Все демоны Ада

Глава 14

К удивлению, я испытывала неутолимое желание поговорить с Дэреком, когда Артур вернулся после беседы с ним, выглядя явно не в веселом настрое. Собственно, в какой-то степени я и была рада, что из-за ноги мне не позволяли передвигаться, да и не только это послужило несостоявшимся скандалом между мной и Дэреком. Уверена, средний изящный пальчик до сих пор маячил перед его взором, и из-за этого неприличного жеста он наверняка готов был мне разодрать глотку — что было вполне в его стиле. Но… если бы не моя рана и не настойчивость Артура побыть в комнате, Дэрек бы не оставил от меня и живого места.

Артур осторожно приютился рядом, и у меня словно отлегло на сердце: лицо цело, на руках вроде бы не видно никаких следов побоев, из носа не течет водопад крови — следовательно, все хорошо, и Дэрек, пребывая во вселенской злости, не отрабатывал на нем новые удары.

Артур подогнул ноги — маленькая кровать для такого здоровяка была явно не по размеру — и уставился на меня.

— Я думал, ты уже спишь…

— Обломчик, — хихикнула я и отползла на краешек постели, чтобы он хоть как-то мог уместить свою тушку в ее пределах.

— Все-таки, почти полночь, — напомнил он; его руки бережно убрали локон волос с моего лица. Я, конечно, была бы не прочь дрыхнуть сейчас и видеть третий сон, но кое-какие мысли не давали мне окунуться в мир Морфея. — Охота на сегодня отменяется в связи с продолжительным советом, так что… ты сегодня можешь спать спокойно.

— Это еще почему? — я приподнялась на локте, вглядываясь в его лицо, где смешалась непонятная гамма эмоций — интересно, почему после очередного неприятного разговора с Дэреком он не психует и не крушит все подряд? Наверное, мне нужно радоваться, что на этот раз он обошелся без подобного…

— Потому что, — Артур повторил мою позу, расплывшись в задумчивой гримасе, — я буду спать с тобой?

— Ты… — я поперхнулась: его слова неожиданно приобрели другой смысл, и за это нужно было «благодарить» мои разыгравшиеся в последнее время гормоны, —… ты ведь спишь со мной практически всегда.

И это было правдой. В смысле, не той правдой, о которой изначально подумала я — извращенка со стажем. Мы с Артуром частенько засыпали вместе, и об этом мало кто знал — точнее, никто не знал, и я боялась, что когда-нибудь наша «тайна» раскроется. Будь так, Дэрека хватит инфаркт, а Мэйсон начнет нас подстебывать — что в его идиотском стиле.

Так что, лучше оставлять это в полнейшем секрете.

Артур засмеялся, завлекая меня в свои медвежьи объятия. Я не сопротивлялась, когда он сжал меня, обвив руками. От него исходило приятное тепло, согревающее не только тело, но и душу.

— Знаешь, Айви, с этого дня ты должна будешь делить со мной комнату.

Серьезное заявление.

— Что? — я встрепенулась и посмотрела на него через плечо.

Артур довольно улыбнулся, оценивающим взглядом осматривая спальню.

— Не совсем, естественно, в моем стиле, но здесь придется ужиться.

Он меня пугает и, кажется, намекает на одно…

— Ты что, будешь здесь… чаще, чем обычно? — опешила я, и он ухмыльнулся, накручивая на палец локон моих темных волос.

— Да-а, а ты… не рада? — Артур по-детски надул губу — настала моя очередь смеяться. Но я — на удивление нам двоим — не издала ни звука: не потому, что расстроилась, наоборот, я была рада, только внутри себя, просто не совсем понимала, к чему это. Хотя, постойте-ка…

— Отныне ты не хочешь оставлять меня одну из-за того, что мы узнали сегодня? — Догадка была верна — Артур сдержанно кивнул и, опустив подбородок на мое плечо, как какой-то преданный песик (в сравнениях у меня дела обстоят туго), со всей нежностью прошептал:

— А еще я хочу больше времени проводить с тобой.

Несмотря на милое признание, я пока не собиралась, эм… тоже кокетничать с Артуром, так как было нечто поважнее этого:

— Что сказал тебе Дэрек? Он… говорил что-нибудь обо мне?

Я замерла в ожидании ответа. Артур вздохнул и уткнулся лбом в заднюю часть моей шеи.

— Ничего не упоминал — что настораживает больше, чем бы он безумолку болтал о твоей персоне. Во-первых, после твоего, — он сдержал смешок, — «отважного поступка» Дэрек должен был бы вести себя, как помешанный на своей жертве маньяк, но он был спокоен, и, знаешь, я не в восторге от его реакции на все, что произошло. Он практически никогда не вел себя так… умиротворенно что ли. Не верю, чтобы на его разум и действия повлиял Кристофер. Тем более, Дэрек — олицетворения самого (не побоюсь сказать) — зла, не стал бы оставлять тот утренний инцидент безнаказанным…

— Ты прав, — согласилась и опустила веки. — Он убьет меня не только потому, что я неизвестно почему опасна, но еще и по этой дибильной причине…

— Айви! — шикнул Артур, разворачивая меня к нему лицом. Я не сопротивлялась — слишком скудная мышечная масса все равно бы не превзошла более мощную и эффективную. — Тот код, скорее всего, значил изгнание из клана, но наверняка не у******о.

