Нереаль - Трудные деньки

Сезон Смертельного боя - часть 3

* * * 

Через некоторое время я очнулся. Солнечный свет от купола бил уже не так ярко. Значит, вечереет. Я поднялся. Пора уходить.

Чем бы ещё заняться? Чёрт, совсем забыл, что сегодня – дискотека! Я помчался к себе в комнату.

На моём терминале мигала надпись о пяти неотвеченных вызовах. Два из них были из комнаты Анны, но у неё никто не ответил, когда я пытался перезвонить. Три остальных вызова обратного номера не содержали. Наверное, звонок был сделан с публичного терминала.

И как в подтверждение моим словам, терминал запищал сигналом вызова. Я нажал кнопку «принять». На экране появилось лицо Анны.

— Ятен! Ну наконец-то! Я уже устала тебе звонить. Ты где пропал? Дискотека скоро начнётся.

— Я это… — я изобразил виноватое лицо.

— Давай быстрее сюда. Ты хоть не забыл, куда?

— Бар Пятого крыла.

— Отлично. Мы тебя ждём!..

Разговор завершился, изображение погасло.

Я быстренько переоделся в более подобающий наряд для дискотеки и пошёл к двери, на ходу командуя ей открыться. Затем побежал к лифту. Через две минуты я уже был в Пятом крыле, сориентировавшись по карте, нашёл местный бар и помчался туда.

В баре пока никакой дискотекой и не пахло. Было тихо, спокойно… Люди сидели на столиках либо за стойкой и мирно общались. Только лишь в стороне, у стены, шло действо, хоть как-то имеющее отношение к надвигающемуся веселью. Монтировали оборудование… Надо же! Намечается живая музыка. Здорово!

— Наконец-то! — первая реплика в мой адрес. Сказал это Барт, который раньше всех меня увидел.

Я подошёл к столику, за которым они сидели. Барт и Лексингтон потягивали что-то крепкое. Наверное, коньяк. Анна ограничилась соком.

Я присел.

— Чего ж так? — спросил я с усмешкой у Анны, взглядом указывая на её бокал.

— Не люблю спиртное, — поморщилась она.

— Похвально. Я тоже, — я подмигнул ей и посредством терминала, стоящего у столика, сделал заказ. Через минуту мне принесли сок. Я выбрал ананасовый.

Неизвестно откуда появился Блейк.

— О! Вы уже здесь! Спасибо, что приняли приглашение. Не забыли о завтрашней тренировке? Отлично! Приятно провести время.

И он удалился, исчезнув в толпе.

Тем временем за весёлым разговором мы и не заметили, как приготовления у дальней стены подошли к концу. Столики мигом подвинули из центра бара, чтобы освободить как можно больше пространства. Вокалист группы сказал вступительную речь… И начались танцы. Бодрая живая музыка, что может быть прекраснее! Мы скакали по залу, как бешеные, ничем не выделяясь из всей прочей публики.

А чуть позже настал черёд медленного танца. И как-то так получилось, что этот танец был моим и Анны. Я не помню, кто из нас двоих был инициатором. Я просто помню её глаза, в которых я растворился в те недолгие четыре-пять минут…

* * *

Мы веселились до рассвета, благо завтра тоже был выходной. А потом разбрелись по комнатам и я спал до самого обеда. Наконец, я проснулся и, наскоро приведя себя в порядок, позвонил Анне. Долгое время не было ответа, и я уже решил, что её нет, как вдруг её сонное лицо появилось на экране.

— Ой, привет, — сказала она, зевая.

— Соня, вставай! Не забыла, что сегодня дружеский матч?

— Ох, нет! — простонала она. Непонятно было, подтверждает ли она, что не забыла, либо как раз наоборот, и к её восклицанию смело можно было бы добавить: «только не это!»

— У тебя есть номера Барта и Лексингтона?

— Да, вот, запиши.

На экране появилось два номера.

— Хорошо, — сказал я. — Собирайся. Я им сейчас перезвоню, а потом зайду за тобой.

— Давай, — бросила она и отключилась.

* * *

Тренировочный матч прошёл в командном Смертельном бою. Здесь, в зоне тренировки, было несколько арен на выбор, расположенных прямо на планете. Неплохих, надо сказать, арен.

