Кот у дерева

Глава 5

Бьёрн

  То, что случилось с Якобом, из ряда вон выходящее. У нас такое никак не могло случиться. Там никто за отклонение в ориентации не отправляет в специальную лечебницу. Нат спал под боком. Тихий, теплый. Он так быстро уснул, а мне не спалось. Якоба жаль, в благодарность за пару, готов обернуться и напугать весь персонал, чтобы вытащить его на волю схватив в лапы. Вряд ли кто-то рискнет приблизиться ко мне в звериной ипостаси. В сущности, Якоб неплохой парень и не виноват в наших с ним отношениях. 

  Рядом сопел Нат. Грело, как он меня представил – мой парень. Его слова ласкали душу. Вспомнилось, как он поначалу шарахался от меня. За короткое время мир перевернулся в его глазах с ног на голову. Так и уснул, обнимая его со спины.

Толик

  Будильник на телефоне прозвенел в семь часов утра. Открыл веки, встретился взглядом с голубыми глазами Бьёрна, улыбнулся, словно не виделись вечность, поцеловал куда дотянулся, кажется, в нос, он в ответ хмыкнул и крепко обнял.

- Все, пусти, медведь, - играя, стал выпутываться из его захвата. – Надо Таньке позвонить, - меня нехотя отпустили.

  Покопался в телефонной книге, нашел номер Тани, нажал на вызов. Девушка не отвечала долго, потом недовольный голос спросил:

- Терсков, ты ополоумел так рано звонить?

- Танюшка, дело есть на полмиллиона!

- Семьдесят процентов моих, - однако, не мелочилась!

- Тань, можешь забирать все! Ты только мне расскажи, к вам вчера привезли парня…

- Я сейчас там не работаю, Толик, - с досадой объявила девушка. – Но могу узнать у девчонок, что в вашим парнем.

- Танечка, узнай пожалуйста, - в этот момент готов был предложить копи царя Соломона.

- Через час позвони мне.

- Хорошо, - отключил телефон. – У нас есть час поспать, пока она узнает, - уткнулся Бьёрну в плечо и задремал.

  Время пролетело незаметно. Сначала не понял, зачем меня трясут за плечо, но потом вспомнил, что надо звонить Тане.

- Таня, узнала?

- Знакомая только сегодня идет домой с суток. Следующая смена только через три дня. Больше там никому доверять нельзя, - она немного помолчала, прежде чем загадочно заговорила снова: – Я узнала, кого привезли на «скорой»… э… его имя Яков Кимович Рюмин, двадцать девять лет, шизофрения, раздвоение личности… - теперь она ждала реакции, а она запаздывала.

- Какая к хренам, шизофрения! – взвился я на кровати, усаживаясь по-турецки; сон мгновенно пропал от возмущения. – Он вполне нормальный парень!

- Мне-то зачем это знать? – Таня, как всегда, спокойна и рассудительна. 

- Танечка, спасибо тебе, поговори со своей знакомой, узнай, как там Яшка?

  Видимо, слишком громко заорал, что в комнату ворвались Марко и Миккеле в пижамах с испуганными глазами. Я переводил дыхание, стараясь успокоиться, иначе ничего не смогу им рассказать. Бьёрн подал мне стакан воды, отхлебнул глоток смочить горло и отдал обратно.

- Что случилось? – Марко не отрывал от меня взгляда.

- Таня,  сейчас поставлю на громкую связь, ты все по порядку нам расскажешь. Здесь собралось достаточно заинтересованных морд, а я в суфлеры не нанимался.

- Слушайте. Моя знакомая будет на сутках через три дня. Вчера привезли только одного пациента, который вас может заинтересовать – это Яков Кимович Рюмин. У него признали шизофрению и раздвоение личности. Больше пока ничего не знаю. Но! Через два дня у знакомой дневная смена. Я узнаю больше о нем.

- Спасибо… - Марко взглядом просил помочь с именем девушки.

- Таня, - прошептал.

- … Таня, мы все поняли, - трубка в его руках ходила ходуном.

- Марко, успокойся, – Миккеле крепко держал друга за плечи, стараясь поймать его расфокусированный взгляд, Марко снова тяжело задышал, опасаясь перекат в звериную ипостась, Микки старался «достучаться» до его сознания. – Мы заберем его из больницы. У нас практически маленький отряд, - он как можно беззаботнее улыбнулся, заставляя улыбаться Марко, когда у того спало напряжение, он обнял его, повернулся к Бьёрну и Нату. – Вы сможете задержаться у нас на это время?

- Если это нужно, – ответил за обоих медведь.