Одно другому не мешает…

— Откуда тебе знать, Артур? — я выпуталась из его рук и, открыв глаза. — Вдруг это именно то, о чем мы так боимся думать? — Паника, почти покинувшая меня, возросла в геометрической прогрессии, и я не могла больше сдерживать все, что так губило меня изнутри. — Мы не можем трезво смотреть на вещи, когда летаем х**н знает…

— Эй, тише, — попросил Артур, усаживаясь вместе со мной в постели, — тише, прошу…

— Вот не нужно снова играть роль Валерьянки, ладно?

— Я и не собираюсь тебя успокаивать, просто хочу кое-что объяснить. — Парень сжал мои ладони, склонив голову. Ох, наверное, очередной раз начнет говорить, что его отец вовсе не пытается совершить покушение на у******о, которое планировал, похоже, почти с самого моего рождения. — Если бы и Дэрек видел в тебе конкретно опасный объект, он бы… сделал именно то, что посчитал бы лучшим для защиты своего клана. — Артур поник. — Ты знаешь, о чем я…

— Именно, — вяло кивнула я и тотчас продолжила стоять на своем. — Но Дэрек писал, что срок исполнения кода неизвестен, следовательно, он может сделать со мной что угодно как завтра, так и сегодня…

Желваки Артура пришли в яростный танец, рука крепче обхватила мою, чуть ли не давая крови циркулировать нормально по венам.

— Я не допущу этого, Малышка. Ясно? Чтобы он там ни задумал, я не дам его планам исполниться, и скоро мы узнаем все, только нам нужно время и план действий. Иначе, если мы спалимся, что что-то знаем, Дэрек может ускориться и подключить к своему «заданию» кого-то другого, что нам не на руку. Я сам не понимаю, что конкретно в тебе так пугает Дэрека, но… собираюсь узнать.

Артур никогда мне не лгал — или я попросту не замечала, когда он говорил неправду, и именно поэтому спросила у него кое-что, впрочем, что и застигло беднягу врасплох.

— Я могу быть злом…Тебе страшно? Со мной?..

Я бы не винила его, если бы он дал положительный ответ, но винила бы за то, если бы он дал отрицательный — что и сделал:

— Ничуть.

— Не ври. Я не обижусь.

— Я ведь сказал «нет», значит — нет. — Артур произнес это более мрачным тоном, чем ожидалось, а затем смягчил свой голос, коротко улыбнувшись. — Я знаю тебя почти всю свою жизнь и полностью тебе доверяю. И особенно у меня нет оснований считать тебя опасной. Ты же Айви-божий-одуванчик, в чем вообще вопрос?

Робкая улыбка тронула мое лицо, и я попыталась ее спрятать за кулаком, увалившись на подушку.

— Ты знаешь не все мои стороны, — подметила я.

Но Артура это мало волновало: он продолжал вести монолог о своем.

— Я помню, как ты однажды притащила в дом бродячего пса и отважно отстаивала его права, когда Дэрек собирался его выкинуть.

— Я тогда была маленькой и не в себе…

— В тот день ты не побоялась остаться без ужина и отдала его псу, не позаботившись о своем желудке, который с самого утра требовал еды.

— Ох, тогда Нэнси впервые сделала невкусные спагетти…

— Ты любишь спагетти, Малышка, — он обратил на меня взор кобальтовых глаз и тихо ухмыльнулся. — Особенно спагетти Нэнси. И ты не пожалела целую тарелку для… какого-то бродячего пса, мерзнувшего на улице…

— Вообще-то я назвала его Капи, — напомнила я, и перед глазами вспыли картинки прошлого, в котором я не оставила голодным хорошенького рыженького песика, брошенного какими-то извергами на улице. Тогда мне было всего семь, и уже в таком возрасте я чувствовала, что многое могу решать сама и тащить в дом своих новых четырехпалых «друзей».

Артур провел рукой по моей щеке, склонив голову набок.

— Вот видишь, и ты не отрицаешь, что у тебя есть сердце, Малышка. — Он указал на мою грудь. — Причем большое и доброе.

— Но я всего лишь накормила и согрела этого пса — любой бы так поступил на моем месте.

— Не любой, — заявил Артур и прилег рядом со мной, не разрывая зрительного контакта. — Вот в чем твоя уникальность.

— Брось, — я начала уже было доказывать что-то обратное, но он опередил меня в своей привычной манере:

— Ты позаботилась о дальнейшей судьбе Капи, и когда Дэрек не разрешил оставить его, ты отнесла этого пса в приют.

— Мне было его жаль…

— Жаль… — Артур прикусил губу. — А разве зло умеет жалеть, Айви?

— Нет, — еле слышно и не совсем уверенно прошептала я. Что, если я все-таки являюсь кем-то ужасным, кого лучше стоит обходить за километр?

Артур снова прижал меня к своей груди и поцеловал в затылок.

— Вот видишь, ты не способна творить что-то кошмарное, и на это у меня еще есть множество аргументов из твоей жизни, Малышка. И Капи наверняка тебе благодарен за все, ведь сейчас, я уверен, его жизнь стала в разы лучше.

