Глубина

Заговор

- Ты еще слишком юн, но со временем поймешь, что все в мире устроено разумно. И то, что происходит сейчас, тоже, - и зеленый акулар схватил Мирву неожиданно, но очень крепко, не отпуская. Его глаза встретились с глазами Мирву, в которых расплывался чернильным пятном страх. Узкие черные зрачки акулара сверлили его. Цепкий и придирчивый взгляд прошелся по его телу: старый акулар отметил и то, как грубо Серый протащил юного русала по скалам, утягивая вниз, и надорванный хвостовой плавничок, и то, какая нежная у юноши кожа, которой так и хотелось дотрагиваться вновь и вновь. И даже в его глазах и в невинном лице он отметил для себя кое-что полезное.

- Скажи-ка мне, ты так и не познал с Лаэртом близость, верно?

Его взгляд приковывал, так что отвернуться было нельзя. Мирву показалось, что он кивает против воли.

- Отлично. Тем лучше для тебя... И для нас.

Мирву снова упрашивал его отпустить и сжалиться, но напрасно - тот захлопнул клетку, с лязгом задвинул засов и, быстро развернувшись, исчез из зала.

- Не оставляйте меня наедине с ним! - тоненько крикнул Мирву вслед старейшине.

- Вряд ли он тебя слышит, рыбка, - оскалился Серый.

Ох, русаленок сейчас желал бы даже не свободы, а хотя бы того, чтоб его тюрьма запиралась изнутри, а не снаружи - он бы и сам из нее ни за что не вышел! И не дал бы открыть этому чудовищу.

- Уйди прочь!

- Ого, как мы расхрабрились! А вот я дотянусь до тебя и отшлепаю.

Его скалившееся злое лицо показалось меж прутьев. Его легко было достать или атаковать, но если бы у Мирву был с собой хотя бы небольшой нож! Страх придавал смелости. Можно было куснуть и зубами, но что это для такого громилы? И потом, в памяти таки стояло его обещание вырвать все зубы. Только и оставалось, что прижаться к холодному камню и спрятаться в самый темный угол, чтоб этот урод не смел его даже рассматривать, не то что касаться.

- Я слышал, ты еще совсем невинная рыбка? Ничего, я буду осторожным... Только потрогаю.

Его возбуждение заметно было отсюда, но у Мирву это вызывало только лишнее отвращение. Но серый акулар и не подумал останавливаться. Медленно, точно растягивая удовольствие, отодвинул засов и открыл дверь. Наверное, он привык иметь дело только с себе подобными, потому что никак не ожидал, что Мирву опрометью бросится наружу в щель между его хвостом и дверным косяком. Серый едва успел заметить скользнувшую мимо белую тень, а Мирву уже вовсю работал хвостиком, лишь бы забраться куда-нибудь подальше. В темноте он видел плохо, хуже акул, но все же смог понять, что попал в узкий коридор. Лишь бы попалась на пути какая-нибудь ниша, или пещерка, или впадина, куда можно было забиться, а еще лучше - путь прямо наверх... Он не учел, увы, что его, такого нежно-белого, в темноте видно было прекрасно. Огромная серая туша навалилась на него, вжав в стену.

- Далеко собрался, сокровище?

- Отцепись, - Мирву колотил по воде хвостиком, но напрасно. Плавники у акулара - и те были острыми. Пришлось затихнуть. Только вот долго молчать не вышло. Серый совершенно бесстыдно его поглаживал и не преминул потрогать когтем узенький вход в его тело, отодвинув сжатые плавнички, при этом оцарапав его.

- Больно! Отпусти, тебя накажут. Свои же накажут, - и Мирву громко заверещал, в надежде, что на его визг приплывет хоть кто-нибудь, неважно, друг или враг.

- Чего раскричался? - Серый недолго увещевал его, но потом решил заткнуть рот строптивой русалке собственной ладонью.

