Зима гнева

Глава 8

***

Постоялый двор Яна обошла быстро.

Все верно, больше никого. В конюшне четыре лошади… вот ведь дура! Слышала же ржание! А не подумала!

Бесится на цепи пес. Какая-то живность в свинарнике, в курятнике… людей – нет.

В двух комнатах видно, что кровь замывали. Щелоком пахнет и на досках кровати пятна. Полы-то они замыли. И сверху кровать отмыли, и тюфяки поменяли. А вот кровать снизу…

Кто на нее там смотреть будет? Это Яна сообразила, и то – спасибо Сабатини или Скотту, она уж и не помнила. Читала она приключенческой литературы много, чем еще заняться зимой? Вот где-то и застряло…

А где, интересно, у них хабар?

То есть – награбленное? Должна быть нычка! Это хорошо, это правильно… а ей бы запасы налички пополнить! Есть ее, и неплохо так есть, но надо бы добавить…

Яна принялась искать подпол. Эх, почему у нее нет собаки?

Та бы нашла! А у нее ни собаки, ни нюха – ничего. Спальню обшарить надо, хозяйскую…

Подвал…

Управилась девушка только к утру. Спать совершенно не хотелось, потом ее, конечно, свалит, но это потом, потом… и здесь она отсыпаться не останется! Вот еще не хватало!

В спальне обнаружилась неплохая сумма, по нынешним-то временам. Пара тысяч ассигнациями, пара сотен золотом и серебром. Тяжело, да своя ноша не тянет! Велосипед увезет! Вот!

В конюшне, под досками, нашелся небольшой склад с оружием, откуда Яна набрала себе патронов и выбрала еще пару револьверов.

А в подвале - узлы с тряпьем.

Но туда Яна не полезла копаться.

Противно было – до истерики. Ну их!

Деньги – трофей, оружие – трофей, а вот одежда – это уже мародерка. Почему-то так воспринимается… и противно! Ну ее!

Яна ненадолго задумалась.

Хозяев она… того! И поделом.

А вот что делать со скотиной?

Ведь подохнут, если так оставить. Когда еще сюда кого занесет?

Ну ладно, лошадей она выпустит, кур, свиней – дело житейское. Кто выживет, тот и выживет. А собака?

В чем виноват пес? Что к нему подойти нельзя? И цепь снять страшно?

А потому надо обречь его на голодную смерть?

Сволочью Яна никогда не была. Разбойники – ладно, их и надо было у***ь! Там, в подвале, не один узел с тряпьем. Много кто тут свою смертушку нашел, наверняка…

А значит…

Где-то у них должно быть сонное зелье.

Яна принялась шарить на кухне. Логично же? Где подливают, там и держат, чего за ним бегать-то постоянно?

Она бы не стала.

Трактирщик оказался не глупее Яны. И зелье обнаружилось на кухне – за образами. Вот сволочи!

Небольшая склянка пахла травами… на ком бы попробовать? О!

Яна направилась в курятник за курицей. Двойные стандарты? Но курицу ей было не жалко. И ловить их она умела.

Несушки заорали, но девушка ловко цапнула ту, что сидела ближе – и вытащила из курятника. Достала склянку, обматерила курицу, но пару капель ей в клюв капнула.

Ненаучный подход?

Ага, вы мне лабораторию найдите! С микроскопами! И будет вам наука! И так будет, и этак будет…

Курица трепыхалась недолго. Минут десять подергалась – и лапками кверху… нет, не сдохла. Просто уснула. Яна бросила ее в угол двора и отправилась на кухню. Готовить коктейль для песика.

***

Постоялый двор она покидала через два часа.

Все было сделано.

Кони, козы, куры, свиньи – выпущены на свободу.

Со спящего пса она сняла ошейник и оставила ему несколько кусков мяса в будке. И большую миску с чистой водой рядом. Собака не виновата, что к сволочам попала!