- Позвоню Никычу, отпрошусь, проект успею закончить. Он во мне уверен, - согласился с медведем Нат.

- Тогда, Звони сейчас. Мне тоже надо с ним поговорить, - отозвался Марко.

  Ну, Яшка, дорого тебе обойдутся наши сегодняшние ночные посиделки и ранние звонки девушкам, за которые Бьёрн меня по головке не погладит, хотя… я бы не против…, стоит за моей спиной, недовольно фыркает, ревнуя ко всему, что движется. Откидываюсь на мощную грудь, и тут же чувствую руки у себя на талии.

  Никыч уже все знает. Рассказали ему последние новости, никогда не слышал его в такой ярости! Разошелся, орет, единственное, что нормально попросил, чтобы мы Яшку вытащили, раз уж взялись, да держать его курсе. 

  Марко совсем плохой, на него больно смотреть, словно это не Яшку, а его упекли в психушку. Подошли Паоло и Джино, втроем с Микки успокаивают парня. Вот запал же на этого заразу. 

  Таня позвонила, как и обещала, после разговора со знакомой. Та ей поведала, что Яшке ставят психотропики и снотворное два раза в день по лошадиной дозе, а завтра, в ее смену, его повезут к сексологу, владеющему гипнозом. В одиннадцать утра они отправятся на «скорой» от больницы.

  Яков

  Сколько прошло дней? Кашеобразными мозгами понимаю, что проснулся, а веки открыть нет сил. Как в «Вие»: «Откройте мне веки!». Говорить не могу, язык не ворочается, шевельнуться не могу, хочется в туалет. Как же быть? Мочевой ломит и никто некому подойти. Сволочи, накачали какой-то ерундой, только бы не подсесть. 

«Хочу в туалет! Эй! Кто-нибудь!» - мысленный крик души или переполненного органа; все ходят туда-сюда, хоть бы кто подошел. Мрази. Хочется скулить… Кто-то завозился в моем члене. - «Какого туда-то лезть?» - чего-то пихают. – «Блин, неприятно!» - поморщился.

  Почувствовал, как мочевой начал опустошаться и его снова заломило. Очаровательные ощущения! Поубиваю долбанных родственников, когда вырвусь отсюда. А, когда? Даже не знаю, кому я так нужен, чтобы ввязываться в мою проблему? Чувствую, по виску на тощую подушку потекла слеза. Кто-то снова подошел.

- Ты знаешь Толика Терскова? – спросил молодой женский голос. Я слабо мыкнул в ответ. – Потерпи до завтра. Они сказали, попробуют тебя вытащить отсюда, - сделала укол. – Прости, так надо.

«Толик! Ты меня не бросил, друг», – теперь слезы покатились из-под обоих век.

  Сейчас мне не было стыдно плакать. Тихо, беззвучно. Завтра. Главное дожить до завтра. Надежда окрылила, снова начал проваливаться в сон.

  Кошак уже ждал меня. Как же мне его не хватало! Зарылся в шерсть обеими руками и заплакал, как ребенок, обнимая за шею. Хоть во сне поддаться эмоциям. Он обнимал меня лапой и молчал. Я слышал его молчание.  Когда я перестал истерить, поймал на себе несчастный взгляд желтых глаз.

«Потерпи, Якоб, мы вытащим тебя из клиники».

«Ты-то как сможешь?» - будто весь мир знает, где я и почему!

Мне не верилось, что он сможет провернуть мероприятие по умыкновению меня из охраняемой клиники с решетками на окнах, а меня еще и привязали к кровати за запястья. Он же кот! Ну походит вокруг больницы, помяукает, может, пометит углы. Они же все подряд метят.

«Потерпи, я все расскажу, когда увидимся на яву», - уговаривал хвостатый, сочувственно глядя мне в глаза.

«Не бросай меня», - остро захотелось нужности кому-то.

«Не брошу. Никогда», - почти торжественно пообещал блохастый.

  Больше мы не разговаривали, молча развалились на траве, вернее он на траве, а я прислонился к его животу спиной. Вспомнился снимок в цеху, где Марко смотрит на меня из окна. Потом решил, что я в сущности идиот, ведь Марко вот он, рядом со мной, моя голова на его мягком животе. Так захотелось послать все лесом и остаться здесь навсегда. С ним. И все это наши сны, а завтра мне снова начнут ставить уколы, от которых разжижается мозг, будут вставлять катетер для опорожнения мочевого.

«Не падай духом, Якоб», - мурлыкнул кошак.

«Как хорошо, что ты у меня есть», - завалился ему между лап, будто спрятался. – «Стань снова человеком, прошу».