Мирву куснул ее, вцепился всеми зубками разом, и коридор огласился еще и громкой руганью. Вдобавок одной рукой акулар стискивал Мирву пусть и крепко, но недостаточно плотно, и тот норовил выскользнуть. На счастье, крики возымели действие, и издалека приближалась, стремительно увеличиваясь в размерах, прежняя серо-зеленая тень, а с ней еще две. Старейшина. Мирву испытал при виде него почти что облегчение. И недаром: он увидел в руках старого акулара массивный посох, увенчанный слабо блеснувшим прозрачно-зеленым камнем, которым он довольно ощутимо треснул по голове серого.

- Какого Левиафана ты его выпустил, идиот?

Тот охнул, залепетал что-то о том, что русал вырвался сам, но ему, видимо, никто не верил. Хватка его разжалась, но Мирву под руки почти сразу подхватили еще два акулара, поменьше и помоложе, но ничуть не менее грозные, и потащили назад, водворив на прежнее место.

- Сторожите его! - приказал старейшина. - И не вздумайте покуситься на него. А если рискнете - скормлю зубаткам и пираньям.

Он уплыл снова. Мирву сжался в клубочек и трясся от рыданий.

Лаэрт в это время уже приближался ко входу в акульи пещеры и быстро несся вперед, пока не наткнулся на еще одного акулара.- Стой! Куда ты?Лаэрт хотел отмахнуться, но тот перехватил его.- Твоего омегу поймали и держат в зале старейшин. Говорят, он станет залогом мира. Но ты лучше туда не суйся, честное слово. На тебя многие сильно злы, и сбежать не удастся. Я б на твоем месте затаился до времени.Совет был дельным, хоть и не понравился совершенно, и Лаэрт поплыл прочь по боковым пещерам, с удивлением натыкаясь на следы разгорающегося противостояния и редкие ловушки, расставленные для русалок, которые посмеют сунуться сюда.Учитывая, как долго он блуждал в поисках незанятой пещеры, совсем неудивительно, что в одной из дальних он набрел на ловушку, явно тут забытую. А в ней был брошен русал. Длинный бледный хвост, отливающий фиолетовым, ушные мембраны вяло поникли, выдавая, что жизнь в нем едва теплится. Светлые волосы были всклокочены, а копье брошено так, чтобы он не мог достать до него. Хватило бы и одного взгляда, чтобы стало понятно – это отец Мирву, и его тут бросили специально.Вряд ли хорошей идеей было оставлять его тут – Лаэрт и представить не мог, что будет, если его жемчужинка узнает, что он мог спасти его отца и не сделал это. Но копье он оттащил подальше. Сильными руками акулар разжал челюсти капкана, глядя на раны на хвосте русалки: прочная чешуя помогла избежать разрывов и открытой раны, а может, капкан плохо взвели, но то что там все опухло и чешуя точно отвалится – это как пить дать. Лаэрт задумался. Его и теперь то захочет видеть не каждый акулар, так куда же спрятаться с русалкой? Если только замаскировать под свою…- Вот же ж скат дернул связаться с ними…Русалку он перетащил в дальнюю пещеру, уложив на заросший мхом пологий склон, а сам сел у входа, рассматривая его. Очнется, ничего. Негромкий стон и кряхтение выдали пленного. Они зависли, рассматривая друг друга, и мужчина потянулся за копьем… Которое было в руке у акулара.- Я Лаэрт. И это я украл вашего сына. А теперь его надо спасти.Открывшийся было в ругательстве рот Абраксаса беззвучно захлопнулся, услышав последнее предложение – явно не такого он ожидал от чудовища... Сколько живут русалки? Говорят, старейшинам было под четыреста лет и их чешуйки уже истончились. Отцу Мирву было около сотни. Но он еще застал то время, когда с акуларами еще кое-как проводили торговлю. Он еще помнил хоть и напряженные, но соседские отношения, а потому помнил и нормальных акуларов, не тех, что правили сейчас. И почему-то сердце екнуло, так что он подумал - вдруг ему повезло? Вдруг его Мирву повезло, и он попал на такого акулара?- Где он? Я сейчас же отправляюсь за ним.Абраксас поднялся, хромая и медленно подплывая к акулару. Тот только легонько толкнул его в грудь древком копья.

