Ее боль и награда

Глава 7

Итана

Проведя сутки в жутком напряжении, я облегченно вздыхаю, опускаясь в кресло и уныло глядя на убегающую под борт взлетку. На мне хороший спортивный костюм, новое белье, чуть большего размера, приятные мягкие носочки и белоснежные кроссы. На лице только тонна теней и осыпающаяся под глаза тушь для ресниц. Переодевалась в машине, красилась тоже… Не верилось, что за сутки сумасшедшей гонки по лесу и ралли по трассе можно переместиться из карельских дебрей в аэропорт Питера и взлететь… Усталость брала свое, и едва голова касается мягкого подголовника, меня опрокидывает в тяжелый сон, полный воспоминаний совершенного побега из глуши. Спасительной, надо добавить, глуши. Чудесным образом мой похититель оказался лучшим мужчиной на свете, который не только поднял меня на ноги, но и умудрился в прямом смысле слова оживить, вытащить из руин разодранное сердце и душу. Не разговорчивый, машистый, но ко мне… теперь понимаю, что для него это тоже было, наверное, впервые, такое отношение. Месяц просидеть в избушке с девчонкой и не тронуть, наоборот, успокаивать, терпеть истерики…

Кто ты мне теперь, незнакомец по имени Сергей? В едва затянувшихся ранах души теплится потребность отплатить ему тем же, помочь, пусть даже в незначительном, сыграть роль спутницы, дать «уйти» из страны. По-дурацки хихикая у стойки регистрации и постоянно теребя его руку, я пыталась скрыть жуткое волнение, но черные как угли глаза, посмеиваясь, одобряли мое поведение. Мы благополучно отправились в салон самолета. Документы прокатили на ура, и теперь не оставалось сомнений: Сергей имеет вес в структурах. Не просто уличный бандит, которому запросто закинуть на плечо девчонку, а бывалый, возможно, военный или еще какой спец, которого так и не вычислили среди многочисленных карельских отрогов. Скалы глушат сигнал, и лучше лежки не придумать.

Внезапно я вспомнила, какие мысли были тогда в моей голове, в тот ужасный день… Казалось, я стремилась вырваться из плена, но вместо этого просто «умерла» как и мой едва рожденный малыш. Чудовищный парадокс рассек мою реальность, отрезав от прошлого раз и навсегда. Нет, мне приятно вспоминать мамины добрые руки, незатейливые песенки на русском мне-малышке, папин смех и добрые морщинки у глаз… Но это осталось так глубоко в памяти, что лишь по праздникам я могу позволить себе коснуться этих воспоминаний. Что осталось? Чем я должна жить теперь, в своей «новой» жизни, подаренной с легкой руки Сергея. Почему-то я считала это имя настоящим. Зачем ему врать? Если мы разбежимся по прилету, тем более нет причины.

Проснувшись, я долго прислушивалась к гулу двигателя, потом потянулась и подняла взгляд на Сергея. Он упрямо смотрел перед собой, но повернул голову ко мне.

- Поспала? – низкий голос с хрипотцой прозвучал тихо, почти незнакомо. О чем он думал сейчас?

- Да. Который час?

- Полчаса до посадки. – тревожно. – Все начнут вставать, сделаешь вид, что копаешься в рюкзаке в ногах, сползи под кресло.

Нотки его голоса заставили мое сердце застучать чаще…

- Что? Почему? – забормотала, мгновенно сбрасывая остатки тревожного сна. – Твой друг… Он же все сделал правильно? Или ты…

- Кроме моего друга есть много людей… - он грустно вздохнул и осекся. – У него семья, я не могу быть уверенным на сто процентов, что все именно так, как я рассчитал. Вера в людей и вера в их поступки разные вещи, Итана. Просто сделай, как велю. Просто…

- Просто… - повторяю за ним, пытаясь найти еще хоть какие-то комментарии в глубоких настороженных глазах, но увы. Как и до этого, он лишь выдает приказ, не углубляясь в рассуждения. Наверное, их слишком много. Я понимаю это прекрасно, но черт! Как же страшно становится от мысли, что я могу снова остаться одна! Да еще и в чужой стране! Тянусь и целую колючую щеку, чтобы хоть немного успокоиться. Когда мой незнакомец рядом, все намного лучше, я усвоила это!

