АУТОДАФЕ

Глава третья

Вот так я и оказался в самом себе. Дело в том, что я психологически раздвоился. То есть две, абсолютные похожие копии моего сознания были впихнуты в одно единственное тело и они друг другу явно мешали.

- Ты как? – спросила Кристина и, не дожидаясь ответа, произнесла. - Бедненькие, – сказала она это скорбно и как-то грустно. - Еще раз встретишь эту фразу из восьми слов, бросай книгу на пол. Восемь - символ бесконечности, будешь делиться бесконечно. Забыла тебя предупредить, но видно так уготовано. Что ж, буду иметь в виду.

- Что?

- Что? – произнесли мы поочередно.

С непривычки я стал оглядываться по сторонам, ища своё отражение, но и отражение тоже старательно поворачивало моё тело, правда, в другую сторону. Вы и представить себе не можете, как это чувствовать, как твоё тело выкручивают противоположные требования мозга, которые ты сам ему отправляешь.

- Ничего. Я бы на вашем месте успокоилась, и попыталась договориться между собой о том, кто будет дремать, а кто функционировать. Так, по крайней мере, больше шансов на извлечение удовольствий из внешнего мира.

Легко ей предлагать такое, а как мне быть?

В любом случае попытки выяснить кто есть кто, в моём случае были не уместны. Я был я, и хватит об этом. (Хотя, честно говоря, та часть меня, которая не я или я вторая, чуточку хуже меня, но вы ей об этом не говорите).

Кристина, о, эта мудрая Кристина! – она вышла из комнаты, оставив меня наедине с собой и, первым делом я попытался восстановить главенство собственной персоны над выскочкой. Но не тут то было - силы были равны, а значит, ничего у меня не получилось. Хотя и тут я пытаюсь вас обмануть, дело в том, что я несколько раз долбанул себя по носу, два раза в живот и, очутившись на полу, попытался провести обманный захват левой руки. Боль была адской, но отпускать руку я не собирался.

- Ты что делаешь? Поломаешь же! - возмутился я.

- Как бы не так, выродок, не отпущу! - ответил я ему, точнее себе. А черт его тогда знал, кому я все-таки отвечал.

- Чего ты хочешь? Ты что, хочешь поломать мне руку?

- И поломаю! – Я усилил натиск, но сразу отпустил руку, так как боль была просто парализующей.

Я распластался на полу комнаты, выжидая ответных действий с его стороны, но он тоже затаился.

- Так и будем лежать?

- А что ты предлагаешь?

- Предлагаю понять, что произошло и как нам теперь быть.

- Ну и как нам теперь быть?

- Не знаю.

- По-моему, Кристина сделала нам отличное предложение.

- Какое? Это о разделе сфер влияния?

- Ага, именно об этом.

Без преувеличения могу сказать, тогда я основательно задумался. Но и тот я тоже задумался, а мозг-то тоже был один. И вот когда я обдумывал ситуацию, тот я тоже обдумывал ситуацию. Мозг работал на полную катушку и начинал перегреваться. От этого мыслительного накала мы стали уставать. Ну, нельзя же одновременно эксплуатировать одно тело, если оно конечно не тело гения, с детства привыкшего думать две мысли одновременно. В какой-то момент мы одновременно решили кинуть монетку и определиться с тем, кто из нас будет управлять телом сейчас, а кто через двенадцать часов.

Я засунул руку в карман и достал оттуда пятирублевую монету. Естественно я выбрал орла, но и тот я тоже претендовал на двуглавую птицу.

- Да какая разница, - неожиданно для себя заявил я.

Но и тот я заявил эту же фразу.

- Значит идешь на уступки? Решка моя!

- Нет, решка моя!

- Да, пусть будет так, - решил я продемонстрировать своё благородство, - решка твоя, орел мой.

- И чего ждешь? – спросил он, то есть я, ну короче я бросил монету.

Выпал орел.

- Так, всё, убирайся, - довольный своей победой заключил я.

- А куда? Куда мне деваться?

- Ну, это брат я не знаю, сам решай. Но на ближайшие двенадцать часов тело моё!

- Договорились.

