Отпечатки прошлого | 18+

Part 5

Всю дорогу девушка бежала с одной лишь мыслью в голове: “А вдруг её примут за соучастницу преступления?”. Лори мало волновало, убьёт ли Адэр Рилана, спасёт ли Клинтон своего второго друга от первого… Чужие проблемы не должны касаться её жизни, которая и так приобрела привкус солёной морской воды.

Дайсон учится на хорошие оценки, можно сказать, даже лучшие из своих сверстников, потому что учителя, оценивая её знания, ставят её на второе место после Клинтона Конорса – блестящего ученика за всю историю существования данного учебного заведения. Пускай и в списке лучших девушка числится лишь четвёртой. В этом университете не учитывают настоящие знания, там ценятся деньги, благодаря которым Рилан Бишоп и Адэр Кэри вырвались на выигрышные позиции, оставляя Глорию позади…

Ей не понятны причины, по которым элита так к ней привязалась, она не понимает, как с ними могла связаться, потому что дело точно не в деньгах, что она у них не так давно заняла. Изначально Лори предполагала, что “да, мне нужно всего-то вернуть им сумму, и они от меня отстанут”, но вот только с каждым новым днём ей становится ясно, что не с этом связана их ею озабоченность.

Хорошие оценки, самый популярный университет в Техасе, миловидная внешность, красивая фигура… Казалось бы, для счастья этого бы вполне хватило… Но именно за это Лори и невзлюбили. Никто не хотел связываться с ней, никто не хотел дружить и даже общаться, считая, что эта особа идеально подходит для различных унижений и издевательств.

Подбегая к подъезду своего дома, девушка вдруг останавливается, пытаясь отдышаться, облокачиваясь на итак согнутые колени. Ей тяжело давалось выполнение физических упражнений, особенно тот отрезок от университета до дома, в котором числилось около трёх кварталов. Она устала бежать, дыхание совершенно ни к чёрту. Только на миг остановившись, Лори чувствует, как от переживаний и того расстояния, что она преодолела только что, начинает кружиться голова; уши вдруг закладывает, словно там внутри появляется невидимая вата, что не позволяет девушке слышать окружающий её мир; а в глазах темнеет, их кутает чёрной поволокой, и Дайсон теряет способность видеть предметы возле себя. Это самочувствие отвратительно, потому что светловолосая собой не контролирует, не в силах подчинить мозг или любую другую часть тела или орган… Она несколько секунд прибывает в невесомости, а после же в одно прекрасное мгновенье возвращается всё: и зрение, и слух, и равновесие.

Встрепенувшись, Лори и впрямь подумала, что ещё чуть-чуть и упадёт в обморок, однако, к счастью, смогла устоять на ногах и не шлёпнуться наземь прямо посреди улицы. Ей нужно было прийти в себя, прежде чем входить домой, где её ждёт мама и младший брат.

Ей не хотелось их тревожить, именно поэтому постаяла несколько минут на свежем воздухе, а после же, убедившись в том, что выглядит обычно, как и всегда, Глория поднимается на нужный этаж, что даётся довольно-таки тяжело, и входит в квартиру.

— Я дома! — предупреждая о своём прибытии, девушка поспешно разувается и проходит вглубь небольшой квартирки.

Слышен шум льющейся воды на кухне и негромкий разговор, сопровождающийся многоголосным хохотом, что явно доносилось из маленького телевизора. Глория проходит недлинный коридор и оказывается на кухне, в которой и видит свою маму в домашней одежде. Женщина мыла посуду, смотря какое-то смешное шоу на висящем на стене телевизоре.

— Где Мэйсон? — Лори интересуется, хотя прекрасно видела брата, когда проходила мимо общей комнаты.

— Играет в конструктор, — оттряхивая руки от обильной влажности, старшая вытирает кисти о полотенце, висящем на плече, после чего оборачивается к дочери, крепко обнимая её, как и всегда после учёбы. — Как сегодня день прошёл?

— Ничего нового, всё, как и всегда, хорошо, — врёт, но только чтобы мама не волновалась.

Женщина не знает, что Лори заняла деньги у других людей, она не знает, какие студенты учатся в её университете, она не знает буквально ничего из её жизни, думая, что она хорошо учится, а после вечерней работы идёт отдыхать домой. Она даже не догадывается, с какими проблемами Лори каждый день приходится сталкиваться.

“Ну и пусть не знает… Это мои неприятности… Она не должна переживать ещё и за меня”, — мило улыбаясь, девушка глядит на мать, а в глазах всё так и стоит картина, в которой Адэр за воротник держит Рилана на крыше.