Едва взяв себя в руки и досидев положенные минуты как на иголках, принимаюсь шарить в рюкзаке, опускаясь сначала на колени, а когда последний пассажир в салоне минует нашу пару кресел, и вовсе сползаю вниз. Попутно отмечаю, что в рюкзаке из светлой кожи, модненьком и под стать путешествующей девчонке, несколько пачек наличных денег и пара предметов, на ощупь крохотные станции с подзарядкой. И Сережа тоже выходит из салона…

Покрутив головой и убедившись, что в салоне не остается никого, я двигаюсь к выходу. Трап залит солнечным светом, и жаркий сухой воздух мгновенно окутывает снаружи, проникая внутрь меня. Щурюсь, ступая по ступенькам, как вдруг оглушительный хлопок буквально кидает меня вниз, заставляя проехаться на локтях по жестким прорезиненным выступам. В сознании мгновенно отражается то, что так боялось материализоваться в словах, и теперь выплывает ужасающими картинками реальности: густое облако черного дыма, вырывающееся из первого автобуса, который отошел от взлетки, расплывается и заволакивает взлетное поле. Сердце сжимается от боли и отказывается биться, но взорванная машина с черными полыхающими глазницами-окнами так и катится в сторону терминала. Вой сирен, бегущие люди, про меня просто забывают, предоставляя возможность самой сползти с трапа и доковылять до терминала.

Слезы катятся из глаз, а душа воет раненым волком, а я все хромаю и сильней сжимаю лямку рюкзака… Сережа сразу отдал мне предназначенный паспорт, отдал в руки и больше не спросил обратно… И рюкзак вручил в машине, упаковав его содержимое на переднем сиденье… Он знал, он подозревал и предвидел! И тем не менее сделал все, чтобы я уцелела! Я никто ему! Я не смогла отплатить ничем, кроме болезненных истерик! Пересекая задымленное поле, я мысленно прощаюсь с грубой добротой едва знакомого здоровяка, и в то же время чувствую, будто в очередной раз осталась без близкого человека, выжигает внутри клеймо. Наверное, моя судьба жить в постоянном страхе и одиночестве…

Англоязычное разноголосье встречает меня вокзальной суетой. Мимо пролетают парочки, стайки длинноногих женщин и девушек, мужчины в деловых костюмах, кто-то с фотоаппаратом, кто-то идет «наощупь» с телефоном, врезаясь в прохожих… Наугад следую к выходу в город, прилагая усилие, чтобы вспомнить, где я теперь должна обитать. Турецкий Даламан… вот уж занесло так занесло. По моим скудным данным об этой стране в принципе, местечко вовсе не туристическое, и обустроиться необходимо уж точно не в отеле на берегу. Покинув здание аэропорта, замечаю пару круглых лавочек под навесом из цветущих кустов. Табличка «место для курения» мгновенно решает хоть одну задачку. Тяжело опускаюсь, обнимая рюкзак на коленях и закуривая.

Туристов не так уж и мало. Возможно, я выгляжу с ними наравне, поэтому быстро вытаскиваю солнечные очки и напяливаю, стараясь привыкнуть к неудобству. Страшно смотреть позади себя… С проезжей части подлетают сразу три машины скорой помощи, резко тормозя у входа в аэропорт. Суета заметна, полицейские перегораживают въезд на ближнюю парковку и остановившиеся микроавтобусы выпускают толпы взволнованных туристов, давая возможность водителям от души возмущаться, размахивая руками. Не верю, что он погиб вот так… бесславно! А может… это лишь антураж? Он метнулся от борта так, чтобы я не видела, и это лишь план? Обида полоснула изнутри, но разум шепнул, что лучше бы так думать на самом деле… Значит, ложь! Все ложь! Меня трясло от этих мыслей, и никотин едва ли справлялся, подавляя, пожалуй, слезы. Казалось, я дошла до той черты, когда и слезы кончаются.

Опустошенно бреду к навесу, напоминающему автобусную остановку, с вывеской Саригерме. Приляпанные обрывки рекламных проспектов обещают приличную гостиницу, пляж, какие-то блюда, красиво украшенные зеленью, а мне тошно даже думать о пище. Просидев на очередной лавочке несколько минут, я забираюсь в небольшой автобус, сунув водителю купюру и принимаюсь тупо разглядывать местность, прислонившись лбом к стеклу и не снимая солнечные очки. После массы извилистых поворотов, до меня наконец долетают обрывки речи впереди сидящих пассажиров. Не обратить внимание на них, пожалуй, несложно не только мне, настолько яркая парочка попадается. Женщина средних лет сидит в шляпке с огромными волнообразными полями, периодически задевая ею других пассажиров, и при этом умудряется говорить по телефону и с рядом сидящим мужчиной одновременно.

