Ад на земле, Рай в Аду

Глава 14

 Здесь её встретили чревоугодники и обжоры, которых нещадно бил холодный дождь. Они пищали, сетуя на судьбу, кляли всех, кого ни попадя, за свои страдания, а их вместе с дождём хлестал ещё и град, не добавляя радости страждущим.

Между ними в любое время мог появиться огромный, как демонический бык, трёглавый пёс Цербер, с грозным рычанием хозяина здешних мест. Он нещадно кусал их, отрывая куски плоти. Не слушая стенания. Потом он бросал эти куски обжорам, чтобы они их поедали. Презрительно глядел на свары, иногда презрительно фыркая и чихая. Губы пса брезгливо кривились. Иногда он чихал от зловония, распространяемое, валяющимися кусками мяса от плоти грешников.

 Депинпик с раздраженной дрожью от страха проходила мимо валяющихся окровавленных кусков, за которые бросались в драку первые, кто их увидел. Она каждый раз боялась, что он нее страшный пес может тоже откусить кусок, а после кинуть мерзким обжорам.

 Внезапно кровавый кусок полетел к ногам злосчастной демоницы, за которым кинулись с десяток существ. Оказавшись перед ней, плотоядно вперили в неё голодные взгляды. Оторопь сковала всё тело. Как теперь спастись от них? Она медленно отступала, едва сдерживая внутреннюю дрожь. Через несколько шагов упёрлась спиной во что-то мягкое. Она уде догадалась, кто стоит сзади, но боялась признаться самой себе.

Набравшись храбрости, подняла глаза: на неё смотрели шесть кровавых глаз, а с губ трёх пастей Цербера стекала кровь. Он так оглушительно рыкнул, что заложило уши, существа, подхватив в руки брошенный кусок мяса, быстро убежали.

- Уходи, - грозно прорычал Цербер, - больше я не стану тебя защищать, - Депинпик наскоро кивнула, бросившись бежать со всех ног.

Между тем, царь-пёс неспеша пошёл за ней следом. Он наслаждался энергией страха демоницы. Ему было приятно купаться в таких сладких флюидах. Даже прикрыл на мгновенье веки. Когда он вновь огляделся вокруг, Депинпик уже не было в поле зрения. Самодовольно хмыкнул, принимаясь за привычную работу: рвать тела грешников.

 А ещё здесь на многие сотни миль простиралось зловонное болото Минарус с множеством разных тварей, которые выходили на твердь, поедая искусанных обжор. Крики и стоны укушенных, заживо съедаемых чудовищами, стояли над всей равниной. Смрад разносился ветрами во все стороны, но Цербера это нисколько не смущало. По большому счету, ему было все равно.

 Депинпик добежала до границы с другим кругом  передернуло от увиденного. И это был уже не страх, а почти мерзостное чувство тошноты. Она оглянулась назад: на нее уже никто не обращал внимания. Каждый занимался своим делом, то есть, Цербер рвал тела, а твари из Минаруса, похожие на гигантские многоножки, эти тела поедали.

Обитатели третьего круга с плотоядным интересом поглядывали на абсолютно целую  незнакомку, но длинные острые рога останавливали даже самых рьяных.

Хозяин круга  – огромный пес Цербер не трогал демона высшего эшелона, не смотря на то, что ему было не понятно, зачем она здесь? Он ходил вокруг неё, рассматривая со всех сторон, а потом отпустил на все четыре стороны. Собственно, куда-то туда она и пропала, когда он ее прогнал.

  Демоница удивлялась его размеру: со своим высоким ростом она едва доходила ему до брюха, причём, концами рогов. Откуда-то ей приходили знания, что он её не тронет, но ужас от одного только вида пса и его голов с тупыми мордами, холодил все существо.

Сейчас она медленно пятилась вперед  от вверенного ему пространства  в сторону ворот, а Цербер некоторое время продолжал её провожать, безразлично держась поодаль. Так они и дошли до входа на следующий круг.

 Завершение одной равнины, – начало другой. Вот он четвёртый круг.

Все ниже к центру земли. Жара стояла ужасная. С Депинпик пот лился ручьями, липкий, орошая свежие раны, которые от его соли хотелось расчесать, но приходилось терпеть из последних сил. Иногда на грани потери сознания.