- Ляг. Ты такой ничего не сделаешь, тебя разорвут. Даже меня предупредили, чтобы я не совался, а уж вы со своими светлыми хвостами и вовсе открытая мишень. Я тебя выведу наружу, ближе к утру, когда мы будем спать крепче всего, и постараюсь провести мимо стражи. А ты лежи. Там соберешь хоть сколько нибудь поддержки, что-то мне подсказывает что все тут куда хуже, чем я думал.

На короткое пересказывание того, что произошло, у него ушло едва ли около часа. Абраксас недоверчиво косился, но выбора у него не было – акулар его не пытался сожрать, все еще не убил и даже отдал копье. Но вот что-то во всей этой истории его грызло, как будто напоминание где-то в глубине души, деталь, о которой он забыл…

- А когда, ты говоришь, появился тот самый фанатик, которого ты подозреваешь?

Акулар поднял голову от гарпуна, который от нечего делать, крутил в руках.

- Да, пожалуй, Великих приливов сошло около пятнадцати, может, шестнадцати… Я тогда еще молод был, не особо запомнил.

- А цвета он какого? Ты не видел его?

- Один разок. На встрече какой-то, он все проповедовал, пока старейшины его не утащили в тюрьму. У нас тут не особо приветствуются такие речи, знаешь ли…

Абраксас усмехнулся: не только у них.

- Знавал я одного акулара… Точнее, был он русалкой. Но не такой, как Верхний народ. С детства он родился злобным, болотным, словно больная трава. Мы плавали стайкой и каждый раз ждали когда же у него проклюнутся акульи зубы и его выгонят из стаи. Но этого не происходило. Время шло, он рос. Пытался дорваться до власти, но царские помощники быстро вытолкали его взашей, едва ли услышали о взятках и угрозах – во дворце с этим строго. Кажется, он баловался с тайными знаниями, но родители его исчезли и куда они делись, никто не знал. В те дни, я познакомился с мамой Мирву. Ооо, она была прекрасной, и мы уже с детства знали, что первый наш брачный танец будет друг для друга…

Русал закатил глаза, тепло и открыто улыбаясь.

- Но Роан хотел ее себе. У него не было денег, чтобы ее купить. Не было власти, чтобы отобрать. И тогда он пошел запугивать. Угрожал. Требовал. Пугал до чертиков, причем подкарауливая так, чтобы она была одна и не было свидетелей. Моя девочка оказалась упрямой и когда мы поженились, он на время оставил нас.. Говорят, отправился учиться к осьминогам, темным магам. Никто его не держал, никто по нему не горевал, - говорят, от осьминогов не возвращаются. Но он вернулся. Только уже в облике такого вот странного акулара с раздвоенным хвостом. Говорят, так проявилась его магия, частично русалки, частично злобной сущности, что живет внутри.

Абраксас вздохнул.

- Он украл магические книги у осьминогов. Явился в тот день, когда маленькому Мирву едва исполнилось два года. Сила у него, оказывается, была, да только вот супруга моя не пошла с ним, не нужна была ей его сила, да и противен он был. И тогда… Он сделал что-то, что вызвало огромную бурю в центре открытого моря. Много беды он тогда принес прибрежным жителям, многие погибли, лагуны были разрушены. Но самое страшное было то, что он украл ее. Выбросил в центр урагана, бросил мою любимую в бушующее нутро, а сам… исчез. А я медлил. Я не мог нырнуть следом, в доме был малыш Мирву, и я должен был спасти хотя бы его. Знал бы ты, как я корю себя до сих пор… Может быть и был я неправ, может и надо было спасти Ирелию, но я до сих пор не знаю, что сковало меня тогда, долг или все же страх?

Абраксас помолчал, траурно глядя в пол и покачивая головой.

- И вот снова он. Решил отомстить, изведя нашего сына. Может, он себе его присмотрел, в память о той, что ему отказала. Я не знаю, Лаэрт. Но моего мальчика надо оттуда вытаскивать. Если он выживет, если ты его вытащишь, обещаю, я соглашусь на ваш брак, если мой сын сам скажет мне о своем желании. Клянусь.

