Мутный | 18+

Part 5

Конец рабочей недели, казалось бы, отличная новость. Каждый человек проводит вечер пятницы по-своему. Нужно поскорее собраться с друзьями, выпить по пиву и направиться прямиком в клуб, дабы подцепить какую-нибудь девчонку и провести с ней бурную ночь. А кому-то нужен лишь приятный отдых со своей семьёй, хороший ужин и совместный просмотр вечерней передачи. У каждого разные предпочтения и у каждого разная судьба.

Джозеф, возвращаясь после тяжёлого дня домой, надеялся, что сейчас проведёт время с братом, что он расскажет ему всё, что произошло за эти долгие три года, что он даст ему совет, как жить дальше. Близнецы хорошо проведут время вместе, вновь станут настоящей семьёй. Погрустят и поплачут, вспоминая почивших родителей, или же посмеются над собственными неудачами, которые уже давно решили. Сидя возле уютного камина, в руках держа кружку прохладного пива, парни бы вели беседу друг с другом, наслаждаясь приятной компанией. Джейкоб любил проводить так время только с одним человеком – со своим родным братом. А вот Джозеф же совершенно был не против этого, ему казалось, что таким способом они только больше друг с другом сближаются.

Ценить кого-то, дорожить, как собственной жизнью, существовать в страхе, что та частичка тебя может пораниться, дорожить им всю жизнь, а затем резко и без предупреждения упустить, просто не успеть уловить за капюшон маленького ребёнка, случайно выбегающего на дорогу. Он всё бежит, радостно смеясь и гогоча, весело убегая от мамы, а та же в ужасе кричит своему малышу и молит остановиться… И вот… На той самой дороге, она просто не успевает схватить его и оттащить… Ребёнок погибает… Джозеф чувствует сейчас себя точно также.

Как только старший Белл вернулся домой, Джейкоб был ещё тёплым, из глубоких ран текла кровь, однако… Сердцебиение не присутствовало, циркуляция крови прекращена, пульс отсутствовал – мужчина погиб. В свои тридцать три года он не успел достичь успеха в жизни, за его спиной было лишь множество неприятностей и проблем, начиная от личных отношений и заканчивая нарушением закона. Младший Белл не работал, не имел верных друзей, у него не было девушки и соответственно семьи… У него был только брат-близнец, который являлся ему ближе всех остальных.

После установления смерти, медицинские работники принялись звонить на какие-то горячие линии, а затем, спустя каких-то несколько минут приехала ещё одна машина скорой помощи и полиция. Много суматохи, вокруг бедного Джозефа образовалась толпа. Не прошло и слишком много времени, как все прибывшие узнали пострадавшего, и уже совсем скоро возле дома шерифа собрались репортёры. Только вот на все вопросы о произошедшем он не стал отвечать никому: ни сотрудникам полиции, на надоедливым папарацци. Он закрылся в себе. Врачи хотели помочь ему, уговаривали проехать с ними в больницу, однако Белл наотрез отказывался от любой помощи. Ему казалось, что уже ничто не спасёт, ничто не способно заглушить ту душевную боль.

После того, как врачи сказали, что брат его мёртв, мужчина не обмолвился и словом, даже более не плакал – лицо и глаза вдруг осушились от ненужной влаги. Внутренний мир, полный мотиваций и амбиций, вмиг померк – разрушился к чертям собачьим! Завяли и цветы, умерла природа – та красота, притягивающая окружающих к нему. Уже бывалого шарма и обаяния нет. Сердце устало, сделало перерыв и больше не бьётся, оставляя тело бродить кругами, из-за чего Джозеф волочит его, как дряхлый, безжизненный сосуд, невольно посадив свою душу в клетку, а та отчаянно бьётся раненной, голодной птицей, давно уже переломав себе оба крыла.

После трагичной гибели родителей, двадцатилетние парни старались смериться c болью утраты, старались зажить новой жизнью. Они хотели больше не страдать от тех чувств, угнетающих их изнутри. И со временем практически ничего не изменилось, Джозеф и Джейкоб продолжали думать о своих почивших каждыми днями, но уже не плакали, ведь за них делали их сердца, бьющиеся в адской агонии, ведь оба они так скучают… Однако сейчас позволить себе может это только один. Прошло много месяцев и долгих лет, но так их раны после того дня и не затянулись.

Люди говорят, что время лечит, это отнюдь не правда. Время вовсе не лечит, оно просто смотрит со стороны, усмехается, как ты старательно пытаешься пережить ту боль и все те мучения. Лечит от судьбоносного диагноза алкоголь и случайные знакомства; лечат секунды, проведённые с кем-то, кого более в жизни никогда не встретишь; огромные очки, за которыми не видно уставших от вечных слёз глаз; лечат мечты о лучшем, о хорошем будущем… А время… Оно ни черта не лечит. Насладившись представлением, время проходит мимо, но так ничего и не меняется.

