Грешный шепот дождя

Глава 5

Эля

Ведомая инстинктом отнюдь не самосохранения, я спускаюсь на лифте в подземный паркинг и медленно следую вдоль рядов машин. Любопытство и страх, как в хорроре, зашкаливают так, что не различаю собственное дыхание от стука сердца. Какой у него авто? Думаю, черный хищный седан. Нет, у желтоглазого тигра может быть только… огромный MERS GLX 400, темно-серебристый в тусклом свете парковочных фонарей. Наверное, так ему легче маскироваться… Делаю шаг, но мотор урчит недовольно, мигнув фарами. Он меня видит и играет. Еще шаг, урчит, ждет. Приближаюсь к машине, рассматривая водителя, но стекло тонировано. Останавливаюсь в нерешительности, но тут меня догоняет… Радецкий, подмигивая непринужденно и беря за руку, утягивая за собой. Он по-хозяйски открывает пассажирскую дверь и усаживает меня на заднее сиденье, забираясь следом.

- У меня тоже встреча в этом ресторане, поэтому с Вами доберусь! – выдает, бросая кейс на переднее сиденье.

Замечаю, что за рулем сам Шатанов, и глупо пялюсь в темное окно. С другой стороны, будь у него личный водитель, я засела бы сейчас между ними двумя!

- Чего стоим? – интересуется Богдан.

- Сейчас сирена отвоет, а то категорически громко. – отвечает, рассматривая меня в зеркало заднего вида.

- Вы смотрите на меня?

- Ну, да. Ты думаешь громко. Меня глушит. – невозмутимо накрывает своей иронией.

Краснею в темноте, потирая лицо руками. Вот же шутник чертовый! Знает, что ляпнуть, как взрыв посреди поля!

- Эль, Рустам слишком прямолинеен. Не сердись на него за это, окей? – мягко поясняет Радецкий, удобнее устраиваясь и по-хозяйски откидывая голову на сиденье. Оно высокое и удобное, даже учитывая задний ряд. Еще бы! Тачка люкс-класса, а я тут как панно на лобовушке!

Киваю головой, но все же не понимаю, что делаю в такой тачке между двумя мужчинами. На мне строгие одноцветные джинсы, дешевые кеды, тонкий худи с капюшончиком, а вот мужчины… одни только костюмы чего стоят, а еще замечаю, что у обоих дорогущие часы со сложными циферблатами. Это такая фишечка новомодная, время видно на бесконечно звонящем гаджете, но котлы должны быть на месте!

- С такими комфортнее за границей, со сменой часового пояса, - поясняет Богдан, поймавший мой взгляд. – Ты играешь на каком-нибудь инструменте?

- О, нет! Если только на нервах маман. С этим мне удалось побороться в свое время, и капелька свободы осталась моей.

- Если струну гитары или скрипки при настройке перетянуть, то будет искажено звучание либо струна просто лопнет. – вкрадчиво и низко произносит Богдан.

- К чему это? – приходится даже нахмуриться, чтобы уловить какую-то тоненькую подколку. Точно, подколку! Этот хищник просто не может говорить иначе!

- К тому, что ты напряжена до инсульта. Выдохни. Мы просто едем в кафе. Ты подготовила отличные рисунки, поэтому заслуживаешь хороший ужин в приятной атмосфере. И никому и в голову не приходило, обидеть тебя. – он вздыхает, - Кроме тех людей, которые применяют к тебе силу.

Мне снова мерещится, или лицо мужчины приобрело металлический оттенок? Он дотрагивается указательным пальцем до виска, подпирая ладонью лицо, но смотрит мимо меня. Шатанов уже доложил, что я реагирую на боль в боку. Предатель! Зачем ему… им это? Какая разница этим боссам, что в принципе на моих боках? Слишком много вопросов, которые я постесняюсь задавать.

