Сбежавшая невеста.

Глава 20.

Она бросила мне гостевые тапочки, и тут же скрылась в кухне, предоставив возможность самой позаботиться о себе. А я растерянно смотрела ей вслед, думая о том, что абсолютно ничего в этом доме не изменилось со времени моего отъезда. Все та же старая развалина с остатками былой роскоши. Родители купили его всего за год до моего рождения – уже тогда дела отца шли из рук вон плохо, потому они были вынуждены продать поместье Баффетов и поселиться далеко от центра.

Я еще раз несмело взглянула на разбитое окно, и прошла мимо него наверх, к скрипучей лестнице, с перил которой облущивалась последняя позолота, ощущая себя так, словно вернулась в давно забытый кошмар. Наивно с моей стороны было предполагать, что отношение ко мне станет хоть на градус теплее после замужества с Мильтоном. Продай я себя хоть тысячу раз ради того, чтобы наладить дела отца - как была бесполезным ребенком, так им и останусь.

Я заперлась в своей комнате и сразу же бросилась к письменному столу, выворачивая все его содержимое. Карандаш и клочок бумаги были найдены довольно быстро. Хотя номер телефона Рэна надежно врезался в мою память, но я все же решила не рисковать, в полной мере полагаясь на уставшую голову.

Записав 11 цифр номера, я аккуратно свернула листок в несколько раз, пока он не стал маленьким квадратиком. Но понимая, что так его будет легко потерять, любовно расправила и положила на стол, любуясь, словно каким-то произведением искусства. Хорошо, что никто не видел меня в этот момент, подумали бы, что я совсем из ума выжила.

В конечном счете, я снова взяла листок в руку, не в силах с ним разлучиться, и, сжав в кулаке, упала на кровать не раздеваясь, собираясь еще немного подумать о текущих проблемах, пока усталость совсем меня не сморит. Но едва моя голова коснулась подушки, я в ту же секунду, позабыв обо всем на свете, провалилась в крепкий сон, пропустив, таким образом, не только завтрак, но и обед текущего дня.

Следующие несколько дней прошли незамеченными, словно подернутые сизой поволокой, не оставив после себя никакого следа в моей памяти. Унылая атмосфера этого дома давила на меня, и я с трудом прогоняла мысль купить календарь, чтобы начать отсчитывать дни до приезда Рена. К сожалению, я не знала, когда точно он вернется, но была уверена, что если стану постоянно следить за календарем, ожидание станет еще более нетерпимым.

Я чувствовала себя здесь лишней. Отец был по-прежнему молчалив и угрюм, вечно занят своими делами - он не обращал на меня никакого внимания. Мама ходила, поджав губы, словно сердилась на что-то. Я была уверена, что это как-то связано с ее замечанием о Мильтоне, но не могла спросить прямо, боясь еще больше рассердить. Наши отношения с ней походили на необъявленную тихую войну.

Здесь же, к своему удивлению, я обнаружила и Лиль, мою пропавшую сестру. После возвращения она сделалась отстраненной и как будто немного не в себе. Когда я пыталась заговорить с ней, она лишь фыркала и удалялась в свою комнату, где неизбежно проводила дни и ночи напролет. Как это было необычно и не похоже на нее. Веселая беззаботная девушка, которая до этого вела лишь праздную жизнь, которая смеялась так громко, что заливала своим смехом весь дом, теперь походила лишь на тень прошлой себя.

Все происходящее стало казаться мне более чем странным, и не найдя ни единого союзника, я тоже замкнулась в себе и стала дожидаться конца выходных, чтобы поскорее вернуться в школу и увидеть подруг.

Но покой в этом доме, был временным и обманчивым явлением. И то, что я сочла скукой и унылостью, на деле оказалось затаенной тревогой, которую моя семья тщательно скрывала.

Однажды ночью я проснулась от сильного грохота. Кто-то неистово колотил во входную дверь, не на шутку перепугав всех обитателей дома. Немея от страха, я лежала, прислушиваясь к этому стуку.

- Открывайте! Это я! – прокричал знакомый голос, заставивший мое сердце забиться еще быстрее. Это был Рен.

- Открывай, чертова девчонка! Ты думала, я ничего не узнаю о твоих похождениях? – похоже, он стучал теперь не только руками, но и ногами. Да и вообще, судя по производимому шуму, парень был страшно зол.

