Глава 10.20

1386 Words
— Что за хрень? — ворвался в этот титанический процесс озадаченный голос карающего меча. — У меня только не работает? — У меня тоже, — отозвались в один голос Татьяна и ее бывший хранитель. Тогда-то я и увидел девственно прозрачный экран перед собой. А сквозь него — такой же безжизненный на столе подкидыша. Который тот нервно ощупывал со всех сторон руками — очевидно, в поисках кнопки запуска. Суетливые движения его привлекли не только мое внимание. — У нас кто за технику отвечает — Ваши? — рявкнул подкидышу карающий меч через весь офис. — Нечего ее щупать — докладывать о ЧП нужно. — Да как я доложу, — растерянно протянул подкидыш, — если средства коммуникации сбой дали? — А ноги у Вас тоже сбой дали? — поинтересовался карающий меч, издевательски растягивая слова. — Так я их сейчас поправлю. Подъем, и одной ногой здесь, а другой — там! Можем проводить, чтобы Вы в них не запутались — работа все равно стоит. Подкидыша словно пружиной подбросило, но у самой двери его нагнало прощальное напутствие карающего меча: — И дождитесь устранения поломки — а то по второму разу точно с группой сопровождения пойдете. Источник пьянящего аромата сместился от меня к окну, откуда через пару минут послышались энергичные рукоплескания. — Мой дорогой Стас! — материализовался наконец, к моему огромному облегчению, Гений. — Я знал, что на Вас можно положиться, что Вашему опыту достаточно тончайшего намека на необходимые действия, но Вы превзошли мои самые смелые ожидания. Пожалуй, я тут у вас задержусь немного — Ваша безаппеляционность, при должном ее развитии, может принести еще более впечатляющие результаты. — Давайте только вот … без расшаркиваний здесь, — тут же набычился карающий меч. — И задерживаться если и будем, то потом. У Вас навскидку где-то час есть — от греха — пока аксакал до теоретиков доберётся. Потом сканерам Татьяну представить придется. — Мне импонирует Ваша бесконечная вера в свое течение! — промурлыкал Гений с довольным видом и вспрыгнул на подоконник, устраиваясь на нем поудобнее. — Я допускаю, что через час ваши теоретики попробуют устранить неполадки. После чего они непременно обратятся к нашим. А те отправятся на поиски меня. И поскольку я уже благополучно воссоединился со своим телом, эти поиски дадут нам еще примерно час. Хватит нам времени? — обратился он к Татьяне, явно давая понять, что в земных вопросах видит в ней конечную инстанцию. — Нет, не хватит! А как Вы туда попадете? — мгновенно и в один голос не согласились с ним бывший хранитель и карающий меч. — С помощью нашей дорогой Татьяны, — ответил Гений последнему. — Ваших последователей я никогда и никуда не мог послать — в отличие от своих, но и с ними земля однажды … была исключена из моих конечных пунктов. А вот наша дорогая Татьяна так и не успела примкнуть ни к одному течению, и я думаю, что мне удастся отправить ее туда, где мы сейчас нужны. — Ты думаешь?! — вскочил на ноги бывший хранитель. — Это Вы там нужны?! — составил ему компанию на этот раз я. — Игорь там не один будет, а с моей дочерью! — Татьяна со своим бывшим хранителем и карающим мечом дружно повернулись ко мне, но мне было уже все равно. — И слушать он будет ее, а потом уже Вас, а у нее доверия к ангелам существенно поубавилось. Так что для начала Вам нужен я — Вы же понятия не имеете, как с ней разговаривать! — Вот и я о том же! — Бывший хранитель уже просто на месте подпрыгивал. — Успех переговоров, как минимум, наполовину от правильного тона и точно подобранных слов зависит — как профессионал утверждаю. Без меня у вас там сразу все наперекосяк пойдёт. Я уже открыл было рот, чтобы напомнить всем присутствующим о равноправии, якобы изначально установленном в нашем новом подразделении, как слово взяла не издавшая ни звука за все утро Татьяна. — Если Вы говорите о нужности, — негромко обратилась она к Гению, — то Макс прав. Просто поверьте: детям нужно увидеть нас, а нам — их. Я благоразумно позволил Гению самому принять во внимание вердикт, оглашенный признанным им экспертом. У бывшего же хранителя выдержку уже давно заменила луженая глотка и склочные манеры. — Татьяна, не пущу! — сорвался он на крик, припечатывая каждое слово ударом кулака по столу. — Он сам не знает, куда вас занесет! Он и сына нашего не знает! Он вообще ничего не знает — ни о земле, ни о том, как себя там вести! Вздохнув, Татьяна закатила глаза к потолку. Карающий меч