На велосипед Яна привязала несколько одеял потеплее, и прихватила провизии с кухни.

Значит так!

Программа – минимум!

Найти укромный уголок и выспаться!

Программа-максимум!

Гошка, жди! Я еду к тебе, сынок!

Глава 5.

Этого снега нрав.

Этого снега боль…

Анна, Россия.

Вещи…

Ребенку нужны вещи.

А ребенок ведь подрос. Пока был в больнице, он вымахал на несколько размеров, и Анна оказалась перед сложным выбором.

Ребенку требовалась одежда, но что купить?

Хотелось – все.

А вот по деньгам… эх, где то время, когда она не знала им цену и счет? И могла сделать, что угодно?

Ладно, особой свободы у великих княжон никогда не было, но тем не менее! Возможности были…

Анна зашла в магазин.

Приценилась.

И вышла, чувствуя легкое головокружение.

Вот объясните мне!

Куртка на взрослого человека стоит, к примеру, десять тысяч! Что туда входит? Материал, пошив, набивка, фурнитура… так почему куртка на ребенка, примерно такого же фасона и формата стоит пятнадцать тысяч?! Она же меньше!

Почему!?

Анна просто не понимала.

Нет, ей было не жалко. Просто денег не было. Если она сейчас купит Гошке самое необходимое, то останется без двух зарплат. А жить на что прикажете?

Сомнения разрешила Кира, которая увидела Анину растерянность.

 - Что случилось? По какому поводу шатаемся?

Анна вздохнула.

 - Кира, неужели одеть ребенка – дороже, чем взрослого?

 - Аск! Конечно, дороже!

 - Почему?

 - Потому что на себя пожалеешь, а на ребенка потратишься, - спокойно разъяснила Кира. – Вот у меня айфон, а папс ходит со смартом, которому уже пять лет.

 - М-да…

 - А че не так?

 - Не чекай, - исправила привычно Аня. – Раньше я покупала по одной-две вещи, что-то мне отдавали, что-то дарили – получалось не так дорого. А сейчас Гошке все мало. И что делать? Покупать все разом, включая обувь? Нога-то у него тоже выросла на два размера! Вот представь – кроссовки, ботинки, тапочки, сапоги – уже, считай, ползарплаты.

 - Его в больнице дрожжами кололи?

 - Не знаю.

 - И че тебя плющит?

 - Отсутствие денег.

 - Аня, ты словно из того века вывалилась. У тебя ВК есть?

 - Есть…

 - Аккаунт?

 - Нет… а зачем?

У Яны его действительно не было. Чтобы Сережа Цветаев узнал про ребенка, да и явился на порог? Ой, не надо! Она недоумку пару костей переломает, а уголовный кодекс у нас строг. И совершенно не видит разницы между человеком – и очеловеченной падлой.

 - Чтобы мышей ловить.

 - В айфоне? Это новая игрушка?

Кира закатила глаза.

Аня иногда была безнадежно средневековой. Что поделать – старичье! Отец рассказывал, у них вообще телефонов не было! Прикиньте!

И интернета!

И чатиться они не могли, и постить, и лайкать, и…

Короче – динозавры. Совершенно непонятно, как они так жить могли?

Кира пробежала пальцами по клавиатуре.

 - Смотри сюда, тундра!

 - Группа «Отдам за так». А это как? *

*- нечто подобное есть в родном городе автора, название изменено. Прим. авт.

 - Как-как… вот так! Допустим, есть у тебя шмотки, которые тебе не нужны. На помойку жалко, кто их там возьмет – неизвестно. Кому отдать – тоже непонятно, нет у тебя таких френдов… Берешь, звонишь и тащишь им. Правда – чистое и сухое… ну, ты поняла. Они берут, складывают и отдают тем, кому нужно. Приходишь, говоришь, так и так, нужны кроссы на личинуса, размер такой-то, или трусы на тебя… поняла?