От пережитых эмоций внутри бушует океан неприятных ощущений, от которых пробирает мелкой остаточной дрожью. Однако так ведёт Лори себя всегда, отмахиваясь простой усталостью, говоря, что скоро пройдёт.

— Перед работой поешь? — кивая в сторону холодильника, мама только потянулась за едой, не ожидая ответа от дочери, как девушка вдруг её остановила.

— Нет, мам, я не голодна! — цепляется за чужую руку. — Я лучше пойду готовиться, — и старшая согласно кивает, отпуская девушку.

Порой Глория отказывается от еды, потому что понимает, продуктов не так много, как хотелось бы для семьи из трёх человек. А ещё её мучает вся эта ложь… Ложь про университет, который за какой-то ничтожный год стал для неё местом хуже, чем самая неприятная работа в мире; ложь про работу, с которой не так давно её уволили, так сказать, вышвырнули, а всё потому что на её место поставили какого-то знакомого директора. Короли просят возвращение долга, но у Глории больше не было способа заработка денег.

А причина, по которой у Лори прибавилось неприятностей, заключается в брате-инвалиде, который уже с двадцать первого месяца своего рождения был болен спинально мышечной атрофией. Если Мэйсону каждый год не покупать очень дорогое лекарство, то его конечности перестанут в итоге функционировать, а последней стадией станет перекрытие дыхательных путей. Именно для того, чтобы не потерять самого младшего члена семьи, Глория на своей спине тащит все затраты и работает, совмещая заработок с учёбой в университете. Только вот судьба-то какая… Нет нигде ей отдушины… Ни на занятиях, ни на работе, ни в семье и личной жизни, на которую у Лори совершенно нет свободного времени… И так всю жизнь, начиная с четырнадцати лет.

— Привет, Мэйсон, — улыбчиво входит старшая в комнату, где пятилетний мальчик играл в конструктор.

— Лори! — тут же вскрикивает паренёк, медленно начиная подниматься на ноги, а после же подбегает к сестре, хотя его телодвижения сложно назвать бегом, скорее быстрый развалистый шаг.

Он обнимает её ноги, так как ростом оказался невысок. Мэйсон рад, когда Лори возвращалась домой, потому что редко видел её, а если и нередко, то совсем мельком, ведь девушка постоянно убегала на работу.

— Лори, поиграй со мной в конструктор! — только отлипнув от старшей, он указал пальцем на конструктор, разбросанный по ковру возле раздвижного дивана, на котором спали все трое.

— Только недолго, хорошо? — тут же кивая, мальчишка бежит и прыгает на коврик.

Девушка следом повторяет его действия, начиная вместе с братиком достраивать небольшой домик, весело с ним разговаривая об игрушках и просто смеясь. Ведь когда Мэйсон чувствует себя хорошо, то и дома атмосфера приобретает иные краски. Мама перестаёт хандрить и плакать по ночам, а Лори спокойно выдыхает, понимая, что старалась всё это время не зря. Пускай то лекарство и нужно вводить внутривенно всего раз в год, иногда могут проявляться не самые лучшие его последствия, однако редко. Но у матери и старшей дочери ни на день не пропадает мысль, что у Мэйсона может произойти приступ или вдруг не хватит денег на дозу следующего лекарства.

Брат с сестрой играют в конструктор, а мама занимается работой по дому, ведь Мэйсона с подобным диагнозом не принимают в детские сады, из-за чего старшая не может устроиться на работу. Однако на эту роль вызвалась сама Лори, убеждая мать, что справится без проблем и прокормит всю семью… По крайней мере, не позволит умереть с голоду.

Продолжая проводить время с младшим братиком, блондинка и не заметила, как прошло уже около часа. Она бы так и продолжила играть с ним в игрушки, если бы не звонок в дверь. Девушка не собиралась открывать дверь, так как мама уже спешила к выходу.

— Лори, к тебе пришли! — донёсся не так далеко голос матери.

Блондинка замерла, держа в руках игрушечную машинку, глаза округлились до предела возможного, а дыхание, будто бы спёрло. Глория ни с кем не общалась и уж точно не заводила друзей, ведь являлась изгоем, с которым никто не хотел иметь дела… Только те трое королей, хотя всё равно по своим каким-то странным причинам, а не из-за желания в общении или чего-то большего.

