Покажи мне, как ты ревнуешь

Part 4

Камила пообещала, что будет с Оливером до конца. Камила настаивала, что продолжит его путь вместе с ним. Камила дала своё слово, что с Олли не поступит так же, как поступила когда-то с Эриком… Она не наступит на одни и те же грабли снова, только не по отношению к любимому старшему братцу.

Утро очередного рабочего дня. Большинство молодых людей в это время просыпаются, чтобы собраться и отправиться в скучный офис, который явно был хуже удобной и мягкой постельки. Кто-то с радостью и улыбкой на устах встречает новый день, а кто-то же угрюмый и недовольный намеревается испортить настроение своим коллегам. Каждый человек уникален по-своему, у каждого свои невзгоды и радости. Камила Купер ничем от других не отличается, что-то в её жизни радовало, что-то огорчало, а что-то приносило нестерпимую боль, от которой и по сей день на сердце остались глубокие шрамы. Аккуратно нанеся на своё милое личико лёгкий макияж, что было практически не заметно, он лишь подчёркивал красоту её широко распахнутых небесных глаз и ровные брови, которые также не остаются в стороне, показывая всю свою изящность. На этот раз густые чёрные волосы были собраны в высокий конский хвост тугой резинкой, она прекрасно фиксировала пряди на своём месте, не позволяя каким-либо неловким движениям девушки сместить или испортить причёску. На смуглых щёчках красовался розовый румянец, он выглядел совсем как естественный.

— Я не должна никому показывать свою слабость, — поправляя юбку, бубнит та сама себе, оглядывая свои формы в отражении зеркала. — Даже Эрику Вуду, — каря себя за прошлую с ним встречу, девушка зареклась, что больше слезы не уронит из-за него, потому что Эрик больше не её…

Однако с данным самой себе обещанием Камила только набрала в себе силы и несколько даже высокомерия, чтобы показать это суперзвезде то, что ей и без него живётся прекрасно, что она о нём совсем не думает, что Эрик больше Камиле не нужен.

Именно по этой причине Купер надела чёрную юбку с тоненькими полосами, образующие крупные квадраты, сверху красовалась свободная белоснежная футболка, затянутая поясом, длинные белые гольфы до колена, а на ступнях чёрные монки. В этом наряде девушка несколько напоминала даже какую-то школьницу, учитывая то, каким был её невысокий рост и миловидное, почти детское, личико. Однако Камиле нравилось, нравилось иногда быть чем-то других лучше и немного выделяться из толпы этих серых скучных людей.

— Я больше не то “солнышко”, которым он меня называл, — нахмурив брови, девушка попыталась выглядеть сурово, да вот только получилось так, будто бы у маленькой девочки негодяй отобрал леденец.

Прикрыв очи, Кэм выполнила дыхательные упражнения, которые ей частенько помогают, если та хочет заплакать, вспылить или как-то по-другому выплеснуть свои эмоции. После этого, сглотнув вязкую слюну, она распахнула веки и мило улыбнулась, да вот только в улыбке этой не было ничего хорошего… Она была какой-то ненастоящей… Кукольной… Виртуальной…

— Олли!

Но по какой-то непонятной даже для неё самой причине, девушке хочется так выглядеть, хочется Эрику показать, что в их разрыве её сердце совершенно не пострадало, ей хочется Эрику показать то, что он в её жизни ничего не значил… А для чего, Камила не знает. Возможно, чтобы как-то утихомирить боль внутри или что-то ещё… А может, это просто такая её защитная реакция, ведь Эрика в Нью-Йорке и быть-то не должно… Он живёт в Вашингтоне с тех самых пор, когда он с Камилой расстался… А когда они оба в этом городе вместе – это навивает болезненные воспоминания, в которых были только он и она…

— Я готова! — крайний раз оглядев свой силуэт в зеркале, та положительно кивнула и вышла из своей комнаты, не забыв прихватить с собой телефон.

Поддаваясь своим непонятным желаниям, девушка поспешно ищет глазками своего брата, после чего не медлит и хватает его за плечо, тут же разворачивая и даже пугая.

— Ты чего такая перевозбуждённая?! — выкрикнул Оливер, почти отпрыгивая от младшей сестры.

А та в ответ ему лишь смеётся. По крайней мере сейчас не хотелось думать ни о чём плохом. Проводить время с любящим братом – это то, чего порой может так ей в жизни не хватать. Забыть хотя бы на мгновенье об Эрике – уже радость. И, к счастью, у Камилы пока что получается это сделать.