 - Поняла. Кира, а телефон там есть?

 - Можем Романа попросить и съездить.

 - Это неудобно.

 - А ты прикинь, сколько тебе на себе тащить? Или таксюка поймаешь?

 - Таксиста.

 - Да хоть целый таксопарк! Так как? Если что – там далеко ножками топать.

Анна посмотрела на карту города,, и вздохнула.

Кира была полностью права.

 - Давай съездим. Я отвезу им вещи, из которых Гошка вырос, а сама попрошу те, которые больше размером.

 - Пойду, поговорю с Романом.

***

Действительно, не группа, а спасение.

Кира честно положила тысячу рублей в копилку, которая висела перед дверью.

НА АРЕНДУ! НЕ ОБЯЗАЛОВКА!*

*- также видела лично. Прим. авт.

И отправилась к двум симпатичным девочкам лет восемнадцати, которые стояли за стойкой.

 - Добрый день.

 - Добрый. Вам что-то нужно?

 - Да, - Анна невольно смутилась. – у меня тут целый список…

 - Давайте его сюда, посмотрим… ага! Тань, возьмешь на себя обувь?

 - Запросто.

 - А я пока шмотки подберу…

Девушки закружились вихрем.

Не прошло и получаса, как перед Анной лежал полный комплект зимней одежды и обуви. Все на весну – с запасом, вдруг еще подрастет. И все достаточно новое.

Ну, практически не ношенное… зимние ботинки вообще в коробке и с ярлычком.

 - Иногда дети вырастают быстрее, чем успеют все поносить, - прокомментировала одна из девушек. – Берете?

 - Да. И у меня тут тоже вещи…

Роман внес несколько тщательно уложенных сумок. Анна разложила все по пакетам и даже подписала.

Свитера, майки, штаны, обувь…

 - Отлично! Кому-то да пригодятся!

 - Анна?

***

Голос был мужской и удивленный.

Анна медленно повернулась. И едва не ойкнула, как девчонка.

 - Олег Андреевич? Здравствуйте.

 - Добрый день, Анна. А я смотрю – и думаю, вы или не вы. Такая леди…

Анна подняла брови. Комплимент смущал.

Леди?

А раньше кто была? Она понимала, что ей хотели польстить, но… нет. Не польстили. И вообще… убив нескольких человек, начинаешь немного нервно относиться к присутствию рядом полиции.

 - Это что за шиш с бугра? – раздался рядом нахальный голос.

Кира подоспела как нельзя более кстати.

Отвлечешься тут на симпатичную маечку с пони, и здрасте-нате, фиг из-под кровати! Какой-то мужик клеит… да ее потенциальную мачеху! Если она их сведет с отцом!

Что за наглость, я вас спрашиваю?! На минуту отойти нельзя! Девушка мгновенно ощетинилась не хуже иного дикобраза. Какой еще Олег?! Не надо нам никакого Олега!

 - Добрый день, - Олег привычно достал свое удостоверение. – Олег Андреевич Лейкин. А вы кто, юная леди?

 - Леди по Англиям сидят, - отбила мяч Кира. – Я Анина дочь! А что?

Анну выручило воспитание, позволило не застыть с раскрытым ртом.

Олега – не выручило. У него на лице так и цвел вопрос: а во сколько Анна ее родила? В десять? Потом мужчина догадался, что его разыгрывают и рот закрыл. А жаль… он так был похож на глубоководную рыбу, которую вытащили из воды и отпинали по жабрам.

 - Красоту вы точно унаследовали от своей матери, - нашелся он.

 - Однозначно. Аня, он тебе не подходит, он врет. Пошли?

Анна покачала головой.

 - Кира, у тебя нет совести.

 - Зачем мне совесть, у меня есть чувство юмора и большое приданое, - отрезала девочка. – Идем?

 - Идем, - рассмеялась Анна. – Извините, Олег Андреевич.