У неё в голове происходит неразбериха, потому что только одна мысль, что это может быть Адэр Кэри или Рилан Бишоп – сводила с ума и заставляло сердце от страха биться в бешеном ритме. Они знали её номер телефона, знали, где работает, где проживает и с кем – знали о ней всё, поэтому ни что не отрицает их здесь появление.

“Нет… Только не они… Прошу…” — и она мысленно молит, глаза зажмуривая, а после же пугаясь голоса мамы.

— Лори, ты слышишь?!

Дайсон понимает, что более смысла оттягивать то мгновенье встречи нельзя. Именно поэтому она поднимается с пола и следует по направлению выхода. Из-за угла выходит осторожно, глаза с пола медленно наверх поднимая, замечая маму возле открытой двери и самого гостя на лестничной площадке.

— К-Клинтон? — удивляясь, Глория не знает, радоваться ей или бояться. — Что ты тут делаешь? — её недоумение зашкаливало, потому что она действительно этого не знала.

— Ты не занята? Можем прогуляться? — и на этих словах почему-то Лори даже не задумывается, а быстро отвечает, несколько его удивляя.

— Конечно! — Дайсон и сама не понимает столь бурной реакции, возможно, это всего лишь “побочный эффект” после его здесь появления. — Подожди пару минут, я сейчас выйду.

— Я буду внизу, — переведя взгляд на маму Лори, юноша качнул головой, прощаясь. — Всего хорошего, — вежливо улыбаясь, он явно растопил сердце не только Глории, но и её матери.

Клинтон уходит, а самая старшая закрывает за ним дверь, тут же на дочь свою старшую взгляд переводя.

— Мы с ним учимся, потом всё объясню, — Лори поспешно обувается и выбегает за парнем следом.

Она не понимает, что вызывает в ней столько эмоций, но она и не понимает того, с какой целью Клинт пришёл к ней домой, ведь от университета здесь пешком достаточно далеко… Хотя, кто сказал, что он будет пешком. Возможно, что он был за рулём.

Только выбежав из подъезда, её взору предстал он в полный рост, не так далеко. И только сейчас почему-то Глория замечает, за что все девчонки любят этого парня, насколько он действительно красив. Всегда собранные в небольшой хвостик рыжие волосы, спокойный и уравновешенный взгляд, тонкие губы и опрятный вид, будто бы только что с важной встречи, хотя в этой одежде он уже целый день. Клинтон улыбался, но глаза его явно выражали нечто другое. Он таинственный, он скрытный… Показывает всем своё превосходство, показывает свою неотразимость… Но такой ли Конорс на самом деле?

— Пройдёмся? — и на вопрос этот Лори качает согласно головой, несколько опасаясь, приближаясь к нему. — Не бойся, — приобняв на мгновенье девушку за плечо, он неспешно убрал руку, лишь просто её успокаивая.

Они вышли на аллею, где было мало людей. И только сейчас девушка замечает за его спиной рюкзак, видимо, что он и правда не ещё не был дома. Изначально повисла неловкая тишина, что Лори явно напрягала, однако, кажется, Клинтону совершенно никак не мешала. Но несмотря на всё это, Конорс первый завёл разговор.

— Я нашёл твой телефон, — из заднего кармана доставая мобильник, он демонстрирует свою находку Глории. — Он же твой? — даже зная ответ на этот вопрос, рыжеволосый спрашивает.

— Д-да, ты нашёл его! — на эмоциях голос не только дрогнул, но и повысился, потому что в его компании расслабиться невозможно.

— Не хочу знать, что там происходило, однако смею догадываться, что дело связано с Адэром… Я прав? — в руки передавая разбитый смартфон, девушка поспешно решается проверить, работает ли он, однако замирает, после вопроса Клинтона согласно промычав. — Несмотря на это, я надеюсь, что с тобой всё хорошо.

Даже не глядя на свою собеседницу, он с ней разговаривает, однако в голосе лишь изредка чувствуются нотки искренности, ведь Конорс, как и всегда, ко всем холоден. Его монотонные глас, вполне спокойные и непоколебимые движения, размеренные шаги, за спиной упокоенные в замок кисти, гордо поднятая голова – всё кажется каким-то особенным, кажется тем, чего нет больше ни у кого на всём белом свете.

— Я в порядке, — только вспоминая об Адэре, сердце сжимается от страха, потому что в общем облик его – нечто ужасное – ужасно красивое и ужасно страшное одновременно.

Клинтон понимает, что слова её не являются правдой. Однако он не может идти против своих друзей, потому что для него они – самые лучшие.

— Прошу за них прощения.