Я тихо встала с кровати и на цыпочках подошла к двери, намереваясь выглянуть на лестницу. Но в тот же момент дверь резко распахнулась.

На пороге стоял Мильтон. И когда только он успел войти? Его силуэт в полутьме казался мне огромным, занимающим почти весь дверной проем. Я не слышала запаха алкоголя, но по тому, как он чуть пошатывался, могла сделать вывод, что Рен был пьян.

Я инстинктивно сделала шаг назад, но он тут же двинулся на меня. Его полные ярости глаза светились злобой и жестокостью.

- Рен…

Я снова попыталась отступить, но Мильтон резко подался вперед и схватил меня рукой за горло.

- Предательница. Я разве не предупреждал тебя? Разве не говорил, чтобы ты не делала ошибок? Чертова ш***а. Почему я должен сдерживать себя, если ты за моей спиной встречаешься с другими?.. Строила из себя невинную девочку, но вот какая ты на самом деле?

Он стал сжимать пальцы.

- Рен… - прохрипела я, задыхаясь. Нужно объяснить ему все… Нужно сказать ему, что я не предавала его. – Я люблю только тебя, Рен…

- Любишь? – он рассмеялся холодным безжизненным смехом. – Наивная дурочка. Кому нужна твоя любовь? Кому ты сама нужна? Посмотри на себя. Я женился на тебе из жалости. Не смей в меня влюбляться, иначе ты поплатишься за это! Хочешь, чтобы тебя убили? Нет? Тогда сиди и не высовывайся. Тупая уродливая пустышка.

Он сильнее сжал пальцы, и я начала уже ни на шутку задыхаться, но не могла оторвать его руку от своего горла. Пальцы вцепились мертвой хваткой.

«Надо позвать на помощь!» - подумала я. Родители не дадут ему у***ь меня.

Яростный стук в дверь снова повторился. Кто-то кричал.

Я подскочила на постели, прижимая руку к горлу…

Что происходит? Где я? Где Рен?

Оглядываясь по сторонам, словно загнанный в угол зверек, я очень медленно стала осознавать, что это был всего лишь сон. Я уснула лицом в подушку, потому мне было трудно дышать, и конечно, мне могло показаться, что я задыхаюсь.

Мильтон не стал бы приходить из-за такой незначительной вещи. Ему абсолютно плевать, встречаюсь я с Эриком или нет. А чтобы он еще и пьяный дебош устроил под окнами моих родителей? Хахаха! Естественно, такое могло только присниться мне в самом, что ни на есть глупом, кошмаре.

Но я вспомнила его страшные глаза во сне. Они выглядели безумными. Никогда раньше мне не приходилось видеть таких страшных глаз у человека. Даже школьные преследователи, которые издевались надо мной в реальности, казались просто невинными детьми в сравнении с Реном, порожденным моим собственным воображением. Не хотела бы я когда-нибудь увидеть такой взгляд в реальности. Это был взгляд человека способного у***ь. Сумасшедшего.

Я хотела завернуться в одеяло и снова попытаться уснуть, но шум на улице не прекращался.

Словно мой сон ожил.

- Эй, Баффет, чертов ублюдок, открывай! – кричал пьяный голос.

К счастью, он принадлежал не Рену.

Где-то совсем рядом раздался звон разбитого стекла, и я услышала испуганный женский крик. Кажется, это было в соседней комнате, где жила моя сестра.

Кто-то выбежал оттуда в коридор, рыдая.

- Мама, они разбили окно!

Я накинула на плечи теплый плед и тоже вышла на лестницу, чтобы узнать, что происходит. Мама уже поднималась к нам, подсвечивая себе дорогу фонариком.

- Тише, - громким шепотом приказала она старшей дочери. – Они все равно не смогут пробраться в окно на второй этаж. Иди в гостиную и сиди там. Только не включай свет ни в коем случае.

Лили тут же сбежала вниз, а мать резко посветила фонариком на мою дверь, потому я не успела спрятаться.

- Ты тоже спускайся вниз к сестре. Захвати два одеяла, сегодня будете спать там.

Как только она это договорила, я услышала, что стекло позади меня тоже разбилось.