- Боюсь, это будет не так-то просто, - помрачнел Лаэрт. - Остальные были сильно против того, что я не поделился с ними добычей, и мне теперь среди акуларов показываться нельзя. Но я помогу тебе выбраться отсюда и провожу наружу, а ты у своих попроси подмоги. Нас, акуларов, все же меньше, чем русалок, и если вы отвлечете или хотя бы поддразните стражу у входа, я смогу прорваться внутрь и отыскать Мирву.

Белый русал поднялся со стиснутыми зубами. Плыть он мог медленно - зубцы капкана здорово перешибли ему хвост.

- Значит, ты теперь для своих тоже вроде как отступник? Куда собираешься направиться?

- Было одно укрытие, хотя далековато, где мы с твоим сыном провели последний месяц. А скорее всего буду держаться здесь, рядом, вдруг да подвернется счастливый случай.

- Если я соберу группу из десятка лазутчиков и пошлю ее к тебе, ты мог бы показать им места входа. Надо только условиться о месте.

Лаэрт задумался.

- Хорошо. Но отсюда русалкам лучше держаться подальше, чтоб наши стражники не заподозрили лишнего раньше времени. Если ты точно пришлешь их ко мне, я буду ждать вас наверху, в ракушечьей пещере. Учти, я доверяюсь тебе!

Белый русал кивнул, и Лаэрт подал ему руку. Они направились наружу. Большую часть пути акулар тащил раненого с собой, и только там, где ход, которым пользовались редко, стал совсем узким, обоим прошлось ползти на животе, цепляясь руками за выступы в камне.

- Здесь тесно, зато мало кто сюда суется - можно застрять. Если повезет, сейчас выберемся недалеко от скал.

Русал следовал за ним, изредка позволяя себе отдохнуть пару минут, когда силы покидали его. Путь наружу был долгим, но стоил того: когда они выбрались из расщелины, снаружи лаз казался совсем незаметным. Зато вдалеке у более заметных ходов безвылазно сторожили русалок стражники из числа акуларов. Лаэрт провел Абраксаса назад обходным путем.

- Спасибо! - тот махнул на прощанье рукой и, вильнув хвостом, направился вверх. - Помни же про пещеру. Хоть двух-трех я сумею уговорить. Жди нас.

Лаэрт кивнул.

Прямо сейчас русалочьи стражи не явятся, и он направился назад. Немного перекусил водорослями, срывая их прямо на большом подводном лугу, но надолго оставаться здесь не следовало: его могли заметить менее дружелюбные сородичи, а потому он направился вниз. Ему не терпелось разведать обстановку, а для этого стоило бы поплыть к тем пещерам, где акулары появлялись чаще. У входа дежурило двое акуларов, таких же, как он, иссиня-черных, и оба знакомые. Они заметили его даже раньше, чем он - их.

- Лаэрт! Какого морского черта ты сюда явился? Ты хоть знаешь, что тебя ищут?

- Считай, что ты меня не видел, - вильнул плавником Лаэрт, разворачиваясь. - Мне бы увидеть Рогнета и других старейшин.

- Это вряд ли! Они сейчас там, куда созвал их Роан, в большом зале. Плыл бы ты лучше, пока цел, и не совался сюда.

- Может, все-таки передашь Рогнету весточку от меня?

- Может, передам, а может, и нет. Времена пошли опасные.

- Пусть хотя бы покажется наружу, раз уж я не могу приплыть к нему, - попросил Лаэрт.

- Иди уже! - стражники явно сами боялись, чтобы им не перепало от остальных. 