Она уже была слишком измотана предыдущими кругами. Ей хотелось сесть где-нибудь у тихой воды, не важно у реки или озера, ополоснуться, почувствовать на раскаленной коже прохладную влагу, смывая с себя пот, разъедающий раны. Выспаться на изумрудной траве, а потом уже можно было бы продолжать путь, но этого не будет.

В дикой жаре не видно ни одного оазиса с водой, где можно было бы хотя бы утолить жажду. Она тяжело вздохнула, на краткий миг ярко представив изумительную картину своего возможного отдыха, а на яву выжженная пустыня с острыми камнями и ни единого кустика или травки.

 Вся равнина покрыта небольшими лагерями. Внушительных размеров палатки стояли группами, словно поселения. Здесь скупердяи и транжиры катали от одного лагеря к другому огромные каменные шары. Камни были огромные, а сами страждущие похожи на скарабеев.

Кто бы знал, что им достанется работа Сизифа? Вот произошло столкновение одного камня с другим. Работяги не заметили друг друга, после чего изрядно разозлились, что с двух сторон кинулись рвать друг друга на куски. Завязалась отвратительная драка с криками и воплями. Дерущиеся катались по земле, вырывая клочки волос из головы, стараясь захватить в кулак клок побольше, делая больнее, отчего крики становились все громче.

Депинпик, широко раскрыв глаза, смотрела с ужасом на эту мерзкую картину. Как оказалось, это не единственная драка. Вот в нескольких десятках локтей развернулось похожее побоище с вопящими криками. Рядом стоящие насмотрелись на уже самозабвенно дерущихся, принимаясь за собственную драку. Депинпик поняла, других развлечений у них нет и не будет.

«Какой ужас!» - устало подумала демоница.

Она уже не была уверена, что поступает правильно, отправившись в трудный путь за призрачным счастьем. В конце концов, даже себе она боялась признаться, что не испытывает к мужу никаких чувств. Весь этот путь, который она выбрала сгоряча, не стоил ее мучений. Бельфегор давно был ей не только неверен, но и не любил никогда.

Неизвестно еще, что скажут ей в конце пути. Пройдя всего три круга, насмотрелась больше, чем за всю безумно длинную жизнь.  

«Хорошо, что хоть сюда я не попаду», - вырвался вздох облегчения.

Люцифер сидел во Дворце Советов в Дисе.

Все дороги города текли реками из расплавленного металла. По ним ходили в специальных высоких башмаках, чтобы не обжечься, только демоны, которые жили в Дисе. Остальные же жители, а это мелкие бесы, черти, низшие твари, старались передвигаться прыжками. Выглядело это довольно забавно, когда разряженный, как новогодняя елка, бес, пытается перепрыгнуть довольно широкую огненную дорогу.

Войти в этот город можно было через одни из четырёх ворот, стоило это всего один золотой, а вот чтобы выйти, надо было заплатить целых двадцать! Только пока ещё никто не выходил. Слишком невнимательные пешеходы попросту сгорали в расплавленном железе. Они даже не успевали подумать о том, что им может быть больно, как растворялись в металле. Многие прохожие, наблюдавшие за внезапной гибелью своих соотечественников, сглатывали тяжелый ком страха перед опасностью, и все равно, вынуждены изображать попрыгунчиков.

Дис был, как лабиринт, запутан, и не сразу можно было найти то, что искал. Улицы расположены радиально по отношению к Дворцу Советов, возвышающемуся на центральной площади. Серо-пепельное здание казалось бархатным от пыли, прилипшей к наружным стенам. Здание похоже на старый замок с окнами-бойницами. Тяжелые металлические двустворчатые двери, больше похожие на ворота, закрыты. В жуткой жаре от раскаленных дорог деревянные ворота давно бы превратились в пепел.

Так вот, сидел Люцифер в своём кабинете хмурый и скучающий.

Демон резким движением открыл дверь, вошёл без стука быстрым шагом, усаживаясь напротив Повелителя. Тот молчал, не спеша разговаривать с вошедшим. Он с тоской разбирал на внушительном столе какие-то бумаги, свитки, делал умное лицо, что-то помечая для себя, первое время не замечая друга.