Стенки горла обжигает неприятный, терпкий привкус алкоголя. Употреблять его Джозефу довольно неприятно, ранее он и подумать не мог, как могут люди поглощать его в таком огромном количестве только в качестве искусственного увеселителя – только для забавы! И вот сейчас, почти до самого дна осушив полулитровую бутылку рома, мужчина наконец понимает и осознаёт ту у людей к алкоголю тягу.

Как только жидкость та лечебная оказывается внутри, обжигая собой дыхательные пути, Джой чувствует облегчение, пускай боль и не уходит полностью, лишь на время, но у мужчины появляется шанс отдохнуть и пережить ту утрату, ведь он остался теперь совсем один. Мама и папа ушли на тот свет уже очень давно, пришло и время младшего брата. Джейкоб был молод, у него могло бы быть ещё всё впереди: новые, удачные отношения; большая и счастливая семья. У него была впереди ещё вся жизнь! Однако кто-то нагло позволил себе её у него отобрать, к тому же столь жестоким способом, – раздробив голову.

Пламя в камине более не танцует обычную медленную румбу, теперь же его языки исполняют настоящее фламенко. По крайней мере, так видит Джозеф, ведь в глазах его стеклянных и пустых от слишком большого количества алкоголя всё плывёт, смазывается и расплывается. Сознание кружится, а к горлу подступает рвотный рефлекс, однако он сдерживает это, вновь запивая тот ком ромом.

Дыхание рваное и резкое, потому что он хочет заплакать, быть может, слёзы помогут справиться с тем горем, однако их не было. Джозеф чувствует себя так, будто в нём океаны все осушились, планеты сошли со своих орбит, а солнце, всегда ярко светящее и тепло греющее, и вовсе потухло, заставляя вселенную окунуться в вечную тьму…

Он бы хотел вернуться в начало… Начало того дня и свернуть с той улицы, где его угораздило вновь пойти на то Богом забытое место. Ведь, если бы тогда Джозеф туда не отправился, всё оказалось бы по-другому: либо Джейк сейчас был жив, либо же оба брата-близнеца были мертвы. Но в любом случае старшему Беллу не пришлось бы проживать столько боли…

Один в этом жестоком мире… Меньше всего он мечтал о таком конце… Однако рука не поднимется у него, дабы самостоятельно покончить со своей жизнью, подаренной матерью. Он не смел поступить так, потому что обещание родителям дал, что будет счастлив… А слова Джозеф сдерживает всегда, не складывает из них самолётики и не пускает в небо лететь куда-то по ветру.

Всегда думал, что книги – это лучший способ поговорить с тем, с кем разговор невозможен, однако теперь же понимает, что никакой роман или захватывающий детектив не сможет утихомирить тот ураган внутри него. А торнадо всё кружится… Задевает сердце, издевается, получая от этого свою собственную дозу эйфории, в то врем, как Джозеф старается заглушить все свою чувства, вливая в себя крепкий алкоголь.

У него рассудок и разум мутнеет, картинка воспринимается гораздо медленнее, к тому же и фокус он поймать всё никак не может. Голова кружится, а живот выворачивает наизнанку, так и хочется выплеснуть все токсины, однако всё почему-то никак не получается.

Белл выпил много, но он думает, что этого мало, собирается подняться на ноги, дабы достать ещё одну точно такую же бутылку рома, но только вот и собраться всё никак не может. Его движения неуклюжи и слабы, мужчина ставит почти допитый сосуд из-под алкоголя на пол, а после же упирается в белый ворсистый ковёр руками, лишь бы только принять вертикальное положение, однако, увы, получается только горизонтальное. Джозеф подгибает под себя правую ногу, хочет встать, но не получается, из-за чего носок скользит по ковру, и Белл падает на пол, жалобно хрипя, и, кажется, матерясь. Своим падением он случайно задел ту бутылку, из-за чего остатки коричнево-янтарного рома оказались на белоснежном ковре. Жидкость поспешно впиталась и въелась в ворс, который тут же приобрёл соответствующий оттенок и запах.

Он обессилен, всегда крепкое и мускулистое тело стало не более, чем обыкновенной кожаной тряпкой. Веки прикрываются, но оттого только хуже – голова начинает кружиться, будто бы сейчас его кто-то раскручивает на детской карусели. Это неприятно, и мужчина старательно пытается подавить все те рвотные позывы.