— Это меньшее, что я сделала для него…

— Но большее из того, что ты сделала хорошего для этого мира, — прошелестел Артур. Возможно, он был прав, и множество своих героических поступков я просто не воспринимала.

Многие вопросы остались без ответов, но я не собиралась пока что нарушать эту приятную тишину: за меня это сделал Артур.

— А тебе… страшно со мной?

Я зарылась в его груди, почувствовав удушение от колющей правды, рвущейся наружу.

— Единственное, с кем мне страшно, так это с собой, если не считать, что я боюсь всего в этом мире…

Мое признание, на удивление, не продолжило разговорчивость Артура — он лишь крепче обнял меня, словно хотел оградить от всего на свете, а потом… я услышала приятные знакомые с детства слова, которые почему-то навеяли на меня…слезы?

Я уйду туда, где есть свет.

Прогоню всю тьму и рассею горе.

Я уйду туда, где зла нет,

Где бушует жизнь, и колышет море…

Я разрушу то, что мешало мне

Обрести покой и развеять грезы.

Я приду и к тебе во сне,

Чтобы обнять и вытереть слезы.

Я сокрою нас от бурь и тьмы:

В доме нашем не поглянет беда.

И прижму тебя ближе к себе,

Чтобы быть рядом всегда.

Я не помнила, как провалилась в сон, зато отчетливо помнила, что сказал Артур, когда мои веки сомкнулись, и его голос стал на несколько тонов тише.

Всего три слова.

Те три слова, которые я уже, кажется, слышала.

Всего три слова.

— Я люблю тебя.

***

Чтобы объяснить Майи, почему я не хожу в школу, пришлось двадцать раз доказать ей, что я не вступила ни в какую секту и что не сижу где-то за решеткой из-за последствий своего подозрительного хулиганского поведения в последнее время. Она, конечно, поверила в мой липовый грипп, но я боялась, что этого надолго не хватит, и эта сумасшедшая девица скоро нагрянет сюда с небольшой проверочкой. Вообще-то, Майи было не обязательно знать, что я травмирована, а то возникло бы множество вопросов, включая тот, откуда взялись раны на ступне. Я, естественно, верю в свое искусство красивой лжи, но чую, что за это мне придется поплатиться когда-нибудь…

Дни тянулись медленно, как мед, и за все время нам с Артуром не удалось узнать ничего обо мне. Вообще! Фантастика какая-то… Между прочим, и попасть в кабинет Дэрека снова не вышло — он установил систему распознавания голоса, и тогда мы были обречены. Похоже, ему удалось как-то узнать, что мы тогда побывали в его коморке, или же он просто решил лишний раз обезопаситься. Но, знаете, смена «защиты» лишь только заставила нас с Артуром насторожиться: все-таки, Дэреку явно есть что скрывать и на сей раз — в огромных масштабах! Мы бы не были параноиками, если бы он не установил дополнительные камеры слежения и сигнализацию над дверью в свою «пещеру» — вот ведь дела…

Наши планы выудить из Дэрека хоть какую-нибудь информацию терпели крах из-за некоторых паршивых осознаний. Первое: У скрытного папашки Артура наверняка здесь есть «свои» люди, которые, если что, сразу же уберут нас, следовательно, шансы допросить его человеческим способом — равны нулю. Второе: Шансы допросить его варварскими методами…э-э-э… весьма эффективны, но последствий после них тоже не огребешь. Третье: Способ проникнуть в кабинет Дэрека, чтобы порыть какую-нибудь информацию обо мне и этом чертовом камне, разве что опускается до уровня ниже плинтуса, учитывая, что он установил довольно сложную и нехилую защиту для своей норы. Мда-а. Ну и четвертое, наконец: поспрашивать у других о моих странностях было слишком рискованно, и мы не могли идти и на такую жертву. Единственное, что у нас оставалось, это — томительное ожидание и вера, что скоро мы накопаем хоть что-то. Не считая, что Артур прибегал к самому идиотскому способу по добыче достоверной информации — интернету, мы пока не предпринимали никаких серьезных мер. И просто ждали.

Ждали.

Ждали.

Ждали.

В итоге прошло четыре дня, за которых Артур, что и успел сделать, так вынести мне мозг своей чрезмерной защитой. Реально, вас бы не бесило, если бы вас провожали в туалет в вашем же доме и ждали бы, когда вы закончите свои дела? Или, например, не бесило бы то, что кое-кто бы проверял вашу еду на наличие — ну, не знаю — мышьяка или другого яда? Да? Меня это раздражало до чертиков, и когда я это говорила Артуру, он лишь отмахивался. Дело дошло до того, что он и Нэнси не доверял готовить мне пищу, а сам жарил мне яичницу по утрам, а вечерами… баловал чем-то вкусненьким. Конечно, это не обошлось без внимания, и даже Дэрек, не разговаривавший со мной с того дня, запомнившегося всем как «прекрасный-средний-пальчик-Айви-как-ответ-на-дерзость-одной-особе», кажется, заподозрил что-то неладное. Да-а если бы он знал, что все четыре дня его сын спал со мной под одеялом, при этом оставаясь в одних… трусах, чуть ли не наблюдал, как я одеваюсь и каким гелем на этот раз иду мыться, у него бы случился приступ. Ей богу, конечно, я — такая коварная засранка, мечтала ускорить этот процесс всеми возможными способами, как только узнала о коде 4766, и лишь подливала масло в огонь, иногда целуя Артура за его настырную заботу перед глазами Дэрека. Эм, не могу сказать, что поцелуи были скромными, особенно когда я чуть ли не закидывала на Артура ноги и, того не осознавая, пару раз задерживала губы на его коже дольше, чем нужно было. Дэрек на такие страсти смотрел с дергающимся глазом и, уходя, всякий раз навевал Артура на мысль держать ножик под нашей, отныне, общей подушкой. Я старалась не впадать в депрессию и печаль от понимания, что меня, наверное, ни выгонят из клана, так кокнут когда-нибудь. Пока единственное, из-за чего я могла ходить поникшая — неосведомленность о том, кто же я есть…