Прощалась она с плохо (для нее) скрытым облегчением.

Правда…

Когда и недели не прошло, как ты преступление совершила… как-то оно неудобно в присутствии полицейского. Очень неуютно. И страшновато.

***

Кира ожидала нотаций. Но…

 - Ты знаешь, где продается вкусное мороженое?

 - Знаю.

 - Я угощаю. Мы столько денег мне сэкономили…

Кира прищурилась.

 - Тогда поехали кутить! В «Инфлюэнцу».

 - КУДА!?

 - Да, у нас есть такая кафешка.

 - А… а чем там торгуют? – с подозрением уточнила Анна. Не соплями ли на развес? Все же инфлюэнца – это банальный грипп… пневмония…

 - Пирожными. И очень вкусными. И кофе там клевый…

 - А название откуда?

 - Хозяину слово понравилось.

 - А почему не Лепрозорий? К примеру?

 - Наверное, он такого слова не знал.

Анна только головой покачала. Но кофе действительно был отличным. И мороженое выше всяких похвал. А отметить победу над одеждой стоило! Тем более такую – практически все даром! Это реальное счастье! Через четыре дня ей забирать Гошку из больницы…

Хотя Анне было искренне жалко, что она не может дать сыну того, что хотела.

Форму кавалергарда.

Собственную лошадь.

Собственную машину.

Павильон во дворце.

Воспитание и обучение у мастеров своего дела…

В том мире у нее был шанс. В этом – банально не было денег. И даже полученный ей клад требовалось еще пристроить.

Надо поговорить об этом с отцом. Не по телефону.

Ладно, на выписку он должен приехать. Хотя бы на пару часов. Тогда и поговорят.

***

Ольга Сергеевна Цветаева смотрела на монитор.

Оттуда ей улыбалось мальчишеское лицо.

Забавное, с хохолком над высоким лобиком, со щербинкой между передними зубами. Совсем, как у Сережи… или нет?

Была у него такая щербинка?

В упор не помнилось!

Ну и ладно!

 - Порок сердца… даже здорового мальчишку родить не смогла, дрянь! Работает прислугой… хорошо!

Она протянула руку и взяла свой айфон.

Последняя модель, дорогущая, как белый слон… и примерно такой же полезности.

 - Сообщи Анне Петровне Вороновой, что я хочу с ней встретиться. Назначь встречу… на послезавтра.

И отключилась.

Секретарь разберется… зачем иначе она его держит?

Русина, г. Кольск.

Жом Алоиз Зарайский не просто так приехал именно в этот город.

Узнав о гибели императорской семьи, он не стал в отчаянии вешаться на первой же сосне.

Да, тор Дрейл слов на ветер не бросает. И достать может…

Но!

Бежать – неважно куда – надо с деньгами в кармане, а не со вшой на аркане! Деньги есть у Дрейла, значит - что?

Значит, надо ему предоставить подходящую княжну. Как?

Да двойника найти! И актрисы тут не подойдут! Понимаете, просто – нереально! Во-первых, они все проститутки. Если и не все, то уж девушек среди актрис попросту не разыщешь.*

*- в те времена актрисы действительно вели достаточно свободную жизнь. Не все, но многие. Да и сейчас Голливуд не грешит целомудрием. Прим. авт.

Во-вторых – манеры.

Светское образование – это светское образование. Походка, осанка, улыбка, манеры… тут всякое лыко в строку. И абы кого с улицы не подберешь. Не пройдет номер.

В-третьих – приметы.

Чего б еще Алоиза принесло в паршивый Кольск? К одной из дам царского двора, которая вовремя смоталась из столицы… успела до отречения. А то и ее б… того! К ней-то Алоиз и приехал.

Пусть расскажет, кто, что, может, фотографии у нее какие есть, а уж насчет примет…

Это особенно важно.

