Глубина

Вместе

В этот раз по пути Лаэрту повезло: наткнулся на крупную неповоротливую камбалу. Мясо у них специфическое на вкус, но, может, его русалочке понравится? Так что он, проткнув ее гарпуном, помчался назад еще быстрее. Смутное чувство тревоги не отпускало и, как оказалось, чутье не подвело. Уже подплывая совсем близко к той ветке пещер, что вела к его обиталищу, он увидел знакомую тоненькую фигурку, растерянно мечущуюся меж рифов. Он было уже ускользнул, но тут с противоположного конца глубоководного коридора показалась рыба-пеликан; сама она была невелика, но огромная широко открытая пасть, полная острых иголок-зубов, заставили Мирву вскрикнуть от ужаса и припустить назад, где он и столкнулся с Лаэртом, который крепко обнял его.

- Ты почему сбежал?

Акулар боролся с желанием припугнуть его, чтоб не смел высовываться, и пояснить, что бояться тут нечего: рыба не нападает на крупную добычу, предпочитает планктон. Он, удерживая легко в одной руке добычу, в другой юного русала, вернулся в пещеру. По крайней мере, Мирву не пытался больше сбежать.   - Я..искал водоросли. Бурые такие. Порезался немного. Твоими тесаками совершенно невозможно открыть мидии.

Бурые водоросли были грубыми и совершенно несъедобными, поэтому русалки и акулары пользовались ими в качестве подручных средств. Скрепить гарпуны, починить вещи, плели из них одежду и ими же перевязывали раны. А осмотрев ладошки русала, Лаэрт только покачал головой: по одной ладони и правда шел надрез в том месте, где соскочил нож. Конечно, Лаэрт жил один, и делал все под себя, потому и ножи тут были большие, из остро наточенных ракушек, крупных и прочных. Акулары находили старых моллюсков, которые уже не годились в еду, и их ракушки как раз разбирали на такую утварь. А какие охотничьи ножи из них получались, ммм…

- И как ты так живешь… Ни припасов внутри, ни водорослей, ни даже лежанок!

Мирву морщился, когда Лаэрт, чуть подумав, подтащил к себе старый гарпун и оторвал кусок с оплетки на рукояти,  которую заматывали, чтобы было удобно держать.

- Ну вот поэтому мне и нужен был русаленок, будешь наш дом держать в порядке. Я тебе сделаю нож попозже, а пока все доделаю сам.

И он принялся разделывать камбалу, нарезая ее кусочками и предлагая своему пленнику. Тот попробовал и, кажется, ему понравилось, что не могло не радовать.

- Ну так что, если не будешь больше сбегать, отправляемся к рифам?

Мирву, жующий полосочку от камбалы, только удивленно загнул бровь.

- Вот так сразу? Я думал ты это только для того, чтобы меня успокоить, сказал.

Лаэрт покачал головой. Не говорить же ему, что он не хочет, чтобы их нашел его отец, верно?

