Глубина

У Акулара

- Мне, конечно, говорили, что русалки не слишком умны, но чтобы настолько... - и Лаэрт ухватил своего русаленка покрепче, после чего поплыл в самый дальний конец, где был большой садок для рыбы - каменная яма в полу, закрытая сверху решеткой. Скоро Мирву колотился на дне, а Лаэрт смотрел сверху, пообещав строго, что тот будет сидеть тут, пока не образумится. Сперва русал, конечно, пытался прикусить его руку своими зубками, но потом отчаялся и заверещал снова, тоненько и безнадежно.

- Господин, пожалуйста... Неужели я умру... Умоляю... Мы что угодно сделаем.

- Не рыдай так. Не буду я тебя есть живьем! Честное слово, у нас жизнь не хуже. Тебе, поди, расписали кошмаров про нас? Ну, скажи честно, да? 

Послышался всхлип из садка, и кажется, Мирву мотнул головой. А следом донеслось:

- А тут и говорить не надо... Все знают про чудовищ из подземного мира, которые ловят, жрут и... И заставляют заниматься непотребствами...

Юноша отвёл глаза, собираясь в комочек и всхлипывая, оглядываясь в своей яме. Тут было темно и неуютно, а на стенах и вовсе была какая-то слизь, что неприятно светилась. Ещё минут десять акулару пришлось убеждать его, что он совершенно не собирается съедать его на ужин, но и это не принесло своего результата. Пришлось отправляться готовить ужин, слыша тихие всхлипы из комнаты. Ничего ничего, вот сейчас он его покормит и он точно перестанет плакать. Кто же в здравом уме откажется от морского винограда или тонких пластинок от морского ежа, или от кусочков мяса краба в водорослях? Лаэрт, до этого не имевший дел с русалками, думал, что это будет царским угощением, но что-то его все же сподвигло поставить на стол хоть немного мидий и обычных водорослей, из тех, что как раз собирала его добыча, когда ее поймали. Оглядев то, что он приготовил, акулар вернулся к темнице. 

Где-то внизу тихо всхлипывал после истерики русаленок, и Лаэрту пришлось призвать все умение разговаривать, да и вспомнить, что перед ним ещё совсем ребенок, нескладный мальчишка, только вчера вышедший из возраста детёныша. Впрочем, несмотря на то, что связывать он его не хотел, побега тоже не хотелось - не для того он его ловил. Пришлось наврать и сказать, что он очень всем понравился и снаружи полно акуларов, которые абсолютно точно захотят его поймать. Хотя почему наврать, не сказать, чтобы это было не так - русаленка такой расцветки на рынке отхватили бы и за стадо в десять - пятнадцать морских коров при обычной цене в две-три. Но это лирика. Осталось проводить пленника к столу и осторожно подсматривать за ним, глядя, как он протягивает руку к водорослям и мидиям.

А Мирву после слез и испуга есть хотелось неимоверно, так ещё и сил столько на обогрев ушло... А тут еще акулар тихо сказал:

- Попробуй, - и он подцепил кусочек рыбы, протягивая его отшатнувшемуся русаленку и терпеливо ожидая, пока он пододвинется, осторожно забирая кусочек у него из ракушки.

- Сто это?

Он ел осторожно. Посматривал на акулара, готовый в любой момент сбежать или отшатнуться. Осматривал комнату, ища пути отхода, и Лаэрт это прекрасно понял. Всё-таки на ночь придется привязать, сбежит, ищи-свищи его потом...

- Хищная рыба. Очень вкусно, правда? Такого у вас не едят, да ведь? Вы слишком слабые, чтобы охотиться на таких рыб.

- Неправда! Мой папа один и с удильщиком может справиться!

Кажется, русаленок обиделся, вон опять губы задрожали при мысли об отце. Раковины, заменявшие им тарелки, поставили на стол, и мальчонка снова всхлипнул. Акулар недовольно зацыкал, - о таком воины его не предупреждали. Отплыл поодаль, забирая шкуру, да на плечи юноше набрасывая.

- Замёрзнешь ещё, лечить тебя потом. Ешь. А то будешь сидеть голодным. У нас тут не так как у вас наверху, тут прохладно из-за отсутствия солнца. Но чуть позже мы можем сплавать в пещеру с вулканической водой. Если ты будешь себя хорошо вести, конечно же. Иначе я никуда тебя не возьму.