— Сегодня ты какая-то слишком нарядная, не кажется? — Олли тщательно оглядел прикид младшей, изгибая в недоумении правую бровь.

Брюнетка демонстрирует недавно купленные вещи, кружится вокруг себя, подобно детской игрушечной юле, почти подпрыгивая на месте, а после же замирает, словно прирастая к земле ножками. Девушка явно намерена этот день провести с пользой и хоть как-нибудь Оливеру помочь на работе, может, морально, а может даже и какими-то действиями.

— Это всё из-за того питуха? — кто знает, почему юноша подобрал именно это слово, чтобы описать Эрика, может, из-за того что он популярен, а может и просто из-за того что его совершенно недолюбливает.

— Олли, не называй его так, — она почему-то стала возражать, хотя, не должно ли это было просто проскочить мимо ушей? — К тому же это не ради него я так приоделась. Разве тебе самому не нравится, когда твоя сестра выглядит красиво? — хмыкает.

— Это когда это ты выглядишь красиво? — передразнивает младшую, чуть кривя лицо, явно шутя.

Да вот только Камиле эта его шутка точно не понравилась. Она недовольно шикнула и ударила брата в плечо, из-за чего тот в ответ лишь посмеялся, а после же кинул взгляд на наручные часы, тут же глаза в удивлении расширяя до предела возможного.

— Мы опаздываем! — со всеми этими переживаниями девушка и вовсе забыла о времени, ведь если они хоть на минуту опоздают на съёмочную площадку, то Оливера явно отчитают, чего сестрёнка его точно не хотела.

— Дай мне ещё минутку! — Камила хотела ещё раз перевести дух в одиночестве, дабы из комнаты выйти, за спиной распустив пушистые крылья.

Брат же на её просьбу отреагировал незамедлительно, однако совершенно не так, как того пожелала бы младшая.

— Какая ещё минутка?! Ками, быстрее! — и всё же несмотря на свои возражения, юноша послушно скрылся за дверью, напоследок окинув девушку строгим взглядом.

Брюнетка вновь воротилась к зеркалу, только вот в этот раз совершенно не обращала внимания на макияж, ухоженность или какие-то другие факторы своей внешности. Она словно закапывалась всё глубже в собственных глазах цвета ясного неба. К сожалению, девушка не видела в них ничего завораживающего или привлекательного, как сделал бы это Эрик. В мыслях лишь этот парень, лишь тот день, лишь то расставание, о котором Купер успела сотни, а может даже и тысячи раз пожалеть.

Она прекрасно понимала, что сейчас лучше всего успокоиться и принять всё происходящее вокруг неё. Лучше всего не думать о прошлом и жить настоящим… Да вот только, как же всё-таки это сделать? Камила не нашла ответа на этот вопрос.

Глубокий вдох.

Выдох.

Вдох.

— Я смогу, — убеждает себя, стараясь не подвести дорогого ей человека вновь. — Я изменилась…

Выдох.

Милая, красивая, но такая фальшивая улыбка показалась на грустном личике. Щёчки характерно поднялись, а скулы чуть затвердели из-за давления, глаза заискрились, но даже Камила в это поверить не могла… Она не верила в то, что видит сейчас в отражении зеркала. Однако и не важно вовсе, во что верить черноволосая – важно то, как поймут её окружающие.

***

Вызывав такси, Оливеру и Камиле сильно повезло, ведь водитель подъехал к их дому за считанные минуты, что сказалось на руку обоим. За всю дорогу ребята не обмолвились и словом, молча сидели в салоне недорогого автомобиля, глядя в разные окна. И всё же вскоре машина остановилась, прибыв к месту, которое указал заранее старший Купер.

Глазки девушки вновь столкнулись с теми декорациями, с теми же людьми, которые мчались из одного угла к другому. Там царила суета, к которой Камила, казалось бы, уже должна была бы и привыкнуть, ведь её работа и заключается в том, дабы людям разносить их заказы, а также принимать их. Да вот только это место казалось совершенно непривычным, и не из-за большого скопления людей, и не из-за того, что там есть знаменитые и богатые люди… Вовсе нет… Вся та тревога, что царит сейчас в девичьем сердце появляется исключительно от одной только мысли, что вот-вот в тех лицах она встретится с ярко-зелёными глазами “того самого”.