Испустив тяжелый вздох, мать оттолкнула меня и сама вошла в комнату. Через мгновение она возвратилась с подушкой и одеялом, которые передала мне, и вытолкав из комнаты, отправилась в спальню Лили, наверное, чтобы взять ее вещи. Мне не оставалось ничего, кроме как подчиниться.

В гостиной, окна которой выходили на задний двор, скрытый за высокими кирпичными стенами, я обнаружила сестру. Она забилась в кресло и тихо плакала, прижимая руки ко рту, чтобы не издавать громких звуков, хотя это было лишним - люди на улице кричали так громко, что вряд ли могли что-то услышать за производимым ими самими шумом.

Желая понять, что происходит, но так и не решившись расспросить мать, я обрушила весь поток вопросов на Лиль.

- Что тут творится, ты можешь мне объяснить? Почему кредиторы продолжают доставать папу, когда Мильтон должен был оплатить все его долги…

Увы, девушка лишь продолжала плакать, не обращая на меня внимания. Вошедшая в скором времени мама, без всяких отступлений велела нам ложиться спать.

- Не реви, - строго сказала она сестре, и почти силой уложила ее на диван, рядом со мной. – Я иду в постель, а вы обе оставайтесь здесь. Свет не включайте до утра.

- Где папа? – все же не удержалась от вопроса я. Все это время меня занимала мысль, почему он не поднялся к нам и предоставил маме самой разбираться со всем.

- Спит, - последовал короткий ответ.

- Как он может спать, когда такое творится?

- А что, собственно, творится? - надменно парировала мать, стоя уже в дверях. - Это обычное дело, пора уже привыкнуть.

Она вышла, затворив за собой дверь, пока я не вздумала докучать ей еще какими-нибудь вопросами. А я так и осталась сидеть, глядя в пустоту, и слушая сдавленные рыдания Лиль.

- Зачем я вернулась? Лучше бы сдохла где-нибудь… - донеслось до меня приглушенное бормотание сестры. Я даже не поверила сначала, что она сказала именно это, подумала, что мне просто послышалось.

- Лиль… - я коснулась ее трясущегося от рыданий плеча.

- Не трогай меня, - она дернулась, желая отодвинуться, но сделала это так резко, что едва не сбросила меня с дивана, на котором мы, тесно прижатые друг к другу, едва умещались. – Это все из-за тебя.

- Что? Почему ты злишься? Это я должна быть в ярости. Ты сбежала из дома и мне пришлось выходить замуж за Мильтона вместо тебя, - вскипела я, не желая больше сдерживать накопившиеся эмоции. Ей следует знать, что у меня тоже были к ней претензии, но я же не обвиняла ее во всех своих бедах.

Она, кажется, фыркнула, но промолчала. Или это был всхлип?

- Скажи мне, кто эти люди? Кредиторы? Почему они опять достают папу? Разве он не рассчитался с долгами?

- Ты правда думаешь, что он на это способен? – Лиль оторвала руки от мокрого лица и повернулась ко мне, глядя почти с укором.

- Но ведь его делами должен был заняться Рен. Он обещал помочь нашей семье…

Она скептически подняла брови.

- Ой, не смеши меня. Мильтона волнуют только его собственные дела.

- Но ведь по контракту…

- Ты вообще читала этот контракт, когда подписывала? Нет. Вот и не говори о том, чего не знаешь. Просто наслаждайся теперь своей прекрасной жизнью.

- Моя жизнь не так уж прекрасна… - машинально апеллировала я, сбитая с толку ее словами. По правде говоря, я действительно ни разу даже не поинтересовалась, что было написано в моем брачном договоре: в общих чертах я имела представление, какие требования выдвигались к моей сестре. Но ведь со сменой невесты контракт был полностью переписан, а значит, условия тоже могли измениться.

- Я всегда мечтала об этом, - продолжала сестра, - вырваться из этой нищеты. Но снова все досталось тебе.

- Что это значит? — спросила я, не в силах скрыть недоумение.

- Ничего. Я хочу спать.

Лиль снова отвернулась, но я не собиралась так просто отступать. Если уж она затеяла этот разговор, то пусть изъясняется четко и до конца, а не говорит полунамеками.

- Если ты мечтала о такой жизни, то почему же сбежала? И где твой парень?

Я снова заметила, что неосознанно подражаю властному тону Мильтона, потому постаралась придать голосу мягкости, чтобы немного умилостивить сестру.

- Который?

