По осколкам нежности

Глава 5

Настя

- Насть, ну, ты долго там? – Юрка нетерпеливо выхаживал под окнами медицинского центра, названивая в который раз.

Малодушно соврала, что пошла к дантисту, а сама… поскакала на УЗИ, ведь утром обнаружила на тесте две полоски. Как же забилось сердце! Ни капли сомнения, ни грамма страха! Наконец-то отец оставит нас в покое! У нас теперь будет настоящая семья! Разулыбалась, как дурочка, пока собиралась на лекции. Записалась по телефону на прием, и вот я здесь! С заветной черно-белой фотографией, на которой прямо по середине виднеется небольшая фасолинка, слегка вытянутая, потому что срок, оказывается уже два месяца! А я все это время гадала, почему хронически хочу спать и аппетит зверский. Конечно, с моей фигурой беременность еще долго не увидеть, но она же внутри меня! Так тепло и здорово от этого!

- Я тут, - тихо говорю, приближаясь к Юрке, но не выдерживаю, и стоит ему обернуться, как запрыгиваю на него обезьянкой. – Ты не поверишь!

Наверное, лицо мое светиться как присыпанное фосфором, и улыбка от уха до уха.

- Может, и поверю. Признавайся! Нашли тридцать третий зуб? – Юрка нежно чмокает меня в нос.

- Не-ет. – мотаю головой, наслаждаясь интригой. – Не догадаешься.

- Говори, Настьк, не томи. Я есть хочу.

- Ты же работаешь после универа в ресторане, как же ты голодный?

- Потому и голодный, что работаю не на кухне. Говори уже, - он отпускает меня, поправляя юбку.

- Я беременна! – сияюще докладываю. – Только, умоляю, обрадуйся. – добавляю шепотом, замирая, складывая ладони лодочкой.

Юра – самый лучший человек на свете. Я не могу ошибаться на его счет.

- Ну, блин… Серьезно? – он поглаживает свой затылок, краснея до кончиков волос, и улыбается. – Правда что ли?

- Да, правда! – ноги сами подпрыгивают, не давая мне сосредоточиться.

От волнения мы оба замолкаем на минуту, разглядывая друг друга, а потом, не сговариваясь, прижимаемся друг к другу.

- Я рад, честно. Неожиданно очень, но… это же наш ребенок. Будет такой же егоза, как Лизка.

- А если мальчишка?

- А какая разница? Я хочу двоих. Это точно, и не спорь. – целует меня в макушку, и обняв за талию, ведет к машине. – Как только батюшка твой отреагирует?

- Я попробую с ним поговорить. Когда-то же он должен отстать от меня, - огорченно вздыхаю, не представляя на самом деле, как сказать об этом отцу.

* * *

К вечеру меня ожидало событие. Одно из тех неприятных, что приходилось иногда переживать ради «папочки». Отец метался по дому, беспрестанно говоря по телефону, а мне бросил «Надевай платье, крась лицо, едем на прием!» Вздохнув и не задавая вопросов, я поплелась напяливать вечернее платье. Их в шкафу имелось множество, и выглядела я в них шикарно, дорого, но официальные приемы депутатов и прочей властной «знати» утомляли. Не знаю, как у меня получилось вырасти рядом с отцом такой… не заинтересованной финансовым благополучием. Я везде и всюду замечала людей с вполне средним достатком, не имеющих три мерседеса в гараже, но при этом счастливых, с радостными лицами и внутренним покоем. Они не боялись, что украдут их миллионы или пристрелят посреди улицы…

Потерплю, а потом попробую поговорить с отцом, решаю, подводя глаза и шлепая легкие румяна на скулы. Мое узкое миловидное лицо – заслуга мамы, и серые глаза достались от нее. Почему-то всегда хотела иметь зеленые, ярче и загадочнее… Оглядываю себя в темном коктейльном платье с глубоким вырезом на спине и остаюсь в принципе довольна. Всего в меру – косметики, шика, средней высоты каблука. Прихватываю клатчик с трюмо и спускаюсь вниз. Отец оборачивается на мои шаги, и я развожу руками, мол, готова!

- Давай… созвонимся еще. – он заканчивает разговор, вновь поднимая на меня глаза. – Другое дело! Сегодня мне нужно, чтобы ты блистала! Танцуй обязательно, у тебя здорово получается. – подмигивает, подхватывая меня за локоть и увлекает на крыльцо.

Машина готова и стоит в ожидании. Водитель услужливо открывает дверцу, и быстро возвращается за руль.

- Давай на Видный Ручей. – бурчит отец водителю, и по привычке снова ныряет в телефон.

- Пап, а к кому мы едем? Чему посвящен прием? – добродушно интересуюсь, стараясь не раздражать отца. Кода он листает гаджет, то считает себя занятым спасением мира, и по обыкновению огрызается в ответ.