Он прекратил внутренний диалог и свои домогательства к моему телу. Наконец-то я получил полный доступ к своему телу. О, вы не представляете, как прекрасно владеть телом - своим телом! Телом, к которому ты привык, телом, в котором таится столько радости и наслаждений. Телом, которое дает тебе право прикасаться к другому телу – к телу любимой женщины.

Я сразу бросился к Кристине  на кухню.

- Ага, разобрался! Молодец! Ты не поверишь, но иногда такие выяснения могут длиться по три-четыре дня. А я вижу ты сговорчивый! Молодец! – Похвалила меня Кристина, а я, не раздумывая, прижался лицом к её груди.

Пес Садюга сел на мои ноги и стал отчаянно крутить обрубком хвоста по полу.

- Как ты думаешь, Кристи, а он надолго поселился во мне?

- Смирись, навсегда. Ты понимаешь, он это ты, а ты, это он. Вы и есть одно целое, но разъединенное осознанием самих себя. Не огорчайся, всё могло быть гораздо хуже.

- И что же мне делать? Что? - Отчаяние, которое меня охватило, было ни с чем не сравнимо. Да и когда я представил, что он прикасается моими руками к её телу как ласкает его, и как она отвечает ему взаимностью, мне стало совсем плохо. – Обещай мне, что ты не будешь его любить. Обещай, ты будешь его презирать, ведь он не я - он обман!

- Ну этого я тебе обещать не могу, ведь для меня и он и ты являетесь единым целым, и приготовься к тому, что будешь вместе с ним разделять моё тело.

- Ни за что!

Кристина отстранилась от меня. В её взгляде читалось недоумение и неверие в то, что я говорю. Этот её взгляд заставил меня задуматься. В конце концов, в психиатрии есть описание больных страдающих раздвоением личности, правда ни одна из личностей не знает о наличии второй, но какая разница, знают они или нет друг о друге? Наверное, их тоже кто-то любит и воспринимает как одного человека.

Но как быть в моей ситуации?

- Успокойся, и знаешь что, давай поешь, - за то время, что я выяснял с собой, кто из нас двоих будет первенствовать первые двенадцать часов, Кристина приготовила чудесный обед.

На столе стали появляться принесенные ей продукты, а в конце появилась домашняя лапша, имевшая вид лапши, которой меня кормила в детстве бабушка. Даже цвет лапши был таким, каким его делала бабушка – жёлтым. Она всегда клала одни желтки. И вкус бульона был таким же, как в детстве – из домашней курицы, которую заботливо коцала бабушка перед моим приездом.

Надо отметить - проголодался я изрядно. Телом было потрачено огромное количество нервной энергии, и теперь требовалось её восстановить. Кристина смотрела на меня и лукаво улыбалась. Ей явно хотелось что-то рассказать, но отвлекать от еды, она не решалась. Я оценил её чувство такта, подумав, какая она умница. Моя бабушка, несмотря на то, что была старой перечницей, никогда не грузила меня во время еды, за что я ей тоже очень благодарен. Категорической противоположностью этих милых женщин, была моя маман, которая никогда не упускала возможности прогрузить меня во время поглощения пищи. Она как паук набрасывалась на меня, когда я видел перед собой тарелку с едой, и ведь всегда грузила по полной программе. Возможно, её стараниями я оставался тощим, даже после того, как она слиняла в деревню, оставив меня с воспоминаниями о вкусной и здоровой пище, в детстве называемой правильной. Так вот, моя маман каждый раз, когда я садился за стол покушать, начинала читать мне мораль о тех, кто лучше меня умеет пристраиваться в жизни. Особенно она любила упоминать некоего Диму. (С ним я проучился два года в одном классе, а потом ему проломили голову. По-моему, это сделал его родной папаша, и он навсегда выбыл из нашей школы, переселившись в школу для умственно-отсталых. Я, почему-то, не рассказывал маме об этом происшествии с Димком, оставляя её в неведении,  что придавало ей уверенность в её правоте. Ну а мне право не обращать внимание на её обеденный бубнёж. Димона она ставила мне в пример, доказывая, что лучше этого мальчика мне никогда не стать. Разумеется, первое время я нервничал и переживал по поводу своей неполноценности, но потом как-то смирился с этим фактом и перестал обращать на него внимание).