Вот и стучался жом Зарайский в двери небольшого уютного домика. Сюда еще Освобождение не добралось. На улицах чисто, дворники свою работу исполняют, городовые на месте…

 Вот и дверь открыл слуга лет пятидесяти. Без ливреи, но чинный – хоть ты его к Дрейлу устраивай! Важности что у короля.

 - Что угодно жому?

С первого взгляда определил. Вот ведь… такую челядь – не обманешь, хоть ты себе павлиньи перья в з*д засунь! Не поможет!

 - Мне бы поговорить с торой Зинаидой.

 - По какому делу?

 - Это касаемо лишь ее, жом. Можете передать ей мою карточку.

Алоиз положил на поднос небольшой картонный прямоугольник. С одной-единственной фразой на обороте.

«Вороны убиты»

Умная женщина поймет.

***

Ждать пришлось недолго. Тот же слуга выскочил в коридор, словно за ним лично Хелла гналась. И за з*д кусала.

 - Проси! – донесся высокий, ничуть не старческий голос.

Алоиз кивнул слуге, ухмыльнулся – и вошел.

Зинаида Валенская.

Та самая, в честь которой назвали младшую княжну Зинаиду. Дама, приближенная к императрице настолько, что Аделина не отставила ее от двора после замужества. Не отставила бы и потом, но…

Зинаида попала ко двору случайно. Воспитанная в строгости своей семьей, она мечтала стать монахиней. Но отец настоял на одном сезоне.

Юная девушка увидела императорский двор – и растерялась. Она была одна…

Привыкшая к скромности, сдержанности, спокойствию… и в клубке гадюк, которые еще и по ядовитости не могли бы сравниться со сплетницами императорского двора. Кто знает, что бы случилось с Зинаидой дальше, но… ко двору прибыла Аделина Шеллес-Альденская. Которую сразу же возненавидели все дамы.

Только вот у Аделины и когти были, и зубы…

Она за себя постоять могла. И обратила внимание на скромную девушку, которую травили всей стаей. Враг моего врага – мой друг, не так ли?

Чего уж ждала от Зинаиды ее высокородная подруга? Неясно…

Но получила нечто важное. Подругу, которая не обманет. Не предаст, поддержит, не выдаст твои секреты другим – никому. Даже императору. Это дорогого стоило.

Аделина вышла замуж. Потом стала императрицей. Родилась дочь. Годы шли.

Зиночка была рядом.

И подруга забеспокоилась. Каждой женщине очень нужна семья – практически каждой. Устроить свое счастье… а Зиночка все не находила своего счастья.

Да и… сложно это было.

Они странно смотрелись рядом. Аделина – тонкая, высокая, изящная, белокурая и голубоглазая.

Зиночка – плотненькая, коренастая, больше всего похожая на крестьянку, и неважно, сколько поколений благородных предков у нее было. Одень ее, как простонародье – и не отличишь.

А еще – характер.

Для подруги, так просто замечательный.

Добрый, спокойный, уютный… Зиночка могла простить что угодно! Даже если ей на голову поставят раскаленный утюг и прихлопнут сверху тазом с кипятком, она и то простит! Еще и помолится за своих мучителей.

Аделина – нет. А вот Зиночка была именно такой. Но когда это мужчинам нравились девушки с характером манной каши? Даже если каша с фруктами и сахаром?

Герой нашелся неожиданно. Роман Валенский, обедневший аристократ, совершенно случайно (да-да, в это все поверили) встретился с Зинаидой.

Ее лошади понесли, мужчина остановил карету, спас девушке жизнь, начал ухаживать… и Зиночка влюбилась. Во дворце от нее альфонсов отсекала Аделина, дома – семья. А тут не уследили. И – понеслось.

Женщина бросилась в ноги подруге, та, со скрежетом зубовным, дала разрешение на брак… она бы этого Романа сгноила! На северах!

Только вот Зиночка поедет за ним! И подругу не простит – любовь зла.

И козлы во все времена этим пользуются!