«Хорошо», - кот поднялся, небрежно стряхнув меня на траву.

  Через минуту передо мной стоял Марко с грустной улыбкой. Он был без рубашки, в домашних мягких трикотажных брюках и босой. Я с любовью всматривался в его лицо, стараясь запечатлеть образ итальянца в затуманенном мозгу, его желтоватые глаза с ласковой грустью смотрели на меня. Мы шагнули навстречу одновременно, руки нашли ответные объятия, губы разжигали страсть. 

«Марко… мой, Марко», - шептал, чтобы слышал только он один, хотя рядом никого не было.

  Не переставая целовать, куда придется, гладил кошака в образе человеческом по волнистым волосам, заглядывал в глаза, а вдруг показалось, что он ответил мне? Нет. Не показалось. Ставшие уже почти черными глаза с нежно смотрят, изучая в ответ мое лицо. Обнял его, Марко прижал к себе меня до хруста ребер. Так мы и стояли, слушая дыхание друг друга. Какая дебильная романтика…

  Марко

  Ната и Бьёрна, оставив у себя, поселили в одной из гостевых, благо комнат в коттедже достаточно. После разговора с медсестрой Таней, все отправились по своим комнатам, напряжение немного спало, решили выспаться и набраться сил перед операцией по освобождению Якоба. 

  Проснулись ближе к ужину. Готового ничего не было. Бьёрн усадил Ната за пустой стол – он стал его кулинарной Музой, выгнал всех из кухни, достал из холодильника и морозилки необходимые продукты, принялся творить. Я предупредил, что у нас еще двенадцать человек охраны. Швед пересчитал всех буквально по головам, чему-то кивнул. Больше на нас он не обращал внимание.

  Мы стояли в дверях, удивленно наблюдая, что он вытворяет самым большим ножом. Резал мясо, жарил, добавляя грибы, овощи; перебрал все специи, выбрав нужное, отставил и постепенно добавлял по мере готовности блюда. Иногда влюбленно посматривал на Ната, подмигивая, гордился собой. Если бы сейчас не видел его собственными глазами, никогда бы не поверил, что белые берсерки могут быть такими нежными по отношению к своей паре. 

  Я и Паоло выяснили у котов, которые провожали Якоба до клиники, где она находится, чтобы на разработать план на месте взяли Донни, старшего нашей охраны, и отъехали. 

  Паоло и Донни делали вид, что просто прогуливаются возле довольно приметного пятиэтажного заведения из желтого кирпича, заглядывая повсюду, отмечая пути отступления, конура, где отдыхает охрана, я им не мешал,  отдав все полномочия.

  Обратно ехали молча. За рулем сидел Донни, Паоло рядом со мной, ободряя держал за руку. 

- Не переживай, мы с Донни все продумали, накладок быть не должно, - голос друга слегка подрагивал.

- Я доверяю вам, сам же пока ничего не соображаю, - вздохнул, успокаиваясь. – К утру приду в норму.

- Мы рядом, - Паоло отвел глаза к окну, всем видом давая понять, что рассматривает город.

  Одной фразой он внушил мне надежду на успех. Паоло не так романтичен, не так страстен, как его старший брат Джино, хотя, возможно, время не пришло, но его слова редко расходятся с делом. До самого дома мы не разговаривали.

  Бьёрн постарался от души – приготовил огромную порцию, чтобы на всех хватило с добавкой, если кому понадобится. Ему ужасно хотелось показать еще одну свою грань перед Натом, потому и выложился по полной, преподнеся себя отличным поваром. 

  Мы подъехали как раз вовремя, медведь с Джино расставляли тарелки на большом овальном столе, Нат по концам выставил корзинки с хлебом, Микки раскладывал приборы и салфетки. Когда мы втроем вошли, все взгляды спрашивали нас о плодотворности поездки.

- Отбить можно, - Паоло, сел за стол, положив локоть на скатерть. – Здание длинное, с одной стороны проезд закрыт наглухо, с другой, шлагбаум, но это не страшно. Там два охранника, которые и стреляли-то только в тире.

- Животы больше задницы, - хохотнул Донни.

- На выезде за шлагбаумом можно зажать машину с двух сторон, подъезд узкий, ему никуда не деться, - закончил объяснение Паоло.

- А если закроются в машине и вызовут полицию? – Миккеле пробовал пути отступления доктора.

- Будем прикрывать одного знакомого медведя, - Паоло с пониманием уставился на Бьёрна. – Он в своей ипостаси быстренько справится с этой консервной банкой. Не так ли, Бьёрн? – приподнял бровь, явно ожидая положительного ответа.

