- Женщина? - насмешливо посмотрела на него Анжела. - Входите в роль, господин граф? Не увязайте в ней слишком глубоко… А что касается приёмных детей, если судить по романам, многие бесплодные матери делали вид, что ждут ребёнка, уезжали куда-то, и возвращались с наследником на руках. Можно сразу отдать его кормилице, чтобы не привязаться… Или предоставить сыну графа де Ренара наследовать состояние, которое, между прочим, нам не принадлежит, как мне кажется…

- Ты точно сведёшь меня с ума! Всё, тема закрыта… - в голосе Рауля одновременно с раздражением прозвучала усталость, и Анжела сразу успокоилась и взглянула на него с сочувствием.

- Прости... Я виновата, но ты вывел меня из себя этими разговорами о наследнике…

- Ты тоже прости меня, детка. В самом деле, здесь я другой… Наверное, к этому нужно привыкнуть и тебе, и мне самому… Я только не понимаю, почему ты не меняешься, почему перемены коснулись лишь моей души…

- Может быть, это тоже проделки Марты и Луизы, не знаю… Не переживай, я привыкну к тебе, теперешнему. И сама постараюсь вести себя так, как положено здесь, а не в нашем мире…

- Я уже не пойму, какой мир наш, а какой не наш… А что, если прежняя жизнь была всего лишь прелюдией к той, которую нам суждено прожить здесь?..

- Нет, дорогой, та жизнь была настоящей - с её болью и радостью, счастьем и отчаянием, потерями и обретениями, она была прекрасной и полной любви. Там остались близкие нам люди, там остались наши дети, и когда-нибудь мы обязательно вернёмся туда… А пока будем пользоваться прелестями этого мира, открывать его для себя, и для этого мы должны, прежде всего, неплохо в нём ориентироваться… А потому сейчас мы продолжим изучать документы, чтобы не попасть впросак в какой-нибудь сложной ситуации…

Некоторое время они, молча, рассматривали бумаги, пролистывали книги, одна из которых содержала записи о браках, рождениях и смертях в роду графов. Именно в ней Рауль и обнаружил родословное древо. Вторая оказалась чем-то вроде расходно-приходной книги, и в ней отражались все торговые операции, денежные расчёты и прочие дела, в которые Анжеле совсем не хотелось вникать. Поэтому она предоставила Раулю изучать  их, а сама листала книгу с историей семьи.

- Смотри, - она открыла последнюю заполненную страницу, - вот и запись о нашем браке. Он был заключён в Париже два года назад, и я теперь знаю, что происхожу из достаточно знатного рода баронов де Ростиньяк, осталась сиротой в возрасте десяти лет, воспитывалась в монастыре, после которого моя дальняя родственница сразу и выдала меня замуж за вас, ваше сиятельство. А вы увезли меня в Англию, и два года мы вместе путешествовали. Слава Богу, теперь хотя бы буду в курсе того, как жила до нашего брака, и что случилось с моей семьёй. К счастью, и эта дальняя родственница умерла в прошлом году. Нехорошо так говорить, но я совсем не жажду встречаться с кем-то, кто знал меня и моих здешних родителей. Как странно - читать о себе и в то же время не о себе…

- Да уж, очень странно, хотя я, кажется, начинаю привыкать, несмотря на то, что мы здесь находимся в течение одного дня. Кстати, я был прав насчёт моих предков, дорогая. В шкатулке хранится указ короля, дающий право на грабёж в море. Представляешь - пиратство с разрешения его величества! А знаешь, Ангел, я был бы не прочь получить такое разрешение и попробовать свои силы на море в качестве пирата, это был бы потрясающий опыт…

- Только этого не хватало!.. - содрогнулась Анжела. - Ведь там я не смогу сопровождать тебя, и если с тобой случится беда, не узнаю вовремя и не порву нить…

- Узнаешь, Ангел. Я уверен, что здесь наша связь так же крепка, как и в другом мире. Вспомни, сколько раз в минуты опасности мы с тобой знали о том, что близкому человеку грозит беда…

- И всё же не хотелось бы отправлять тебя на войну, мой дорогой. Я не вынесу разлуки…

- Время покажет, что нам здесь уготовано, а пока будем наслаждаться тем, что имеем. Я закончил с бумагами, Ангел, и готов подняться наверх, чтобы вместе с тобой принять ванну, раз уж здесь невозможно встать под душ.

- Зато ты можешь потребовать, чтобы одна из хорошеньких служанок или обе сразу потёрли тебе спинку, - усмехнулась Анжела.

- Я подумаю об этом, - серьёзно ответил Рауль, спрятав весёлых чёртиков, пляшущих в глубине его глаз.