На смартфон приходят различные сообщения от людей, которые ему соболезнуют, советуют что-то и говорят “только не сходи с ума”, “твоя жизнь на этом не заканчивается”. Но если бы они только знали, настолько трудно ему это сделать. Раздавая такие ненужные и глупые советы, те люди сами-то никогда не попробовали просто взять и вычеркнуть человека из своей жизни. Забыть человека после всех прожитых вместе моментов. Только вот Джозеф выполнить их просьбы не может. Он один из тех, кто не умеет просто так отпускать близких людей, один из тех, для кого человек может стать смыслом жизни. Как и произошло с Джейкобом. Старший дал своим родителям обещание, стоя на краю обрыва, что он поможет своему брату восстановить свою жизнь, чтобы она наконец приобрела красочные оттенки, однако, к сожалению, получилось всё совершенно не так, как ему бы хотелось. Вместо того, чтобы осуществить задуманное, жизнь Джозефа переманила на себя серые цвета судьбы Джейка. Потому что близнец умер, просто исчез из его жизни, а вместе с ним пропал и смысл жизни. Лишь бы только справиться с горем Джозеф ушёл в себя, вспоминая все то, что когда-то было пройдено вместе с братом, но в это же время та страшная боль превращается в бездонную пустоту.

Рвотный рефлекс уже с каждой минутой становится всё привычнее, пускай и не сбавляет обороты, но это помогает мужчине расслабиться полностью и провалиться в глубокий сон. Он так и продолжал валяться на полу, камин не был потушен, и бутылка из-под рома не выкинута – плевать. Плевать, если даже пламя захватит комнату и полностью весь дом, плевать, если разлитый шерифом алкоголь поспособствует средством для розжига – плевать на всё, даже на то, если ночь эта окажется для него последней.

После того, как причина смерти была установлена патологоанатомами, спустя каких-то пару дней, мужчине была выдана медицинское свидетельство о смерти. Тот документ буквально уничтожал человека изнутри, поэтому, когда Джозеф глядел на него, читая каждую напечатанную строчку, ему становилось дурно. Голова пульсировала, тянуло в затылочной области, к тому же и в глазах часто темнело, от этого даже и прохладная вода не помогала.

В медицинском свидетельстве была написана вся информация о погибшем: имя и фамилия, дата рождения и гибели, место жительства и смерти. В самом верхнем правом углу изображена и сама фотография Джейкоба. Было всё, как и полагалось. Однако… Читая подтверждение смерти брата, он видит на его месте себя… Такая же фамилия, дата рождения, место жительство и даже фото – идентично было всё, за исключением имени, которое, как не крути, в любом случае было с схожем.

Отмотать бы время назад. Сделать бы всё по-другому и избежать подобного… Такой большой трагедии... Джозеф бы многое отдал, лишь бы только сказать своему брату, насколько сильно он им дорожил и насколько сильно любил, делал для него всё лишь бы только он был в безопасности. Но, к сожалению, сделать этого было нельзя, даже если бы и сильно захотелось, Джозеф не смог бы повернуть время вспять и наверстать упущенное… Всё произошедшее, все свои ошибки останутся с ним до конца жизни, будут изредка напоминать о себе и тревожить швы на ране, заставляя её то и дело гноиться.

После смерти Джейкоба прошло четыре дня. Джозеф пил и пил до беспамятства, буквально заглушая свою боль этим крепким алкоголем. Из жизни буквально исчезло, просто испарилось четверо суток, а вместе с ними деньги на “лекарства”. За этот период мужчина понял, что он сильно устал, и устал не от чего-то определённого, а именно от себя, наверное, больше всего. Проблемы с захоронением, надоедливые звонки с соболезнованиями и душевная боль – это стояло у Белла на последней полке собственного подсознания. Даже на вопрос “чего бы он хотел сейчас больше всего?” мужчина ответил бы, что пожелал бы исчезнуть… Исчезнуть прямо сейчас, в эту минуту, в эту же секунду…

И вот он – день самих похорон. Собралось много людей, даже толком незнающих самого Джейкоба, ведь они пришли только чтобы поддержать шерифа своего города. Стоя возле ямы и смотря на закрытый гроб, Джозефу становилось противно, мерзко, что все его окружающие соболезнуют ему, ведь своей жалостью не вернёшь вновь человека к жизни, своей жалостью они никак Беллу не смогут помочь, однако всё продолжают твердить одно и то же, говорить, что он сильный и со всем справится. Джой бы хотел от них ото всех избавиться, чтобы остались наедине только они – Джозеф и могила Джейкоба. Он бы хотел поговорить с ним, провести душевный монолог, в руках держа бутылку рома, а вторую поставив возле памятника. Но только вот он сделать ничего не может – не может позволить своим эмоциям взять верх и прогнать всех присутствующих к чёртовой матери. Именно поэтому и приходится безмолвно продолжать терпеть всё это.