- В пещере живут только одинокие акулары. Я же уже отметился, что теперь не один, и нам нужно подыскать дом. У нас с законом все строго, как бы ваши сказки не рассказывали. А уж в брачные игры и вовсе нельзя, чтобы рядом был кто-то еще, вдруг тебе навредят?Мысль о том, что какой-то другой акулар может вызвать его на бой из-за беленького хвостика русалки, заставляла его злиться, а заодно жадно посматривать на этого мальчонку, что так аккуратно грыз кусочек за кусочком.- Я уже и лагуну присмотрел. Теплая, но подальше отсюда. Там большая пещера, и нам будет там хорошо, а тебе светло и тепло.Мирву не отвечал. Задумался, затосковал по отцу. Он ведь не раз и не два подумал о том, что бы было, если бы вдруг бы папа его нашел. Да и с ладонью получилось так, потому что задумался, а потом метался и искал выход. Подумал, что стоит только подняться наверх, а уж там… Там-то он найдет для себя дорогу! Но Лаэрт нашел его раньше, и пришлось вернуться в пещеру. Не пытаться же уплыть от него?Сборы заняли не так много времени, и кроме оружия акулар не стал больше брать ничего. И на русаленка нагружать ничего не стал, пару одеял ему вручил и все.Вот только про “недалеко” он, конечно, наврал. Ему совершенно не хотелось, чтобы Мирву уплыл куда-то, или чтобы его нашел отец или другие русалки, а потому плыли они почти пол-дня, пока русаленок не выбился из сил в морских потоках и чуть было не был сбит косяком юрких рыбок, что могли его откинуть в ближайшее течение. Пришлось привязать его к себе за пояс все тем же арканом, да на буксире тащить, пока течение не стало тише, а воды теплее. Мирву даже приободрился, но все равно еле-еле двигал плавниками, осматриваясь.- Ничего себе недалеко… Надеюсь, мы уже приплыли?- Еще немного... Почти.- Скоро ночь опустится. Тебе-то все равно: на такой глубине все равно всегда ночь... Верно?- Да, но никакая темнота не абсолютна. Оттенки я различаю очень хорошо, поэтому и вижу в темноте лучше тебя. Зато свет меня слепит, а тебя нет, - утешил Лаэрт.Мирву не то что бы утешился, но стал плыть пободрее: обещание скорого приюта его обнадежило, и он хотел поскорее добраться до теплой лагуны и заснуть там. Если будет вода, прогретая солнцем, так и вовсе прекрасно: ему так нравилось в полусне качаться на мелких волнах! Плыть стало чуть поинтереснее: они плыли пока близ дна, которое поднималось постепенно вверх, и сверху толщу воды местами пронзали оранжевые лучи закатного солнца. Тут и растительность стала богаче, и начали встречаться не одни только черные ракушки, а мелкие кальмары и морские звезды - некоторые не отличались от тех, что Мирву видел вблизи родных мест, и их так и хотелось рассмотреть. Вот только стоило потянуть лапку к раковине с золотистым отливом, как слышался окрик Лаэрта: "Не отставай!" - Мирву понимал, что тот не хочет, чтобы он заблудился. Сам он давно потерял счет поворотам между обломков скал: дно было очень неровное, некоторые камни были мелкими, другие казались настоящими скалами и наверняка высились над водой, облепленные водорослями и кораллами. Разглядывать их, увы, было некогда. Потом и скалы сошли на нет, дно стало ровнее, превратилось в сплошной песок, покрытый густо и мидиями, и звездами, и гребешками. Стало потеплее, и Мирву наконец-то смог распустить получше плавнички, которые до этого поджимал от холода. Лаэрт пропустил его перед собой и любовался им. Мирву чувствовал это и смущался.- Какой ты... Целый шлейф. И порвать страшно.Мирву тут же поджал длинный хвост снова, смутившись окончательно, и постарался держаться сбоку от Лаэрта, украдкой помогая нести тяжелую поклажу: видно было, что акулар устал. Они перебрались через узкий лаз в скалах, и вода стала совсем теплой, как он и привык у себя наверху.Да, вода тут была другая - совсем прозрачная, а дно - скалистое, но светлое. Море внезапно расцветилось последним закатным солнцем, а потом на него опустились мягкие лиловые сумерки, и в последнем свете Мирву увидел полукруглый берег маленькой лагуны. Под обрывом берега пряталась пещера - не слишком большая, как раз для них двоих.- Чудесное место! - Мирву первый кинулся наверх, к берегу, и только потом вспомнил, что его, собственно, похитили силой, и вид надлежит иметь скорбный и печальный. Но как же он рад был теплой воде, и белому песку, и небу над головой! Он высунул мордочку из воды, огляделся и тут же спрятался назад. Не походило на то, что здесь бывали люди, но безопасность не помешает.Они принялись разбирать вещи. Пожитки Лаэрта, как и положено акуларам без пары, были не слишком богатыми. Нет, у него было немного золота и монет, которые он держал подальше в тайнике, но в остальном он привык обходиться скромно.- Как видишь, садка для рыбы тут нет, и за решеткой тебя держать никто не станет. И все равно не рекомендую высовываться из лагуны, пока я не разведаю, что вокруг.- А ты разве не знаешь эти места?- Ммм, в общих чертах знаю. Но осторожность - превыше всего. Я бывал тут давненько, и вдруг с тех пор тут поселился кто-нибудь еще? Устраивайся.Лаэрт расстелил в углу несколько шкур разом, чтобы его русалочке было уютно, но Мирву уже сладко потягивался и замер в верхней пещере: вода там была совсем теплой, по меркам акулара так и вовсе горячей. Медленно парили в воде светлые завитки волос Мирву, украшенные скромной ниткой жемчуга, поблескивал ошейник... Лаэрт полюбовался им еще немного и принялся откалывать край небольшой раковины, чтобы сделать из нее маленький и удобный нож под руку русалу.