Бельфегор терпеливо ждал, когда его, все-таки, заметят, но так долго не могло продолжаться, и он, не говоря ни слова, смёл руками на край стола все бумаги. После чего уставился на Люцифера требовательным взглядом. Верховный посмотрел на друга с равнодушным любопытством, ожидая, что же последует за жестом протеста, хотя ведь сам его вызвал.

 Впрочем, он знал, зачем его вызвал друг, ставший на сегодняшний момент Князем Тьмы. Люцифер сидел мрачнее тучи, поглядывая из-под нахмуренных бровей. Красный цвет кожи отливал золотом от жара огня на улицах, толстые бордовые рога, закрученные назад, сейчас выглядели угрожающе. Он, наконец, отвлёкся от своего занятия, внимательно глядя в глаза Бельфегора. Он выждал несколько минут, будто решил вытянуть из Высшего демона жилы, пока не решил заговорить:

- Ты в курсе, что творит твоя жена? – сурово глянули на друга глаза Люцифера. Он был в ярости, дымя ноздрями, а сдерживаться весьма сложно. – Она не понимает, что подставляет тебя?

- Видимо, она для себя так решила, - беспристрастно ответил Бельфегор, развалившись в кресле, перекинув ногу на ногу. А что он еще мог ответить? В некотором смысле, он был виноват в ее глупом решении, но до подобного его фантазия не могла предположить.  – Депинпик не советовалась со мной по этому поводу. Ты ее накажешь?

- А заодно она подставляет Хранителей вод Ада! – уже гремел Повелитель, вовсю дымясь. - Одного я сегодня лишился, когда она выпросила воду из Ашерона! Твоя жена собирает воду. Что она задумала? – он навис над столом, едва сдерживая свой гнев.

- Я не знаю, - просто ответил Бельфегор, пожав плечами, но прямого взгляда не отвел от друга. – Ты ведь не думаешь, что я ее сам послал пройти круги Ада? Последнее время она усердно занималась чтением фолиантов.

- Идиот… - повелитель обреченно вздохнул, указывая пальцем на, сидящего напротив, демона. - До меня дошли слухи о юной смертной… - ответа Повелителю не последовало. Бельфегор опустил веки и что-то пытался найти в рисунке на столешнице. Хотя, что там можно было рассматривать? Столешница-то была из железа. - Будешь молчать или разглядывать мой стол? Только не говори, что она тебе интересна из-за Романы, - презрительно скривил губы Люцифер. – Не поверю.

- Романа… - хмыкнул Бельфегор. - Она мне поперёк горла стоит! Старуха зарвалась! – он неожиданно громко хлопнул ладонью по столешнице, вскочив с места. – Учит девочку не поддаваться моим чарам. А я… - вовремя заткнулся, не вывалив неожиданную для него самого правду.

- Ты их используешь на смертной? – искренне удивился Князь, приподняв брови.

- Нет. Перед её чарами я сам… - Бельфегор запнулся на слове и закашлялся, прикрыв веки.

Кажется, он сейчас опять едва не проговорился о тайне, которую скрывал даже от себя. Никак не мог поверить, что с ним могла произойти подобная оплошность, как особая заинтересованность к смертной девочке. Почти к ребенку.

- Влюбился в смертную? – удивленно вскинул брови Повелитель, а потом насупился. – Как есть, идиот, - покачал головой.

Не мог Повелитель сердиться на своего давнего друга. Настолько давнего, что уже забыл, сколько лет продолжается их дружба. Однако, наказание ему не избежать, иначе всем захочется мстить своим неверным супругам или женихам.

- Не знаю, друг, - демон опустил плечи и немного обмяк, а Повелитель продолжал:

- Если Депинпик возьмёт воду из озера Коцит, это не пройдёт бесследно для вас обоих. Знай это, - проговорил таким тоном, что Бельфегор понял, на этом их дружба, если не закончится и не даст трещину, то все равно, для них все изменится навсегда.