Брак оказался несчастным изначально. Аделина сделала ошибку, когда после свадьбы дала подруге отпуск на год. А еще внятно обозначила Роману, что милостей ждать не стоит.

Ее дружба лишь для Зиночки. И милости, и все остальное…

Не рассчитывайте, любезнейший, что вам перепадет хоть крошка!

Роман это понял – и быстро сорвался. Характер-то за пазухой не спрячешь. Пил, бил, изменял – это еще не полный комплект. О полном Зиночка даже подруге не рассказывала. Даже на исповеди страшно было. И очень стыдно.

Спасла ее авария на железной дороге. В ней Зиночка пострадала, и очень сильно. Получила много переломов, несколько ран, пролежала несколько часов без помощи…

Муж погиб.

Зиночка кое-как выздоровела, но кинулась подруге в ноги, убеждая ее не возвращать тору Валенскую ко двору. Зиночка хотела уйти в монастырь.

Аделина скрипнула зубами, но приняла условие подруги.

Она дала разрешение на постриг, но… когда младшая из дочерей, Зиночка, крестница Зинаиды, выйдет замуж.

А за эти годы ведь многое может измениться…

Увы, Зина осталась непреклонна. Она воспитывала императорских детей, она жила рядом с ними, она искренне любила Аделину и ее супруга, она жизнь готова была за них отдать… но умоляла отпустить ее в монастырь.

И ушла бы.

Она бы и сейчас оставалась с Аделиной, и смерть бы рядом с подругой приняла. Но – судьба решила по-своему.

Авария. Переломы, раны… несколько раз в год Зиночке попросту приходилось отправляться в лечебницу. Страдания становились невыносимыми, мышцы скручивало в жгуты, в комки пульсирующей боли, до слез, до крика…

Вот и сейчас так получилось.

В маленьком городке Зиночка жила в своем доме, и каждое утро отправлялась в лечебницу, на процедуры… конечно, она слышала про Петера.

И готова была ринуться обратно, к подруге… но - куда?!

Неизвестно.

А много ли может одинокая женщина, калека… Зиночка могла рассчитывать лишь на одно. Если о ней вспомнят, если к ней придут…

Пришли.

И весть была воистину страшной.

***

Женщина средних лет, скорее, пожилая. Волосы темные, с проседью, заплетены в косы, лицо… на что похоже ее лицо? На непропеченный блин, в который кто-то засунул две изюминки. Глаза темные, растерянные. А выражение лица…

Действительно – каша!

Размазня!

Тяжелое тело опирается на стул. Стоять сама она может, но ей сложно. Простое темное платье больше подходит служанке. Закрытое, глухое… оно и к лучшему. Судя по выпирающим телесам, женщина не красотка. Квашня квашней…

Алоиз же ценил точеные формы.

Единственное, что отличает ее от обычной дворовой девки или кухарки – это кольцо и медальон. Медальон с бриллиантами, и Алоиз знает – там портреты императорской семьи. Всех ее членов.

Кольцо же личный подарок Аделины. С большим кабошоном. Бриллиант в таком виде не играет, но стоит безумных денег. Он редкого розового оттенка, его можно огранить…

Дворцовые сплетни безжалостны. Кто-то пустил слух, что Аделина платила Зиночке за некие интимные услуги. А на самом деле…

Даря кольцо, Аделина сказала, что Зиночка, как этот бриллиант. Не сразу понимаешь, какая драгоценность тебе досталась, но если разберешься, то ценить начинаешь вдесятеро.

Зиночка тоже ценила подругу.

И вот…

 - Вы… кто вы, жом?

Алоиз чуть скривил губы.

 - Один из тех, кому небезразлична судьба императора, тора Валенская. Всего лишь один из неравнодушных…

Зина подняла брови.

 - Это – не ответ.

 - А это не вопрос. Жом Зарайский, Алоиз Зарайский, к вашим услугам, - представился Алоиз. Он ничем не рисковал.