Грозовые серые тучи повисли в небе, однако не капли пока что не упало на землю. На улице поднимается сильный ветер, он поднимает подолы женских чёрных юбок и платьев и кружат в непонятном танце их локоны волос. Гроб уже готов к погружению под землю, но до этого священник должен дочитать молитву. Все этого послушно ждут, поникнув головами, лишь один Джозеф стоял ровно, не опуская лица вниз. Он глядел прямиком на закрытый гроб. На лице не было слёз, а глаза не приобретали красноватый оттенок. Холодная, бесчувственная мимика у него доминировала. Но в голове царила пустота – перекати-поле и сквозной ветер. Мыслей не было.

Чёрные круги под глазами от недосыпа, отёкшее от слёз и выпивки лицо – всё это указывало на пережитую им боль за последние четыре дня. Однако сейчас он стоял стойко, не проронив и слезинки, глядел на мёртвого брата. Люди удивлялись, пугались, но и в то же время восхищаюсь его силе воли, что мужчина не позволяет своим эмоциям взять верх. Они то и дело перешёптывались, глядя то на гроб, то на шерифа, но тому было на них плевать.

Читающий священник закончил молитву, сказал свои последние слова, а после же гроб стал опускаться вниз… Тогда-то его сердце сжалось – буквально замерло, остановилось… Джозеф не дышал, медленно глазами провожая Джейка в мир иной. Ему хотелось заплакать, но, кажется, что слёз уже не осталось, из-за чего ком в горле не сдвигаемый образуется и мешается там, доставляя ещё больший дискомфорт.

Звук бьющейся земли о деревянную крышку гроба отпечатался у Джозефа в голове навсегда, а та картинка застыла перед глазами. Было ощущение, что вместе с Джейкобом умер и он сам. Больше не было какой-то определённой цели продолжать своё существование. Больше не было на то желания…

— Шериф Белл, — тоненький женский голосок донёсся для мужчины эхом, как-то отдалённо, несмотря на то. Что девушка стояла совсем к нему близко.

Сара Харрис подошла к Джозефу, дабы так же, как и все, высказать свои соболезнования и поделать ему скорейшего восстановления и возвращения на работу, ведь в департаменте за него все так переживают. Только вот вмиг она замолчала, ведь Белл совсем не обращал на неё никакого внимания, будто бы рядом и вовсе никого не было.

— Вам сейчас очень тяжело, я понимаю… — и вновь она замолкает, потому что мужчина вдруг внезапно посмотрел на неё.

Она испугалась, ведь думала, что тот так и продолжит глядеть на могилу, но не тут-то было. Сердце Джозефа вновь забилось, как только услышал он эти её слова “я понимаю”. Злость и раздражение нахлынули лихой волной, чуть ли с ног его не сшибая. Мужчина разозлился, однако лицо его совсем не изменилось.

— Ты ничего не понимаешь, — низкий бас с сильной хрипотой вынудил девушку расширить глаза.

Только вот шериф больше ничего не сказал, лишь глянул на неё в последний раз, развернулся и молча ушёл, оставляя её смотреть себе вслед. Люди вокруг явно заметили его поведение и вновь стали перешёптываться, но так ничего и не изменилось – Джозефу всё также было на это плевать.

Проходя мимо грустный людей, шериф не раз слышал, как кто-то окрикивал его, просил остановиться и подождать, но тот никак не реагировал, лишь продолжал двигаться вперёд. Джозеф проходил мимо множества могил и на каждой было написано чьё-то имя и даты начала и конца их жизней. Ведь не один он страдает от потери близкого человека. Не у одного него забрали вторую частичку собственной души. Жизнь рано или поздно кончается, и никто не вправе контролировать её и решать всё за судьбу. Однако и на это Белл вовсе не обращал никакого внимания, он погрузился глубоко в себя, не хотел видеть посторонних людей, не хотел выходить в общество, ему бы вновь залить свою душевную боль алкоголем и забыться хотя бы на несколько мгновений.

Вот так вот взять и уйти с похорон собственного брата может не каждый. Но только вот дольше там находиться Джозеф не может, потому что ещё совсем немного, совсем чуть-чуть и Белл ляжет с Джейком рядом, прося тех людей закидать их обоих могильной землёй.