- Так, кот, - едва качнув головой, серьезно согласился швед.

  Глаза Ната стали диаметром чуть меньше тарелок на столе.

- Вы знали? – это для него стало настоящим потрясением.

- Медвежий… аромат, - Донни тщательно выговорил последнее слово, - ощущался у подъезда Якоба, когда он раскидал наших парней.

  Швед ничего не ответил, он-то точно знал, раскидывая котов, им с ним не справиться. Ухмыляясь, раскладывал по тарелкам поздний ужин. 

Толик

  Они, оказывается, все это время знали, кто у них в гостях, и были так спокойны? Но почему? Ведь белый медведь больше трех метров в высоту, настоящая машина для убийства, а они так уверены, что он их не тронет? Видимо, на моем лице все было написано, Бьёрн присел на корточки рядом со стулом, на котором я сидел, спрятал в своих ладонях мои похолодевшие пальцы.

- Тебе нечего бояться, Нат, - прижался щекой к тыльной стороне моей ладони. – Всем… оборотням мира не позволю тебя тронуть, а они, - он кивнул в сторону итальянцев, - мне помогут, - спиной почувствовав их согласие, отпустил мои руки. – Садитесь есть, остынет.

  Большая компания молча уселась за стол, только мне кусок в горло не лез. На языке крутился вопрос, мешающий продолжать дальше жить.

- Почему ты назвал Паоло котом? - ответ напрашивался сам собой, однако, мне хотелось услышать его от Бьёрна.

- Потому что он – кот, пока не знаю, какой именно, но точно не ошибся, - спокойно ответил швед, отправляя ложку в рот.

- Черные пантеры, - пояснил Марко.

- Большой зверь, - одобрительно поднял вверх большой палец Бьёрн.

- Яшка не знает, на кого запал, - несчастным голосом произнес и спохватился. – Ой! Не надо было говорить.

  Марко продолжал есть, словно не про него ляпнул.

- Знает, - не глядя, подтвердил он. – После перенесенного потрясения, ему вредно волноваться. Пришлось успокаивать.

  Над столом снова повисло молчание. Перестук приборов о тарелки выдавал наличие живых. Я попробовал стряпню своего медведя, оказалось очень вкусно. Не ожидал от него подобных талантов! Да, собственно, я вообще ничего о нем не знаю. Надо восполнить пробел. Незаметно для себя опустошил тарелку.

- Добавки? – Бьёрн был готов кормить меня на убой.

- Спасибо, - погладил его по руке, - я много не ем. Было очень вкусно.

- Да, мишка, у тебя талант! – поглаживая живот, усмехнулся Паоло.

- Вот, пришлось кормить котов, чтобы моя пара не умер с голоду, – язвительно ответил Бьёрн.

- Паоло, уймись, - Микки был раздражен. – Нам вместе работать.

- Прошу прощения, - Паоло, коротко глянул на Марко.

-  Ни при каких обстоятельствах мы не станем противостоять видами, – Миккеле старался скрыть злость на друга. 

- Я не против, когда меня называют мишкой, - добродушно и открыто улыбнулся швед. – Глупо обижаться на свою суть. 

  Собирать тарелки и складывать их в посудомоечную машину Бьёрну помогал Джино. Паоло и Донни расставляли все для чая. Напряженная тишина изредка нарушалась далеко не невинным перешикиванием, перемигиванием, нашими со шведом улыбками. Коты понимали, что у нас, в некотором роде медовый месяц, и не мешали. 

- Предлагаю отправиться лечь пораньше, завтра будет тяжелый день в полном смысле слова, - Марко говорил медленно. – Мы не знаем в каком состоянии будет Якоб.

  С ним все согласились. После чая отправились по своим комнатам, кроме смены охраны. В комнате Бьёрн не мог больше сдерживаться, крепко обнял и начал целовать. Даже жарко стало.

- Я соскучился по тебе, – горячее дыхание ласкало ухо.

- Я тоже хочу тебя, - не менее горячо ответил ему.

  Моя футболка полетела на пол, раздевались в четыре руки, словно это была наша последняя ночь. Пока мы целовались, терлись друг об друга, разжигая возбуждение, оказались на кровати. Все, что нужно для счастья, Бьёрн предупредительно взял с собой…

  На ковре у кровати валялись растерзанные обертки и тюбик с лубрикантом. Мы, после душа, лежали под простыней в объятьях друг друга. Медвежонок мурлыкал мне приятные непристойности в ухо, заставляя меня сыто улыбаться. Находясь рядом с ним, я не ощущал чего-то неправильного или непристойного. Нравилось брать его, отдавая себя взамен.