Тем временем, пока Артур «грел» меня своей заботой, я доставала Майю звонками и сообщениями, спрашивая, как у нее обстоят дела и как, в общем, она себя чувствует. В школе, куда ходят четверо Высших демонов, было небезопасно — я это прекрасно понимала, кромсая зубами очередной ноготь и надоедая лучшей подруге своей вездесущностью. К счастью, с ней все было прекрасно — даже очень, но это ничуть не теплило мою душу: те сексуальные красавчики ведь до сих пор щеголяли в стенах учебного заведения, и никто из Охотников еще не додумался наведаться туда. Видите ли, они прочесывали город по новому идиотскому плану, который составил (не сложно догадаться кто, раз идиотский) Мэ-эйсон. Конечно, я поражалась тупости этого человекообразного отвратительного создания, но, однако, готова была отблагодарить за его стратегию. Мне было бы не в пользу, если бы Охотники вышли на цель. Я же, а-ля умная и владеющая достаточным арсеналом способностей, Охотница, которой еще до восемнадцать реально нужно дожить, до сих пор собираюсь прикончить демонических кретинов. Сама. И, знаете, все, что со мной произошло за это время, лишь вселяет в меня некую уверенность. Тем более, учитывая мое критическое положение в этом доме и мире, мне уже нечего терять…

Сегодня была снова наша очередь «дежурить», поэтому, когда Охотники потопали на ночную вылазку, а Артур запрятался в спортзале на первом этаже, я решила тоже не просиживать зад: тем более, делала это целых четыре дня. И, особенно, за такой перерыв мне нужна была хорошенькая встряска.

Решив не валяться бревном на кровати, я осторожно встала — нога немного зажила и болела только тогда, когда ею резко ступала, но вполне было терпимо передвигаться. Правда, иногда из-за внезапного спазма приходилось сгибаться калачиком или падать на четвереньки, чтобы доползти до нужного места — я всегда была эффектной. Во всех случаях. И постоянно. Особенно эффектностью из меня перло, когда я думалась проломить школьную дверь, ведущую в спортзал…

На удивление Артур не оставил меня под замком в моей собственной же комнате, как делал пару раз, и я подметила, что это идеальный шанс выскользнуть куда-нибудь за пределы этой коморки, которая за несколько дней надоела больше, чем за все семнадцать лет. Мои мысли были столь безумными, что когда я надела обтягивающую боксерку, шорты и кроссовки, только потом поняла, что неосознанно собираюсь на тренировку. На тренировку к Артуру. Эм… в таком виде, в каком я могла лишь спать, замотавшись с головой в одеяло. Раньше, чтобы попрыгать в спортзале и вспотеть, как какая-то свинья, я довольствовалась одной старой футболкой, которая годилась на тряпки, и штанами в стиле «восьмидесятые живы»! Естественно, на тот момент я знала, куда иду и сколько литров испарины пролью, но сейчас, похоже, на это мне было далеко плевать: я не собиралась снимать довольно неплохие шмотки. Причем — откровенные шмотки! И, извольте спросить, когда я стала так одеваться? В смысле, раньше я боялась даже дефилировать в шортиках прилюдно, а после того, как почувствовала кое-что к Артуру, ни с того ни с сего, стала слегка… раскрепощенной, и даже не стеснялась в последнее время спать в обнимку с ним (хоть иногда зверски краснела). Одно прикосновение его пламенного тела к моему — и я горю, как свеча в темной комнате. Вот так вот. А такое происходило при одном только касании руки Артура ко мне. Уже не говорю про то, что я могла соперничать с температурой солнца, когда он прижимался ко мне самыми нескромными частями тела…

Охх…

Я не заметила, как выползла из комнаты и остановилась в пустой гостиной. Из-за «девчачьих» мыслей я часто творила много глупостей и, бывало, топала куда-то неосознанно, поэтому, пока было не поздно, очистила свой разум от грешных желаний и с замершим сердцем огляделась. Аллилуйя. Не считая дебильного кота, мой наряд не видит никто.