Между нами на несколько мгновений повисло неловкое молчание.

- Разве ты не вышла замуж?

- Я и не собиралась.

- Как же? – опешила я. - А тот парень, с которым ты просила благословения у родителей?

- А, тот… Я не знаю.

- Он бросил тебя?

Прежде чем ответить Лиль приподнялась, и как мне показалось, посмотрела на дверь, есть ли там кто-то.

- Неужели вы все и правда, поверили в эту комедию? – с нескрываемой обидой в голосе сказала она. - И никому даже в голову не пришло, что меня могли заставить?

Я остолбенела.

- Кто?

Тихий смех Лиль, перемежающийся иканием из-за недавнего плача, окончательно выбил меня из колеи. Я поняла, что безнадежно утратила нить логики в этом разговоре.

- Не притворяйся, что ничего не знала.

- Боже, Лиль, о чем ты? Я действительно ничего не понимаю.

- Хочешь сказать, что вы с ним все заранее не спланировали? Папа сказал, что этот человек очень ловко провел нас всех…

- Какой человек?! – воскликнула я, окончательно теряя терпение.

- Да Мильтон твой!

Я пораженно уставилась на девушку.

- При чем тут Рен?

- А ты как думаешь?

Она содрогнулась, пытаясь прогнать всплывшие в памяти неприятные воспоминания, а я продолжала непонимающе взирать на нее.

- Объясни нормально, что произошло. Я ничего не знаю... С тех пор как ты сбежала со своим женихом, я даже ни разу не смогла поговорить с родителями. Я пыталась звонить домой после свадьбы, но никто не брал трубку. Мне казалось, что мама с папой просто выставили меня из дома и обрубили все связи. А теперь ты обвиняешь меня, что я замешана в их проблемах… Как мне это вообще понимать?

- Твой контракт… В отличие от моего, в нем была оговорена конкретная сумма, которую Мильтон должен был заплатить папе после свадьбы.

- Сумма?

- Да. 200 тысяч долларов. Этих денег должно было хватить, чтобы поправить дела фирмы. А Рен, согласно контракту, получает в наследство компанию Баффетов после папиной смерти.

Понятно. 200 тысяч долларов – это цена не за меня, а за фирму, за ее пожизненное пользование Баффетами. Я в этом деле участвую лишь как разменная монета. Некий субъект, узаконивающий договор купли-продажи. Такое положение вещей было вполне обычным в семьях бизнесменов, потому совсем не удивило меня.

- Ты сказала, что этих денег должно было хватить? Почему же не хватило?

- В этом и заключается главная хитрость Мильтона. Он не оговорил в контракте срок, в течение которого должен отдать всю сумму. Папа понадеялся, что он понимает, что деньги нужны прямо сейчас. Но когда после вашей свадьбы отец поехал в банк… менеджер сообщил ему, что мистер Мильтон заключил с ними договор, согласно которому, банк обязуется выплачивать нашей семье 200 тысяч долларов в течение 25 лет, ежемесячно, ровными частями. Это 666 долларов в месяц.

Я с трудом сдержала едва не вырвавшийся смешок. Надо же, действительно, Рен очень ловко всех провел. Словно купил фирму папы в рассрочку, на очень выгодных для себя условиях. И при этом все законно, ни к чему не докопаешься.

Теперь становится понятным корень гнева родителей, почему они и слышать ничего не хотят о Мильтоне.

- Погоди-ка, но с чего ты взяла, что я тоже в этом замешана?

- Ну, а как же, - сестра промолвила это таким снисходительным тоном, что мне отчего-то даже стало неприятно. - Меня заставили исчезнуть всего за день до свадьбы. Времени все перепроверять у отца не было. А еще, в тот день, когда Мильтоны приходили на смотрины, Рен так смотрел на тебя, словно вы уже были в каком-то тайном заговоре.

- Но это абсурд. Я не знала Рена до того дня! – в сердцах воскликнула я.

- Врешь! Ты знала его с детства. Вспомни, как ты крутила ним в нашем загородном доме, заставила ходить за собой по пятам и исполнять все прихоти.

- Ты имеешь в виду ту историю, когда я чуть не умерла из-за аллергии?

На улице уже светало. Я не сводила взгляда с Лиль, потому увидела едва заметную судорогу, которая пробежала по ее лицу. Я все еще не понимала, что это могло значить, потому продолжала просто наблюдать.