Такси только успело остановиться, как дверь Оливера распахивается, ступня мужская касается шершавого асфальта, и сам юноша пулей вылетает из автомобиля, будто бы позабыв о своей сестре, что немного задумалась, глядя на всех тех людей недалеко.

— Девушка, вам нужно на другой адрес? — водитель в недоумении, почему же пассажирка не выходит, как тот парень.

Грубый голос мужчины в зрелом возрасте буквально вытащил девушку из своих мыслей. Ей стало неловко, из-за чего тут же замешкалась.

— А? Что? Нет! — она поспешно поправила свою юбку. — Мне нужно выйти здесь, — открывает дверь. — Извините, до свидания, — своим рассеянным поведением брюнетка позабавила таксиста, и как только Камила побежала за своим старшим братом, что уже давно скрылся в толпе, водитель уехал.

Купер не знала, куда торопится, ведь, по сути своей, делать-то ей здесь нечего. Она лишь поддерживает своего брата, не хочет оставлять его в такой трудный и важный момент всей жизни. Прекрасно понимая, что юноша убежал в гримёрку, черноволосая сбавила шаг, не стала сливаться с толпой, а наоборот отошла от неё подальше, желая вновь вкусить тот кофе, что продают тут… В прошлый раз он ей очень понравился.

Пальчики неосознанно сжимаются в кулачки, нервно подёргиваются изредка, словно боясь чего-то… И лишь сердце понимает, что в этом месте действительно опасаться надо той неловкой встречи, которая, кажется, всё равно будет неизбежна.

— Ты не можешь вечно бегать от проблем, верно, Ками? — шепчет она сама себе, ведя прекрасный монолог. — Тебе нужно перестать винить себя… Прошлое неизменно…

Последние слова прозвучали немного громче, но намного печальнее. Аппарат, где можно было купить бодрящий напиток оказался уже совсем близко, девушка и не заметила, как подошла к нему. Пальчики нажали на несколько кнопок, а после же поднесли к терминалу смартфон, дабы произвести оплату.

Характерный звук издал телефон.

Напиток скоро будет готов.

Терпения почему-то совсем не было. Камила хотела и пыталась изо всех сил расслабиться. Да вот только нога правая предательски тряслась. Нервы не успокаивались, из-за чего зубы неосознанно прикусывали нижнюю губу. Кожный покров на них постепенно слазил, оставляя на пышных губках кроваво-алые следы.

Но наконец-то кофе готов.

Аккуратно и неспешно взяв свой уже оплаченный напиток, девушка направилась к ближайшей лавочке, сидя на которой прекрасно открывался обзор на всю съёмочную площадку. В этот парк Оливер и Камила явно будут приезжать ещё не один раз, потому что заранее нужно было отснять несколько ситуаций, в которых участвует её брат.

Шаг за шагом Купер добрела до нужного места и удобно присела, закинула ногу на ногу и облокотилась о спинку, взор свой поднимая на людей, которые занимались своими делами. Ками старательно пыталась отыскать глазками своего брата, да вот только всё напрасно, его не было видно.

Свежий воздух должен освежить её спутанные мысли, а пластиковый стакан, что держит девушка обеими ладошками так бережно и робко, придаст энергию и силы смириться со всем тем, что было до. Один глоток и жидкость тёплая, почти горячая, стекает по горлу, попадая прямиком внутрь. Её веки прикрываются на несколько мгновений, а перед глазами как назло вспыхивает образ человеческий: высокий молодой парень с прекрасным телосложением, светлыми шелковистыми волосами и ярко-зелёными, почти неестественными глазами… Хотела бы она быть уверенной, что не узнала его… Хотела поспорить с собственным подсознанием, да вот только никогда не получается. Камила скучает. Девушка хочет вернуть всё назад. Однако чувство вины гложет изнутри и не даёт покоя. Она терзает себя ночами напролёт, каждый день вспоминает о нём и корит себя за то, что сделала тогда… Что сказала те навсегда ненавистные слова для обоих – давай расстанемся.

Каждый человек хоть раз в своей жизни задумывался, говорил себе такие слова: “Хочется всё бросить и уйти далеко-далеко, скрыться ото всех и стать тенью, скрыться во тьме чёрной”. Многие говорят это лишь для того, дабы просто нервы свои унять и избавиться от стресса, однако некоторые действительно всё бросают и уходят навсегда. Да вот только самая глупая ситуация – когда и бросать уже нечего, и идти, в общем-то, некуда... Даже Камила попала в число тех самых людей, что избавиться от слов этих чёрных не могут. Скрыться от своих мыслей? Убежать от проблем, понимая, что всё это сделала она сама?