сдавленно фыркнул, не успев стереть с лица гримасу злорадства. Я поморщился от столь откровенной неблагодарности объекта необъяснимой слабости Гения. Он же вдруг расхохотался. — Я не стану утверждать, что знаю землю, — проговорил он наконец, стерев согнутым пальцем слезу с уголка глаза. — Я допускаю, что она изменилась с тех пор, как … на меня наложили определенные ограничения. И все же … — Он повернул голову к окну и глянул куда-то вдаль с мечтательным выражением, медленно проступающим у него на лице, — … сохранилось главное: полная непредсказуемость и способность обтесать и вписать любой внедрённый объект. Он покачал головой, усмехаясь каким-то своим невысказанный мыслям, легко соскочил с подоконника и направился к Татьяне. — Приступим? — протянул он ей согнутую в локте руку. — Представьте себе место встречи. Бывший хранитель находился намного ближе к ним, чем я — и все же я опередил его, ухватив Гения за другую руку буквально за секунду до того, как картина вокруг меня радикально изменилась. Наше нелегальное посещение земли пошло не так с самой первой минуты. Для начала у меня возникли вполне обоснованные сомнения в точности нашего попадания в нечетко, к сожалению, обозначенный Гением пункт назначения. Он же сам говорил мне о зависимости успеха в достижении цели от строгости ее формулировки — а мышление Татьяны слишком долго находилось под пагубным влиянием абсолютного хаоса, царящего в сознании ее бывшего хранителя. По все видимости, Гений проникся всей серьезностью ситуации на земле намного глубже, чем мне сразу показалось. По крайней мере, мы определенно оказались на ней. И даже, с высокой долей вероятности, неподалеку от дачи Татьяниной и Марининой подруги. Я бывал там не один раз, но тыльная сторона дома и, особенно, территория позади него меня никогда не интересовали. Поэтому мне было трудно сказать, всегда ли находился на самом ее краю высокий — в человеческий рост — и чрезвычайно колючий кустарник, в самую гущу которого мы и перенеслись. По правде говоря, в тот момент мне было трудно сказать что бы то ни было. Даже у Татьяны и ее бывшего хранителя хватило ума инвертироваться перед телепортацией, и я не мог видеть, как сотни шипов впились мне в тело — но от ощущений телепортация никогда не избавляла. Пронзительная физическая боль перехватила мне дыхание, а дурманящий аромат, нахлынувший от инвертированного Гения, сковал язык. — С годами мудрость не приходит, — донесся до меня очередной пьянящей волной раздосадованный мысленный голос Гения, — с годами портится лишь нрав … Опять, что ли, все с начала? — закончил он неожиданным вопросом. Интеллектуальное восприятие мира всегда преобладало в моем сознании над материальным, и присутствие величайшего ума немедленно сыграло роль анастезии — перед лицом новой шарады примитивный физический дискомфорт начал отступать. Только начал. Через несколько мгновений упоительного облегчения боль вернулась, сделалась острее во всех смыслах и запульсировала даже там, где прежде не ощущалась. Как не трудно догадаться, позаботился об этом единственный, стопроцентный, закоснелый до самой своей сути, светлый среди нас. До которого наконец — после долгих и мучительных умопостроений — дошло, где он оказался. Следующий вывод — о причинах его затруднительного положения — не потребовал от классического представителя правящего течения ни времени, ни усилий. Судя по резко возросшей интенсивности болезненных уколов в одну сторону моего тела, его просто затрясло в типично светлой истерике. Выражаемой вслух. — Вот я знал! — почти завизжал он, заикаясь и захлебываясь. — Татьяна не могла ошибиться — она эту дачу даже лучше меня знает! А если бы я ее мысленный образ своим не подкрепил? Куда бы ты нас занес? — Отстань! — ответила ему Татьяна полузадушенным голосом, но тоже вслух. — Я специально сад себе представила, чтобы осмотреться сначала. — А в малинник нас кто забросил? — еще громче заорал не подверженный греху сомнения апологет светлой доктрины, которая тут же подсказала ему единственно правильный ответ. — Твоя работа, Макс? И даже не пытайся отнекиваться! Вот чего ты прицепился? Еще и в последний момент! Специально — чтобы с пути нас сбить? Ответ на эту вообще переходящую все границы инсинуацию пришел с совершенно неожиданной стороны.
Free reading for new users
Scan code to download app
Facebookexpand_more
  • author-avatar
    Writer
  • chap_listContents
  • likeADD