 Бельфегор обреченно покачал головой, поднялся и, не прощаясь, вышел из просторного кабинета Повелителя. На душе было муторно и тревожно. Неужели Депинпик пошла на этот шаг из-за него? Не верилось. Потом решил, что это всё её эгоизм и гордыня. И снова подумал, что обратной дороги нет, а отвечать перед Повелителем придётся обоим.

«Христя… Христина…»

 Уже несколько дней Сева докладывал брату обо всём, что происходило в общении с его новыми друзьями. Вот и сейчас юноша завтракал за столом, когда к нему подсел старший брат. Он налил себе кружку парного молока и оторвал ломоть тёплого домашнего хлеба. Ароматный, рассыпчатый… Никита откусил большой кусок, запивая утренним молоком. Вкуснятина!

Сева же не разделял его радости и удовольствия. Ему было интересно общаться с ребятами, хотя Христя последнее время стала какой-то странной, это, наверное, из-за нервов, а вот доносить оказалось противно. Слетел легкий, как поволока, флер таинственности разведчика, ощущая себя банальным стукачом, отчего становилось противно липко самого себя. Хотелось отмыться от всего этого.

- Чего смурной? – подмигнул ему брат.

- Да, - отмахнулся от него Сева, - достали эти нервы!

- Какие нервы? – веселость Никиты слетела и перед Севой сидел уже не старший брат, а полицейский.

- Да, Вадька весь на нервах из-за Христи, а та ходит, как в воду опущенная. Они с Романой о чём-то разговаривают, но без меня. , может, они о чем-то догадываются? Может, они поняли, что я… - мальчишка запнулся, но проговорил ненавистное слово, - … стучу тебе на них?

- ты не стучишь мне. Ты сейчас А про волков они ничего не говорили? – Никите уже стало так интересно, что он отложил кусок ароматного хлеба рядом с кружкой молока, словно забыл про еду.

- Это не волки, а оборотни, но им сказали, чтобы они больше не трогали деревенскую скотину.

- Оборотни, значит… - для молодого полицейского это было что-то из ряда вон выходящее.

 В сказки он давно уже не верил, как и в Деда Мороза, только не теперь. Не тот вариант. Такого размера дикие животные в принципе не водятся в природе, а эти – огромные. Самих-то не видел, но видел отпечатки лап и знал точно, такие не живут в их краях.

- Ты о чём задумался?

- Больше ничего при тебе не говорили?

- Говорили про какого-то Бельфегора.

- А это кто еще?

- Демон. Он во сне приходит к Христе.

- Эти нечисти уже и таким образом общаются с вами?! – Никита Викчук в сердцах поднялся, несколько раз быстрым шагом пробежался по кухне. – И что? Ваша Романа ничего не может сделать?! Ты же говорил, она практически всемогущая!

- Видимо, пока ничего, - пожал плечами Сева. – Да и не говорят они мне все. Что-то скрывают, а что, пока не знаю.

- Ладно, - он снова уселся на табуретку напротив брата, - постарайся выяснить до конца, что случилось с Катей и Саней? Куда они пропали? Не верится, что с них заживо сняли кожу, - лейтенант задумчиво потер указательным пальцем подбородок. – Мне кажется, они с ними видятся.

- Так их же демон забрал, они превратились в привидения! – почти обыденно ответил Сева, отмахнувшись от брата, мол, знаем мы про это.

- Ну и дурдом у вас там творится! – в сердцах фыркнул Никита, выйдя из кухни на улицу, не доев завтрак.

 Сева посмотрел брату в след. Ну и чего психует? Словно он, Сева, что-то может сейчас сделать? И так рассказал, что знал. Поднялся и тоже вышел со двора на улицу. Чем заняться? К кому пойти? К Христе? Так она ходит, как в воду опущенная, вся из себя на своей волне. И отправился к Вадиму, как к меньшему злу. Может, он скажет что-нибудь новое.

 Вадим сидел у себя в комнате и разглядывал альбом со школьными фотографиями. Вот Христя с Катей… им по девять-десять лет… торчат смешные хвостики… и сами смеются. А ведь перед самой съемкой девченки подрались и потом всем классом месте с учительницей приводили их формы в порядок.  

Вот Генка, Саня и он сам обнимаются перед камерой… Они старались разнять подружек, а они едва их не извазюкали в грязной листве. В это время дверь открылась и просунулась тёмная голова Севы, прерывая воспоминания о школьных годах.