Пока что никто…

Хвост Гарольда яростно дрожал, и от греха подальше я рванула вперед — ну, мало ли чего ожидать от этой глупой животины? Извините, лишний раз как-то не хочется проверять, насколько быстро я могу бегать…

Дверь, ведущая в спортзал, была открыта. Яркий свет лампочек лился в темный коридор, оснащенный камерами, и, чтобы не быть пойманной в дико-неприличном видке объективом, за которыми восседал Доусон с самого утра — бедняга, он, наверное, устал, — я резко ввалилась внутрь. Желание раскрасить его скуку, естественно, имелось, но не таким же образом. Я надеялась, что Доусон развлекает себя едой или игрой в онлайн-покер, где он любил пропадать.

Что и было прекрасного в широком спортзале, не считая всяких сделанных Дэреком преград для тренировок охотничьего мастерства, так это — отсутствие разнообразных следящих устройств. К тому же, здесь стоял минибар с холодными напитками, что делало это место самым лучшим во всем доме.

Приглушенные и в то же время мощные удары заставили меня подтянуться ввысь и вытянуть шею, как какой-то страус. Груш висело здесь достаточно, и из-за их несчитанного количества я не сразу обнаружила Артура. Парень выбрал отличный уголок — в самом конце, и, судя по тому, насколько взмокли его волосы и футболка, он тут пребывал гораздо долго. Я не помнила, когда он именно ушел, так как пребывала в полусонном состоянии. А сейчас, остатки сна, которые манили меня лечь обратно в кроватку, развеялись, словно по щелчку. И нет, это произошло не потому, что я долго стояла на поврежденной ноге, чем вызвала некую боль. И не потому, что когда-то там в обед вылакала целую кружку кофе, и оно решило подействовать на меня лишь в данный момент.

Далеко-о нет.

Просто Артур сделал кое-что сексуальное, что подействовало на меня получше энергетика. Нанеся еще один мощный удар по груше, от которого напряглись абсолютно все его мускулы, вздувшиеся под матовой мокрой кожей, он выдохнул. Пот струился по его лбу, стекал к шее и… груди. Обратив внимание на то, что пора вытереть влагу, он одним умопомрачительным движением стянул с себя футболку, и меня словно ударило током. И одновременно окатило холодной водой. Если бы эта сцена была в каком-нибудь фильме, то его торс бы засветился божественным светом. И у меня бы отвалилась челюсть. В крайнем случае, я бы давно валялась в приятном обмороке. Да-да.

Эти идеальные кубики, твердый пресс, массивные плечи, рельефные мускулы…

Божечки.

Его словно отфотошопили!

Я много раз видела Артура без верха, но после того, как мне неожиданно вспомнилось кое-что, стало не совсем уютно и привычно в его компании.

— Ты никогда не навредишь мне, Малышка. Я это знаю. Я доверяю тебе, и что бы то ни было, что бы Дэрек ни скрывал от нас, я приму это. Я приму тебя такой, какая ты есть на самом деле. Потому что… безумно люблю тебя.

Безумно любит меня.

Мне тогда не могло послышаться?

Если так, то разве и недавнее его признание мне послышалось? Конечно, я невнимательная, но пока еще не глухая…

И… стоп! Выходит, все это было на самом деле? В реальности? То есть, он… это сказал?

Артур откинул в сторону мокрую футболку и надел сухую. Проведя рукой по волосам, он заметил меня и растеряно улыбнулся.

— Малышка? Ты… же должна быть в постели.

Того не осознавая, я прижалась к стене — скорее, чтобы не упасть вследствие своей чрезвычайно тугой сообразительности. Пару дней назад Артур сказал мне такое, а я даже ни разу за это время не завела об этом тему. Хотя могла… Но… разве он меня любит так, как я хочу? В смысле, не так, как сестру? Что он имел в виду? И чувствует ли то же, что и я к нему?

Тем более, разве он может любить меня — девушку, которая наверняка наскучила ему и надоела за столько лет?

Сердце разрывало ребра, и мне было сложно совладать с собой и продолжать уговаривать себя остаться. Будто назло я еще вспомнила о своем дерьмовом прикиде, какому позавидует любая шлюха. Или, если быть точнее, это Артур заставил меня о нем вспомнить, когда обратил взгляд, полный озорства и чего-то еще, на мои шортики, медленно поднимая его вверх.

— Воу, — он нервно сглотнул, осматривая меня так, будто музейный экспонат. Судя по тому, как Артур перестал на время дышать, я произвела на него некий фурор. Ого.

Я могла сказать то же самое о его сексуальном видке, но слова не желали вылетать из меня. А тело не хотело слушаться. К тому же, я сильно засмущалась, отчего опустила голову, стараясь сохранить самообладание и остатки здравого рассудка.

— Я…я… да я смотрю у тебя серьезные намерения.

Я не понимала четко, к чему он это сказал, зато моя самая темная сторона идентифицировала это как пошлый намек на кое-что между нами.

Я говорила, что мне пора лечиться? Да? Ну, так повторюсь…

Кажется, Артур сделал шаг ко мне. Двое подростков со скудным количеством одежды, находящиеся в одном помещении, и причем не разобравшиеся в своих отношениях вообще, способны ли натворить что-то из ряда опрометчивых поступков?

Возможно.

«Возможно, да-а», — пропел хитрый голосок во мне, когда Артур почти вплотную припечатался ко мне и, нежно обхватив руками мое лицо, прошелестел:

— Тебе нужно в постель. Ты слишком слаба для тренировок, хотя я не против твоей компании.