Наконец, когда я закончил есть, Кристина позволила себе произнести речь. При этом она постоянно спрашивала меня и сама же отвечала на свои вопросы.

- Так, итак: давай я тебе всё расскажу. Ты, наверное, всё уже понял, и про меня, и про Шушрика? Да, наверное, да. Но все-таки, мне надо кое-что уточнить. Во-первых, то, что на самом деле я являюсь не просто женщиной, а идеалом женщины. Я как бы твоя Анима! Ты знаешь кто такая Анима? Анима, это твоя женская сущность, живущая в тебе и в других мужиках. А в женщинах живет анимус. В психике конечно. Но это неважно. Забавные у нас имена? Я когда узнала, как люди меня называют, рассмеялась. Но что сделаешь, так устроен мир и ты, наверное, об этом знаешь. Что, ты хочешь меня спросить о том, как я появилась? Конечно же, сделала это книга. Но это не просто книга, типа книги царя Соломона. Кстати полное фуфло и никакого разговора с богами не получается, вследствие ограниченности человеческого восприятия мира. Я, кстати, также не воспринимаю богов, так как имею человеческое происхождение. Ты хочешь узнать, что это за книга, которая попала к тебе в руки? Это Первое Слово. Да, да, именно то Слово, которое произнес Бог, когда ничего не было. Вот так, Жорик, вот так. И не спрашивай, каким образом он умудряется рассовывать это Слово среди созданных им миров, я этого не знаю. Наверное, ему хочется иметь почитателей своей гениальности. Не перебивай! Это невежливо, перебивать даму, когда она говорит важные вещи! У мужиков вообще странная привычка перебивать женщин, когда они говорят важные вещи. Не выйдет! Слушай, и перестань махать руками. Так вот, это Слово, даётся людям, чтобы они смогли стать равными ему. Не сотоварищами, не друзьями, а равными. И твоё раздвоение, это тоже его попытка сделать так, чтобы его поняли. Правда, насколько я знаю, так никто и не смог полностью произнести Первое Слово целиком. Будем надеется, что тебе это удастся. Итак, марафон начинается!

- Что значит начинается? – В это время я нашел в тарелке недоеденную полоску лапши и медленно занес её в рот.

- Не ешь, когда говоришь о серьезных вещах! – Глаза Кристины метали молнии. Ну не буквально молнии, но что-то очень на них похожее.

- Извини, не прав. Был не прав.

- То-то же. Мы с тобой голубчик начали наш марафон и никуда теперь нам с него не свернуть. Крепись и мужайся, ты будешь вынужден прочитать книгу полностью! Ты пройдёшь весь цикл, сколько бы это времени не заняло, и не жди предупреждений о том, что будет с тобой происходить, их не будет. Да, и не пытайся понять значение слов, только время потеряешь, они всё время меняются.

- Ха, - нахально произнес я, - какая мелочь, всего каких-то сто страниц, да еще написанных от руки. Ерунда, я Джойса прочел за два дня от корки до корки. А это, мелочи.

- Это твой Джойс ерунда, а тут Слово! Ты не выпендривайся, отнесись к этому серьезно. Небось помнишь еще, как тумаки получал?

Тут я задумался, так как не сразу понял, что Кристина имеет в виду, то есть какие именно тумаки я должен не забыть. Она по видимому поняла моё недоумение и расшифровала его по моему лицу, и мгновенно отреагировала заявлением о моей алчности.

- Ты что забыл о том, как тебя долбанул гнев господень? Ты еще славно отделался. Он, наверное, сделал поправку на твою конституцию и рахитизм, а знаешь, как он других мутузил? Вот восьмой пользователь Слова, кажется египетский ученый, так получил по голове, что после этого стал философом. А сорок третий претендент, так и вовсе жизни лишился. А эти алхимики недоучки, как они страдали от своей алчности и поисков магического философского камня? Сколько их полегло, да в самом начале! Да что там говорить, ты везунчик. Прими мои поздравления, что остался жить и не заикаешься при этом.

Все её заявления, в то время, мне показались очень сильными аргументами, а тут еще и Шушрик зашевелился на моей ноге. Потом он встал, осмотрелся и, не задумываясь поднял свою заднюю ногу на мою ногу и, извините, пописал на меня. Я подумал о том, что надо немедленно отреагировать, но зубы…, бультерьер…, но он же мой…, сволочь он…, Садюга!

