Эй, недотрога.

Глава 19.

Около получаса я сижу на краю кожаного дивана, нацеливая взгляд на ту самую дверь, которая пропускает всех, но только не Чона. Почему его так долго нет? Он ушел вместе со своим другом, но ведь этот друг — девушка, которая явно не ровно дышит к парню. Не выдержав нападок мыслей, поднимаюсь на ноги и уверенно иду к двери, ведущей на задний двор. Она была приоткрыта, что помогло мне разглядеть парочку у порога. Девушка курит, улыбаясь Чону, а он, засовывая руки в карманы, также с улыбкой на лице отвечает ей.

— И где ты такую нашел? — сделав очередную затяжку, интересуется Эри.

— Какую «такую»?

— Ох, Гукки, мы все знаем, что она даже близко не в твоём вкусе, так чем же она тебя привлекла?

— Хм, — хмыкает он, опуская взгляд на свои кроссовки, пинающие мелкие камни. — И почему же вы все делаете вид, что знаете меня? — поднимает на неё задумчивый взгляд, сменяя улыбку.

Эх, была не была.

— Чонгук, — неуверенно открываю полностью дверь и подхожу к ним, — мне скучно стало, я решила найти тебя, — тихо говорю, поднимая взгляд на парня. Наверное, выгляжу слишком нахальной?

— Да? — склоняет голову набок и улыбается. — И даже никто не приставал к моей девочке? — берёт за руку и тянет на себя, обхватывая одной рукой талию.

— Нет, — смущённо отзываюсь я.

— Правильно, пусть берегут свои зубы.

Вот сейчас стою в его объятиях, ощущаю уже полюбившийся запах и понимаю, что всё больше и больше влюбляюсь в него, но, только стоит ему накинуть на себя привычную холодную маску, как все эти чувства просто испаряются, меняя их на некое непонимание, отчуждение и даже страх. Нет, я не боюсь его, я просто боюсь себя, когда нахожусь рядом.

— Эй, я вам не мешаю? — криво улыбается Эри, явно раздражаясь такой картине.

— Нет, — отвечает Чон, отстраняясь. — Не дайте заскучать друг другу.

— Чонгук, — останавливаю его за руку, — ты куда?

— Мне Юнги найти нужно.

Растерянно смотрю на удаляющуюся спину парня, мысленно презирая за неловкую ситуацию, в которую он меня поставил.

— Куришь? — начинает девушка, доставая из пачки ещё одну сигарету.

— Нет, — резко отказываюсь я.

— Ну как знаешь, — пожимает плечами та. — Гукки выбрал хорошую девочку, — вижу, что насмехается, отчего злюсь.

— Слушай, ты действительно его друг? — не с лёгкостью, но всё же задаю этот вопрос.

— Точнее подружка, — хмыкает Эри, перекидывая взгляд снова на меня. — Думаю, ты знаешь значение этого слова.

Заметно напрягаюсь, но что-либо ответить не спешу.

— Да брось ты, это было ещё в годы нашей учёбы, — отмахивается девушка, хлопая меня по плечу. — Мы даже не встречались, а лишь помогали друг другу физически.

— Понятно, — вяло отвечаю. Мне неприятно это слышать.

— Вот смотрю на тебя и думаю.

— Думаешь что? — вздыхаю, присаживаюсь на ступеньку и смотрю на пошатывающуюся ветку дерева, которую нещадно гоняет ветер.

— Ты спала с ним? — она выбрасывает сигарету и устраивается рядом.

— И зачем ты это спрашиваешь? — бросаю непонимающий взгляд.

— Ясно. Спала, — положительно кивает, делая свой вывод. — А ещё и влюбилась в него, как дурочка.

— Может, хватит? Ты сама к Чону неровно дышишь, так чего добиваешься? — не выдержав, меняю тон на более грубый.

— Думаешь, я что-то втихаря проворачиваю? Ха, ошибаешься. Я пожить ещё хочу, а идти против Чонгука или что-то замышлять за его спиной — прямая дорога в могилу. Его даже не обманешь, он всегда будет знать правду. Знаешь, самое главное, что он никогда не признается тебе в любви.

— И что ты хочешь этим сказать? — поднимаюсь на ноги и теперь смотрю на неё сверху.

— Ты сама от него убежишь.

***

Вечеринка в самом разгаре, но я не собираюсь больше туда спускаться. Сейчас лежу на кровати в комнате Гука и прокручиваю недавний диалог. «Ты сама от него убежишь» — нет, я не убегу. Она просто не знает, что говорит. Влюблённые люди пойдут на многое, чтобы избавиться от любой букашки на своём пути, верно?

— Вот ты где? — скрежет двери и тихий голос. Парень аккуратно ложится на кровать и кладёт свою руку на мой живот, прижимая к себе со спины. — Мне стало скучно, — тянется и целует плечо.

— Чонгук, ты с ней спал? — не поворачиваясь в его сторону, тихо задаю вопрос.