Бывает, что Глория не понимает, как он может общаться с такими, как они. Клинтон добрый, Клинтон даже просит прощения не за свои ошибки… Разве это не ангел?

— Избегай их, Лори, поверь мне, это возможно… Однако в этом я тебе не помощник, — открыто говорит, что избавить он её от мучений со стороны Адэра и Рилана не сможет… Даже если и сможет, то просто не хочет по каким-то своим личным причинам. — Обращайся ко мне, если что-то будет нужно. Я помогу, ежели не связано это с членами моего клуба, — он оборачивается на девушку, что дырку сверлила в его голове.

Однако, только глазами они столкнулись, Лори поспешно отвернулась, из-за чего на лице Конорса появилась улыбка. Ей неудобно в его присутствии, однако только глядя на него у Дайсон внутри раскрываются теперь бутоны лепестков, что распыляют пыльцу… Однако… Вдруг та пыльца отравлена?

— Спасибо тебе, — только благодарит, как видит, что перед ней оказываются мужские ноги.

Лори пугается, ведь Клинтон, что только что шёл справа от неё, быстро переметнулся и загородил ей дальнейший путь. Девушка поднимает рефлекторно голову, уже будучи вынуждена остановиться и посмотреть в зелёные глаза напротив, что так и сияли необычайно притягательными и таинственными огоньками.

— Ты хорошая девушка, и мне действительно жаль, что Адэр и Рилан выбрали именно тебя для воплощения своих мерзких желаний, — длинные, как у пианиста, пальцы касаются её лба и убирают аккуратно выпавшую прядь волос за ушко.

Бархатные пальцы касаются чужой кожи и внутри у Дайсон вспыхивает что-то неописуемое, что-то по истине необычное. Кажется, будто бы бабочки в животе запорхали, перелетая с цветка на цветок. Сердце забилось, застучало, как товарные поезда. Дыхание стало тяжёлым, хотя невидимые вращения воздуха никак не изменились.

— Даже если загонят в тупик, гордо смотри в глаза своему страху, — Клинтон даёт совет, покоя свою руку на маленьком плечике девушки, что раскрыв рот любуется необычайной красотой юноши напротив.

— Х-хорошо… — еле заметно качает головой, а после же глаза её опускаются на уста, что растянуты были в доброй улыбке.

— Ты такая красивая, — его широкие глаза сужаются, рассматривая лицо сверху-вниз. — Сделаем совместное фото?

И от этого у Глории останавливается всё… Весь мир вокруг… Сердце, кажется, пропускает несколько ударов, тело немеет и замирает. Дайсон не верит в услышанное, уже представляя, как она сейчас просыпается от очередного сна, будучи в своей квартире, а рядом лежат родные и спят.

— С-сфотографируемся? — и она словно дурочка повторяет.

— Да. Мне нравится твоя внешность. На фото мы бы смотрелись довольно гармонично, — его добрая улыбка, светящиеся глаза, в которых и капли намёка на что-то большее не было, но Лори под тем взглядом тает, словно лёд под палящими лучами солнца.

И Глория приходит постепенно в себя, кивая, соглашаясь. Конорс заметно веселеет и достаёт свой мобильник. Девушка сразу же замечает бренд его сотового телефона, однако не удивительно, что так много он может позволить себе потратить на смартфон. Она завидует, хотя не показывает внешне, подстраиваясь уже под фото, скромно улыбаясь.

Сфотографировав, Конорс показывает ей результат, а Глория и правда замечает то, что они выглядят гармонично. Они подходят друг другу, да вот только Дайсон осознаёт и с небес спускается на землю… Они не смогут быть вместе… Клинт не на её уровне, чтобы говорить об отношениях... Он, как король, а она – обычная крестьянка…

— Отлично, я отправлю тебе фото позже, хорошо? — и та кивает, улыбаясь, потому что заражается его приятными эмоциями.

Общение, обращение, отношение – всё казалось непривычным. Скорее всего, что эта их встреча останется в памяти у неё надолго. Однако и из сердца Конорс долгое время не уйдёт… Лори чувствует, что внутри что-то не так… И это “что-то”, кажется, очень похоже на чувство влюблённости…

“Нет… Не влюбляйся, не влюбляйся в него, Глория, ты не его уровня”, — пока Конорс убирал телефон обратно в карман, девушка убеждала себя мысленно, думая, что сердцем и впрямь можно было управлять.

— Ох, Тони! — вдруг ни с того ни с сего Клинтон кого-то позади Лори окликает. — Ты только идёшь с учёбы? — Глория тут же оборачивается, чтобы посмотреть на того, к кому обращается сейчас Клинт.

