Любовь-не выход.

Глава 13.

Наступил последний день смены. С утра, не переставая, лил дождь. Солнце было затянуто тугими облаками, лишь изредка пробиваясь сквозь них. Но погода полностью соответствовала чувствам уезжающих завтра детей, настроение которых было почти на нуле.

База опустела, все разбрелись по своим домикам собирать вещи, либо проводить время с друзьями. Елена, как и ее соседки, почти все утро упаковывала свой чемодан. Только, в отличие от своих подруг, она запихивала одежду, даже не стараясь ее сложить, решив, что дома мама все равно приведет в порядок ее вещи.

— Как быстро пролетела смена, — вздохнула Аннет, сев на кровать. На ее глазах показались слезы. Ви, отложив очередную стопку одежды в сторону, подошла к подруге и обняла ее, — Не хочу прощаться с вами.

— Я тоже, — тихо проговорила американка.

— У нас есть еще один вечер, — попыталась успокоить подруг Бонни, присев рядом с ними и положив руку на плечо плачущей Аннет.

— Но он же будет такой скучный, — сказала Вирджиния, а Елена, отвернувшись от подруг, попыталась скрыть широкую улыбку. Скучать она совершенно не собиралась.

Вот еще!

Последний вечер должен быть самым запоминающимся, а лить слезы — глупо и бессмысленно. Надо выжать все из оставшегося времени, а погрустить можно будет и дома. А что-то ей подсказывало, что поводов для переживаний там будет много. Но об этом она подумает потом, а сейчас хотелось, чтобы побыстрее началось официальное мероприятие по закрытию смены, на которое они с Сальваторе, конечно же, не собирались.

— Хорошо Елене, — все-таки заметив улыбку соседки, проговорила Вирджиния.

— Почему? — девушка обернулась к подругами, скрестив руки на груди, как будто готовясь защищаться, что в последнее время она делала слишком часто. Людям почему-то обязательно надо было высказать свое мнение по поводу их отношений с Сальваторе. Будто бы для нее это имело какое-то значение!

— Тебе с Сальваторе прощаться ведь не надо.

— И неизвестно, хорошо это или плохо, — себе под нос пробубнила Гилберт, совершенно не представляя, что их ждет по приезду домой. Может быть, легче было бы, если бы они были из разных городов или даже стран? Тогда бы не пришлось возвращаться в старую жизнь новым человеком. Не пришлось бы врать, оправдываться, объяснять, как это случилось. Как двое заклятых врагов стали друзьями.

Но это было бы легче для их родных и друзей, которые не поймут, что произошло.

Но они с Сальваторе это понимали, так что им было абсолютно все-равно одобрят их отношений остальные или нет. А вот жить без него Елена совершенно разучилась. Как можно провести весь день, не увидев друга? Она совершенно забыла время, когда не проводила с ним практически 24 часа в сутки, и, если бы они разъехались по разным городам, она определенно чувствовала бы себя самым одиноким человеком в мире.

— Зато Бонни придется несладко, — не обратив внимания на последнюю фразу Елены, проговорила Аннет.

— Почему?

— Тебе придется терпеть этих двоих еще много месяцев, — как приговор сказала Ви, и тут же рассмеялась над строгим лицом Гилберт.

— Год я как-то пережила их войну, так что думаю, и дружбу выдержу, — спокойно произнесла Бонни, посылая улыбку Елене.

— Внимание! Просьба всех собраться на плацу для закрытия смены! — раздался голос Дина из радио, отрывая девушек от разговора.

Они быстро переоделись в отрядные футболки красного цвета, и побежали к своему отряду. Одна Елена, специально медленно собиравшаяся, осталась в домике, сказав подругам не ждать ее, иначе они пропустят все самое интересное. Но как только девушки скрылись из виду, Гилберт выбежала на улицу и направилась в пещеру, где они с Деймоном договорились встретиться.

— Где тебя носит? — без приветствия спросил ее Сальваторе, когда она подошла к нему на пляже.

— И тебе привет, — закатила глаза Елена, — Готов?