Ночь прошла спокойно, а утром, как следует объяснив Мирву, чтоб не высовывался за пределы лагуны и не потерялся в лабиринте из рифов, Лаэрт выплыл наружу сам. Тут все было известно, и никаких опасностей ничего не предвещало. Крупных пещер не было нигде рядом, а значит, другим хищникам поселиться тоже было негде, что успокаивало. Даже страшных глубоководных рыб тут почти нет - и отлично, его жемчужинке нечего пугаться. Зато сюда часто заплывали косяки скалярий и рыб-попугаев. Изредка мелькала стайка мелких рыбешек или проплывала большая прозрачная медуза, и ничего больше. Крупной добычи, правда, тоже не водилось, ну ничего: он, Лаэрт, плавает быстро и сможет уплыть туда, где они бывают, если ему захочется, а пока что стоило как следует изучить все впереди, туда, куда он и сам почти не заплывал. Инстинкт его не подводил: там все шли скалы, а затем дно уходило вглубь и простиралось вширь, совершенно скучное и пустое, не считая водорослей, все тех же черных мидий и осьминогов. Скучно тут было и неуютно почему-то, а почему, вспомнить он никак не мог, вспомнил только потом, когда повернул назад. Царство осьминогов, ну конечно, как он мог забыть? Потому акулары и сами не любили заплывать так далеко на свой страх и риск. Впрочем, лагуна, что он подыскал, была на нейтральной территории, так что бояться нечего, утешал себя Лаэрт.Он стремглав поплыл к Мирву, по пути догнав пару мелких, но вкусных рыбешек и ухватив их зубами. Затем заплыл в лагуну и тут только вспомнил, что совсем забыл в старой пещере маленький гарпун с сетью. Стоило вернуться за ним. Да и решетку с садка стоило бы прихватить: вещь полезная.

- Ты успеешь до ночи? - испуганно спросил Мирву.

- Тебя тут что-то напугало?

- Нет, просто боюсь. Мы же целый день сюда плыли! Выходит, ты исчезнешь на два дня?

- Не волнуйся, - рассмеялся Лаэрт. - В одиночку я плыву куда быстрее. Вот увидишь, до вечера вернусь. И не с пустыми руками! Только веди себя тихо!

И он отправился назад к акульим пещерам так быстро, как мог. Во-первых, Мирву мог в надежде сбежать увязаться следом, во-вторых, совсем не хотелось оставлять его надолго. Да и натыкаться хоть на кого-то на обратном пути не хотелось тем более, если честно.И все-таки это случилось. Да и встреча еще произошла такая, что не отвертишься и не пошлешь любопытного к морскому дьяволу. Хотя бы потому, что в его пещере ждал, скалясь, старый, очень крупный, хотя и неповоротливый акулар. Рогнет был пусть и не вождем, но одним из старейшин, и к мнению его надлежало прислушиваться. По крайней мере те, кто не делали этого, исчезали из акульих пещер довольно скоро. Вот почему Лаэрт сразу напрягся, завидев его синевато-черную тушу.- Я вижу, ты отселился? - начал Рогнет первым.- Ага.- И хорошую пару нашел. Настолько прекрасную, что многие ворчат, что, мол, стоило бы тебе поделиться ею с другими или выставить на торги.Лаэрт уже хотел зло оскалиться, сообщив, что выслеживал и ловил Мирву сам, а значит, и обладать русаленком хочет единолично, но тот вновь предугадал его ответ:- Мне-то что, пусть их! Но тебе говорю на всякий случай. Решетку, что ли, явился забрать?Они вдвоем уцепились за прутья, вделанные в камень, и та с трудом поддалась.- А еще говорят, что знал ты не отплатил его отцу хотя бы тем золотом, что у тебя было, а то теперь верхние жители сильно на нас злы. Отец его, видишь ли, начальник стражи...- Спасибо за предупреждение, - кивнул Лаэрт. И, простившись со старым акуларом, пустился в обратный путь.