Мы останавливаемся у огромной многоэтажки на Смоленской площади. Прогуливаться здесь еще можно, но вот заходить в заведения не хватит и целой среднестатистической зарплаты. Вывеска White Rabbit приглашает нас внутрь, но мы оказываемся сначала в лифте. Как из машины, меня принимают мягкие большие ладони, сопровождая, прикасаясь мимолетно. Выйдя из лифта, я невольно охаю от того, где оказываюсь. Вот уж по истине «Кролик…» Шестнадцатый этаж, стилизованный под волшебное местечко. Роскошные люстры, изысканная мебель, невероятной красоты светильники, старинные канделябры, огромные часы, деревянный замок как посреди детского магазина и… высота. Огромный город простирается перед нами, занявшими угловой столик.

Не кафе, а ресторанище! - приходит в голову мгновенно. Невообразимо дорого. Невообразимо страшные амбалы на выходе из лифта. Взгляд скользит по какой-то бумаге-грамоте на стене и цепляется за слово «Michelin». О, да! Это точно не поставщик автошин! Один из самых дорогих и пафосных ресторанов столицы. Поверить не могу, что оказываюсь здесь, да еще и в такой компании…

- Что ты предпочитаешь на ужин? – спрашивает Шатанов, отодвигая мне стул и усаживая к столу, невесомо касаясь плеча.

- Даже… не знаю, сколько это стоит…

- Я спросил не об этом. Какая еда тебе нравится? Мясо, морепродукты?

- Давай угадаем? – предлагает Богдан, усаживаясь рядом. – Держу пари, что морских гадов она не ест, а вот сыр любит, верно?

- Да, - смущаюсь.

- Что-то типа бри? И мягкое мясо? Не стейки! Угадал? – черные тлеющие угли смеются добродушно, придавая мужественному лицу особенный шарм.

- Маренга из каштанового меда с фуа-гра и бри, запеченный кролик с зеленью и вино. Думаю, гранатовое полусладкое Rimon. – тихо говорит Шатанов, словно читая мысли Богдана и мои собственные, озорно поглядывая на нас. – Я заказал. Не мучай девушку.

- Не могу удержаться, чтобы не спросить. – прикусывая от нетерпения губу, собираюсь задать вопрос.

- Мы пригласили тебя. – выпаливает Богдан, расслабленно откидываясь на спинку стула. – Что-то еще?

- Н-нет, просто непривычно. – поёживаюсь от ощущения всепоглощающего восторга и страха одновременно. – И… зачем Вы меня пригласили? Мне не верится, что мои рисунки хороши. А Дмитрий… он мне отчет по практике может не подписать.

- Ты серьезно? Дмитрий… - огорченно протягивает Богдан.

Его отрывает входящий вызов, и он, извиняясь кивком, выходит из-за стола.

- Эля, пригласили тебя действительно мы оба. Эта история о деловой встрече… ты просто нравишься. Так честнее?

- Д-да, - киваю, - Но почему? Я же… совсем не Вашего круга. И одета…

- Плевать, веришь? Я могу скупить тебе шмоток на две квартиры, но это не сделает тебя другим человеком. Точнее, способно сделать хуже. – он пронзительно смотрит на меня, накрывая мою руку своей ладонью.

Приятно и тепло. Уже не так страшно, чувствуя, как что-то совершенно новое, удивительное и волнующее поднимается во мне от этого прикосновения. Никогда не боялась, когда до меня дотрагивались, но его горячая ладонь словно вскрывает скрытый поток энергии, спящий, обнажая нервные окончания и вынуждая воспринимать окружающее острее.

- Почему я? – нахожу в себе силы все же спросить, задать самый главный свой вопрос.

Неожиданно Шатанов встает, увлекая меня за руку к себе. Мы оказываемся у панорамного окна от пола до потолка, замирая перед шикарным видом вечерней столицы. Множество огоньков в домах, внизу, какие-то из них двигаются, мигают, переливаясь, следуя своей цели и траектории.