— Да. Думаю, все уже собрались.

Территория лагеря действительно уже была пуста. Все были настолько увлечены мероприятиям, что даже не заметили проскочивших мимо них Деймона и Елены, направляющихся к границе базы. Сначала ребята, конечно же, прятались за деревьями, боясь быть пойманными, но когда поняли, что на них не обращают никакого внимания, они направились к забору по главной тропинке.

Сальваторе продумал все еще давно, в то время, как Гилберт было дано всего одно задание — не испортить все. Но девушка вела себя на удивление примерно, потому что и сама хотела, чтобы все задуманное исполнилось. А задумали они побег в город.

— Ты уверена, что это стоит того? — спросил Деймон, когда они проходили около домика Дина.

— Конечно! Мы пробыли здесь больше месяц, а так и не выполнили священный ритуал, — воскликнула Елена.

— Что за ритуал?

— Побег из лагеря, конечно, — ответила девушка, считавшая, что смена прожита зря, если ты хоть раз не нарушил главное правило.

— Тогда подожди минутку, — хмыкнул Деймон и подошел к домику вожатого.

— Что ты делаешь? — спросила Елена, с недоумением наблюдая, как Деймон запрыгивает в окно и проходит в глубь комнаты. Через минуту парень выпрыгнул обратно к подруге, держа в руках бутылку бурбона.

— Видел пару дней назад, как Дин прятал его там, — объяснил Сальваторе, откупоривая бутылку и делая глоток.

— Ты понимаешь, что нам четырнадцать лет?

— Мне, кстати, пятнадцать, — заметил Деймон, — Ну, если ты не хочешь…

Елена выхватила бутылку у друга и, сделав глоток, закашляла.

— Осторожней, — усмехнулся парень, с улыбкой наблюдая за второй попыткой подруги. Он-то еще пару лет назад вместе с Элайджей стащил у своего отца бутылку какого-то дорогущего напитка, и тогда впервые они попробовали алкоголь. Горло тогда нещадно обожгло, а голова сразу закружилась, но тем не менее они с Элом еще не раз, тайком ото всех, выпивали бурбон, с каждым разом все больше привыкая к этому напитку.

— Надо отметить наш первый побег, — объяснила Елена, отдавая бутылку Сальваторе, которую он убрал к себе в рюкзак.

— Гилберт, а ты случаем не боишься? — усмехнувшись, спросил парень.

— Чего мне бояться?

— Ну не знаю. Все-таки мы нарушаем сотню правил, да и Беннет была права — в городе действительно опасно, — Деймон остановился около забора и быстро перелез его, оказавшись на другой стороне.

— Скунс, — Елена уселась на заборе, не решаясь спрыгнуть с него, — Но ведь, если что, ты…

— Прыгай, давай, — дернул одним уголком губ Сальваторе. Девушка глубоко вздохнула, так и не сумев задать вопрос, и прыгнула вниз, где друг поймал ее, помогая удержать равновесие.

— Лени, — Деймон остановил ее, взяв под локоть и развернув к себе, когда Гилберт пошла вперед, — Я буду рядом. Обещаю.

— Хорошо.

***

Деймон и Елена сидели на пляже небольшого городка Испании, любуясь заходящим солнцем. Ребята уже успели обойти почти весь город, заглянуть в магазинчики и посидеть в кафе. А сейчас они расположились около теплого моря, которое омывало их ноги.

— Ты куда? — спросил Сальваторе, лениво открывая глаза, когда почувствовал, что сидевшая рядом Елена встала со своего места. Девушка, на миг обернувшись, хитро улыбнулась и забежала в море, с ног до головы обрызгав каких-то парней, которые уже долгое время стояли на берегу, не решаясь зайти в прохладную вечернюю воду.

— Ты чего творишь? — возмутился один из парней, который почему-то был смутно знаком Сальваторе.

Деймон, качнув головой, на всякий случай поднялся на ноги, не зная, чего ожидать. Вот умеет же Гилберт создавать проблему из ничего! Глупости говорили учителя, заявляя, что у нее нет таланта. Вляпываться в истории — вот ее предназначение в этой жизни.