И вот наконец видны большие железные ворота – тот самый выход с кладбища. Джозеф идёт туда, машинально уже капается в карманах, лишь бы только ключи от машины достать. Всё же нащупав нужный предмет, он нажимает на кнопку, после чего его чёрный автомобиль издаёт характерный звук, оповещая, что более двери не заблокированы.

Голосовые связки будто стоят на автономном режиме, голос пропал, и даже если что-то он сказать и хочет, топ просто сделать этого не может. Джозеф стискивает челюсти сильно до неприятного скрипа зубов. Ему бы поскорее отсюда убраться… Ему бы поскорее снова напиться…

Мужчина открывает дверь, поспешно забирается в салон автомобиля, такого же чёрного, как и сама машина. Не теряя времени заводит двигатель одним нажатием кнопки и только хочет надавить на газ, как замечает сбоку фигуру.

Ему изначально на всех было плевать, никого не видел и не слышал, однако сейчас почему-то его чутьё само подтолкнуло Джо обернуться в ту сторону, откуда только что поспешно ушёл. Из кладбища на высоких каблуках и в длинном чёрном платье выбегала Сара. Девушка яро махала шерифу рукой с просьбой остановиться. Звук Белл сосредотачивает на Харрис, понимая, что так кричит ему, чтобы тот не уезжал. И мужчина просто безмолвно смотрит на неё с холодным выражением лица. Ещё совсем немного. Она подбегает. После чего его нога всё же давит педаль газа в пол, и автомобиль с громким верещаньем двигается с места, прямо перед только остановившейся около машины девушкой. Колёса оставляют на асфальте следы, ведь Джозеф поехал слишком резко. Однако Сару это вовсе не волнует, она смотрит тому вслед, чуть ли не плача от боли, обиды и переживания за него. Потому что не знает, чем ему может помочь.

В голову вновь закрадываются мысли о Джейкобе. Однако совсем внезапно Джозефа накрывает волна ярости и злобы на того человека, кто посмел так жестоко обойтись с его братом, – кто посмел так нагло отобрать его жизнь. И произошло это настолько неожиданно, что мужчина и сам до конца осознать этого не может. Он буквально утопает в этом омуте. Он захлёбывается в столь громадно этом желании отомстить.

Думая лишь о мести, Джозеф упускает тот момент, когда он на огромной скорости едет по прямой дороге, и вместе с реальным ощущением этой скорости исчезает и интерес к чему-либо. Картинка за окнами сменяется другой. Совсем идентичные деревья остаются позади. Но в зеркале заднего вида всё также можно было заметить растерянную Сару Харрис, которая так и продолжала стоять на том же месте, глядя вслед своему безответно возлюбленному.

Он не замечает, как нога давит на газ всё сильнее.

Он и не замечает, как машина набирает обороты.

Он всё также не замечает, как вылетает на перекрёсток.

И он совсем не замечает, как теряет над машиной контроль.

Огромный грузовик, едущий слева на бешеной скорости, летит на перекрёстке, однако, что он, что Джозеф, оба они намереваются проехать его в прямом направлении. Только вот Белл вылетел на пересечение двух дорог слишком резко и слишком быстро, из-за чего водитель грузовика просто не успел затормозить.

Ещё бы чуть-чуть и шериф успел бы проскочить тот опасный перекрёсток, однако нет. Массивный грузовик в последний момент задевает заднюю часть седана, вынуждая иномарку несколько раз прокрутиться по дороге, но, к сожалению, её оказалось слишком мало, из-за чего тойота вылетает за пределы перекрёстка, попадая прямиком в кювет, там внизу ещё дважды переворачиваясь.

Сара видит произошедшее вдалеке и не может поверить своим глазам. Начинает двигаться в ту сторону сначала медленно, но потом срывается на бег, громко-громко крича:

— На помощь! Кто-нибудь, пожалуйста! Там авария! — срывает голос, направляясь к Джозефу. — Не умирай… Только не умирай, — слёзы текут по лицу, а сердце разбивается на мельчайшие кусочки.

Из-под капота помятого автомобиля идёт дым. Не пристёгнутый водитель дорогой иномарки окровавленный лежит почти без сознания на руле, из-за чего тот издаёт протяжный сигнал. Теперь же у Джозефа не осталось в напоминание о брате совсем ничего, даже собственной машины, которую он хотел ему подарить.

— Я отомщу… За тебя… Джейки…

Эхом слышны голоса испуганных людей, а перед лицом – Сара Харрис, которая пытается открыть дверь автомобиля, которую просто на просто заклинило. Зрение нечёткое, картинка размывается, после чего его тяжёлые веки прикрываются. Последнее, что он слышит – голос своего заместителя.

— Не закрывай глаза, Джозеф, нет! Очнись!!!