Деньги дороже крови

Глава 6

     Я вернулся в отдел. И устроил первое производственное совещание. Двое моих сотрудников заняли места  в  моем  кабинете.  Я  внимательно рассматривал их. Мои первые впечатления о них только подтверждались. Ольга была все такой царевной-несмеяной, она смотрела на меня своими печальными глазами, и мне почудилось, что в  них  таится упрек. Но если это так, то за что она меня упрекает? Как бы по деликатней выяснить, что с ней все же творится, что за вселенская скорбь поселилась в ее душе? Но это как-нибудь потом.

     Я перевел взгляд на Потоцкому. Он сидел как-то чересчур вальяжно, уж как-то слишком независимо от меня, положив ногу на ногу. Так при новом начальнике обычно себя не ведут. Конечно,  если только у подчиненного есть другой, более высокопоставленный покровитель.  Хорошо, учтем и это обстоятельство.

     Я стал объяснять, какое задание нам предстоит выполнить.

     - Пропагандистская кампания должна быть энергичной и наступательной,  но не агрессивной. Нам надо вдолбить в голову всех,  в чем заключаются наши преимущества. А начнем мы с пресс-конференции. И кроме того, в ряде органов печати необходимо разместить заказные статьи. Ставки очень велики, а потому надо работать по крупному.  Времени мало,  поэтому через  два часа жду ваших предложений.  Тогда и наметим уже конкретный план действий.

     Я проводил глазами своих сотрудников и тут же раздался телефонный звонок. В трубке звучал мелодичный женский голос.

     - Леонид  Валерьевич, с  вами  говорит финансовый директор Марина Анатольевна Царегородцева. Михаил Маркович попросил меня  связаться  с вами и обсудить финансовые детали предстоящей кампании. Когда мы сможем это сделать?

     - Я готов прямо сейчас.

     - Замечательно. Я вас жду.

     Она-то меня ждет, но не думает о том, что пока я не являюсь счастливым обладателем  спецпропуска на семнадцатый этаж, меня туда просто не пустят. Разве только в кампании с Перминовым.

     Я позвонил ему и  поведал о своем затруднении.

     - Я распоряжусь,  чтобы завтра вам выдали этот пропуск. Вам придется часто навещать семнадцатый этаж, - засмеялся он. - Ждите, сейчас к вам приду.

     Перминов проводил меня до двери кабинета Царегородцевой и как-то странно-многозначительно посмотрел на меня.  Затем загадочно улыбнулся и пожелал мне приятной беседы.

     Царегородцева сидела  за  столом.  Она  встретила  меня улыбкой и пригласила сесть.  Несколько мгновений мы молчали. Я разглядывал ее, а она, кажется, тоже самое делала в отношении меня.

     Я почувствовал волнение.  И дело заключалось не только в том, что передо мной сидела весьма привлекательная женщина; далеко не все привлекательные женщины, которых я встречал на своем жизненном пути, вызывали во мне интерес. Но она  относилась именно к этой категории.

     Что-то было завораживающее в ней. То ли секрет ее обояния таился в  больших серых глазах с поволокой, то  ли в удивительно тонких губах,  которые загадочно улыбались мне, то ли в том изящество,  с каким она наклоняла  голову,  перемещала руки по  столу.

 Так уж получилось, что в последнее время отношения с представительницами слабого пола у меня как-то не  складывались, подружки, которых я находил,  быстро исчезали. Они вызывали во мне скуку, так как были слишком уж предсказуемы в своих словах, желаниях поступках.

  - Вы еще не знаете о порядке,  который существует у нас,  - сказала она. - Для проведения каждой пропагандисткой кампании вы составляете смету, и присылаете ее мне. Я изучаю ее и отдаю на подпись Михаилу Марковичу. И если он ставит ее, вам открывается финансирование.

     - Я понял, сегодня такую смету составлю.

     - Кстати, вы можете посылать мне ее по электронной почте.

     Вопрос был исчерпан, но у меня возникло подсознательное ощущение, что Царегородцева совсем не против продолжения нашего  разговора. Что же касается меня, то говорить об этом было даже излишне.

     Она откинулась на спинку кресла.

     - Как вам у нас в "Конти"? - спросила она.

     - В "Конти", - не понял я.

     - Так мы на своем сленге называем наш концерн.

     - Понятно.  Пока трудно сказать.  Я работаю всего пара часов. Но мне нравится, что здесь быстро принимают решения. Это соответствует моему характеру. Чем дольше размышляешь, тем нерешительней становишься.

     - Да,  решения тут принимаются быстро, - согласилась Царегородцева. - Но быстро, не означает, что всегда правильно.

     Я не совсем понимал,  что она имеет в виду, скорей всего в данный момент она вела диалог не со мной.

     - Ошибки возможны в любом деле. А это бизнес, штука весьма рискованная, - как можно неопределенней произнес я.

     - Тут вы правы. Хотя все зависит от того, чем рискуют.

     С кем же она ведет заочный диалог, подумал я?

     - Знаете, я привык рисковать. В каком-то смысле это моя профессия.

     - Ну да,  вы же бывший сотрудник ФСБ,  а затем  журналист  газеты "Расследование". Я читала некоторые ваши публикации. И вам не бывало страшно?

     - Разумеется,  мне довольно много раз бывало страшно. Но до  сих пор удавалось  обуздывать  свой страх. Мой опыт свидетельствует, что именно неспособность справиться с ним, и представляет наибольшую опасность. На моих глазах погибали люди только потому, что были парализованы испугом. Владей они в тот момент собой,  могли бы остаться в живых.

     Мне показалось,  что мои слова попали в точку,  Правда, в какую я не представлял. По крайней мере, она задумалась.

     - Да,  наверное, вы правы. Но, боюсь, это не всем по силам. Нужно обладать большой выдержкой, чтобы в  нужный момент не поддаться панике.

     - Разумеется, но меня готовили к таким ситуациям.

     -  В таком случае наша кампания в вашем лице получила более чем ценного сотрудника.

     - Честно говоря, очень надеюсь, что эти мои качества тут не понадобятся. Одна  из причин,  почему я принял это предложение,  как раз и заключается в том, что я хотел пожить спокойной жизнью. Поверьте, в этом есть своя прелесть.

     - Тогда  остается только пожелать, чтобы это ваше намерение исполнилось.

     Она изменила положение тела в кресле,  и я понял, что на этом наш разговор закончен. Получился он несколько сумбурным и малопонятным.

     Я встал и направился к выходу.  У двери я повернул голову и  посмотрел на хозяйку кабинета. И увидел, что она тоже смотрит на меня.