— А что здесь такого? — пожала плечами Елена, — Вы как какие-то девицы уже полчаса не могли зайти в море.

— Тебя это как касается?

— Никак. Просто решила вам помочь.

Один из парней в один миг оказался около девушки, хватая ее за руку и нависая над ней, шепча явно что-то недоброе.

— Отпусти ее, — только людям, которые плохо знали Сальваторе, его голос в этот момент мог показаться спокойным. Елена же явно слышала там нотки, которые не предвещали ничего хорошего. Да и парень, наверное, тоже заметил это, потому что тут же отпустил ее руку.

— Пусть сначала извиниться.

— Еще чего, — фыркнула Гилберт, на всякий случай подходя ближе к другу. Он тут же сделал шаг вперед, становясь впереди нее, и теперь Елене оставалось лишь выглядывать из-за его спины.

— Вы шуток не понимаете? — спросил Деймон, вздергивая одну бровь и переводя взгляд с одного парня на другого. Почему, черт возьми, у них такие знакомые лица?

— Дурацкие какие-то шутки у твоей подруги.

— Согласен, она не особо умна…

— Эй! — возмутилась Елена, но парни даже не обратили на нее внимания.

— Но ведь, в любом случае, обижать девочек не хорошо, согласны?

— Согласны, — ответил до этого молчавший парень.

— Вот и отлично. А теперь, Гилберт, извинись, — Деймон отступил в сторону, с усмешкой смотря на подругу.

— Не буду я извиниться перед этим идиотом, который шуток не понимает.

— Сальваторе, а она у тебя не особо понятливая.

Так, а это уже интересно. Откуда они знают его фамилию? Он был уверен, что Елена не называла его имени, а это значит, что они все-таки знакомы.

— Тайлер, отстань от них.

Тайлер?

Ну конечно. Тайлер Локвуд. Теперь понятно, почему он не узнал его. Последний раз они виделись пару лет назад, когда Деймон только перешел в старшую школу. Они даже не были знакомы, лишь пересекались пару раз в коридорах, так что не удивительно, что его лицо стерлось из памяти.

— Ты ведь…

Но закончить ему не дала Гилберт, которая схватила его за руку и побежала с пляжа, видимо решив закончить этот глупый спор позорным бегством. И только выбежав на оживленную улицу, она остановилась, выпуская ладонь парня из своей.

— Вот ты дура, Ленивец, — пытаясь восстановить дыхание, сказал Деймон.

— Знаю, — улыбнулась девушка.

— А знаешь ли ты, кто это был?

— Идиот какой-то.

— Да, но по совместительству сын директора нашей любимой школы, Тайлер Локвуд.

— Что? — Деймон, наблюдая, как вытягивается лицо подруги, и она испуганно оборачивается назад, не смог сдержать улыбки, а потом и вовсе рассмеялся, когда Елена стала уговаривать его вернуться и извиниться перед этими милыми ребятами.

***

Елена и Деймон вернулись в лагерь уже за полночь. Не было слышно ни единого звука, поэтому они со спокойной душой перелезли через забор и направились к основным строениям.

— Ну что? Куда пойдем? — спросил Деймон, подавляя зевок.

— Может в столовку?

— Опять голодная?

— Нет, всегда хотела поменять сахар и соль местами, — поделилась Елена и, хитро улыбнувшись, добавила, — Ну и покушать можно.

— Ты хоть иногда думаешь о чем-нибудь, кроме проказ и еды? — фыркнул Деймон, и она направились к кухни, которая находилась с другой стороны столовой. Обогнув здание, ребята оказались на месте. Свет был выключен, что означало, что все повара давно разбрелись отсюда, поэтому Гилберт уверенно толкнула дверь вперед.

— Глупо было надеяться, что будет открыто, — после того, как подруга несколько раз попробовала толкнуть дверь вперед и тянуть ее на себя, проговорил Сальваторе, по привычке скрещивая руки на груди.

