Золотистая куколка

Мы не сможем быть вместе

 Просыпаюсь. Голова не болит, сознание ясное. За окном пасмурный зимний день, в палате – чёртовы лампы. Из-за них, наверное, меня вчера этим бредом накрывало. Вспоминать не хочется…

 На тумбочке тоскует баночка клубничного йогурта, пластиковый стаканчик с чаем и сложенный листок бумаги. Тишина давит – не слышно ни разговоров персонала, ни других пациентов, ни обычных бытовых шумов, которые присутствуют в каждом помещении, где есть люди.

 А ещё я не вижу своего телефона - эта часть вчерашних галлюцинаций оказывается правдой. Несколько раз жму на кнопку вызова персонала и, в ожидании, пока ко мне подойдут, первым делом выпиваю чай.

 Так себе напиток, обычная дрянь из пакетика, подслащённый, и очень противной температуры – уже не тёплый, но ещё не холодный. Но, как говорится, жажда – всё, выхлёбываю стаканчик в три глотка и беру в руки записку. Снова этот яблочный аромат…

 «Прости, мы не можем быть вместе»

 Напечатано на принтере, подписи нет. Что за?.. У кого-то тупые шутки!

 Интересно, медсестричка мне вчера привиделась, или вправду была? Хорошо бы, если вправду – уж больно она мне приглянулась. Такие вот золотоволосые белокожие сахарные девочки – это лучшее, что создала природа! Погружаешься в нежную и горячую сердцевину такой куколки – и улетаешь куда-то в поднебесье.

 С другими я пробовал – с другими не то. Тоже кайфово, но не то. Сгодятся на безрыбье, но настоящий экстаз – это куколки.

 И где она? Можно подумать, у них тут пятьдесят пациентов на одну единицу обслуживающего персонала. За те бабки, которые с меня содрали, обязаны вообще персональную сиделку предоставить! И чтобы сидела она под дверью, и являлась по первому требованию, а не шлялась х*р знает где!

 Снова колочу по кнопке, в этот раз кулаком. Пофиг, если и разобью – сами виноваты. Сдираю крышечку с йогурта и расправляюсь с ним едва ли не быстрее, чем с чаем. Это что, еда для взрослого мужика?

 Да, меня предупреждали, что после холе… холецистомии… холецистоэктоми… короче, после удаления желчного надо соблюдать диету, но не до такой же степени!

 Терпение моё кончается, набираю в лёгкие побольше воздуха и ору, что есть мочи:

- Сестра!!!

 Кажется, что-то такое мне снилось. И так же, как во сне, на мой крик не следует ровным счётом никакой обратной связи.

- Сестра-а-а! Кто-нибудь!!! Умираю!!!

 Реакции ноль. Вот сволочи! Я, конечно, сейчас встану и кого-нибудь найду, и этому кому-нибудь очень сильно не поздоровится!

 Осторожно поднимаюсь, и, проигнорировав тапочки, босиком выхожу в коридор.

 Почему так пусто? Почему так тихо? Понятно, что в элитной частной клинике не стоит ждать аншлага, но это стерильное отсутствие хоть кого-нибудь – напрягает.

- Сестра-а-а!

 Иду по коридору и ору. Если кому-то это не понравится – не мои проблемы. Это их проблемы. И я гарантирую, что это будут очень большие проблемы!

- Сестра-а-а!!! Кто-нибу-у-удь!!! – колочу кулаком по первой попавшейся двери. Читаю табличку: «Туалет для персонала». Добираюсь до следующей – кабинет хирурга. Подойдёт. Пинаю её ногой:

- Э-э-эй, кто-нибудь! Мне нужна помощь!

 Тишина. Дёргаю ручку на себя – заперто.

 Против воли ощущаю, как по загривку снова принимаются выплясывать мурашки, как во вчерашнем кошмаре. Слишком уж похоже, что сегодня он продолжается…

- МЫ НЕ СМОЖЕМ БЫТЬ ВМЕСТЕ!!!

 Истошный визг подбрасывает меня над полом. В глазах тучей мошек плывёт темнота, сердце заходится, дышать сложно – грудная клетка вроде двигается, но такое ощущение, что кислород при этом не поступает.

- Мы не сможем быть вместе… - тихий печальный всхлип плывёт по коридору.

- Мы не сможем быть вместе! – пустой безжизненный голос проскальзывает мимо, упирается в конец коридора и обратной волной снова несётся ко мне.

 Меняются интонации, меняется громкость - слова одни и те же.

 В теле как будто размякли все кости. Привалившись плечом, по стеночке продвигаюсь обратно к своей палате.

 Мне надо спрятаться. Мне надо подумать.