Невозможно…

Чувство вины будет следовать попятам, не сойдёт с верной дорожки и настигнет Купер везде, где бы она не была, куда бы не скрылась. Это с ней останется до тех пор, пока девушка осознать не сможет, что действительно правильно для её судьбы, для её жизни, для Эрика и для её собственного сердца.

Опахалом ресниц брюнетка взмахивает, очи раскрывает в надежде, что пропадёт тот образ её бывшей, а может, всё ещё и нынешней любви, но как бы не так… Иллюзия исчезает, и настегает реальность. Голубые глазки как назло из толпы выделяют белоснежную макушку, а после же отпрянуть от неё не могут. Крошечные ладошки, некогда робко держащие стакан кофе, теперь сжимают его всё сильнее, нагреваются, обжигаются, а Камила словно этого и не чувствует. На её глазах наворачиваются слёзы, она пристально смотрит на Эрика, что радостно смеётся, озаряет других девушек своей прекрасной королевской улыбкой… Тогда-то Купер и понимает, что для неё Вуд больше так не улыбнётся… Он не поделится с ней кусочком своего счастья, ведь они давно уже друг другу чужие.

Черноволосая не хочет показывать своих эмоций, своих слёз, своих чувств и своей тоски… Да вот только слишком она оказывается слаба для этого. Глядит на Эрика так пристально и так наивно, словно ожидая, что сейчас он ринется к ней, обнимет крепко-крепко и скажет, что прощает за всё, то не держит больше обиды… Что вновь они начнут всё заново с чистого листа. И те мысли будто бы привлекают внимание старшего. Юноша сначала оборачивается, вновь кого-то взглядом разыскивая, а после же натыкается глазками на Купер, замечая её мокрый, уставший и грустный взгляд. Мимика светловолосого меняется за одно лишь мгновенье: улыбка сходит с лица, бровки опускаются, а широкие глаза сужаются. Они смотрят друг на друга, словно разговаривают, обмениваются мыслями, да вот только Камиле почему-то кажется, что стоит между ними невидимый барьер, который мешает не только воображаемым словам, но и чувствам. Купер сердце ему своё посылает, а то со сломанными, окровавленными крылышками порхает, пытается долететь до юноши, но всё же бьётся, разбиваясь вдребезги о тот прочный барьер, скатываясь медленно по стене, оставляя после себя чёрную-чёрную кровь…

Всё глазки не отводя от любви всей своей жизни, девушка не замечает, как пухлые губки размыкаются, а после начинают произносить слова.

— Мы так и будем делать вид, что между нами ничего не было, — солёная капелька скатывается по щеке смуглой кожи, попадая прямиком в приоткрытый ротик. — А ночью мечтать вернуть всё назад…

Эрик замечает, как Ками говорит ему что-то, но не слышит из-за расстояния между ними и громкого шума вокруг. Парень отворачивается, посчитав, что продолжать взглядами удерживаться с ней не нужно… Уж слишком ему больно от воспоминаний… Прошлое ножом в сердце ударяет, принося нестерпимые мучения.

— Единственное, что мне не по силам – это забыть тебя, — и даже несмотря на то, что Вуд отвернулся, девушка продолжает говорить с ним безуспешно, причиняя лишь себе острую боль.

Мышцы напряжённые, теперь же окончательно сжимают стакан в её руках, проливая содержимое на пальцы, на колени и в конце только – на асфальт. Ей больно, горячо, но душевная боль заглушает физическую слишком легко. Наконец фаланги расслабляя, Камила роняет свой кофе на землю, а голова медленно опускается. Сильно жмуря глазки, девушка пачкает тушью щёки, чувствуя, как макияж растекается по лицу, но она ничего поделать с собой не может… Слишком больно… Перестать плакать – не в её власти…

— Я так люблю тебя, Эрик… Поэтому… Так надеюсь, что ты никогда не узнаешь этого… Никогда не узнаешь мой секрет, ведь станет мне только больнее, — шепчет, головой качая. — Потому что только ночью, когда слова те вертятся на языке, я никогда не позвоню тебе, — голосок её на эмоциях дрожит, трепещет, как осенний лист, так и норовящий слететь с ветки. — А днём… Я снова стану из последних сил скрывать свои чувства…