- Горжецкий Вячеслав Олегович, финансовый контроллинг… - протягивает, не глядя на меня. – А что? Дело у меня к нему. Собирает так, для отвода глаз. Козырнуть домишком, что прикупил на неделе.

В Хостинском районе под Сочи стоят только дома местной «знати». Какой там Куршавель или Гудзон! Плакали они и рыдали, убогие. Красная Поляна и Видный Ручей – вот лицо управленческого клана южного приморского города. Жаль, конечно, что и моего отца тоже. Он и сам давно намеревается переехать туда, но цены кусаются и имидж. Как он как-то сказал? На пенсии шикану. Во-во, сейчас период накоплений, а не трат.

Авто останавливается на ровной бежевой дорожке из крупной плитки, и немного под откос идет широкая аллея с пальмами. Впереди дом. Современный хайтэковский особняк в три этажа с огромным бассейном прямо на фасаде. Нас тут же окружают официанты, снабжающие бокалами шампанского и услужливо кланяясь.

Они вышколено юркают куда-то, и навстречу выходит хозяин особняка. Не сомневаюсь, что это так – по походке, манерам уверенного в себе самца и просто разбалованного богача. Симпатичный, среднего роста, в дорогом костюме и с небрежно расстегнутым воротом белоснежной рубашки. На запястье красуются дорогие часы, и именно эту руку он протягивает для приветствия отцу.

- Добрый вечер, Виктор, и Вам, юная леди. – учтивый голос проходится по мне легкой вибрацией, от чего хочется съежиться, спрятаться куда-нибудь, а не стоять с почти обнаженной спиной.

- Анастасия. – бесцветно говорю, больше ради приличия. По спине пробегает дрожь, зарождая недоброе предчувствие где-то в районе желудка.

- Вячеслав. – он учтиво касается моей ладони. - Позвольте показать Вам дом. Я очарован размахом, честно говоря. Ваш батюшка откровенно угодил, рекомендовав жилье в этом уютном уголке. – радушно приглашает нас жестом, и отец намерено удаляется, вскидывая руку навстречу очередному «приятелю». – Вам не будет скучно, дорогая.

Вкрадчивый взгляд темных глаз слегка притупляет чувство опасности, и я вымученно следую по дорожке вокруг дома, к закрытому патио. На моей талии оказывается прохладная ладонь мужчины, и я почти знаю, что будет дальше.

- Прошу прощения, но мне хотелось бы присесть. – ловко возвращаюсь в зону комфорта, занимая место в кресле у огромной кадки с орхидеями. То ли сами цветы, то ли пристроенный рядом ароматизатор издают удушливый сладкий запах, дурманящий голову. Сглатываю, отведя глаза, но меня не собирались оставлять в покое.

- Вам неинтересно, верно? – он оказывается рядом в одно движение, занимая место в соседнем кресле.

Между нами даже нет столика, и его изучающие глаза меня напрягают. Со спиной, в которую будто кол вогнали, сижу и прикидываю, как закончить разговор. А отец еще велел танцевать! Надо сделать то, что он просил, иначе разговор не будет клеиться. Неожиданно в голову приходит отличная мысль!

- Если Вы согласитесь со мной танцевать, я обещаю, что усядусь здесь и не буду Вас беспокоить! – произношу с ироничной улыбкой, слегка подаваясь вперед.

Не стоит, конечно, играть с таким мужчиной, но это мой шанс! После красивых пируэтов к нам обязательно подлетит одна из его пассий, и я смогу незаметно скрыться из виду. Так уже прокатывало пару раз, поэтому пытаюсь провернуть это снова.

- Соглашусь, - он вежливо протягивает руку, поднимаясь, и мы следуем в центр патио, на радость немногочисленной толпе.

С десяток красавиц и красавчиков, как я полагаю, со всех ступенек местной власти, устремляют на нас свой взгляд, и хозяин положения принимается витиевато покручивать меня, заставляя демонстрировать себя целиком. Да, я гнусь в любую сторону и выдерживаю любые прокруты, обороты, потому что с детства занимаюсь хореографией. Не нужно даже разбирать звуки музыки – темп и ритм у меня в крови, как говорится. А вот что на мне точно лишнее, так это бессовестные ладони, поддевающей пальцами ткань платья на копчике. Оно слишком откровенное, но других отец не приемлет на таких выходах.

- Не делайте этого, иначе я посчитаю Вас дурно воспитанным. – угрожающе хмурю брови, все еще рассчитывая отделать от этого человека.

- Я действительно дурно воспитан, и это особенно заметно с такими жаркими девочками… - его лицо приближается к моему, и прежде чем я успеваю что-то сообразить, грубые губы захватывают мои.

С напором, требованием, он целует меня так, будто я ему принадлежу! Пытаясь вырваться, вздыхаю, но лишь пропускаю внутрь неуемный язык, начинающий жутко шарить у меня во рту. Ни вздохнуть! Инстинктивно приподнимаю ногу и резко давлю каблуком мужчине на носок ботинка. Представляю, как взбешу красавчика, но он не оставил мне выбора! В его годы, а их не меньше тридцати по внешнему виду, можно же догадываться, что делаешь человеку неприятно?