  Марко

Когда в восемь часов утра я спустился в кухню, швед и Нат, влюбленно переглядываясь и перешептываясь, тихонечко хихикали, попивая кофе. Видимо, ночь удалась. Увидев меня, приветливо поздоровались, подождали, пока присоединюсь к ним.

- Сколько народу поедет с нами? – берсерк в одно мгновенье стал серьезным.

- Нас четверо, вас двое – шесть и два кота из охраны, думаю, хватит. Там и одного тебя достаточно, чтобы напугать, - беззлобно хмыкнул. – На двух машинах. Джино поедет обязательно. У него отец доктор и он сам «варится» в этой среде уже лет двадцать. Это лучше, чем ничего.

- Перевязать, поставить укол и я могу, - покачал головой Бьёрк.

- Двое что-то знающих в медицине, уже хорошо, - повернулся ко мне. – Нат, позвони своей знакомой, спроси, какие препараты ставят Якобу? – я кивнул.

Тут же отошел к окну звонить Тане. Трубку взяли сразу.

- Терсков, я уже думала, что ты никогда не позвонишь! – вот, язва!

- И тебе привет, – поставил на громкую связь. – Таня, ты не в курсе, Яшке сегодня поставили уколы?

- Ребята, это психотропные препараты. У одного полураспад через двенадцать часов, второй с пролонгированным действием. Названия вам ничего не дадут. Даже если сегодня не ставили, он невменяем, но для гипноза это даже лучше, главное один раз поймать взгляд.

- Спасибо, подруга, - парень чмокнул в трубку, краем глаза заметив, как скривился медведь. – Не ревнуй!

- До клиники полчаса езды, если без пробок, - произнес Донни.

Мы не заметили, как все собрались за нашими спинами в кухне и слушали разговор Ната и Тани. Микки расставил кружки на столе, разливая горячий кофе. Только Донни пил зеленый чай.

- Яшка любит зеленый чай с жасмином, а по утрам кофе… - грустно вспомнил Нат.

- Не волнуйся за друга, - Джино подмигнул Нату, - сегодня мы вытащим его оттуда.

- Но домой ему точно возвращаться нельзя, - Бьёрн оглядел всех, остановив взгляд на каждом. – Доктор сразу сообщит родственникам, и Якоба спрячут так, что никто не найдет.

- Значит, привезем его сюда, - я не сомневался в правильности решения. – Здесь они его точно не тронут. Я не позволю.

- Мы все не позволим, – сжал мое плечо Микки.

  Донни Руффо

  Из коттеджа в клинику выехали за полтора часа до назначенного отправления «скорой», на которой собираются везти Якоба. В первой машине отправили медведя, Ната, Джино и двух парней из охраны. Они должны заблокировать спецмашину, подъехав параллельно к ней. Я, Миккеле, Марко и Паоло блокируем спереди, не позволяя проехать вперед. Назад им ехать будет некогда.

  За двадцать минут до назначенного часа Марко и Паоло прогулялись до центрального входа клиники, особого движения не заметно. Помаячив несколько минут у входа, отошли к машине. В это время к крыльцу подъехала «скорая». 

- Это за Якобом, - Марко едва держал себя в руках, каждую секунду боясь перекинуться.

- Марко, успокойся, - потребовал Микки, тот кивнул, не сводя взгляда со спецмашины.

  Минуты тянулись неимоверно долго. У меня даже глаза заболели, глядеть в одну точку. Из дверей выехала каталка с пациентом, ее погрузили через открытые задние двери. Ждали еще минут десять в полном напряжении. Вот вышел доктор, сел на переднее сиденье рядом с водителем, заорала сирена, засверкала мигалка, машина двинулась в путь.

  Наши моторы заурчали в ожидании. «Скорая» пересекла линию шлагбаума, проехала еще несколько метров, машина с Бьёрном остановилась напротив боковой двери, как и планировалось, а мы заблокировали проезд вперед. Швед молнией выскочил с заднего сиденья, через минуту огромный зверь, впиваясь когтями, вырвал дверь у микроавтобуса. 

  Даже представить не берусь, что почувствовали, сидящие в машине люди, когда он засунул туда свою белую башку… Нат, забравшись внутрь, уже отстегивал ремни от носилок, поднял на руки расслабленного Якоба и передал его стоящему возле «скорой» Марко. Парня усадили на заднее сиденье между ним и Микки, после чего, обе наши машины скрылись в, только нам известном, направлении. Вся операция заняла не более пяти минут.