— Нашел проблему, — глаза Елены хитро блеснули, и она, порывшись в кармане толстовки, вынула оттуда шпильку. Не прошло и пары минут, как замок щелкнул и дверь поддалась вперед, заставляя Деймона удивленно поднял брови.

— Я даже не хочу знать, где ты этому научилась, Ленивец.

— Я первый раз делаю это по-настоящему, до этого просто тренировалась взламывать замок у себя в комнате, — проходя на кухню, объяснила девушка, осматриваясь по сторонам.

— И зачем, позволь узнать?

— Просто, чтобы уметь. Мало ли для чего это пригодится, — проговорила Елена, — Смотри, вот мешки с сахаром и солью.

— Надо поменять их местами и переклеить этикетки, — Деймон легко перетащил мешки, стараясь не наделать много шума, пока девушка ходила по кухни, придумывая, что бы можно сделать еще.

— Скунс, — позвала его Елена, когда парень почти закончил работу. Он обернулся через плечо, и об его спину тут же разбилось яйцо.

— Ты что творишь, Гилберт? — медленно наступая на подругу, спросил Сальваторе. Девушка дернулась назад, но он быстро успел схватить ее за руку, притягивая к себе и хватая со стола первое попавшееся пирожное, которое, видимо, было приготовлено к завтрашнему прощальному завтраку. Рука Деймона скользнула по лице Елены, и взбитые сливки остались на ее щеке и волосах.

— Ты сам напросился.

Через несколько минут Елена и Деймон вышли с кухни, с ног до головы испачканные яйцами, шоколадом и еще чем только можно. Причем поверх сливок на волосах девушки была красочная посыпка и сладкий сироп, из-за чего Сальваторе быстро прозвал ее рождественским кексом.

Ребята, даже не стараясь сдерживать смех, дошли до домика Гилберт. Около ступенек Елена остановилась, подозрительно смотря на друга, который, все еще улыбаясь, вглядывался куда-то вдаль.

— Что? — резко переводя взгляд на нее, спросил Деймон, заметив, что девушка его разглядывает.

— Ты смеешься.

— Это запрещено? — веселое выражение тут же слетело с его лица.

— Нет, просто я никогда не слышала твой смех.

— Запомни его хорошенько, потому что еще раз ты его вряд ли услышишь.

— Почему? — Елена упрямо скрестила руки на груди, снизу вверх смотря на парня.

Она иногда совершенно не понимала его. Он мог беззаботно разговаривать с ней, улыбаться, шутить, а потом, в один миг, что-то будто щелкало в его голове, и он закрывался от нее.

Она ведь наивно полагала, что прошлое осталось позади и Сальваторе смог открыться ей, но он, кажется, до сих пор сомневался правильно ли поступает. И это жутко ее злило, но еще больше ей было страшно, что когда они вернуться домой, все закончится, и он будет вести себя так, будто бы не было этого месяца здесь, за которой они смогли стать друзьями.

— Потому что я Сальваторе, — произнес Деймон так, будто это объясняло все.

— Может дело не в том, что ты Сальваторе, а в том, что я Гилберт? — девушка вздернула подбородок, встречаясь с ним взглядом. И на секунду ему показалось, что в ее глазах мелькнула обида, но она быстро уступила место ее обычному упрямому выражению.

— Ты не понимаешь, Лени, — качнул головой парень.

— Тогда объясни мне, — Елена непроизвольно сделала шаг вперед, и положила руку ему на предплечье, чуть сжимая его.

Что это такое, Гилберт?

Поддержка? С каких пор кому-то не все-равно, что с ним происходит?

— Я не могу быть собой.

— Глупости. Каждый может быть тем, кем он хочет.

— Не в моем мире.

Насколько же они разные. Им, наверное, никогда не удастся понять друг друга до конца. Всегда между ними будет проходить нить непонимания, отделяющая их миры тонкой гранью. А за этой гранью совсем другая жизнь, к которой им никогда не удастся прикоснуться.

Огонь и лед. Разве им суждено, когда-нибудь быть вместе? Это невозможно по всем законам природы. Они не могут существовать вместе, не уничтожив друг друга.