— С кем? К чему вообще эти вопросы?

— С Эри.

— Ох, ну и что с того? Это было давно, — цокает языком и убирает руки с талии. — Сейчас пытаешься мне мозг вынести?

— Нет, просто с трудом принимаю твоё прошлое.

— Заебись. Прилёг отдохнуть, называется, — раздражённо шипит и перемещается на край кровати. — Мира, я ведь рядом, а ты только и делаешь, что копаешься в прошлом.

— Я ищу тебе оправдание, — перехожу на шёпот, подползая к нему ближе.

— Оправдание моему нынешнему поведению?

— Да.

— Я всегда был таким, меня никто и ничто не меняло, — он поворачивает голову и смотрит на меня через плечо, чётко давая ответ. — У тебя тоже не получится.

— И поэтому ты заставляешь меня ломать свою гордость, — укладываю голову на плечо парня и мягко обхватываю руками его талию.

— Со мной она тебе не понадобится, — он плавно разворачивает меня и усаживает к себе на колени. — Там, за пределами этой комнаты, нет ничего человеческого, а здесь есть та, с которой мне хорошо, та, которая вызывает у меня чувство слабости. Да, ты — моя слабость, — мягко скользит руками под белую футболку, вырисовывая подушечками пальцев прохладные дорожки, доводя моё тело до лёгкой дрожи. Его дыхание щекочет шею, а хрипловатый из-за шёпота голос так успокаивает сейчас. — Что же ты со мной делаешь, — аккуратно поднимает голову и проводит кончиком носа по моему подбородку. — Поцелуешь? — Чонгук на пару секунд останавливается и смотрит в глаза.

— Поцелую, — обхватываю шею двумя руками и опускаюсь к его губам, мягко обхватывая нижнюю.

Чон улыбается в поцелуй и сильнее прижимает меня к себе, углубляя его. Руки плавно перемещаются на бёдра и с силой сжимают их в своих ладонях, давая дорогу своим зверским нападкам. Он с рыком опрокидывает меня на кровать, забираясь сверху, и припадает к шее, то целуя, то нещадно кусая её.

— Сложно себя сдерживать, когда я нахожусь рядом с тобой, — снова переходит к губам, жёстко сминая их, пока его руки избавляются от моей верхней одежды.

***

Музыка грохотала на всю, заставляя немногочисленных соседей этого района раздражённо прикрывать уши и мириться с прихвостнями богатых детишек. Погода радовала тем, что в эту ночь не было дождя, ведь после двухнедельных проливных дождей это лучшее, что даёт нам эта осень. У кирпичной стены стоит светловолосый парень, заядло затягиваясь сигаретой. По его лицу сложно прочесть мысли, а вот венки на шее раскрывают его раздражённость и гнев, видя в семи метрах от себя ту самую, которую так ненавидит, а также ту самую, которую до потери пульса любит. Двоякое чувство к этой девушке, которое сжигает и в конце концов убивает Юнги.

— Я принесу ещё выпить, — с улыбкой на лице говорит парень, поднимаясь с кованой скамейки на ноги. На этой же скамейке остались сидеть двое: она и ещё какой-то левый парень. Эти придурки удумали её споить?

— Сюда иди, — он останавливает на пороге того парня, который должен был принести выпивку.

— О, Юнги! Рад тебя видеть! — оживлённо вопит он, протягивая руку для пожатия.

Юнги, долго не думая, хватает его за эту руку и тянет к кирпичной стене.

— Т-ты чего? — не понимая странных действий, крикнул парень, пока не получил резкий удар в живот. — Чёрт! Да что ты творишь? — схватившись за живот, рвано хрипит.

— А теперь слушай сюда, придурок! Быстро взял под бок своего дружка и свалил отсюда, понял?! Ещё раз увижу вас около неё, мозги вышибу! — шипит, показывая всем своим видом, что он серьёзен.

Юнги смотрит на забегавших парней, которые наспех прощаются с девушкой и покидают её, скрываясь за воротами дома. Она ничего не понимает, а лишь бегает глазами по их скрывающимся в темноте спинам.

— И почему ты такая дура?! — выбирается из тени парень, направляясь к скамейке.

— Юнги, — девушка явно напрягается, поэтому быстро поднимается на ноги.

— Да у них-то и денег не так много, как ты любишь, — тянет с сарказмом, желчно выплёвывая каждое слово.

— Юнги, пожалуйста, не надо, — Джинни опускает голову, не желая слышать подобное, тем более от того, кого по-настоящему любит.

— Что не надо? — тон стал звучать ещё серьёзнее, отчего та лишь прикрывает глаза и незаметно пускает по щеке слезу.

— Не надо всего этого…

— Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю, — парень подходит к ней ближе и поднимает лицо за подбородок. — Блять, я так ненавижу тебя, — почти шепотом произносит эти слова, опуская голову на плечо девушки.