Кристина посмотрела на медленно растекающуюся лужу у моих ног и буквально прошипела.

- Накажи его.

- Что? – Не понял я.

- Накажи зверюгу! – Потребовала Кристина, ничуть не опасаясь гнева Садюги.

- Но я боюсь - он может цапнуть!

- Он точно тебя цапнет, если ты будешь таким слабаком. Ну же, накажи его, он ждет!

Ну какого черта! Что же такое со мной происходит? То ли я сошел с ума, то ли нет? То ли это галлюцинации, то ли мне действительно придется сразиться с этим ублюдком-мечтой.

А Кристина настаивала, она буквально подталкивала меня к бультерьеру, ожидая, как я его стукну. И я действительно занес ногу и слабенько пихнул Садюгу. Он как-то обиженно посмотрел на меня, как будто пытаясь сказать мне, «И это всё хозяин? Ну ты даёшь!».

- Не так - пни его, - потребовала воплощенная в Кристину кровожадность.

- Не могу.

- Через не могу!

Я еще раз пырнул Садюгу в морду, и как мне показалось, он ждал этого момента, так как я почувствовал, как моя нога буквально ломается о его череп. Эта скотина подставилась под мой удар, и даже не просто подставилась, а прыгнула на ногу. Ну, положим лоб у булей крепкий, но моя нога…, - она пострадала. А Кристина, довольная моим подвигом прижалась ко мне, ласково поглаживая меня по спине.

- Ты мой герой, - проворковала подстрекательница. – Ты всё правильно сделал, молодец!

- Нет, - хотел я ей возразить, что он сам наткнулся на мою ногу, но хотеть, не значит сделать. Пусть все остается, так как есть, и я буду для Кристины героем, победившим монстра.

Кстати, монстр лежал на боку, жалобно поскуливая, изображая из себя птенца подранка, и в то же время, мне показалось, что эта скотина подморгнула мне. Одно могу сказать точно – ему понравился мой пинок. Наверняка привыкнет, потом не отучу, так и придётся шпынять его по случаю и без.

- Иди вымой ноги, а то как-то они нехорошо пованивают, - потребовала Кристина.

Я зашел в ванную, где остался наедине.

Наедине?

Черт подери, а действительно, чтобы я не делал, теперь я всегда должен помнить о том существе, что сидит во мне. Вот мерзость то какая, гадкая и подлая!

Но с другой стороны и ранее я осознавал присутствие инородных объектов в своей психике, по крайней мере, совесть явно не была на моей стороне. Слава богу, хоть она сейчас заткнулась. Наверное, обдумывала, как бы меня незаметно прищучить и долбануть побольнее. Я стал прислушиваться к внутреннему состоянию, но там была тьма египетская, что меня вполне устраивало.

Сев на край ванной, я опустил в неё ноги и, включив горячую воду, стал обдумывать свое будущее. - Вот, - думал я, - как оно бывает, у меня есть Слово Божье, первое его Слово, и я знаю, как его прочитать, но я совершенно не знаю, что в результате получится. Совершенная игра в непонятки. Безусловно, это свинство со стороны Бога, надо мной так издеваться. С другой стороны, хуже, чем сейчас мне не будет. Да и судя по всему со мной происходящему, становится сбалансировано хорошо. То есть не очень плохо, а вот хорошим приходиться делиться. Это то меня и раздражает, что придется делиться Кристиной. Но ревновать к себе, это уже чрезмерно. Мне надо найти какой-то компромисс, как-то смириться с тем, что во мне сидит другой я. В конце концов, парень он что надо, и сразу сдриснул в канавку, когда выпала не его сторона монетки. Да, придется с ним играть по правилам.

Еще я обдумал список вопросов, которые мне придется задать Кристине, для того чтобы понять, что мне делать в перспективе. Правда, никто не гарантировал мне правильность её ответов. Как я догадывался, у каждого пользователя Слова, было свое толкование произносимых фраз. Своё или Божье.

Когда я вышел из ванной, мне стало намного легче, а когда я надел свой лучший (и единственный) костюм, так и совсем стал похож на свою лучшую фотографию.