Вначале играли мы четверо против четвёрки, в которой был Блейк со своими товарищами. Потом по ходу дела составы менялись. Играли четыре на четыре, три на пять, три на четыре, а также один раз пробежались в обычном Смертельном бою – каждый сам за себя. Уровень боли был установлен на детский, так что бои из напряжённых и пугающих превратились в интересную игру. Вот здесь и оттачивается тактика боя, подумал я тогда. Когда тебя не волнует, убьют тебя, или нет. Когда ранения всего лишь щекочут тело. Тогда ты приучаешь свой разум к тактическим манёврам, так что в реальном бою ты их сумеешь проделывать, даже с завязанными глазами, даже с глазами, залитыми кровью, корчась в агонии болевого шока. Ничего не соображая, ты сделаешь единственно верное действие. И победишь.

С тех пор я стал проводить в залах тренировок намного больше времени.

* * *

Потекла размеренная жизнь. Сплошные бои вперемежку с посиделками в барах, прогулками по саду и вылазками в тренировочную зону. Чем дальше, тем больше я отдавал предпочтение именно тренировкам и лазанию в библиотеке. Остальное медленно, но верно отходило на второй план, да до такой степени, что мои друзья уже начали возмущаться. Теперь нас было не четверо в нашей маленькой компании, а пятеро: Блейк перебрался из своего круга к нам. Как он сам объяснил, с нами ему прикольнее.

Не спеша, величаво проходил сезон Смертельного боя. Арен было великое множество, начиная от старинных храмов и заканчивая разнообразными заводами или космическими станциями. Очень много разных личностей попадалось на аренах. Это были и простые богачи, решившие попробовать свои силы в Состязаниях (обычно сил оказывалось маловато, и больше одного раза их на арене не встречали), это были и люди, занимающие должности на законных работах, типа Барта (они объясняли своё участие точно так же, как и Барт), это были и киборги, и преступники, и бывалые солдаты (но тем не менее новички в Состязаниях), и какие-то сверхсекретные личности, досье на которых могли получить лишь люди, имеющие уровень доступа намного выше моего, были и просто работники Состязаний – специально выпестованные Ксаном воины, работающие по контракту, а также участниками были пленные представители рас некрисов и скаржей.

Однажды один из рейтинговых боёв проходил в сумасшедшем мире Кооса – планете, целиком залитой водой. Суши здесь почти не было, и это заставило местных аборигенов настроить множество плавучих городов, иначе планете грозило перенаселение. А перенаселением суши здесь считалось более двадцати тысяч людей, живущих на этой суше. Им здорово повезло, так как местные деревья вырастали толстенными и упирающимися в небо буквально за год, а месторождения металла выходили прямо к поверхности почвы – бери-не хочу. Так что через век весь океан был в гигантских судах, а цифра населения планеты уверенно поползла вверх.

Корпорация Лиандри решила выкупить один из древних транспортных галеонов, обустроив там арену. Огромная дрейфующая по безбрежному океану крепость из дерева… Уже находясь в кресле сна на борту катера, в данный момент швартующегося к галеону, я читал информацию о соперниках. Кресло сна здесь было только одно. А я успел увидеть в иллюминатор катера рядом с галеоном покачивающиеся на волнах безбрежного океана ещё четыре таких же катера. Понятно.

И когда я добрался до третьего противника, я присвистнул. Лексингтон! Чтение его досье заставило меня приоткрыть глаза. Я, конечно, заметил на тренировке, что он как-то вяло играет. Уважает исключительно пистолеты… И очень метко стреляет. Но теперь мне стала понятна причина всего этого.

Очень уважаемый воин. Он известен за то, что использует в бою только пистолеты. Массовый бой не очень любит, гораздо больше предпочитает традиционную дуэль. Его меткость уже вошла в легенды. И он становится вдвойне опасен, если найдёт второй п******т, поскольку стреляет одинаково хорошо из обеих рук.

Вот такие пироги. Вот такой он, скромняга Лексингтон. И я понял, что бой обещает быть жарким…

Галеон, конечно, был не единственной оригинальной ареной. Встречалось очень много интересных дизайнерских решений; встречались арены, которые и аренами то были не с самого начала, а став ими, оказались интереснее многих искусственно созданных.

Однажды пришлось биться на арене, которая сама из себя ничего такого не представляла в эстетическом смысле. Зато продумана была как арена настолько, что биться на ней было просто удовольствием. И я по окончанию боя полностью согласился с её описанием и с мнением товарища Крегора:

Лабиринты Бурь были специально разработаны для Состязаний. Это строение было продумано строго как боевая арена с многослойными зонами и маленькими точками засад. Это – личная зона тренировки Ксана Крегора и находится на самой высокой точке расширяющегося Реконструированного Нью-Йорка.