- Чем занят? – Сева вошел в комнату, усаживаясь на кровать друга.

- Заходи, - пригласил друга Вадим. Севка прошёл, поглубже устраиваясь на кровати. Собственно, он уже сам себя пригласил и предложил присесть, не дожидаясь слов хозяина. – Что сегодня будем делать?

- Понятия не имею, Романа молчит, а Христя… - он запнулся, - …она, словно не в себе после танцев с этим чёртом, - зло закончил он фразу.

- Может, ей и самой не сладко? Он же сам навязывается ей. Может, она не желает с ним встречаться? – допытывался Сева.

- Не знаю, - пожал плечами Вадим.

На душе и так было противно. Он дико ревновал Христю к рогатому, а как их разлучить, не имел понятия, оттого и злился на себя и весь свет.

Вторые сутки без сна и без еды. Вторые сутки без отдыха с саднящими ранами на теле.

Депинпик еле передвигала ноги. Она перешагнула порог пятого круга. Здесь стоял тошнотворный смрад от заболоченной реки Стикс. Грязная маслянистая жижа переливалась из верхней лужи в нижнюю.

Здесь ходили злые и угрюмые люди. Они рвали друг друга на части от злости и затаптывали эти куски в грязь, отчего она смердила. Депинпик зажала нос ладонью, но всё тщетно. Она не могла понять, откуда в людях столько ненависи друг к другу? Почему им настолько нравится причинять друг другу боль, унижение?

Рядом с ними ходят разные неприкаянные души и плачут, проливая горючие невидимые слёзы. Демоница еле вытаскивала уставшие ноги из противной жижи Стикса, разливающейся в некоторых местах по равнине помимо основного русла. Провела пальцем по грязи - густая, вонючая.

«И как набирать здесь воды? Или набирать эту жижу?» - с тоской и без прошлого раздражения подумала Депинпик, оглядывая всё вокруг. На нее не обращали внимания. Грешники и души занимались своими делами. Хоть это радовало. – «А где искать Флегия? Чёрт бы побрал с его болотом!» - она огляделась. – «У кого спросить? А не у кого!»

 Спрашивать не пришлось – Флегий*** сам пожаловал к ней на встречу с противной слащавой улыбкой. Неухоженный, в речной грязи, со спутанными длинными космами, был похож на большую тёмную кочку с лягушачьим ртом в своих лохмотьях. При нём гневные существа становились кроткими, как ягнята; плаксы переставали рыдать и хныкать, а ленивые сразу начинали что-нибудь делать, лишь бы только на них не обращал внимания Хозяин.

- Что забыла в моём славном болоте, демон Братства? – хрипло поинтересовался он.

- Флегий, мне нужно набрать немного воды из Стикса, - взмолилась Депинпик, устало глядя на мерзкого грязнулю.

- С ума сошла! – возмущенно воскликнул Хозяин пятого круга, испуганно замахав на нее руками. - Хранитель ни за что не позволит этого!

- Поговори с ним, - она сложила руки в мольбе, - прошу тебя… - и упала без чувств.

 Очнулась демоница на подстилке из чистой прохладной травы. Над головой низко висело грозовое мрачное небо, рядом с ней никого не ощущалось. Постаралась пошевелиться, но воспалённые раны на спине, оставшиеся ещё с первого круга, сразу уложили её на место со слабым стоном. Обессиленная, израненная, ведомая своими глупыми желаниями. Вернее, это уже сейчас они казались глупыми, а не когда она возлежала на своей кровати, обложившись фолиантами.

- Лежи, уж, - добродушно проворчал Флегий, - устала, небось.

- Устала, - бесцветным голосом подтвердила Депинпик. – А ты сам-то как здесь оказался?

- Это долгая история, - отмахнулся он, принимаясь за еду. – Будешь?

- А что это?

- Ай! Да бочина вон того злого доходяги, - показал на недовольного мужика и Депинпик снова отрицательно покачала головой, а к горлу подкатился тошнотворный комок.

- Так историю свою расскажешь?

- Расскажу, - простецки ответил Флегий, - чего ж не рассказать.