— Брось, — поборов свое навалившееся, как снег на голову, стеснение, я осмелилась взглянуть в его бездонные голубые глаза и прошептала. — Я почти здорова, Артур. Со мной все нормально. Мне нужно постепенно возвращаться в прежний строй.

— Рвешься в бой? — с вызовом сказал вызовом, и его, черт их подери, мышцы под футболкой дернулись, привлекая внимание.

Мне пришлось приложить огромное усилие, чтобы не взглянуть на них и не начать пускать слюни, уподобляясь мопсам.

— Именно. Все же я — Охотница, а наш главный девиз: «Не просиживать задницу в постели»!

Артур усмехнулся, смахивая пот со лба.

— Вообще-то, у нас нет девиза, но такой вполне подойдет…

— Впервые ты одобряешь.

— Не-а, просто хочу казаться милым, — он наигранно захлопал глазками и, отойдя на пару шагов назад, предстал во всем своем великолепии, отчего у меня приятно защекотало внизу живота. Тупые гормоны.

— Задница, — буркнула я и демонстративно прошла мимо парня.

Клянусь, кажется, когда я повернулась к нему задом, услышала тихий стон.

Пора отсюда сваливать. Или… будет правильнее остаться?

Артур сам определил, что будет лучше для меня и моей выставленной напоказ попке — держу пари, он подозревал, что я так вырядилась для него.

— Рукопашный бой или с кинжалами?

Я остановилась, в предвкушении потирая подбородок.

— Рукопашный.

— А не слишком ли рискуешь? — Артур появился в поле моего зрения, показывая, насколько он сильнее и, естественно, круче меня в бою. Выпендрежник.

Я размяла шею и хрустнула костяшками пальцев, вставая в боевую позу.

— Ну, мачо, тебе предоставляется такой шанс — потягаться с мастером в этом деле, так что…

— Охо-хо, — хихикнул Артур, надувая по-детски губу, — а меня забавляет твой сарказм.

— Я говорила без единого намека на него. — Я подмигнула воображале и, собрав волосы в конский хвост, показала ему язык. Но, как бы я ни старалась, ему было все равно на мой язык, когда на показе было столько открытых участков тела.

Меня хватанул жар. Отделаться от него смогла лишь тогда, когда Артур поднял взгляд на мое лицо и, решив не медлить, тоже приготовился к бою, правда с глупой улыбкой на лице.

— Кто проиграет, тот…

— Покупает победителю сладенькое, — предложила я.

Но, похоже, Артур был другого мнения, высказав:

— Тот становится для победителя сладеньким.

Ох. Вот как. Тогда я и не прочь…

Артур кинулся на меня почти молниеносно, и тогда я позабыла о всякой возможности поддаться. Все-таки, я тоже еще та штучка, и лишний раз надрать ему задницу будет по заслугам.

Он повалил меня на мат, и я, взвизгнув, попыталась его откинуть, но не удалось — слишком тяжелый, зараза!

Артур склонился надо мной и, как можно сексуальнее, сказал:

— Я посыплю тебя сахаром. Сверху. И еще…

— А не пойти бы тебе… — я выкатилась из-под него, и он с улыбкой поинтересовался:

— В задницу? Говнюк, засранец — боюсь признать, но, кажется, это твое любимое направление в оскорблении моей личности.

Я поднялась, настороженно наблюдая, как он делает то же самое.

— Ох, поверь, ты еще не слышал самих оскорблений…

— Да ну? — издевательски протянул Артур и собрался подставить мне подножку, но попытка потерпела крах.

Я сделала крутой разворот и небрежно обтряхнула руки от пыли.

— Я же говорю, ты меня не так хорошо знаешь…

— Если у тебя и есть, что от меня скрывать, — Артур грациозно переместился в другую точку спортзала и, создав идиотский танец бровями, загадочно продолжил, — то я это скоро узнаю.

Я нахально ухмыльнулась, задрав нос, и прошептала одними губами:

— Попробуй.

Я словно потрясла жирным куском мяса перед диким голодным зверем — ну, или потрясла кое-чем другим, э-э-э, не менее аппетитным. Размяв руки, Артур бросился, будто кобра, в мою сторону. Я знала почти все его боевые движения, поэтому мне было легко отразить некоторые неслабые удары, но новые комбинации вроде захвата сзади или сгибание конечностей – были для меня в новинку. Я поняла это, когда парень прижался к моей спине, загнув за нее руки, и, опрокинув голову на мое плечо, довольно хихикнул.

— А еще я измажу тебя сливками.

Звучит пошло. И не совсем… по-братски.

Но эти чертовы мыслишки не заставили меня прекратить бороться и — о, боги — отдаться в руки Артуру на сладостное «растерзание». Конечно, иногда мне сносило крышу при подобных пикантных обстоятельствах и сейчас, пока не произошло нечто из ряда девчачьих слабостей, я перешла в атаку. Широко-расставленные ноги Артура были слишком привлекательной мишенью и, превозмогая от чувства стукнуть его в одно слабое место, резко пнула в колено. Бинго! Раздалось что-то вроде улюлюканья, смешанного с хохотом, а затем я смогла выпутаться из размякшей хватки.