Кристина оценила мои старания и похвалила мой внешний вид. Вот чего я от неё не ожидал, так это похвал в свою сторону, но было приятно.

- Тебе надо прочитать еще одну страницу, - то ли посоветовала, то ли приказала Кристина.

- А зачем?

- Так надо.

- Но я совершенно не хочу. А потом, кто знает, что будет со мной после того, как я прочту её, - действительно, кто его знает, что со мной еще произойдет.

- Не сопротивляйся, лучше прочти и всё. Пускай это будет для тебя сюрпризом.

Её слова вдохновили меня, и если уж она сама говорит о сюрпризе, то наверняка он должен быть приятным. Я хотел поинтересоваться, что будет за сюрприз, но не стал, так как сюрприз интересен только своей загадочностью.

- Я пойду в спальню, возьму книгу, - прокомментировал я свои действия.

На это Кристина положила книгу прямо передо мной. Откуда она её взяла оставалось только догадываться.

Я открыл книгу на первой странице и увидел там фразу из четырех слов. В принципе, фраза как фраза, вполне приличная, но вот первая буква мне не понравилась. Дело в том, что первая буква была нарисована в виде огненного коня с крыльями, извергающего поток воды. Эта несопоставимость образа меня покоробила, но я же обещал быть мужественным…

И опять сразу ничего не произошло. Не было ни стодолларовой купюры, ни подзатыльника, и естественно я не раздвоился. Всё прошло подозрительно гладко, и только лукавая улыбка Кристины повергла меня в пучину сомнений.

- А теперь на улицу! – воскликнула Кристина и, взяв меня под руку, повела к двери.

Я покорно пошел за ней, на миг остановившись, чтобы обуть ботинки.

На улице блистало солнце, щебетали птички, в общем, весна вступала в свои права. Даже легкий ветерок приятно радовал какой-то сказочной теплотой.

Мы направились к выходу из двора. Кристина гордо шла рядом со мной, и это меня удивляло. Точнее было крайне непривычно идти с рядом красавицей, в костюме и не стеснятся своей рахитичной комплекции. Впрочем, никого вокруг не было, и мне не перед кем было стесняться и прятать глаза, уводя взгляд в сторону мусорных бочков.

На улице Кристина подняла руку, и сразу же подъехал частник на вполне приличной иномарке. Я подумал, что он принимает Кристину за девушку легкого поведения, а меня за её сутенера, но всё оказалось не так. (Вот с одной стороны хорошо, что я быстро соображаю, но с другой стороны, я всегда быстро соображаю не то, что надо, и это меня всегда злит!)

Таксист открыл двери своего авто, и Кристина сообщила ему куда нам надо поехать. Я так же как и таксист удивился названию ресторана, в который мы собирались, но не стал показывать своего недоумения по этому поводу, хотя внутри меня всё переворачивалось от возмущения. Этот ресторан был не просто дорогим, а чудовищно дорогим. Для того чтобы там просто попить кофе, надо было иметь в кармане половину бюджета Либерии или Камбоджи. Естественно, таких денег у меня никогда не было, поэтому я никогда там не бывал, и доверял только рассказам богатеньких сокурсников, хваставшихся походом туда вместе с родителями богатеями.

Доехав к ресторану, Кристина толкнула меня в бок, чтобы я рассчитался с водителем. Я полез в карман и достал оттуда стодолларовую купюру. Таксист удивленно смотрел на меня, я удивленно смотрел на него, Кристина не смотрела на нас: она выходила из машины.

- У меня сдачи не будет, - как-то печально произнес водила, забрав сто долларов.

Я полез в карман доставать остатки денег с предыдущей сотни долларов но тут вмешалась Кристина.

- Оставь ему всё, не мелочись! – потребовала она и стала вытаскивать меня из машины.

- А не до хрена ли ему будет? – спросил я, но Кристина закрыла дверь автомобиля. – Нет, - завопил я, - так нельзя. Это же издевательство! Сто долларов! Это же сто долларов! Да мы и на сто рублей не накатали! – Моему возмущению не было предела.

- Отстать от него, и давай за мной.

Самое удивительное было то, что она потащила меня в ресторан.