Здесь я впервые сражался с Анной. И когда я прочитал перед сражением её досье, то был слегка поражён. Оказывается, Анна хоть и действительно работала в цирке, но вступила она в Состязания по причине острой нехватки денег. Вся её семья может остаться без крова над головой, если она не выплатит долги кредиторам. А выиграть ей нужно очень немаленькую сумму…

После поединка Анна смотрела на меня виноватыми глазами. Но я сделал вид, что её досье не читал. Я думаю, она всё-таки догадалась об обратном. Служащие Состязаний напоминают каждому участнику о прочтении досье и информации об арене, так что забыть я не мог. Единственным объяснением с её стороны могло бы быть что-нибудь типа принципа не читать досье, но Анна знает: я побеждаю потому, что впитываю в себя всю информацию, какую могу. И пройти мимо этой информации я не сумел.

Я ещё не раз с ней встречался на арене. И мы друг другу не давали пощады. С Лексингтоном я встречался только один этот раз, на галеоне. С Бартом за весь сезон так и не пострелялся ни разу, разве что с Блейком успел перекинуться разок парой выстрелов. Блейк поднабрался опыта, но всё же от меня он уже отставал.

Я и выигрывал, и проигрывал. Случалось всякое. За каждую победу, либо поражение, за каждый бой в мой рейтинг шли определённые очки. В конце сезона Смертельного боя по подсчёту этих очков кто-то должен будет пройти в финальный бой сезона. Победитель будет объявлен Чемпионом Смертельного боя.

* * *

Баррикада. Загадочный древний инопланетный замок, который парит над электрическим штормом. Баррикада Ориона – замечательная и опасная арена.

Мои противники в этом бою:

Не могу поверить! Анна! Вот так встреча... Сейчас я задам ей жару.

И Блейк здесь! Вдвойне радость. Рейтинговый бой с друзьями – что может быть приятнее...

Ладно, не об этом стоит сейчас думать. Я переключил внимание на досье остальных участников.

Арис – солдат, полевой командир 12-й Имперской Механизированной дивизии. Её выбрали для участия в Состязаниях после того, как она в одиночку прикончила восьмерых скаржей энергетическим кинжалом во время битвы за Орионский Синоптический Пост. Мощная женщина, сильное телосложение.

Азура – преступница. Она отсидела долгих шесть лет на Марсе по причинам, пока не установленным. Недавно была доставлена на Состязания, но никаких данных о её прошлом не имеется.

  Аркот24 – псих. Прошлое Аркота к делу отношения не имеет, поскольку его память была стёрта воспитателями Лиандри после его добровольного согласия. Теперь он – член команды «Безнравственность» и беспрекословно исполняет малейшее желание Ксана Крегора. «Безнравственность»? Интересно... Я о них читал. У Ксана своих людей довольно много на Состязаниях. И все они больше рабы, нежели слуги. У этой команды нет других мыслей, желаний и побуждений, кроме как служить Ксану.

Впервые встречаю ксановского бойца. Наверное, это из-за того, что он – новичок, а Ксан редко делает пополнение штата. Посмотрим, на что эти бойцы способны...

* * *

Первое, что я увидел – громадное каменное строение перед глазами. Замок. Я стою в его воротах. Дворик между воротами и строением замка разделяется на две части, и каждая идёт вдоль крепостной стены, огибая замок. У строения впереди я увидел прислонённый к стене импульсный пулемёт и подобрал его. Затем рванулся вдоль стены на поиски более мощного оружия. Вход в замок и тронный зал...

Тут же на меня напал первый противник. Шипение, свист. Я отпрыгнул за столб. Ракета Арис пронеслась мимо и исчезла в проходе. Я атаковал режущим лучом импульсного пулемёта. В меня понеслась ещё одна ракета. Арис, выпустив ракету, уклонилась за столбом. Я же наоборот выскочил и побежал по залу, понимая, что, так продолжая, долго не продержусь. За троном был тайник – лифт, отвёзший меня наверх. Он успел меня увезти с опасной позиции, когда в меня полетели ещё две ракеты Арис. Наверху была небольшая каморка, в стене – окно с видом на крышу и крепостные башни замка. У самого окна на подоконнике лежала снайперская винтовка и пара коробок с патронами. Я схватил винтовку. Тут же на крыше впереди началась перестрелка. Я пригляделся: Блейк схватился с Азурой, безумно прыгая по крыше. Я прицелился, поставив восьмикратное увеличение. Выстрел! Азура осталась без головы. Повторный грохот – и ничего не успевший понять Блейк отправляется следом за Азурой.