Улыбаясь, Артур раскинул руки в стороны, давая понять, что не будет нападать — пока что. Учитывая его странное поведение и реакцию на боль, я иногда сомневалась в его адекватности. Впрочем, как и в своей…

— Кого-то скоро обкидают мороженым, — пропела я, потирая больную ступню — вот именно сейчас ей нужно было о себе напомнить!

— Это мы еще посмотрим, Сахарная девочка…

— Сахарная… кто?

Прежде, чем я бы услышала ответ, Артур — черт бы его побрал! — обхватил меня за талию, и с моим свиным визгом, который пронесся по всему спортзалу, мы рухнули на маты. Точнее, я впечаталась в маты, а Артур просто по-джентельменски упал на меня, к счастью, не раздавив, как букашку. Его сильные руки остановились по обе стороны от моей головы, удерживая мощное тело.

— И вот ты попалась, сладенькая Айви Фрост.

Мне бы хотелось снова дать ему по репе или сказануть что-нибудь в своем стиле, но тихий стон, вырвавшийся из меня, опередил все. К неимоверной радости, это был стон боли.

— Артур! Господи, слезь с меня!

Очешуительно. Он придавил мне покалеченную ногу.

Парень отскочил от меня, как от огня, а затем, уставившись на мою обувь, похоже, осознал, в чем причина этого дикарства в довольно… сексуальный момент. Опустившись на корточки, он обхватил мою ногу, и обеспокоенные голубые глаза нашли мое лицо.

— Прости! Прости… Сильно больно? Где болит?

— Кажется, нужно было бы дать ей еще пару деньков, — подметила я, приподнимаясь на локтях.

 Ступня колола, и, не дожидаясь от меня подробного ответа, Артур стянул кроссовок с ноющей ноги. Следом и белый носок, слегка испачкавшийся в крови. Для кое-чьей слишком разыгравшейся фантазии это выглядело достаточно возбуждающе. Размотав бинт и вытерев кровь, парень нежно поглаживали ногу, почти доходя до колена. Ладно. Эта ситуация выглядела бы менее сексуально, если бы пальцы моей ноги не упирались в его горячую потную грудь, начавшуюся резко вздыматься. Могу поспорить, еще я почувствовала, что биение его сердце участилось.

Ох, боже.

Раскрасневшаяся, я заерзала на матах, и Артур спросил неожиданно-низким голосом.

— Больно?

— Н-немного. — Я с трудом узнала свой привычный тон.

Артур, бережно помассировав ступню, переместил пальцы на мое бедро, поддавшись вперед.

— А так?..

Я ощущала себя в гребанной пустыне, и мне словно неделю не давали воды. Пронзительный взор, направленный в мое лицо, к тому же заставлял чувствовать себя словно на раскаленной сковородке. Каждая клеточка моего тела пылала, требуя влаги. Требуя… Артура. И, разлепив сухие губы, я прошептала, позабыв о некогда засевшей в ноге боли.

— Нет. Нисколечко.

Мои рецепторы обострились в миллиарды раз, когда Артур, неистово хватая воздух ртом, медленно провел рукой от моей щиколотки, вызывая по коже наряд мурашек, до самого бедра. А затем… его рука неуверенно и скованно остановилась на шортах, и тут мое сердце унеслось в пятки со скоростью американских горок. Конечно, я знала, что мне уже нужно дать «Оскар» за то, что я так часто смеюсь при подобном раскладе событий, но сейчас было точно не до смеха, ведь… пылающие пухлые губы Артура накрыли мои — так неожиданно, что я чуть ли было не упала в обморок от радости.

Опьяняющее чувство и ощущение, что сейчас исполняется мое самое заветное желание, накрыли с головой. Тем более, сопротивляться или прерывать то, что сейчас происходило, было бы во всех аспектах глупо. Поэтому, может быть, осознание того, что такое может больше не повториться или что мои самые сокровенные мечты, наконец, сбываются, я отдалась всем своим нежным и страстным чувствам, достаточно давно прячущимся в самых сокровенных уголках моей души.

Я ответила на ненасытный, но в то же время нежный поцелуй Артура, обхватив его слегка дрожащими руками и притягивая к себе. Ураган эмоций взрывался во мне, даря неописуемое блаженство, и самое прекрасное, что словно возрождало меня из пепла, это было понимание. Понимание того, что это… происходит. Спустя столько лет. Спустя столько нелепых мечтаний об этих губах. Спустя почти целую вечность…

И это происходит. Не в каком-то, как можно было подумать, чудесном сне, а наяву.

Артур обхватил одной рукой мою голову, а другую расположил на талии — именно там, где задрался кусочек ткани, оголяя горячую кожу. Его губы — ох, никогда бы не подумала, что они могут быть настолько приятными! — углубляли поцелуй и, похоже, не собирались останавливаться, что было прекрасной новостью для проснувшегося хоровода бабочек в моем животе.

Господи. Это. Мой. Первый. Поцелуй. Да и не с кем-то там, а с Артуром.

Я правда не сплю? А то вдруг сейчас сжимаю бедное одеяло и слюнявю подушку?