Лаэрт же направился назад и, обогнув скалу справа, тоже поднялся наверх: тут она уходила вверх, к берегу, под плавным углом, и поверхность ее была испещрена выбоинами и мелкими пещерками, вымытыми в камне слабыми, но постоянными местными течениями. Была среди них одна пошире и поглубже, куда в большом количестве сваливались обломки раковин, которые море отшлифовывало до состояния гладких цветных камешков - потому пещера и называлась ракушечьей. Сверху вход в нее прикрывал выступ утеса, снизу - несколько выросших здесь пучков водорослей, за которыми Лаэрт и устроился. Поле водорослей внизу просматривалось как на ладони, и Лаэрт остался здесь в надежде, что рано или поздно увидит или старого акулара, или русалок. Он схватил с десяток присосавшихся к камню мидий и, выцарапывая их из скорлупок, принялся перекусывать и ждать. 

Весь день ровное поле водорослей пересекал разве что крупный краб или стайка рыбешек, и никого больше. Русалки, помня об опасности, сюда не совались, у акуларов сменился караул, да небольшая их группа проплыла вдоль скалы, проверяя ловушки - и только. Под вечер, когда он уже готов был задремать, от скалы вдруг отделилась крупная темная фигура, неторопливо приблизившись к мелким пещеркам.

- Рогнет!

- Что ты тут делаешь? Хочешь вызволить своего русаленка? И не надейся, его держат под охраной. Плыл бы ты лучше отсюда и подождал, пока все не успокоится.

- Я не хочу ждать, пока он причинит вред Мирву. Роан собирается развязать войну, так что лучше не ждать. Я попросил русалок собрать небольшой отряд, чтобы они отвлекли на себя акуларов из стражи, а сам бы попробовал проникнуть внутрь. Ты сможешь мне помочь?

Старый акулар кивнул.

- Сделаю, что в моих силах.Они долго спорили о плане действий, так что сами чуть было не пропустили, когда к ним навстречу не явилось несколько русалов с копьями.Долго ли или быстро, но они пробрались внутрь.

Вот только они не успели забрать русаленка до того, как все произошло.

Рано утром его забрали к Роану, а оттуда… Оттуда русаленка выпустили уже готовым к свадьбе. Тонкие нитки жемчуга обвивали все его тело, украшения звенели на руках и ногах, волосы собрали в прическу, и только заплаканное несчастное личико говорило о том, что он тут не по своей воле.

- Куда вы меня тащите?

Мирву плыл в окружении акуларов, а впереди был тот самый маг. Ох, как же заблестели его глаза, когда слуги представили ему юношу. Каким жадным взглядом он осмотрел его от плавничков до последнего костяного гребня в волосах! Мирву почувствовал ту же брезгливость что и тогда, вечером, в руках серого. Но умолять уже не стал, понял что это бесполезно и ничуть не внемлет ему это порождение ада.Маги… Говорят, они появлялись только в моменты самых больших перемен. Шторм приносил крупицы магии и те поселялись в телах только рожденных русалят, поэтому каждый год маги отбирали среди малышей тех, кого стоит учить в будущем, чтобы не потерять ни одного мага, итак редких среди народа. Но никогда, никогда магов не боялись. Уважали, да. Но страх, отвращение… Мирву впервые понял, что он может такое испытывать к магу.

Тем временем они выплыли на те самые, знакомые ему лагуны. Впереди ощерились копьями стражники, а за ними на колеснице стоял сам русалочий правитель, осматривая явившуюся ему процессию. Вид акуларов не внушал доверия, но и сам он был не один. За его спиной стояли бойцы, готовые защищать правителя ценой своей жизни.Переговоры длились долго.Но суть была одна, - вот, мол, страшное недоразумение произошло когда-то, и их народы перестали дружить. Так теперь всего один брак по расчету и все будут счастливы! А что до тех, кто был похищен до этого, ну что ж, теперь они уже счастливы с семьями и в дальнейшем, все будет совершенно иначе.Вот только Мирву не походил на счастливую невесту. Он искал глазами, рыскал по русалам в поисках своего отца, и не находил его. Хотел было что-то сказать, но голос пропал, а усмехнувшийся акулар, взглянувший на него в этот момент, так и дал понять, что это неспроста. Русаленок поник.- Так что же, вы согласны? Я знаю, между нашими народами много было неприятных моментов, но ведь для этого брака нет препятствий, неправда ли?