- А на какие шурши мы там будем обслуживаться? – поинтересовался я, упираясь всеми четырьмя конечностями, то есть ногами об землю и руками о воздух. Воздух иногда оказывается очень твердым, когда ты не хочешь куда-то идти.

- Расслабься, - посоветовала Кристина, продолжая вести борьбу с моим сопротивляющимся телом.

Вся эта затея с кабаком мне крайне не нравилась. А больше всего мне не нравилось то, что в моем кармане было всего пару тысяч рублей, явно не достаточных для оплаты счета за водопроводную воду этого заведения и я сопротивлялся из последних сил. Но видно сил было мало, и победила Кристина.

Видели бы вы моё лицо, когда я прошел в двери ресторана, и оказался в царстве роскоши и богатеев. Им то всё это было привычно и не настораживало, меня же это все угнетало до страха. Я чувствовал себя мышонком в мышеловке, но сыр, в виде Кристины настойчиво тянул меня вглубь заведения, не отпуская из сетей любви.

Интересно, почему в престижных ресторанах создается такая атмосфера, в которой чувствуешь себя ничтожеством? Нет чтобы поставить деревянные скамьи и один общий стол, с огромной миской посередине, из которой все черпают щи с капустой, (которую я терпеть не могу), огромными полуметровыми ложками. Тогда бы создавалось ощущение равноценного соперничества за последнюю каплю вонючих щей. Так нет, - именно этого современный ресторанный бизнес допустить не может. Он обязательно будет заполнен надменными официантами, мордоворотами вышибалами и метрдотелем коротышкой и всё это на фоне украшенных столовыми приборами столов. Так и в моём случае ресторан не отличался оригинальностью, (хотя кто-то и скажет глупую фразу «как здесь красиво»), я же скажу только «не за мой счет». Тем более, мой счет был пуст как барабан.

А Кристина быстренько определила нам место под люстрой ресторана и стала располагать свои драгоценные мякоти на стуле. Я последовал её примеру и положил свои кости на противоположный от Кристины стул. Кости слегка громыхнули, но не поломались. Вообще я был очень напряжен. Каждая моя скудная мышца была скована приступом паники от мыли о последующей расплате, а она была не за горами, и горы двигались к нам.

- Что изволите на аперитив? – спросила подошедшая к нам официантка.

- Мне мартини со льдом и медом, - приказала Кристина, и сразу же добавила, - а моему спутнику двойную водку.

- Лимончик принести? – девушка увидев моё кислое лицо, рассталась с меню и ушла выполнять поручение.

- Ты чего так насупился? – упрекнула меня Кристина.

- Как чего? Бить то будут меня, а не тебя. Потом в милиции будут спрашивать, каким образом я с тобой познакомился и чем я думал, когда пытался тебя соблазнить походом в ресторан, не имея на то денег, - выпалил я, чувствуя, как нервный комок подкатывает к горлу.

- Я тебе говорю, расслабься. Не будет никакой милиции, не будет никакого расчета, пей и ешь, всё остальное я беру на себя.

« - Вот мамочка нашлась, - подумал я, - она что, думает кого-нибудь здесь удивиться своей красотой или заявлением что она моя анима, а я её выгуливаю по её требованию? Нет, девочка, не прокатит. И если меня совсем прищучат, то я скажу, что она взяла меня в заложники. А там, глядишь, придет время уступать телеса моему напарнику. Ха, а что, я ведь могу его хорошо подставить и наблюдать, как он будет выпутываться из создавшейся ситуации. О, а это идея!»

После этой мыслишки мои дела пошли в гору. Я стал внимательно изучать меню, выбирая в нем самые дорогостоящие блюда, и когда подошла официантка, я стал их заказывать. По моим подсчетам, только я набрал блюд на полторы тысячи долларов. Правда Кристина и тут меня сделала, она нагрузила мой пустой карман почти на три тысячи долговых долларовых обязательств. Но об этом пускай думает другой я, именно ему огребать по полной программе и придумывать, как ему лучше расплачиваться: думаю, его натура не будет никому интересна. Естественно, я предположил, что он начнет рассказывать обо мне, но кто ему поверит? Он же во мне! Он же - это я!