- Так и скажи ей, пусть в следующий раз сама проверяет, что ей подсунули!

- Денег девать некуда! Правильно! Пусть тратит, потом помогайте ей! – поддакивает мужчина, стараясь донести свою мысль прямо собеседнице в телефонную связь.

- Да подожди ты, Коля! Вечно лезешь! Таня? Ты слышишь?

- Да ни черта она не слышит! Денег ей дайте!

Замечаю, что русскоговорящую парочку внимательно слушают другие, по виду турецкого происхождения пассажиры. Немного включаясь в реальность, достаю из кармана рюкзака мобильный, и делая вид, что отвечаю на входящий, также на русском, коротко «рассказываю», как удачно приземлилась, но потеряла данные отеля и еду на курорт вслепую, буду пытаться найти ночлег на месте. Попрощавшись, укладываю вещицу на место, по-прежнему глядя в окно.

- Девушка? А Вы тоже русская? Знаете, тут мало кто знает русский. Говорила, что надо ехать в Анталью, там прямо все подряд знают язык!

- Да там яблоку упасть негде! – подключается некий уже знакомый всему автобусу Коля.

- Здравствуйте. Такая растяпа. Потеряла листок, где отель записала! А Вы где остановитесь?

- Мы домик сняли небольшой, точнее половину всего, и хозяева сделают нам бонус, если пригласим кого-то из друзей. – ее широкое лицо озарилось довольной улыбкой, не скрывая радости от того, как «удачно» срастается сделка прямо в автобусе.

- Сестра ее чокнутая же! Столько денег спустила! И не поехала! – голос с галерки. В отличие от супруги, которая повисла на спинке сиденья и готова была забраться мне на голову, мужчина продолжал суфлировать, сидя на своем месте.

- Пожалуй, соглашусь. Темнеет ведь рано, да? Как я по темноте буду отели искать? Да и море, наверное, рядом?

- Да, сто метров! Коля, как нам повезло! Хоть будет с кем поговорить! – она смачно хлопнула мужчину по плечу, и тот разразился очередными комментами.

- А то ты молчишь прямо часами!

- Да ну его! Пустомеля он такой! – махнула рукой в сторону мужа, уже, видимо, подсчитывая выгоду, но все равно светясь почти искренне и ни в какую не слезая со спинки кресла.

Мы так и доехали с короткими вопросами и в постоянной болтовне. За оставшееся время до Саригерме я узнала о семье Натальи почти все, включая величину и происхождение ее любимого кота, возраст и интересы сына-балбеса, кулинарные пристрастия соседки-жадины и шопингоманию сестры-разведенки… Самым главным открытием для всего салона автобуса были купленные в аэропорту духи и коньяк, который она Коле не даст выпить на курорте, а потащит обратно домой, как первый сувенир на этом курорте. В Турцию неугомонная парочка ездить повадилась уже давно.

На удалении виделся корпус приличного отеля, а я вошла в легких сумерках в небольшую комнату на первом этаже прямо под лестницей. Дом был двухэтажный с довольно ухоженным двором и несколькими комнатами-номерами. Облегчение почувствовалось сразу, когда Наталья скрылась в апартаментах в другом крыле дома. Звенящая тишина поначалу испугала, но в то же время отрезвила меня, в конец очумевшую от дневного кошмара и безудержно говорящей парочки. Выудив из пачки денег небольшую купюру, я нашла силы вернуться к террасе и вручить их хозяйке, прихватив по пути бутылку воды и шоколадку. Ни о каком ужине и речь идти не могла в моем состоянии, поэтому я уверенно сообщила, что безумно устала от перелета и ложусь спать в наушниках. Мне вяло покивали головой, и я рухнула на неровный матрац, натянув простыню поверх своей футболки и брюк.

С удивлением надевала их утром, подошли по размеру и крою идеально, как только Резо смог так подобрать… Или не Резо? Или не было вообще ничего этого? Ни Карелии, ни взрыва в аэропорту… На секунду испугавшись, что случившиеся события настолько ненормальны, что вполне могут быть плодом моей шизофрении, все же решила думать об этом завтра и использовать ночь по назначению.