Мирву же оставшись один, не особо скучал. Тут еще ничего не было, и тем не менее, если он не планировал возвращаться, стоило обустраивать пещеру. С этими мыслями, а также думая о том, хочет ли он вернуться, русаленок отправился к выходу из лагуны. Он видел, там такие крупные мидии, можно их собрать на ужин… Уже скоро должно было садиться солнце, и следовало вернуться скорее, но сначала он соберет ужин. К сожалению, корзинка была только одна, поэтому Мирву сначала все выложил на пол, а уж после поплыл к тому самому месту, оглядываясь и присматривая еще интересные места. Вот небольшие рифы, около них копошится краб, чуть подальше - еще один. Кажется, у того коралла лежит брошенная жемчужница – моллюск в ней умер, а песок отполировал раковинки.Чуть подальше обнаружился еще косяк небольших, но на вид красивых рыбок, за которыми русаленок вдоволь нагонялся, поймав с десяток и тоже укладывая в корзинку, отправляясь уже к пещерам, когда заметил небольшую поросль водорослей на камнях. Заметил и аж пискнул от удовольствия, собирая гроздья морского винограда. Не икра, конечно, но чем не роскошный ужин? В их лагуне такого не водилось, поэтому отец иногда приносил ему с рынка немного побаловаться. Считалось, что это пища не для бедных русалок, поэтому за ней либо надо было выходить далеко в море, либо покупать. Найденные припасы его обрадовали, поэтому обратно Мирву возвращался уже с приподнятым настроением. Нож был не особо удобен, но Лаэрт сделал его меньше, чем основные, да и рука уже почти зажила, так что он легко вскрыл ракушки. Пару больших оставил под емкости, остальные отнес в дальний край пещеры – их можно будет отмыть песком или отдать на общипывание крабам и мелким рыбкам и потом украсить пещеру. И водоросли стоило пособирать  потом: надо бы сплести циновки и небольшие валики под голову. Хотя в верхней пещере в теплой воде было так приятно спать без всего… Мирву вернулся к вычищению раковинок, промывая песок недалеко от пещеры, а после возвращаясь внутрь. Рыбу тоже разделал, и не удержался, съел несколько кусочков, оставляя остальное для Лаэрта. Вещи особо разбирать было незачем – оружие он бы и не поднял, а шкуры Лаэрт разобрал еще вчера. Поэтому русаленок выплыл наверх, устраиваясь на нагретом солнце камне и лениво поплескивая хвостом в лучах светила. Вытянулся на камушках, повернулся кверху спиной, и положил голову на плечи, прикрывая глаза, будучи наполовину в воде. Тепло его разморило, а редкие окунания вниз и вовсе сделали жизнь прекрасной. Чуть попозже он задумался, где бы ему найти гребень – русалки любили украшать волосы и расчесывать их. Надо, наверное, найти какой-нибудь твердый коралл с подходящей формой... Или озадачить Лаэрта, он же часто плавает где-то. Кстати, об акуларе… Почему он вдруг так быстро отказался от желания вернуться домой? Еще вчера он боялся его до ужаса. Еще позавчера он думал, что всегда будет жить с отцом и будет счастлив, а тут…Ответ пришел сам собой, откуда и не ждали – потому что отец считал его все еще ребенком и не особо учитывал, что хочет сам этот ребенок. А Мирву хоть и был омегой, но не желал оставить свою жизнь в гареме. Тем более, что насмотрелся уже, хватит. Участь очередной золотой рыбки его не прельщала, а для отца, что видел это каждый день и, наоборот, воспринимал это как безбедную жизнь – такая точка восприятия его крайне беспокоила. Еще бы, единственное дитя, и пропадает на мидийных полях да водоросли собирает со своими украшениями.Вот и последний визит стал… каплей в море. А сколько их было до этого? Просто отец никогда не говорил прямо, да и давал ему пока время, чтобы обдумать, да выбрать. А обычно ведь как? Родители договаривались и омегу забирали в дом мужа, вот и все. Так что начальнику стражи уже выговаривали, что, мол, Абраксас слишком избаловал свою деточку. Надо бы определяться, ты же уже не молод.Мать Мирву погибла как раз в открытом море, выплыла на прогулку и не вернулась, вот и берег отец единственного оставшегося ребенка. Говорят, мама еще совсем молодой была. И столько лет, а отец все не найдет себе никого другого. Мирву очнулся от мыслей, когда понял что кожу стягивает, а ветерок уже слишком холодный. Недовольно вздрогнул и нырнул вниз, торопясь вернуться в пещеру. Может, уже и Лаэрт вернулся? Все-таки без него тут было боязно. Благо лагуна была прямо над пещерой и плыть было недалеко.Лаэрт проскользил черной тенью вглубь пещеры. Мирву уже укладывался спать, но, завидев его, вскочил - сперва вскрикнул испуганно, не разглядел, кто там такой крадется, потом радостно. Лаэрт бросил решетку и мелкий гарпун с сетью на пол и обнял его, чувствуя, как тихо бьется сердечко русала.- Испугался без меня? Нечего бояться. Тут тихо.