Мирзу засопел, рассматривая своего пленителя. Крупная, яркая чешуя, черная как ночь. Одна к одной, с явным мелким обрамлением. В такую ударь, а она и не прогнётся, не позволит поранить тело. Несколько сильных плавников, что спокойно удерживали акулара в воде, развитая сильная грудь и руки. Сильный хвост, что спокойно может оглушить и не позволит добыче уйти. Его можно было назвать симпатичным, даже лицо не было похоже на зверское, только если суровое слишком. Но ведь чудовища так и должны выглядеть? Отец рассказывал совершенно жуткие вещи, и Мирву представлял себе акуларов совершенно по-другому, а этот даже разговаривает...

Тем временем Лаэрт поел и притащил из комнаты плотную верёвку из сплетённых волокон жёстких водорослей. Взглянул на русаленка, что уже начал отодвигаться от него, и схватил его за хвостик, затягивая петлю ровно на сужении хвоста.

- Если сбежишь ночью, посажу тебя в ту ловушку. Или сделаю тебе комнату - ловушку. Мага из дворца позову, будешь взаперти сидеть. Понял меня?

Мирву, конечно же, закивал. А что ещё скажешь, когда на тебя так смотрят, да ещё и скалятся? Обещаниям, что акулар его не тронет, он не верил ни на грош!

А Лаэрт завис. Хвостик все же был в его руках и он касался нежных чешуек. Бледные, тоненькие, сверкающие перламутром даже в тусклом свете пещеры. Ни одной прочной пластины, как у них. И как эти русалки выживают вообще наверху? Лаэрт даже подцепил одну когтем, решив, что под ней что-то должно быть ещё, но услышал тихий всхлип и увидел исказившееся от боли личико, и тогда тут же прекратил свои исследования.

- Извини. Я не знал, что вы такие нежные. Как вы живёте с такой тонкой чешуей? Как сражаетесь? А за самок как же?

- Что за дикость? У нас все по любви, зачем драться? Нас и так мало!

Акулар только хмыкнул. У них не каждый мог себе позволить поймать или купить русалку для продолжения рода. Да и удержать тоже. А за понравившуюся могли даже быть бои на арене, где альфы сходились в драке. Только лучшие могли продолжить род, чтобы тот мог быть сильным, - о чем он и сообщил Мирву. Судя по русалочьему взгляду, эта философия тому не пришлась по душе и акуларов он посчитал варварами, не иначе. 

- Думаешь, это плохо? - спросил Лаэрт, стараясь держаться помягче.

Мирву кивнул.

- Может быть, ты и прав, - задумчиво поддержал его Лаэрт. - Но будь ты сильнее, у меня было бы куда меньше шансов утащить тебя сюда.

Он рассмеялся, но русаленок не поддержал его смеха и отвернулся, мрачно глядя в темную глубину пещеры. Лаэрт взял его за руку, в этот раз без попытки прижать к себе силой.

- Ну, посмотри правде в глаза. Ты уже не дитя, и довольно скоро твой отец начал бы подыскивать тебе пару, и хоть ты и говоришь мне, что браки меж вами свершаются по любви и без силы, неужели тебе с твоим редким цветом позволили бы выбрать кого угодно, а еще лучше - жить в одиночестве, м?

Мирву задумался, кусая губы. Возразить он не мог.

- Откуда ты...

- Что? Знаю про то, что ты любишь бывать один? Потому что наблюдаю за тобой второй раз. Это, конечно, только тенденция, но, если честно, в эти моменты ты казался таким счастливым. А теперь скажи, неужели тебе понравилось бы проводить дни запертым в гареме какого-нибудь богатого альфы из ваших верхних жителей? Тебе у меня еще понравится.

- Это ничуть не оправдывает тебя, - строго и уже совсем не по-детски заметил Мирву.

- Ну, пусть. Ты меня очаровал с первого взгляда, если честно.

- И ты поступил дурно, утащив меня, и отлично это знаешь, так что незачем ко мне лезть с этими разговорами. Все вы, хищники, ничем не лучше рыбаков. Что я сделал тебе плохого? Я в твоих холодных пещерах долго не протяну, слишком тут темно и страшно.