Сзади раздался звук поднимающегося лифта. Я моментально развернулся и выстрелил. Арис, выронив ракетницу, упала с дырой во лбу. Вот оно, пожинание плодов неустанных тренировок! Три очка, как будто зевнул. И вдобавок ракетница.

Я съехал на лифте вниз и осмотрелся. В тронном зале никого не было. Где-то издалека и к тому же снизу раздался звук перестрелки. Подвал, что ли?

Сбоку от трона был выход наружу. Я выскочил на тропу, окольцовывающую замок. Здесь же рядом был боковой выход за крепостные стены. Я не преминул воспользоваться и им, чтобы осмотреть территорию.

И когда я выскочил со двора, я застыл, как вкопанный. Перед моими глазами земля обрывалась. И открывалось взору громадное пустое пространство.

Не могу поверить! Остров с замком парит над землёй, над облаками! И вдали, на краю горизонта, виднеются россыпи таких же летающих островов... Как такое место смогли создать? Какие инопланетяне? В жизни не вступали мы в контакт ни с кем, кроме скаржей и некрисов. И остатков древних цивилизаций вроде этой не находили... Как же это?..

Сбоку раздался щелчок. Я отскочил, одновременно оборачиваясь. В то место, где я стоял, ударил град шрапнели. Целивший в меня находился довольно близко.

— Анна!

— Ятен, я же тебе говорила: не заглядывайся на местные красоты.

— Ох ты ж и подлая! — возмущённо прокричал я.

Переругиваясь, мы одновременно вели бой, скача совсем рядом с обрывом. Она пыталась достать меня шрапнелью, я – ракетами.

— Не лови ворон, — кричала она.

Наши бой и диалог бесцеремонно прервались от взрыва под нашими ногами. Я успел увидеть Аркота24, который пустил нам под ноги ракеты – и мы дружно ухнули с обрыва.

В полёте нас поднесло друг к другу, и мы продолжили в обнимку падать в бездну. Я на миг глянул в её глаза, полные сожаления.

А потом меня разорвало на куски.

Наверное, её падение длилось долго. Я воскрес где-то в подвалах и успел увидеть, что на моём счету не убыло, три очка так и осталось. Это оттого, что Анна меня убила раньше, чем мы достигли дна бездны. Но и на её счету не убыло. Поскольку она заработала одно очко на мне и тут же его потеряла, разбившись. Поначалу я очень обиделся на её выходку. Но потом до меня дошло, что она весьма правильно сделала. Если бы не это, мой и её счёт уменьшились бы на одно очко. А если бы до меня дошло сразу, то у каждого из нас было бы и на одно очко больше: нужно было выстрелить одновременно с ней, убив друг друга.

Но нечего жалеть о несбывшемся. Я огляделся. Воистину, подвал! Всё заросло плесенью, сыро, грязно. Открытое окно прямо в бездну, как и наверху. А совсем рядом – ракетница. Я подхватил её и помчался искать лестницу или лифт наверх. Тем временем наверху шёл ожесточённый бой, судя по непредсказуемо изменяющемуся счёту. Я уже давно перестал быть лидером этой битвы, но что поделаешь... Также, судя по тому, что звуки битвы до меня не долетают, бой идёт на крыше. Раз! Счёт Аркота24 подпрыгнул на четыре единицы. Он где-то нашёл расщепитель и прибил всех. Значит, расщепитель есть на этой арене, и он где-то на крыше.

Вот он, лифт! Я поехал вверх и оказался в тронном зале. Здесь как раз двое из вновь воскресших бойцов – Арис и Азура – пытались пристрелить друг друга из пистолетов. Ни одна не давала другой схватить оружие помощнее. Я стал набирать в стволы ракеты, попутно захватив Арис в прицел самонаведения. Звук закладывания ракет в стволы долетел до их ушей. Они как по команде развернулись и стали стрелять в меня. Я отпрыгнул за столб от их пуль, на ходу отпуская курок. Ракеты вырвались из стволов, летя к жертвам. И одна из них, сворачивая в сторону за захваченной в прицел Арис, врезалась прямо в столб, за которым я укрылся. Взрыв разворотил моё тело и испепелил мозг...