Нужны были весомые доказательства, которые я добыла самым сумасшедшим путем, несмотря на свою зажатость. Мои руки проделали дорожку с плеч Артура до его настоящей рельефной груди — всегда мечтала так сделать! — и когда мои ноги совершенно смело обвили его бедра, он глухо застонал, нежно опуская меня на маты. Его ладонь, источающая просто неистовое тепло, обжигала мой живот, до которого добрался Артур, слегка задрав боксерку. В принципе, я не хотела долго оставаться в должниках и пустила блудливые руки вниз по его будто высеченному из мрамора торсу, вследствие чего заработала от Артура звериное рычание. Как бы мне ни хотелось заржать сейчас, но чувство, вспыхнувшее во мне, было крупнее этого желания.

Похоже, я пробудила настоящего зверя.

Артур это подтвердил, вжавшись бедрами в мои, и теперь настал мой черед издать протяжный громкий… стон? — ох, я позорище. Надеюсь, он об этом забудет.

Но рано было говорить об этом. Поцелуй продолжал набирать обороты, как и наши шаловливые конечности, и когда я, того не осознавая, позволила Артуру стянуть с себя боксерку, из меня вылетел еще один постыдный звук, который лишь… возбудил его не на шутку.

Мое сознание летало где-то на седьмом небе от счастья, и я не понимала, что мы уже переступаем черту. В самом деле. Пламенные влажные губы Артура опустились на мою шею, одаривая ее поцелуями, а я даже не думала этому сопротивяться. Лямка моего, к счастью, недырявого бюстгальтера (в ту злополучную заварушку с демонами я успела усвоить один урок) лениво свисала с плеча. И… Артур стал медленно оттягивать ее, возвращаясь к моим пульсирующим губам.

Как только он собрался сделать нечто сумасбродное, а точнее — стянуть с меня лифчик, железная дверь спортзала громко звякнула, ударившись обо что-то.  Мы отпрянули друг от друга так быстро, что не успели сориентироваться и снова повалились на маты, затем попытались поспешно встать.

Закрывая постыдные участки тела, исследованные горячими губами Артура, и при этом желая провалиться под землю, я уставилась на выход отсюда. Кое-кто, то бишь я, если бы и подозревал, что случится что-то подобное, удосужился бы закрыть дверь. На ключ. А так, она была не прикрыта даже, а — открыта на все сто восемьдесят градусов. Ой, нехорошо. В сочетании с тем, что здравый рассудок вновь вернулся, мне стало вдвойне хреново. В проеме не виднелось ни одной души, зато удушающая темнота за ним навевало на странное чувство, что «маньяк-извращенец» еще не ушел. И…

Эй, кто-то, похоже, наблюдал за нами. Реально наблюдал все это время.

И видел нас… при таком тесном контакте!

Я побледнела, в спешке натягивая на себя боксерку и стараясь не смотреть на Артура, который, я была уверена, впал в шок не меньше меня.

— Что… что это было?

Он, кажется, начал подходить ко мне, но я, а-ля девочка недотрога, которая пару секунд назад не думала, что творит, выставила руки вперед, давая ему понять, чтобы не приближался, и опустила голову. Смотрите-ка, кому здесь стыдно!

— Это… о, боже. Мне…

— Все нормально, Айви, — уверил Артур, но так явно не было. За нами ведь наблюдали! И… что мы вообще только что вытворяли? В спортзале! Куда любой мог зайти!

Стыд облизнул мою спину и, отскочив от руки Артура, которая снова потянулась ко мне, я поспешила выйти отсюда, пока не превратилась в помидор. Причем я дала деру после его обеспокоенного выкрика:

— Малышка! Куда ты? Постой!

Он будто не знает, что после такого я не осмелюсь остановиться.

Это было слишком неожиданно. И слишком небезопасно.

— Айви! — настойчивый голос Артура не заставил меня затормозить.

Вылетев из спортзала, я помчалась по коридору. Камеры слежения наверняка уловили мой грандиозный побег, как только я нырнула в проем и запнулась обо что-то — надеюсь, это был мой блуждающий в потемках мозг.

Особой фантазией я не отличалась, поэтому выбрала прекрасное место для пряток от Артура — угадайте, что? — правильно, свою комнату, где не было никаких систем защиты от… нежеланных гостей. Зная, что Артур, естественно, последует сюда, я, рассчитывая на свою скудную мышечную массу, подперла дверь — да, замечательно просто, никто ведь не пройдет через такую преграду! — и стала прислушиваться. Сначала было тихо, лишь гулкие удары моего сердца были единственным звуком — но! — до того момента, пока дверь комнаты, протаранив мой натиск, не отворилась, и Артур не ворвался в комнату, словно здесь внезапно случился пожар. Его голубые глаза, наполненные смятением и испугом, уставились на меня. Тем временем я стояла в сторонке так, словно… готова выпрыгнуть в окно — что, в принципе, было в моих планах на «всякий случай»…

— Послушай меня. Прошу. И не убегай никуда. Нам нужно поговорить. Серьезно, Малышка.

И его намерения выразились еще и в действиях: Артур закрыл дверь. И не просто закрыл, а… подпер ее вдобавок стулом, чем вызвал у меня неутолимое желание поскорее испробовать новый выход отсюда.

Доигралась с откровенным нарядом, девочка…