Три жизни одной женщины

12.

     В своей комнате Катя легла на кровать, создавая тем самым идеальные условия для пищеварения.  Артур так и не появился, и это почему-то беспокоило ее.  Ее даже стало скрести желание отправиться на его поиски.  Но,  во-первых, она не знала, где он живет, а во-вторых, какое ей до него дело. Пропал и, слава богу, никто не будет к ней больше приставать, донимать дурацкими речами. Затем река её мыслей перетекла к новому  знакомому. С  ним-то что ей делать?  Он явно клеится к ней.  Но больше на эту тему она думать не стала,  она вдруг  ясно  поняла,  что этот Валерий Иванович ее не интересует. И не заинтересует. И ничего с этим, как с погодой  не поделаешь. Она либо хорошая, либо плохая.

     Валерий Иванович ждал ее в условленном месте. Он явно обрадовался ее появлению.  Без лишних слов она повела его на пляж. После вчерашней непогоды он был переполнен находившимися в горизонтальном и вертикальном положение телами. Катя расстегнула пару пуговичек на халате,  и он мягко по уже изученному им маршруту скатился к ее ногам.  И сразу же она  перехватила  изучающий  взгляд своего нового знакомого.  Тот тоже уже разделся, и Катя позволила себе провести ответное изучение его телосложения. Он был не толстым, однако подкожное пространство уже начало активно набиваться жировыми  клетками;  живот  выдавался вперед, а грудь была дряблой и отвислой.  Как и Петр,  он был довольно волосат;  пучки темной растительности, как мох тундру,  покрывали  плечи и ноги.  Заодно она посмотрела на его плавки;  судя по тому, как плотно они были натянуты на его бедрах, его чресла вряд ли могли поразить воображение.

     Катя направилась к морю.  За ней семенил Валерий Иванович.  К  её радости вода  оказалась теплей,  чем в предыдущий раз,  и она сразу же бросилась в серо-зеленую акварель волны.

     Её спутник оказался неважным пловцом; сперва он отважно устремился за ней в погоню, но когда Катя взяла курс в открытое море, отстал и повернул назад.

     Море было спокойным, легкие волны, словно маленькие кутята, ласково тыкались в грудь и бок отважной пловчихи. Мягкий шелк воды надежно удерживал на своей поверхности ее тело,  и ее снова, как и в первый раз, переполнило невыразимое ощущение блаженства.  По близости  никого не было и ей вдруг захотелось петь. Она перевернулась на спину, позволяя любоваться собой парящему в вышине почти прямо над ней  солнцу,  и затянула песню.  Внезапно рядом она услышала плеск; Катя тут же замолчала, и приняло прежнее положение.

     - У вас отличный голос,  Катя,  - закричал Артур. - Вы мне споете сегодня вечером. Или вы не поете на суше?

     - Пою, - сказала Катя. - Но не для всех.

     - Я  как  раз тот,  ради кого стоит петь,  - громко сказал Артур, несмотря на то,  что расстояние между ними сократилось до нескольких сантиметров.

     - Не уверена.

     - А мне очень хочется вас послушать.  У меня есть гитара,  я могу вам поиграть, а вы будете петь.

     - Вы играете на гитаре?

     - Я играю на пианино,  на скрипке и если меня очень попросить, то и на барабане, - засмеялся он.

     - Так вы музыкант?

     - Когда играю, то да. А вообще-то у меня нет определенной профессии. Не  хочется  ограничивать себя чем-то одним.  А кто это с вами на пляже?  - вдруг спросил он.

     - Мы с ним сидим за одним столом.

     - Я видел,  как он на вас смотрит. У него желание вас выебать сочится даже из ушей.

     На этот раз Катя решила пропустить эти его слова мимо себя.

     - А почему вас не было в столовой?

     - У меня болела голова. Когда вы вчера мне отказали,  я пришел в номер и выпил пару стаканов коньяка. Почему-то не хотелось заниматься онанизмом, а желание было такое,  что хоть на стенку лезь. Вот утром и не смог подняться.

     - Значит, это я виновата? - насмешливо спросила Катя.

     - Это  уж  вам  самим решать.  Но вас я ни в чем не виню,  вы еще слишком не самостоятельны.

     Катя хотела спросить,  что он имеет в виду, но не успела, так как Артур, с шумом глотнув в себя воздух, исчез под водой. Не появлялся он довольно долго, и Катя даже забеспокоилась. Внезапно его голова вынырнула рядом с ней.

     - Люблю нырять,  - сообщил он ей. - Вы никогда не плавали с аквалангом?

     - Нет.

     - Мы с вами еще поплаваем.

     - Я вижу, у вас на меня большие планы.

     - Большие, - не стал отпираться Артур. - Так что пора их осуществлять. Будьте сегодня в вашем номер в девять часов. Я зайду к вам.

     Катя хотела сказать,  что не собирается его ждать и  даже  специально уйдет в это время,  но говорить оказалось некому; Артур сделал в воде пируэт и поплыл к берегу.  Катя не могла не отметить его уверенный стиль.

     На берегу ее ждал малость приунывший Валерий Иванович.

     - Вы,  кажется, там с кем-то встречались? - поинтересовался он, и в его голосе зазвучала плохо скрываемая не благозвучная  мелодия ревности.