- Тсс, тише-тише, - Лаэрт погладил маленькую ручку. - Между прочим, мы тоже выбрали эти места не по своей воле.

Мирву на миг прекратил всхлипывания и снова взглянул с недоумением.

- Думаешь, как бы мы размножались?

- Известно, как. Крадете русалок и... Заставляете производить на свет от вас потомство.

- Между прочим, акулар совершенно спокойно может родиться и у двух русалок. А затем, когда подрастет и у него прорежутся акульи зубы, его изгоняют к нам.

Мирву молчал, но недоумение на его личике было написано всё яснее.

- Так что мы не чуждые вам подводные монстры, а такие же, как вы. И нас выселили сюда силой такие, как твой отец, да-да. Но мы не погибли и вполне себе выживаем, хоть привычки держаться стаей у нас нет.

- Все это только твои сказки, чтобы вызвать у меня жалость, поэтому не жди, что я им поверю.

- И не надо. Я вообще легко выпущу тебя отсюда - только учти, что едва ты выберешься, попадешься кому-нибудь похуже.

Тут Мирву все-таки рванулся подальше, но не наружу, а в тот угол, куда Лаэрт посадил его в первый раз, и нырнул, с головой забившись под одеяло - только белый хвостик торчал. Хвостовой плавник, длинный и полупрозрачный, трогательно развевался в потоках воды, и Лаэрт осторожно подергал его. Тот казался очень тонким и нежным, так что и прикасаться было страшновато. Хвостик недовольно дернулся - точнее, дернул им сам Мирву.

- Пусти. Какая разница, кто меня сожрет?

- Да не собираюсь я тебя есть, глупый! Мог бы уже догадаться. Сам минуту назад сидел за полным столом. Ну, что мне за радость от одного тощего русаленка?

Послышался тяжкий вздох.

- Все равно. Тогда моя судьба еще хуже. Будешь держать меня в той клетке и... использовать.

Лаэрт наугад пошарил рукой под шкурой и нащупал запястье, за которое взял Мирву.

- Силой не буду, честно. Если сам не станешь причинять себе вред. Я сильнее всех заинтересован в том, чтобы все было хорошо, - уверенно и твердо проговорил он. - не буду я тебя трогать. Я думал, утаскиваю взрослую русалку, а теперь понимаю, что ты еще ребенок.

- Вовсе нет! - Мирву высунул зареванное личико из-под шкуры. - Я отпраздновал совершеннолетие... Недавно. С чего ты взял?

- Потому что ревешь часто, - объяснил Лаэрт.

- Тебя бы утащило морское чудовище, посмотрел бы я на тебя.- Эй, не такой уж я и страшный.Лаэрт сел рядом с ним и задумался. Погладил по шкуре.- Нет, так не пойдет. Придется, видимо, я впрямь вернуть тебя за выкуп. Маленький ты еще. А жаль - могли бы заплыть подальше, раз тебе не нравятся другие акулары, устроить жилище где-нибудь в пещерах на дальних островах.- Русалки не пустят тебя жить там.

Лаэрт коротко рассмеялся.