- А папа говорил, в открытом море водятся рыбы и чудища настолько огромные, что взглядом не окинешь.

- Их называют китами, - улыбнулся Лаэрт. - И они довольно безобидны и нерасторопны. Русалками они не питаются, только мелкой рыбешкой. Но есть хищники и похуже, это верно. Морские ягуары, например. Но они тоже охотятся в одиночку, а один на один я с ним справлюсь.

- А я? - спросил Мирву, готовя поздний ужин и выставляя на стол мелкие зеленые водоросли, крабов и морской виноград.

- Сюда они не заплывают. Тут для них мелковато и тесно, нет глубины. А вот там, на севере, их бывает помногу. Поэтому ты туда не заплывай. Там пусто и нечего делать. Тут рядом, среди скал, безопасно.

- А я слышал, морские ягуары любят заросли и отлогие берега.

- Это верно, но наши берега для них жарковаты. Шкура у них слишком толстая.

- Почему тогда нельзя соваться на север?

Лаэрт оглянулся по сторонам, точно их беседу кто-то мог подслушать, но нет. Темноту под сводом пещеры разгоняла связка светящихся водорослей - совсем тусклый и слабый свет. Позднее неплохо бы вырастить тут еще таких водорослей или поселить рыбу-удильщика с их фонариком, если только Мирву не перепугает их оскаленная пасть с сотней мелких зубов. Потом он продолжил, понизив голос:

- Соваться туда. конечно, можно, но только бессмысленно это. Там царство осьминогов и дальше пары миль все равно не пустят. Точнее, меня-то не пустят, а вот тебя могу схватить и доставить их царю. Сам я там не был, но слышал, что твари они хитроумные, пусть и не такие быстрые, как акулары. Лучше им не попадаться. - Он бросил взгляд на Мирву и заметил, как тот нервно сжался, и приобнял его за плечо, чтобы успокоить. - Ну, пока тебе бояться нечего. Сами они сюда не суются, а мне, чтобы доплыть до них, пришлось потратить целый день с моей скоростью. Тебе наверняка понадобится еще больше."И чтобы доплыть назад, тоже", - задумался Мирву.- Я зря тебя напугал? - участливо переспросил Лаэрт, приближаясь. Мирву покачал головой отрицательно. Нет, самого по себе акулара он уже не боялся.- Но я все еще не понимаю, зачем было меня похищать? Мог бы явиться к моему отцу с подношениями и дарами, и он согласился бы.- Нас, акуларов, у вас наверху не так уж любят. Но даже если твой отец и пустил бы меня на порог, я бы ему не понравился. Главное - что ты убедился, что жизнь у нас не так уж страшна. Тебе же рассказали про нас ужасов?Мирву затаился под боком у акулара - теперь, вдали от всего, он чувствовал себя защищенным рядом с ним. Да, отец рассказывал, что акулары кровожадны и похотливы, но к нему Лаэрт еще не притронулся и пальцем, и вообще, кажется, вел жизнь обычного охотника. Правда, теперь, лежа рядом, он заметил, что рука Лаэрта настойчиво поглаживает его паховые плавнички, и недовольно поджал их.- Не надо, - попросил он. Ему было страшновато.Лаэрт куснул его за плечо.- Просто интересно, как ты там устроен. Такие тонкие плавнички...- А ты? - спросил Мирву, чтобы прекратить настойчивые поглаживания. Лаэрт самодовольно посмеялся. Вход в его тело и половые органы скрывались, как и у всех русалок и акуларов, в отверстии, прикрытые складкой кожи, а член появлялся из-под нее только тогда, когда акулар испытывал возбуждение, как, например, сейчас, когда возле него билось нежное юркое тельце русалки. Он потерся об него немного, потом завел руку Мирву себе за пояс, давая дотронуться до себя.- Ого...

Тот повернулся, с некоторым страхом посматривая на его огромный п***********н, показавшийся наружу.

- Ты что, никогда такого не видел? Даже у своего отца?

Мирву покраснел и снова помотал головой. Он, конечно, заглядывался на красивых русалов, но сородичи его не прельщали. Русалки были насмешливы, любили позубоскалить, были шумными и веселыми, а он - грустным и задумчивым.

- Все-таки ты совсем еще невинная рыбка. Ладно, не дрожи, спи. Нас никто тут не достанет.