     - Да, приплыл один знакомый, - небрежно обронила Катя.

     - Странное место для свиданий.  - На этот раз он сделал героическую попытку рассмеяться.

     - Мы же приехали на море, вот и встречаемся на море.

     Катя разложила полотенце и легка на грудь.  Горячее солнце располагала к дреме, и через несколько минут она действительно  почувствовала, что ее сознание куда-то поплыло в ладье сна. Внимательно разглядывающий ее Валерий Иванович,  другие окружающие ее люди,  море, пляж все это внезапно, словно по мановению волшебной палочки  исчезло, и она окунулась в сладкие волны забытья.

     Они ушли с пляжа незадолго перед обедом. Пока она спала, её спутник мужественно и безотлучно оберегал ее сон, однако он  сам  за  это время успел превратиться из белого человека в краснокожего.  Катя посмотрела на его плечи.

     - Вы сгорели,  вечером у вас будет все болеть,  - оценила она его перспективу на ближайшее будущее.

     - Да, - грустно согласился он с ее диагнозом.

     - Одевайтесь и срочно уходим, - приказала Катя.

     Валерий Иванович  не  стал  возражать,  и они быстро облачились в одежду.

     До обеда оставалось еще время,  и они решили прогуляться.  В этот час набережная  представляла собой  сплошной торговый  ряд. Валерий Иванович то и дело оставлял Катю стоять на солнцепеке, сам же подчаливал к очередному торговцу и задавал неизменный вопрос о  цене  на  его товар. Затем он возвращался к ней и сообщал о том насколько все дороже тут,  чем у него дома.  Но хотя за это время он раз двадцать  спросил, что и почем,  он так и не достал кошелек,  который оттопыривал один из его карманов брюк.  Жара была невыносимой, и Катю мучила жажда. Как на грех  она забыла деньги в номере,  а попросить своего спутника напоить ее не решалась. Она проклинала его скопидомство, которое заставляет его экономить на женщине,  с которой жаждет переспать.  Получишь ты меня, жди, пока рак на горе свистнет, мысленно обещала  она ему.

     Наконец их прогулка подошла к концу,  и Катя с радостью распрощалась со своим скупым рыцарем. В номере она окатила себя прохладным душем, поласкала  взглядом  в зеркале свое уже немного потемневшее тело, загар которого особенно оттеняли сахарные кончики грудей.

     Она решила проучить своего сотрапезника за скупость и натянула на себя узкую футболку,  из которой груди выпирали,  как мячи  из  сетки. Из-за  этого  прискорбного обстоятельства обычно она стеснялась ее носить, и сама не знала, зачем положила в свой багаж эту майку. Вряд ли в тот момент, когда это делала, она думала о таком ее грозном применении.

     Катя сразу поняла, что не ошиблась в расчетах: едва ее выпяченные вперед груди заняли свое место в желтых зрачках Валерия Ивановича, как его лицо тут же перекосилось,  а язык выскочил изо рта и плотоядно облизал в миг ставшие еще даже более сухими, чем пустыня, губы. Несколько минут ему понадобилось,  чтобы вернуть себе дар речи, а его взгляд, забыв про все остальные картины мира, буквально прилип к ее старой полинявшей футболке.

     - Что вы собираетесь делать после обеда. Может быть, пойдем, погуляем по городу?  Или посидим у меня в номере,  лучше познакомимся, разопьем бутылочку винца, - предложил он ей на выбор несколько вариантов послеобеденного проведения досуга.

     - Спасибо, но я что-то перегрелась на солнце. Поэтому после обеда я буду спать.

     Она видела,  как большая тень разочарования, как тень от луны землю во время затмения,  накрыла все его лицо. Но ей не было его жалко. Так ему и надо. Для усиления эффекта она даже на мгновение  позволила  кончику  своему  розового язычка вынырнуть из своей норки и облизать такие же розовые губки. Эффект  превзошел  ее ожидания; она заметила,  как вздрогнули его плечи,  а глаза загорелись так, словно их подключили к сети высокого напряжения.

     - Кстати, у вас плечи не болят? - вспомнила она про его недуг.

     - Вообще-то болят, - сознался он.

     - Тогда  намажьтесь  кремом или лучше сметаной и полежите.  Вам не стоит выходить на солнце.

     Она смотрела  на  изнывающего  от неутоленного вожделения Валерия Ивановича и поражалась себе. Никогда она раньше не только не вела себя подобным образом,  но до сего дня даже не представляла,  что может так себя вести. Что с ней случилось, неужели это так на нее влияет раскаленное солнце? И на совершение, каких еще  поступков оно способно ее еще толкнуть?

     Уходя из столовой, Катя продефилировала перед Артуром,  чей взгляд на несколько мгновений так же застрял на ее холмах. При этом  он  как-то заговорщески подмигнул ей. Катя не стала отвечать ему тем же, наоборот, напустила на себя, словно монашенка,  неприступный вид.

     Очутившись снова в своем номере,  она вдруг на самом деле почувствовала сильное желание прилечь.  Страхуясь от непрошеных гостей,  закрыла дверь  на ключ,  не раздеваясь легка на кровать,  и через несколько минут неслась по просторам Вселенной  на паруснике сна.