- Вы живете только тут, в лагуне и вдоль большого берега. Дальше в море не суетесь - там слишком сильные течения и большие волны. Но есть и тихие места.Мирву высунулся из-под шкуры почти полностью и смотрел уже с интересом, хотя и с недоверием - осталось только расписать ему покрасочнее, что встречается там, в глубине морей.- А я хочу посмотреть, - буркнул русаленок, стоило только акулару расписать, сколько всего интересного есть в дальнем море. А ведь и правда, отец никогда не пускал его дальше от лагуны, всегда говорил, что там опасно. Конечно, его стража иногда выплывала туда, загоняя косяки рыб в голодные годы, но ведь так или иначе, русалки не выходили в открытое море надолго.Акулар усмехнулся, - и правда ребенок, стоило только поманить конфеткой.- Так уж и быть, я тебя туда свожу. Только если обещаешь не сбегать и вести себя в городе нормально.- Тоже мне город, пещера какая-то! Вот наш город! Весь светится в ночи, сияет, сколько там рыбы, красивых русалок. Наши пещерки совсем не такие...Он обвел ладонью пещеру акулара, подбирая на себе одеяло и горестно вздыхая. Лаэрт же слушал и впитывал. Что Мирву совершеннолетний, - раз. Что он не был в открытом море - два. И что у него слишком строгий отец, что хранил свою жемчужинку. Хранил, да не сберёг. Теперь он его. Лаэрт улыбнулся, глядя как юноша расписывает свой дом.- Вот найдем пещеру потеплее и обустроишь там все, как захочешь. И вовсе у нас тут не грязная пещера, откуда ты знаешь? Вот сейчас привыкнешь, и я тебе покажу. У нас тут кажется темно и страшно, но вообще-то тут развитая сеть коридоров. Можно попасть как в ваши поля, так и в открытое море, чтобы охотиться. Дельфины у нас, конечно, не живут, но на глубоководных скатах тоже можно кататься.Юноша вздыхал, кусал губы, слушал и Лаэрт прямо видел, как ему хотелось посмотреть на это все.- Ну а теперь отдыхай. И не вздумай выйти, а то схватят тебя и съедят.Мирву пискнул, прячась под одеяло и замирая там, так что Лаэрт не отказал себе в желании ещё немного погладить его хвостик. Тот недовольно выдернул его из рук.

Акулар пока должен был отплыть по делам. Во-первых, доложить городовому, что теперь у него есть русалка. Получить на нее магический ошейник - такой делали на всех подневольных жителей, чтобы пленника не могли забрать другие акулары. Прикупить украшение на рынке, может, хоть так получится завоевать его сердечко?

А Мирву в пещере раздумывал. Пару раз подплывал к широкому коридору, выглядывал наружу и тут же пугался чужой тени, прячась обратно. Только бы успеть выскочить, успеть бы выплыть... Но сердце заходилось в жутком стуке, едва он видел ближайшего акулара, а парочка и вовсе клыкасто улыбнулись, останавливаясь и рассматривая его, так что Мирву с писком снова скрылся в пещере под хохот хищников. И уже там, мучавшись от страхов и слез, уснул под одеялом, положив голову на небольшую подушечку из мягких губок и водорослей. Таким его и застал Лаэрт. Оглядел свою добычу, мирно сопящую под одеялом, да улыбнулся - значит, побоялся выходить. Не зря он друзей попросил поплавать недалеко от входа, а то бы и не досчитался своей рыбки.Акулар склонился над спящим. Осторожно обвел пальцем его личико, завел за ушко прядку волос, плавающую рядом. И отложив покупки, даже прилёг рядом, рассматривая русаленка так близко впервые. Мирву проснулся оттого, что его кто-то гладил. Нежно и осторожно, так что он зевнул, и поворочался, по привычке.- Ну сейчас, пап. Ещё чуть-чуть посплю и встану, - проворчал он, а после распахнул глаза, видя перед собой и стены пещеры, чувствуя холод и вспоминая, что руки точно не могли принадлежать его отцу. И встрепенулся, рассматривая наглого акулара, расположившегося сзади.

- Ты что делаешь?

- Лежу. Кровать у меня одна,  если ты не заметил. Так что спать мы тут будем вместе. И так теплее. Но раз ты встал, подойди-ка сюда.Лаэрт дотянулся сначала до украшения, что купил, и осторожно протянул его русаленку, который замер удивлённо. - Я подумал, что этот браслет тебе крайне подойдёт. Примерь.

А пока Мирву рассматривал ракушки, Лаэрт осторожно обплыл его, и на шее юноши заискрил тонкий серебристый обруч, замыкаясь.

- Ой... Что это... Ай!