Попутно я задавалась вопросом, всегда ли у нее был такой глуповатый вид? Нет, конечно, Лиль была красивой девушкой, но обилие косметики и привычка все время выпячивать губы вперед, придавали ее внешности некоторой вульгарности. Почему я раньше не замечала этого? Должно быть, уроки мисс Малкович не прошли даром, ей все же удалось изменить мои представления о женской красоте.

- Так ты все-таки помнишь?! – сестра выглядела не на шутку удивленной.

- Нет, я же была совсем маленькой. Рен рассказал мне об этом. Что он вызвал скорую, когда у меня случился приступ.

- Вызвал скорую? Это он тебе сказал? – она нервно рассмеялась. - В том доме не было телефона. Родители ушли, оставив нас одних, потому Мильтону пришлось нести тебя на руках до ближайшей больницы.

- Об этом он не говорил...

- Конечно, не говорил. Думаю, ему слишком стыдно в этом признаваться. - Я подумала, что здесь нечего стыдиться, ведь это не умаляет, а наоборот увеличивает ценность поступка Рена. Любой другой ребенок на его месте испугался бы, растерялся, как это случилось с моей сестрой. Мильтон же поступил как настоящий герой. Но я не стала выказывать свои мысли вслух, чтобы еще больше не рассердить Лиль. - Зато он имел наглость обвинить меня в попытке умышленного убийства! Представляешь?! Убийства!

- Какого убийства… - мне начинало казаться, что сестра бредит.

- Он до сих пор вспоминает мне то, что я накормила тебя бутербродами с арахисовым маслом, зная о твоей аллергии.

- Ты?!

- Ну да… Черт, я же не знала, что они для тебя смертельно опасны. Я думала, ты просто покроешься сыпью на некоторое время, как наша тетушка… Знаешь, как мне было обидно тогда. Родители обещали, что Рен будет моим женихом, но появилась ты, и он не отходил от тебя ни на шаг, а меня вообще не замечал!

Странно, почему Рен не рассказал мне всю историю целиком. Он ведь знал, что я ничего не помню о том времени, и все равно опустил момент с сестрой. Не хотел, чтобы я переживала?

Да нет… бред. С чего ему думать о моих чувствах?.. Это же Мильтон, его кроме Лиз вообще никто не волнует.

Но с другой стороны, разве Жан не говорил, что Рен очень испугался, когда я упала в обморок? Мильтон, которого я знаю, лишь обвинил бы меня, что я позорю его перед подчиненными и вряд ли стал бы сильно переживать. Значит, ему не так уж все равно? Пусть он не испытывает ко мне нежных чувств, но нельзя сказать, что я ему совсем безразлична.

А Лиль? Она ведь ничуть не раскаивается из-за того поступка. Я могу понять ее ревность, она просто привыкла получать все, что захочет, потому ей было очень сложно принять, что парень, который ей понравился, выбрал не ее… Но на месте Рена, видя, что человек не сожалеет о содеянном, я бы тоже постаралась ударить ее побольнее, вплоть до обвинения в попытке убийства.

И все-таки, было в этой истории еще что-то странное. Что-то особенно важное, что я никак не могла уловить.

- Значит, твой побег тоже подстроил Рен?

Лиль на какое-то мгновение даже перестала дышать. В ее глазах мелькнуло что-то сродни испугу, а немигающий взгляд замер на входной двери.

- Он заставил меня! Я бы ни за что не пошла сама против воли родителей…

- Я знаю. Расскажи по порядку, что произошло? – я приподнялась, скрывая с поля ее зрения дверь, и вынуждая перевести все внимание на меня. – Не бойся, я никому не скажу: ни родителям, ни Рену. Это останется только между нами…

Она прикрыла глаза, избегая моего пронизывающего взгляда. Лишь нервное покусывание губ выдавало происходившую в ней борьбу.

- Да мне самой уже давно хотелось хоть кому-то выговориться… Но я боялась… Боже, Карен, мне было действительно страшно… - девушка с трудом сдержала вновь подступившие слезы. - Все началось в тот злополучный день смотрин. При родителях Мильтон еще старался выглядеть любезным, но когда нас оставили наедине, тут же показал свое настоящее лицо. Он мне прямо сказал, что о браке с ним я могу забыть, что он не собирается связывать свою жизнь с отбросом, вроде меня… Ну, в общем, разговор между нами состоялся не очень приятный... А через пару дней пришел тот парень и сказал, что Мильтон пообещал дать мне денег, если я разыграю акт неповиновения перед родителями, и скроюсь на время, перед самой свадьбой.