Так что же лучше, упрямо идти вперед, с каждым шагом становясь другим человеком, или, пока не поздно, отступить назад, оставаясь в привычном себе мире?

— А ты думаешь, ты можешь продолжать жить в своем мире? — кажется, Гилберт решила все за него, — Нет. С тех пор, как ты пожал мою руку, ты часть моего мира.

— Ленивец…

— Можешь говорить все, что угодно, но ты знаешь, что я права. Ты уже не тот человек, которым был прилетая сюда. Все изменилось. Мы изменились.

И он не нашел, что на это ответить, понимая, что стены рухнули окончательно.

— Что происходит? — Елена подошла к другу, который сидел в тени огромного дерева около столовой, где сейчас топился весь лагерь.

— Двери не открывают, — Сальваторе провел рукой по волосам, еще больше взлохмачивая их.

— Я такая голодная, — пожаловалась девушка, располагаясь рядом с ним и прислоняясь спиной к стволу.

— Сама виновата.

— Это еще почему? — надула губки Гилберт, вызвав у парня усмешку.

— Думаю, это из-за нас, — он чуть кивнул в сторону, призывая подругу прислушаться к разговору стоящих недалеко от них девушек, которые обсуждали, почему их не пускают внутрь.

Кто-то пустил слух, что на кухню ночью вломились грабители, и теперь несколько поваров в больнице из-за этого, поэтому завтрак и опаздывает.

Елене захотелось рассмеяться из-за этих догадок. Неужели кто-то мог поверить в это? Кому вообще нужно грабить кухню?

— Они бы еще сказали, что несколько поваров убиты, — видимо, Сальваторе думал примерно о том же.

— А головы троих так и не нашли, — добавила Елена, теряя интерес к болтовне девушек, — Есть хочется…

— Надо было об этом ночью думать.

— Простите за задержку, — на крыльце столовой появился Дин, — Завтрак готов.

Дети кинулись в столовую, и как Елена не пыталась пробиться вперед, они с Деймоном зашли в здание в числе последних. Но девушка тут же остановилась в дверях. Желание есть пропало моментально, стоило ей увидеть, что вместо ожидаемой сытной еды, на столах лежали сладости, овощи и фрукты.

— Приятного аппетита, — усмехнулся Сальваторе, за что голодная Гилберт наградила его убийственным взглядом, а парень отправился к своему столу.

— Доброе утро, — поприветствовала подругу Ви, когда Елена заняла свое место около них.

— Оно не доброе, — буркнула она, беря яблоко и вертя его руках.

— Я знаю, что вы сделали, — сердито прошептала на ухо подруги Бонни. Елена удивленно вскинула брови и повернулась к ней.

— О чем ты? — на всякий случай уточнила девушка.

— Эмма сказала мне, что кто-то поменял соль и сахар, поэтому вся еда была испорчена.

— Да ты что? — радуясь, что подруга еще не узнала о побеге, изобразила удивление Гилберт.

— Это вы с Сальваторе сделали, — упорствовала Беннет.

— Нет.

— Тогда где ты была всю ночь?

— Уверена, что хочешь знать? — аппетит пропал окончательно, и Елена уже хотела встать из-за стола, когда заметила испуганный взгляд Бонни, — Что еще?

— Вы же с Сальваторе не…?

— Конечно, нет, — девушка резко поднялась на ноги, — Фу, Бонни. Как ты могла такое подумать? Я и Сальваторе…

Девушка передернула плечами и, одарив подругу строгим взглядом, вышла на улицу.

***

— Как думаешь, твои родители уже знают? — спросил Деймон, когда они с Еленой заняли свои места в самолете.

— Наверное. Бонни каждый день звонила домой и отчитывалась о лагерной жизни.

— И?

— Что «и»? Ты же говорил, что тебе все равно, что подумают наши родители.

— Мне все равно. Просто…

— Просто ты думаешь, что моя семья запретит мне общаться с тобой? — будто бы прочитав мысли друга, спросила Елена.