Я воскрес снова перед воротами в замок. Подобрал импульсный пулемёт. Поглядел на свой счёт. Мало того, что в самом низу, так ещё и мой счёт понизился на одно очко за то, что подорвался на своей же ракете.

Мне определённо сегодня не везёт...

* * *

Я всё так же продолжал тренироваться. И делал это всё с большим увлечением. А в прочих местах увеселения появлялся всё реже. Друзья начали выражать по этому поводу обеспокоенность. Потом – тревогу.

— Ты себе скоро мозги сожжёшь! — сказала как-то Анна, когда мы завершили тренировку и стояли у выхода из тренировочного зала.

— Это точно! — поддержал её Блейк. — Барт, ты-то хоть что-нибудь скажешь?

— Что я могу сказать? — ответил тот. — Молодой человек стремится стать Чемпионом. У него есть цель, и это похвально. Пусть делает, что хочет, не мешайте ему – вот мой совет.

— Барт!.. — возмущённо сказала Анна.

Я же мыслями был далеко. На самом ли деле я стремлюсь и надеюсь стать Чемпионом? Ответ следовало искать в глубине себя. Я не знал, что движет мной, когда изводил себя на тренировках до седьмого пота. Во мне кипела какая-то одержимость. Жажда схватки, что ли? Я с радостью отправлялся на очередной рейтинговый бой и с нетерпением ожидал следующего, вновь до седьмого пота упражняясь в стрельбе из ракетомёта, снесения голов из снайперки, в коем искусстве я немного преуспел. Боты – искусственные соперники – прямо пачками укладывались обезглавленно по арене, когда я брал снайперку и заседал где-нибудь на вышке, в прицел озирая все окрестности. А когда мне это надоедало, я спускался вниз и начинал оттачивать навыки стрельбы снайперскими пулями в ближнем бою, навскидку. Поначалу получалось не очень, а конкретнее – вообще не получалось. Но потом потихоньку я набивал руку. И вот громыхает выстрел – и вылетевший из-за угла бот лишается головы, падая на пол.

Боты – это искусственные соперники. Вообще – это сокращение от слова «робот». Тела что у робота, что у бота одинаковые – путаница металлических планок и проводов. Но между ними есть громадная разница в виде интеллекта. Интеллектом бота управляет сама система Состязаний. Бот видит систему и всю арену изнутри. Он знает всё, что знает система. Знает, где в данный момент находятся соперники. Знает все тайники на арене. Чем выше установленный уровень сложности, тем он чаще и умелей этими знаниями пользуется. Тем лучше, как бы так сказать, процент его меткости. Согласитесь, это не совсем честно. Отсюда и возникают иногда недовольства участников по поводу того, что шибко сложный бот попадает из пистолета в голову противника на расстоянии в несколько километров. Или безошибочно определяет местонахождение противника среди сотни потайных мест арены. А в смысле тактики боты – никакущие.

Гораздо сложнее и дороже устройство робота. Принцип интеллекта у него совсем другой. Робот намного ближе к человеку тем, что он собирает информацию через свои электронные органы чувств, а не при помощи системы. Потом его внутренний компьютер анализирует эту информацию и даёт телу команды выполнить определённые действия. Таким образом, меткость робота близка к человеческой, его действия основываются на том, что он видит, и на его собственной памяти. И робота порой, сражаясь с ним, очень легко спутать с человеком.

С простеньким интеллектом бота легко справляться системе, даже если этих ботов – несколько десятков. А вот даже с одним интеллектом робота системе не совладать. Для этого потребуется ставить дополнительный компьютер. И решили не мараться особо. Для тренировок сгодятся боты.

— Ятен, ты в самом деле стремишься стать Чемпионом? — полуулыбчиво вопрошает Анна, вырывая меня из размышлений.

И я в ответ качаю головой.

Если уж говорить о том, надеюсь ли я стать Чемпионом, то следует упомянуть об одном случае, после которого я понял: стать Чемпионом Состязаний мне не грозит.