- Какой парень?

- Ну тот… который притворился моим женихом.

- О! – только и смогла вымолвить я, начиная, наконец, понимать, что тут произошло. – И ты согласилась?

- А что мне оставалось? Ты не представляешь, какой это страшный человек!.. Хотя… может быть, ты уже знаешь… - сочувствие, промелькнувшее на ее лице почему-то вызвало во мне лишь раздражение. Я не могу сказать, что Мильтон так уж сильно издевался надо мной все это время. Но я была свидетельницей вспышек его гнева, и видела, как он скор на расправу. А еще, слишком свежи были впечатления от моего недавнего сна, так что в чем-то я могла понять и опасения Лиль. – О том, что ты стала его женой вместо меня, я узнала только когда вернулась домой. Тогда я и решила, что может быть ты была в курсе всего, и сама хотела забрать Мильтона себе…

К концу фразы ее голос стал совсем тихим, но, не смотря на это, я расслышала каждое слово, которое, словно хлыст, ударяло по нервным окончаниям, оставляя в моем сознании глубокие рубцы.

Как легко они обвинили меня во всех грехах. Как легко сочли предательницей, хотя сами побудили к тому, чтобы я вышла замуж за Мильтона. Какая злая ирония – стать козлом отпущения для людей, ради которых больше всего старалась.

Должны ли после этого меня заботить их проблемы? Пожив в отдалении от дома и посмотрев на всю ситуацию со стороны, я смогла разглядеть, насколько мелочны мои родители, насколько капризна и избалованна моя сестра, которая не чувствует ответственности за собственные поступки. Все, что движет ими – это страх и чувство наживы. Они обвиняют Рена в двуликости, но забывают, как сами расточали фальшивые улыбки, пытаясь заставить его плясать под их дудку. Естественно, все, что им теперь остается, это трястись от бессильной злобы, потому что больше ничем они отплатить моему супругу не могут. Желая урвать сиюминутный кусок, они отдали ему в руки все рычаги давления на себя. Семейство Баффетов теперь полностью зависит от воли Рена Мильтона. Увы, я тоже, пока еще, нахожусь в их числе.

Понимая, что заснуть мне сегодня уже не удастся, я поднялась с дивана. Шум на улице давно прекратился - должно быть, хулиганы убрались до рассвета, пока соседи не вызвали полицию.

Я вернулась в свою комнату и безразличным взглядом обвела ее убогую обстановку, разбитое окно, через которое проникал утренний холод. Осколки лежали повсюду, даже на кровати. Я аккуратно собрала их вместе с простынями и сложила в угол комнаты. Когда-то, лежа на этой кровати, я лелеяла мысли о том, что смогу добиться большего, вырвавшись из этого дома. Как же я могла допустить, чтобы меня вновь вернули обратно?

Здесь даже посторонние люди, подосланные кредиторами, без всякого труда могут вторгаться в мою жизнь. Почему все остальные так спокойно к этому относятся? Разве они не должны злиться? Разве не должны жаловаться на то, что кто-то угрожает им? Почему все вокруг настолько флегматичны? Словно сонные амебы!

Я раскрыла чемоданы, привезенные накануне, к которым так и не притронулась, и тщательно обследовала их содержимое. Телефон отыскался довольно быстро – Зои тщательно упаковала все самое необходимое.

Заснув руку в карман пижамных брюк, я нащупала там и бумажку с номером Рена, но вытаскивать не стала. Мне просто хотелось в очередной раз убедиться, что она на месте, что при крайней необходимости, я рискну прибегнуть даже к этой мере. Но потом. Сейчас же, я впервые собиралась поступить по правилам...

Как Мильтон и говорил, в телефонной книге было всего несколько номеров. Зои значилась в самом начале списка.

- Да? – ответил сонный голос на той стороне линии. Но, уже сообразив, с кем разговаривает, женщина мгновенно проснулась. – Мисс Мильтон, это вы? Что-то случилось?

- Зои, здесь кое-что произошло. Мне нужно как можно скорее встретиться с вами.