- Извините… Это моя вина! – отскочив от него на метр, шумно выдыхаю, вытирая облизанные губы ладонью.

Он продолжает рассматривать меня недоуменно, не шевельнувшись, слушая охранника, который тут же быстро подходит. Ну, вот и хорошо. Он занялся делами, и скоро забудет обо мне. Резво цокаю каблучками обратно к креслам и расслабленно плюхаюсь, вытаскивая из сумочки телефон. Однако, набрать Юркин номер и поболтать мне не удается, потому что рядом оказывается отец.

- Почему ты не с ним? – он так быстро оказывается рядом, что я догадываюсь – следил именно за нами.

- Я танцевала, как ты и велел. У Вячеслава дела. – холодно отзываюсь, взмахивая ладонью, указывающей на этого «хозяина жизни» с оттоптанной ногой.

- Встала и пошла туда «скучать»! Ты должна ему понравиться! – он нервно указывает пальцем на площадку патио, откуда слышится несдержанный смех.

- Я ничего ему не должна! А тебе… я и так приперлась сюда и улыбаюсь, как идиотка. – отбрасываю прядь волос, зло отворачиваясь. – Меня бесит быть твоей игрушкой!

Зря ляпнула или нет, а иногда просто жизненно необходимо огрызаться, иначе… не хватает воздуха, терпеть отцовский нажим. Дорогой куклой быть ой, как не просто!

- А меня бесит…

Наш неуместный и нервозный диалог прерывает Вячеслав, появившийся вместе с другим незнакомцем из ниоткуда. Вальяжной походкой, удерживая обе руки в карманах брюк, он подходит к отцу вплотную. Замираю, предчувствуя катастрофу. Он не простит мне ни одной выходки, и тяжелый взгляд темных глаз не сулит ничего хорошего.

- Виктор Аркадьевич, мало того, что Вы увязли в своих обещаниях, так еще и предлагаете «испорченный» товар. – его бровь изящно выгибается, и глаза становятся злыми.

- В смысле? Она же… - отец вперивает дрожащий взгляд в Горжецкого, не отрываясь.

- Ваша дочь беременна от другого мужчины, и Вы смеете предлагать мне такую партию? По-Вашему, я дурак?

Его насмешливый тон не оставляет и шанса противоречить. В этом городе скоро появится новый криминальный авторитет, а мой отец… Даже представить страшно, что сейчас будет! Ему известны события тремя часами ранее. Да он следит за мой и отцом!

- Нет же, Настьк… - он бегло окидывает меня испуганными глазами, шумно сглатывая, и опускает голову. – Я верну свою маржу по этим комплексам к концу недели. – твердые колючие слова звучат как грохот колокола.

Схватив меня за руку и не заботясь о том, что я буквально падаю с ног, он следует прочь от дома. Едва успеваю, молча, задохнувшись от ужаса. Влетаю в открытую дверцы авто.

- Домой. – обманчиво спокойным тоном.

Когда отец не повышает голос, но так вот выдавливает каждое слово, означает одно – он в бешенстве. Оставаться рядом с ним попросту опасно для меня, и плевать, что он хотел подложить меня эту Горжецкому. Я давно привыкла к таким вот выходкам, но сказанное отцу переходит все границы. Это должна была сообщить я, стараясь сгладить углы. Господи, как я не подумала, что меня могут отслеживать, пасти? Неужели отец… наделал долгов, и решил расплатиться мной?

Неожиданное «озарение» вычленяет из памяти нужные фразы, складывая полную картину происходящего. Какая же я… несчастная дочь олигарха! Родиться бы в семье слесаря! Как так можно вообще?

- Пап, ты действительно собирался «расплатиться» мной? – белея от ужаса, поворачиваюсь к нему в просторном салоне мерса. – Это же я, пап, твоя Настька. Ты меня на руках качал в детстве! А помнишь, как мы с катера ловили «акулу»? Пап! – слезы катятся по лицу без моего на то согласия.

Отец грустно разглядывает что-то за окном. Уперев кулак в губы, он выглядит отрешенно, и от этого еще больней. Не оправдавшая надежды дочь, разваливающийся бизнес… о чем он думает сейчас?

- Я собиралась тебе сказать о нас с Юрой в ближайшие дни. Прости, что так вышло с этим… Горжецким. – вздыхаю, растирая слезы по лицу. – Я съеду из дома в ближайшее время. – добавляю.

- Конечно. – отзывается отец, продолжая сканировать стекло.

Мне не видно, что происходит на его лице. Замечаю лишь, что он хмурится, погруженный в свои мысли. Я знала его совсем другим, настоящим, любящим, но последние годы все летит под откос.