Мирву тут же кинулся в другую сторону от его рук, ощупывая руками обруч и силясь его снять.- И не пытайся. Это чтобы тебя другие не украли, теперь ты мой. И снять не сможешь. Но он красивый и тебе идёт.Мирву заплакал все равно.- Я не раб, слышишь, не раб!Лаэрт нагнулся к его ушку.- Никто так и не говорит. Заметь, ты у меня уже сутки, а к тяжелой работе тебя никто не принуждает, потому что ты для нее и не годишься. Это только для твоей безопасности и чтобы остальные не решили, что ты ничей и тебя можно сцапать. Скорее считай это знаком помолвки, - Лаэрт легонько прошелся рукой по плечам и прижал к себе - Мирву недовольно вскинул плавники и, двинувшись вниз, высвободился. Снова скорчил жалобную рожицу.- Силой брать я тебя не буду. Вижу, что ты еще слишком мал.- Я не... - и Мирву замолчал.- Все рано или поздно покидают родительский дом.Мирву оставалось вздохнуть. - А теперь мне, между прочим, пора на охоту, а то на ужин придется есть одни водоросли.- Ну и пусть.- Если ты их так любишь, можешь сам себе приготовить. Или отправишься со мной?Лаэрт был уверен, что русал согласится: еще бы, такой шанс сбежать! Даром что в скорости он бы с ним не смог потягаться. Но Мирву, к его удивлению, отказался. "Как бы он у меня не затосковал", - с опасением подумалось Лаэрту. Ему приходилось видеть случаи, когда акулары обращались со своими русалками чересчур грубо или держали на привязи, и те чахли и скоро гибли, потому и не собирался поступать так сам. Мирву, конечно, слабоват, но он со временем собирался натренировать его на загонщика крупных рыб, а уж с его гибким телом он мог бы пролезть в самые потаенные места подземных пещер. Пока что это оставалось в планах, а вот то, что русаленка следовало увести подальше от родных мест, так это точно: в общей пещере жили только одинокие хищники. Те из акуларов, кто создал свою семью и обзавелся потомством, обычно нуждались в добыче побольше, чем тунец на ужин, и уплывали подальше. Да и потом, вдали от дома Мирву не будет так рваться назад...Лаэрт попробовал вспомнить свои стычки с русалками за последнее время и сообразить, не видел ли он русала постарше такой же редкой светлой масти, но русалки держались большой стаей, разноцветной - хвосты у многих были оттенков лиловых, зеленоватых, золотистых, то есть яркие, как весь верхний подводный мир.- Так что, не пойдешь со мной?- Нет уж. Мне хватило и тех, кто проплывал мимо. Меня от твоих сородичей в дрожь бросает, а ты говоришь, что я привыкну! - обвинительно высказал русал.- Тогда сиди тихо, - и Лаэрт, прихватив гарпун, уплыл прочь."Конечно, на редкость беспечно я себя веду, оставляя едва-едва пойманного русала на свободе, опытные говорят, нужно их держать за решеткой не меньше нескольких лун, - думал он, - ну да ничего. Как-нибудь. Я же быстро".В этот раз, как назло, все подводные стада крупных палтусов и скатов ушли. Разве что поймать кальмара? Лаэрт любил их жесткое мясо, но понравится ли оно нежным зубкам Мирву? Он заплыл далековато и даже поднялся наверх в поисках стаи рыб. Вместо них донеслись отдаленные голоса. не менее дюжины русалок - всё альфы, крупные, конечно, но порознь акулар с ними справился бы легко. Он, впрочем, и не собирался нападать, а затаился меж двух сошедшихся клином рифов и прислушался.- ...не думаю я, что его могло унести течением. Не мелкая рыбешка, - говорил один, видимо, стражник, раздвигая концом копья густые водоросли.- Я думаю, Марли говорит верно: утащили его акулары. А если так, искать без толку. Они нипочем не отпустят, едва увидят, какое сокровище заполучили. Жди его через сотню лун, заявится к тебе с десятком акулят.- Замолчите вы, - послышался голос, полный печали. - Мирву! Сынок!

Это, видимо, был отец Мирву - Лаэрт затаился, выглядывая. Так и есть - крупный белый русал, впрочем, без тени миловидности на лице. Стоило держаться поосторожнее, и Лаэрт почти слился с песком на дне, если б мог, то и закопался бы. Русалы покружили немного и уплыли вдаль, ко входу в акульи пещеры, не решаясь туда соваться, а Лаэрт, быстро работая хвостом и жабрами, помчался в противоположную сторону, чтоб не попасться им на глаза: он-то знал, что этот большой вход не единственный, и кроме него есть не меньше дюжин ходов поменьше, расположенных далеко отсюда.