После завершения этого дела он в любом случае исчезнет. И не будет пользоваться этими именем и фамилией. А раз так – чего жалеть?

 - Я вас внимательно слушаю, - взяла себя в руки тора. – вы принесли мне… страшное известие.

Алоиз кивнул.

 - Я из Зараево. Вы знаете такой городок?

 - Я никогда не бывала там, но слышала. Да…

 - Императора с семьей отвезли туда. Поселили в домике, вроде вашего. А потом пришли и расстреляли.

Зина прижала руку к губам. По полным щекам катились слезы, падали на темное платье, оставляли некрасивые влажные пятна.

 - Они… они…

 - Я не знаю, - честно ответил Алоиз. – Ходят слухи, что кто-то выжил.

 - КТО!?

 - Кто-то из детей. Не император. Не императрица – их опознали. Но… если бы просто расстреляли, это другое. А так… никто и ничего точно не знает. В доме был пожар. После пожара обнаружилось, что тел там меньше, чем должно быть… даже когда тела обгорели, и сильно… одно дело - мужик, другое – девушка. Да и следы остаются. Оружие, пряжки, пуговицы, кокарды… огнем много чего попортило, но понять можно.

Зина слушала.

 - У дома стояло две машины, осталась одна. Вторая сгорела.

Темные глаза искрились надеждой.

 - Мои девочки! Они могут быть живы?

 - Тора Зинаида, вы знаете их с детства. Подумайте – куда они могут пойти? Зачем? К кому?

Женщина поджала губы.

 - Откуда я знаю, что вы не из этих… нелюдей!? Откуда у вас такие сведения, жом?

Алоиз ругнулся. Правда, про себя.

Откуда? От… из оттуда! Ты еще ломаться будешь, стерва!?

Но… но вопрос действительно правомочен. И хорошо, что он подготовился.

 - Возьмите, тора. Читайте…

Конечно, Алоиз ни слова не сказал про Слейда Дрейла – еще не хватало. Основной жертвой был выбран тор Изюмский. Благо, его печать и образец подписи можно было добыть без особого труда.

Комитет Реставрации!

Бабы обожают пафосные названия, вот и сработает! В письме тор Изюмский призывал всех сплотиться, собраться и избавить страну от язвы Освобождения. А также оказать содействие в поисках пропавшего наследника или наследницы.

Печать Зинаида явно узнала.

Это у Алоиза были проблемы, а аристократов с младенчества учат разбираться во всей этой геральдике. Несколько минут Зинаида молчала, думала…

 - Что именно вы хотите узнать?

 - Не так много, тора. Особые приметы наследниц.

 - Зачем?

 - Исключить появление самозванок… долго шила в мешке не утаишь.

 - Что еще?

 - Может быть, какие-то привычки, что-то, что может навести на след…

 - К примеру? Если вы узнаете, что Аннушка была без ума от красной рыбки, а Нини обожала шоколад – это поможет?

 - Сложно сказать, - честно сознался Алоиз. – Но попробовать надо! Представьте сами – дети! Испуганные, растерянные, сбежавшие от убийц, и в стране, охваченной этим освобожденческим безумием!

Алоиз распинался не меньше получаса. Расписывал страдания девчонок, поджидающие их опасности, расписывал, что могут сделать люди тора Изюмского, но… но для борьбы нужно знамя! И кто еще может им стать, как не дочь императора?

Опять же, так девочки будут в безопасности!

Это подействовало.

 - Хорошо… спрашивайте. Полагаю, вы лучше знаете, что нужно, - сдалась тора Зинаида.

Алоиз знал. Но…

Через два часа он ушел – и договорился прийти на следующий день. Тора Зинаида вымоталась, а он и десятой части не узнал…

Сколько ж хлопот с этими бабами! Лучше курятник завести! Там хоть яйца будут, а здесь одно кудахтанье!

Тьфу!