Однажды мне попалась на глаза в библиотеке запись боя Ксана и скаржей. По слухам, тогда он решил повторить подвиг Меча. И повторил. Я смотрел на то, как он укладывает скаржей в кучу, и мне становилось не по себе. Это притом, что каждый из скаржей смог дать жару многим из известных мне по другим повторам ветеранов. Не хотел бы я оказаться на пути этого здоровенного робота…

Дальше было несколько кадров, как Ксан и скаржи встают из кресел сна. Они, однако, находились в одной комнате. И более того: Ксан подал руку одному из скаржей, как старому знакомому. И скаржи с ним вполне дружелюбно расстались. Насколько я помню, Меч после боя со скаржами взял их тогда к себе на работу в качестве бойцов. Скорее всего, это те самые скаржи. А теперешний руководитель, Ксан, похоже, в хороших отношениях со своими подчинёнными.

Надежды победить во мне уже не осталось. Но удовольствие, с которым я участвовал в боях, никуда не девалось. И я по-прежнему тренировался и изучал материал. Кстати, как я ни искал, информации в библиотеке об аренах или о других участниках не нашёл. Тоже замысел верхушки. Об аренах и участниках можно узнать только непосредственно перед боем. А сами эти досье, как я понял, пишутся лиандровскими психологами на основе полученных данных и личных наблюдений. И они дополняются по ходу Состязаний так же, как и развивается по этому же ходу участник.

Я оторвался от экрана терминала и взмахнул рукой в ответ на звонок. Дверь исчезла в стене, и в мою комнату шагнула Анна.

— Опять сидишь? — с упрёком сказала она.

— Сижу, — улыбнулся я.

— Господи, сколько можно! — она шутливо воздела очи вверх. — Пошли со мной! Освежишься. Пообщаешься с нами…

— Да я вообще-то немножко занят… — слабо попытался воспротивиться я.

— Пошли-пошли! — она потянула меня за руку прочь из комнаты.

Да, иногда ей удаётся вытащить меня куда-нибудь. Сейчас это куда-нибудь оказалось баром. И как всегда, там начались обычные обсуждения последних событий, разговоры о всякой всячине и тому подобная чепуха. Сказать, чтобы меня это напрягало, нельзя. В нашей небольшой компании я по-настоящему расслаблялся. Но в то же время внутри меня бурлило другое чувство, жажда впитать в себя как можно больше знаний о Состязаниях. И снова в бой, нет разницы: учебный или настоящий. Краем уха я прислушивался к весёлым обсуждениям.

— А вы знаете, что вчера Раздиратель полностью оправдал своё прозвище, голыми руками разодрав некротичку? Говорят, она до сих пор в шоке от случившегося...

— Видели, как завертелся Холерас, когда я в него всадил две ракеты?

Ну, и тому подобное.

— Счастливчик, расскажи им, как ты заставил меня и Дамаскуса расстрелять друг друга, а затем прикончил обоих, — весёлый голос Анны. Она пыталась хоть как-то вовлечь меня в беседу.

Среди новичков у меня был один из самых высоких рейтингов, то ли третий сверху, то ли около того, поскольку в бою я прямо рвал и метал. По крайней мере, был один из самых высоких, когда я в последний раз на него смотрел. Потому что неделю назад доступ к просмотру рейтингов убрали. Я так понял, это для того, чтобы никто не выделял из толпы бойцов наиболее сильного, которого во время очередного боя и убивали бы всем скопом, прежде чем начать воевать друг с другом. А за пару недель рейтинг может здорово перемениться. Последний раз, когда я смотрел рейтинг, Анна держалась почти наравне со мной, немножко отставая. Я смотрел повторы боёв с её участием да и сам как-то участвовал в некоторых из них. Немудрено, думал я, глядя, что на арене она скачет, вертится и изгибается так, что в неё попасть не просто трудно – практически невозможно. Сам пытался. Лексингтон застрял где-то в самой середине рейтинга. Он по-прежнему не признавал ничего, кроме пистолетов. А прочие новички давно уже освоили другие, весьма мощные виды оружия. Барт торчал где-то в самом низу, а Блейк намного опережал Лексингтона, но до верхушки рейтинга ему было далековато.

Именно из-за моего высокого рейтинга прозвище «Счастливчик» накрепко приклеилось ко мне. Я ведь до этого никогда не воевал, моё тело не обладало высокой подвижностью, как у Анны. «Везение – это дар», — говорили обо мне одни. «У него война в крови», — говорили другие. Только откуда это в моей крови? Мои родители в жизни не воевали. Остальные предки, насколько я помню – тоже. Отец всего лишь торговец, весьма богатый, правда. Настолько богатый, что живём на Земле. Именно наше материальное состояние не составило никаких проблем для отца с уплатой вступительного взноса. Моя мама – учёная.