— Тогда почему всё это делаешь? Почему в ту ночь ты отвёз меня домой, а не бросил пьяную в клубе? Почему? Почему? — плачет, толкаясь маленькими кулаками в его грудь. Юнги отстраняется, услышав всё то, что он пытался скрыть. — Думаешь, тогда я вообще ничего не соображала? Думаешь, я не знала, что именно в твоих руках, Юнги, я была?

— Замолчи, я не хочу ничего слышать, — он крутит головой, не желая смотреть в её глаза. — Не хочу видеть тебя, не хочу иметь что-то общее с тобой, — делает ещё один шаг назад, убегая таким образом от самого себя.

— Тогда подними свою голову и скажи мне это прямо в глаза, Юнги, — быстро сократив расстояние, она складывает свои тёплые руки на его лице и поднимает вверх, заставляя посмотреть на неё. Парень пару секунд бегает по этим блестящим в ночном мраке глазам, затем резко прижимает её к себе.

— Пошло всё к чёрту, — хрипло произносит и впивается в её губы с чересчур жадным, настойчивым поцелуем. — Стерва.

***

Никому не мешающий до этого ночник падает с прикроватной тумбочки на пол, разбивая на мелкие кусочки стеклянную основу. Чонгук продолжает нещадно «поедать» меня, снимая последние остатки одежды.

— Я был нежен в ту ночь, а сейчас я хочу получить всю тебя без остатка. Кричи только моё имя и проси только меня о большем, — облизывает мочку уха, руками скользя по бёдрам и плавно раздвигая ноги.

Громкий звук чего-то разбившегося и пьяные вопли: «ну ты попал» мигом отвлекают нас, заставляя отстраниться друг от друга и посмотреть в сторону двери.

— Чёрт! Не дай бог ирландскую вазу разбили! — Чон сползает с меня и наспех застёгивает ширинку своих брюк. — Сейчас приду, — опускается для того, чтобы кратко поцеловать в лоб, а затем быстро скрывается за дверью.

Моё сердце сейчас отбивает частый ритм, осознавая то, что минутой ранее могло произойти. Прикусывая нижнюю губу, я прикрываю свою наготу футболкой Чона и просто откидываюсь на мягкие подушки, нежась в шелковом постельном белье.

— Сувон, мать твою! — даже с первого этажа я могу услышать голос Гука. — Ты, блядь, какого хрена её разбил! Бля, я на неё столько бабла усадил! — ох, как же сейчас жалко этого Сувона.

После получасового ожидания, подминаю ладони под голову и просто засыпаю, так и не дождавшись его. Наверное, Чонгука кто-то перехватил по дороге, и сейчас он сидит в компании своих друзей и осушает стаканы алкогольных напитков. Нет какой-то обиды или чего-то в этом роде, есть просто желание принять сладкий сон, который постепенно захватывает разум в свои объятия.

***

Утро. С трудом открываю глаза и ощупываю рукой пустое место рядом, которое ни капельки не прогрелось, значит, он не возвращался обратно этой ночью. Устало вздохнув, поднимаюсь на ноги и голыми стопами выхожу из комнаты, спускаясь на первый этаж. Думаю, не стоит описывать весь этот бардак, который оставила после себя шумная вечеринка? Обойдя жестяные банки из-под пива, я направляюсь к дивану, на котором, как и ожидалось, мирно сопит Чон. Видимо, вчера перебрал, так как даже в спящем состоянии я могу рассмотреть, как ему плохо.

— Чонгук, вставай, — присаживаюсь рядом и дёргаю его за плечо. — Чонгук, поднимайся, уже полдень.

Поначалу парень невнятно матерился, затем, еле открыв глаза, почесал свою макушку и глубоко зевнул.

— Всё, завязываю, — первое, что сказал он, щурясь от яркого дневного света. — Воды… — дергает меня за край футболки, пока я с сочувствием его разглядываю.

— Да, сейчас, — поднимаюсь на ноги и направляюсь на кухню.

— Мда, какой срач, — слышу его тяжёлые вздохи, идя обратно в гостиную. — О да, — выхватывает стакан из моих рук и с жадностью осушает его. — Кайф.

— Я ждала тебя вчера.

— Да? — с ухмылкой переспрашивает, оглядывая меня с ног до головы. — Мне нравится, тебе идёт моя футболка, — сжимает кусочек ткани двумя пальцами и тянет на себя, таким образом приближая к себе. Чон обхватывает мою талию двумя руками и тянется к губам, но я кривлюсь и поворачиваю голову. — Ладно. Понял. Для начала схожу в душ, — опускает меня и, потягиваясь, направляется к лестнице. — А, точно, чуть не забыл, — спускается на две пройденные ступеньки и подхватывает меня, забрасывая к себе на плечо.

— Эй! Что ты делаешь? — пищу, размахивая руками.

— Ох, ты слишком буйная! Придётся тебя утихомирить.