- Посмотри вниз, что ты видишь? – большие ладони ложатся на мои плечи, и сейчас не хочется ничего другого, только их, горячие и сильные, способные закрыть, уберечь от всего мира. Плавные и успокаивающие импульсы пробегают по телу, заставляя трепетать мое девичье естество.

- Дома, машины, город? – оборачиваюсь, видя, как пробежала морщинка сожаления поперек лба и застыла на переносице, между густых бровей.

- Огромный город. А сколько тебе лет? – все также невозмутимо говорит.

- Двадцать и скоро даже двадцать один. – не узнаю свой голос, звучащий неожиданно низко.

- И за все это время ты не встретила даже в своих родных человека, близкого тебе по духу. С кем бы тебе хотелось быть всегда, и днем, и ночью, и возвращаться к нему, чтобы ни случилось. Гореть им, дышать и жить.

Ничего более волшебного на чистом русском я не слышала ранее, поэтому замираю, наслаждаясь моментом. Так верно подмечено… А откуда он знает о моих родных?

- Это ответ на твой вопрос. Встречный – почему мы? Твое сердце колотится от нас, а глаза полыхают страстью. Настоящей, потому что врать и играть ты не умеешь. Знаешь, какова цена настоящему? – он замирает. – Оно бесценно. Чем ты старше, тем большую цену готова отдать за это, вот только встретить, уловить хоть мимолетно удается не каждому.

Его губы касаются моей макушки, согревая. Ладони чуть сжимают плечи, напоминая о своей нежной силе. Разворачиваюсь в его объятиях, уставляясь в подбородок, но лицо тут же наклоняется ко мне и губы прижимаются к моим, пробуя их на вкус. Робкое касание, перерыв, вдох, снова… Язык нежно пробегает по нижней губе, заставляя задохнуться от неожиданного желания большего…

- Осколки твоих звезд нежные на вкус… - протягивает хрипловато, грубым шепотом, но этот полушепот для меня изысканная мелодия.

Требую, прошу ее повториться, и мужчина целует крепче, жадно захватывая мои губы, заставляя впустить его в рот целиком, подчиниться ему, отдать все пространство для вдоха. Судорожно хватаю воздух носом, не отстраняясь, опуская свои ладони на его грудь. Твердая и горячая под тонкой сорочкой, как раскаленный камень. Он захватывает мое лицо ладонями, подчиняя меня вновь и вновь, но неожиданно отпускает, оставляя пьяную от сумасшедшего поцелуя, едва стоящую на ногах.

- Нам лучше присесть, - коротко и хрипло говорит, возвращая меня в плетеное кресло.

- Извини…те, - смущаясь, бормочу.

- За что? Ты ждала этого, а я хотел. Разве нет? – бокал в его руке дрогнул, и он сделал большой глоток, не сводя с меня требовательного взгляда.

- Да… - признаюсь впервые себе, будто каюсь в неимоверном грехе.

- А я все видел… - посмеиваясь за стол усаживается Богдан, устремляя на меня горящие глаза.

Они плавно и грубо скользят по моим губам, и я сжимаюсь в комок от произошедшего. Мало того, что я умудрилась целоваться с мужчиной на людях, так еще и при директоре!

- И предпочел послать своего собеседника подальше, но даже так – не успел. Первый поцелуй сорвал настырный Рустам. – посмеиваясь, выдает Богдан.

- Меньше будешь болтать по телефону, распрекрасный Богдан! – подначивает его Шатанов.

Мне немного легче от глотка вина, и теперь я с интересом наблюдаю за мужчинами, один из которых оказался таким грешным на вкус, что вынуждена свести бедра, сидя на стуле. Каким будет на вкус Богдан? Беспринципная и дерзкая пигалица, которую я усиленно придерживала все свои сознательные годы, кажется, рвется наружу. Мне интересно с ними. Вкусно. Эмоции настолько изящны и притягательны, что стоя у обрыва с автоматом у макушки, я выбираю – прыгнуть!