— Разве тебе что-то можно запретить? — усмехнулся Сальваторе, вдруг абсолютно точно понимая, что ничего не изменится. Ни родители, ни друзья, ни знакомые не смогут помешать их дружбе. Он не позволит этому случится, просто потому, что больше не сможет ходить по коридорам школы, не обращая внимания на Гилберт.

— Где летом обитают скунсы? — перевела тему Елена, и тут же почувствовала ладонь друга на своем лбу, — Ты что делаешь?

— Пытаюсь понять, все ли в порядке с твоей головой. Ты уверена, что тебя в детстве не роняли?

— Иди ты, — девушка откинула руку Сальваторе, вызвав этим его смех, — Я просто хотела узнать о твоих планах на оставшийся месяц.

— Пока не знаю. Родители, наверняка, уже придумали, куда заслать мне на этот раз.

— Заслать? Вы разве не отдыхаете все вместе?

— Последние несколько лет я провожу свое лето в компании своих любимых друзей.

— Что-то я не помню, чтобы ты отдыхал со мной, — расплылась в улыбке Елена, заставляя парня закатить глаза, — А мы в Болгарию каждый год летаем.

— Зачем? — Деймон откинулся на сиденье, устало закрывая глаза. День выдался очень длинным, учитывая, что они с Гилберт не спали почти всю ночь, после побега возвратившись в свою пещеру и до утра просидев там, вспоминая все, что произошло за эту смену.

— В смысле «зачем»? Отдыхать.

— До осени?

— До осени, — печально подтвердила Елена, поворачивая голову к другу. Он тут же открыл глаза, встречаясь с ней взглядом.

— Не представляю…

— Что?

— Какой будет наша жизнь теперь, — Деймон поджал губы, но глаз не отвел, наблюдая, как подруга вздыхает, опуская ресницы, а потом вдруг улыбается и снова смотрит на него.

— Счастливой?

***

— Я бы пригласила тебя к себе в гости. Но ты ведь откажешься? — спросила Елена, когда они спускались на эскалаторе в зал ожидания, где их должны были встретить родители.

— Откажусь. Может встретимся на нейтральной территории?

— Можно.

Деймон подхватил их чемоданы, и они, сделав пару шагов к дверям, синхронно остановились, переглядываясь. Сердце стучало как сумасшедшее.

Что сейчас будет?

Как отреагируют родители на то, что они выходят к ним вместе? Хотелось верить, что они, как минимум, не станут устраивать разборки прямо здесь, потому что сейчас им сказать было нечего.

Как так вышло? Они ведь улетали отсюда врагами, а вернулись… Кем? Друзьями? Действительно ли это все было по-настоящему? Ведь это не дурной сон, который растворится стоит им ступить за эти двери?

А потом еще один взгляд друг на друга. Так, напоследок. И шаг вперед с осознанием, что назад дороги нет. И больше ничего не будет как прежде.

Все, конец. Настоящий и бесповоротный.

Прошлое перечеркнуто.

И все равно на Кэролайн, которая бежала к ней, но резко остановилась, стоило увидеть сестру с Сальваторе. На распахнутые глаза родителей, которые с сомнением переглядываются. На Бонни, которая кивает им, будто бы подтверждая, что им это не привиделось.

Все равно.

Главное, не упустить то теплое, что стало зарождаться в душе.

— Елена, — жалобно проговорила Кэролайн. И мир будто ожил в это мгновение. Вокруг стало слишком громко и многолюдно.

Захотелось спрятаться. Убежать обратно в самолет, а потом в лагерь, где все было по-другому. Где все привыкли, что они с Сальваторе всегда вместе. Где нет этих взглядов окружающих, которые смутно угадывают в них детей давнишних врагов. Где сестра не смотрит на нее так, будто она предала ее.

— Ладно, увидимся, — Сальваторе посмотрел на нее, послав мимолетную улыбку, и тут же затерялся в толпе.

— Елена, почему вы… — Кэролайн проводила парня непонимающим взглядом.

— Пойдем, дома все объясню, — вздохнула девушка, понимая, что теперь ей только и придется, что объяснять всем, что произошло с ней — с ними — в лагере.