Она не знает, сколько времени так просидела, ноя от боли в грудной клетке, что так сильно сжимает сердце в тиски. Громкий звук чего-то заставил Камилу поднять тяжёлую голову в сторону шума, а именно – места, на котором и проходила сейчас съёмка. Актёры уже вжились в роли и прекрасно отыгрывали своих героев, яростно крича друг на друга, а тем звук, что потревожил Купер, оказался выстрел огнестрельного оружия. Кого-то жестоко убили, однако этим “кем-то” не был Эрик или же Оливер – стреляющим был Олли. Прекрасная постановка сюжета и безупречная игра актёров вынудили Ками вернуться в реальность, перестать плакать и душить себя горестными воспоминаниями. Она взяла всю свою волю в кулак, быстро освежила макияж, поправила платье и направилась в сторону шума.

Наблюдая за развитием действий, девушка поняла, кем являются главные актёры: её брат –бандит, а её бывшая любовь – злостный враг того хулигана. Парни соперничают и ненавидят друг друга, явно тая какую-то давнюю обиду, о которой Камила пока что не догадалась, следя за сюжетом, как телезритель, только наяву.

— Нет! — завидев издалека, как убили девушку Эрика, юноша сорвался с места, подбегая к ней. — Каролина, Каролина, открой глаза, милая, — его руки трясутся, а из глаз катятся слёзы. — Прошу тебя, только не умирай! Не покидай меня!!! — блондин трясёт её за плечи, а после же прижимает крепко к себе, демонстративно пачкая свою одежду в чужой бутафорной крови.

Крупным планом на небольшом экране показывают трогательный момент, когда влюблённую пару жестоко разделяет беспощадная смерть. Ещё некоторое время они уделяют этому внимание, а после же послышался голос режиссёра, что скомандовал переходить к следующему дублю.

— Перестань, Сайлас, — Оливер тянет эти слова так мерзко и дико, словно настоящий м****к, наслаждающийся своими ужасными действиями. — Каролина мертва, а если хочешь, то я с радостью отправлю тебе за ней, — смеётся, широко улыбаясь.

— Я клянусь тебе, Ричард! Клянусь, что отомщу за всё, что ты сделал! — резко поднимаясь с земли, “Сайлас” стремительно направляется к своему врагу.

— Не хватит силёнок, сопляк! — “Ричард” поднимает п******т, следом нажимая на курок.

Выстрел… Эрик хорошо отыгрывает момент попадания пули в плечо, и вновь бутафорная кровь растекается в районе плеча. Всё это сопровождается звуками сирены, будто бы приехали полицейские, тогда-то под душераздирающий крик Вуда Оливер сбежал.

— Снято! Молодцы! Хорошо поработали! — радостно воскликнул режиссёр, а затем все стали хлопать и наконец расслабились.

Оливер вернулся к актёрам, так как по сюжету убежал из кадра, та девушка, которую якобы убили, как ни в чём не бывало поднялась с земли и отряхнулась… И лишь один Эрик продолжал жалобно скулить, будто бы съёмки всё ещё продолжались. Парень держался за плечо, в которое “выстрелил” Олли, оно было всё в крови, ненастоящей конечно же, да вот только нечто мешало актёру встать на ноги.

— Эрик? — мужчина позвал Вуда, а тот лишь промолчал, словно не услышал. — Снято! Можешь подниматься, — вновь повторил он свои слова.

Камила встревожилась, расширила свои глаза, чувствуя беду. Её руки стали трястись, а голосок звонко выкрикнул несколько слов, что крутились в голове.

— Он пострадал!

Видя, как знаменитый актёр крючится от боли, всё никак не находя силы подняться, Камила первая подбежала к нему, падая на колени возле, только потом окружили его остальные.

— Эрик, Эрик, что с тобой? — приглядевшись получше, Купер заметила под его головой камень, а на камне кровь.

“Настоящая… Это небутафорная кровь!” — страх безжалостно сковал её тело.

Раненный парень с трудом раскрыл глаза ненамного и взгляд плавно перевёл на ту, что сидела ближе всех – на ту, кто дорог ему раньше был больше всех.

— К-Ками, — шепчет, а после же глаза его прикрываются.

— Вызывайте скорую!