Почему отец настоял на моём участии в Состязаниях? Говорит, это сделает из тебя мужчину. По-моему это сделало из меня всего лишь психа, в определённый момент могущего забыть, что он в реальной жизни, а не на Состязаниях, на которых хоть и больно, но всё равно воскреснешь...

* * *

Арена: Лиандри. Арену назвали в честь корпорации. Очень интересно…

Главный горнодобывающий комплекс Лиандри находится на Земле, в трещине Мохоровичича где-то под Мексикой. Фазированный ионовый щит сдерживает сильную жару и давление, характерные для глубокой литосферной горной добычи. Одно из пустующих помещений комплекса перестроили под арену.

Соперники:

Ботаника – преступник. Из двух вариантов: публичная казнь от рук Марсианского Тюремного Трибунала или участие в Состязаниях – он выбрал второй. На его совести 11 жестоких убийств. Как и ожидалось, проблем адаптироваться к битвам на аренах у него не возникло.

Каламет – солдат. Его выгнали из Земных Элитных Вооружённых Сил после избиения им старшего по званию. Самое главное для него – собственное эго. И он дёрётся беспощадно.

Реа – военный специалист. Бывший полевой командир ЗЭВС и специалист по энергетическим видам оружия. Предпочитает меткость шок-ружья, но также хорошо владеет всеми остальными видами современного оружия.

Совершенно не солдатского телосложения, надо отметить. И довольно привлекательная, хотя лицо жестокое.

Раздиратель – псих. Это сумасшедший. Крича с неистовой яростью, он обычно предпочитает, целиком оправдывая своё прозвище, разорвать оппонента на части голыми руками, чем стрелять с расстояния. Когда всё же приходится брать в руки оружие, выбирает Артиллерийскую пушку за убойную силу в ближнем бою.

С этим ненормальным я уже знаком по рассказам сослуживцев.

Снежная рысь – специалист. Настоящее имя – Женс Давинов, специализирующийся в боях на местности с экстремально низкими температурами. Приучен в одиночку жить неделями на сплошном снегу. Он достиг совершенства в гармонии тела и разума.

Хорошая подобралась команда. Хорошая также и арена. О ней очень тепло отзывались ветераны. На ней есть всё, говорили они. Тяжёлый будет бой...

* * *

Я появился в большой круглой комнате.

Посреди комнаты находился толстый столб – шахта лифта между нижним и верхним этажом. Я схватил лежащее поблизости шок-ружьё и патроны к нему. На верхнем этаже появился первый противник. Его позиция оказалась удачнее, так как он был сверху, а к тому же возле него лежала ракетница. Я поспешно ретировался в боковой коридор, ведущий из центральной комнаты, предоставив пока остальным участникам разбираться друг с другом. Прихватив по пути артиллерию, я вскочил в телепортер и оказался опять в центральной комнате. Оппонент с ракетницей, оказавшийся Каламетом, уже убил двоих и сам был серьёзно ранен. Он не успел обернуться, чтобы пустить в меня ракету. Я добил его и поспешил в другой телепортер.

Оказавшись в странной жёлтой комнате, я пробежал по стеклянному мосту и схватил защитное поле. Теперь мне сам Раздиратель не страшен! Мы, гладиаторы, называем между собой этот пояс поясом верности. Такой бы только жене давать, когда уезжаешь надолго из дома. Никто не сумеет её даже коснуться. Поле отражает все попытки прикоснуться чего-либо к телу.

Прямо под стеклянным мостом внизу палили друг в друга Реа и Снежная рысь из скорострельных пулемётов. Спрыгнув им на головы, я с помощью артиллерии легко справился с ними. Из-за угла выскочил Ботаника и попал грудью прямо на ствол моей артиллерии. Раздался хлопок. Кровь брызнула во все стороны. Поле испуганно пискнуло, отражая капли, но ни на энергоединицу не уменьшилось. Части тела Ботаники летали долго. В заворачивающем вправо проходе почудилось движение. Забежав за поворот, я узрел в дальнем конце Раздирателя и, перехватив поудобнее артиллерию, приготовился к драке. Что может этот псих противопоставить полю и артиллерии?