Каково было её удивление, когда там она увидела парня, что постоянно ходит за Адэром и Риланом, потакая каждому их указу, выполняя роль раба. Тони вцепился в лямки своего рюкзака, согнувшись идя по улице. Он глядит на Клинтона точно так же, как и Глория удивляясь, что Конорс заговорил с ним.

— Ты всегда так поздно возвращаешься? — рыжий подходит к нему ближе, а девушка плетётся следом.

— Д-да, — он боится.

— Это из-за них? — и в ответ тот быстро кивает, также пугаясь и третьего члена клуба.

И Клинтон видит, как трясётся его собеседник, именно по этой причине кладёт ему руку на плечо, а после же заглядывает в глаза. Тони уже думает, что его мучения продолжаются, да вот только Клинт ему что-то неразборчивое шепчет, после чего выражение лица паренька тут же меняется…

“Он… Улыбается?” — даже Глория не верила в то, что только что увидела. — “Что же он ему сказал?”

— Правда? С-спасибо! Спасибо, король! — тут же Тони начинает ему кланяться, чуть ли от радости не крича на всю улицу.

— Клинтон… Называй меня по имени, — улыбаясь, Конорс выпрямляется и вновь убирает руки за спину, поднимая голову.

— Спасибо, большое! Чем я могу тебя отблагодарить?! — Энтони его уже боготворит, хотя Клинтон ничего даже и не сделал… Пока что…

— Ничего не нужно. Поверь, я делаю это из лучших побуждений, — и Тони готов ему в ноги кланяться, не зная, куда деть свою радость, из-за чего тот начинает плакать. — Не плачь, — Клинт приближается к нему и, постукивая по спине, вновь говорит то же самое.

— Я… Правда… Очень… Очень рад, — вытирает слёзы, смеясь и плача одновременно.

А Глория, что стоит поодаль, наблюдает за картиной, изображение которой буквально потрясает: Клинтон успокаивает парня, который служит его лучшим друзьям рабом. Дайсон даже и представить не может, что такого он ему сказал, после чего последовала вот такая вот реакция.

Однако именно для себя девушка подмечает, что юноша очень добрый и заботливый. Ведь она и представить не может, чтобы кто-нибудь оказался на его месте: Адэр или Рилан. Кажется, что они просто-напросто не умеют испытывать таких чувств, как любовь или понимание. Им важно лишь самоудовлетворение, лишь то, что сделает счастливых Их, а не кого-то другого.

Совсем немного поговорив, Клинтон Энтони отпускает, при этом на прощанье похлопав дважды по плечу. Парень возвращается обратно к Глории, заранее поправляясь, думая, что он выглядит как-то иначе, хотя это неправда, он великолепен, кажется, что ничто его не испортит.

— Прости, я задержался, — мило улыбаясь, они двинулись в сторону дома Глории. — На чём мы остановились? — хочет поддержать ту тему разговора, на которой они ранее прервались, да вот только Дайсон уже интересна совсем другая.

— Не важно. Ты… Что ты ему такое сказал? — она и правда не понимает, до сих пор будучи в восторге, ведь подобного от этого юноши не ожидала.

А Клинтон в ответ ей упрямо хихикает. Он отводит взгляд и смотрит вперёд, вновь упокоя в замке руки и подняв голову. Конорс знал своё превосходство, прекрасно знал и его демонстрировал, выставляя напоказ, чтобы восхищался не только он, но и остальные.

— Сказал то, что сильно изменит его жизнь с этого момента, — явно в его голове ещё крутился Тони, однако он старательно пытался переключиться на Лори. — На кого ты учишься, напомни…

Их разговор, кажется, длился вечно. Девушка поверила ему, стала искренне обсуждать и рассказывать о себе, спрашивая некоторые факты и о нём. Ей нравилось проводить время в его компании. Теперь же страх ушёл, любая тревога или какие-либо сомнения испарились… Только лишь то чувство, походящее на влюблённость, до сих пор доминировало и становилось на первое место в её подсознании.

Всё бы было отлично, если бы не тот факт, что они уже подошли к её подъезду. Лори так не хотелось с ним прощаться, потому что именно он заставил её крылья за спиной раскрыться. Так не хотелось от него уходить…

— Приятно было пообщаться, — смущаясь, она всё же сказала это.

— Взаимно. Надеюсь, что это не в последний раз, — улыбнувшись, девушка развернулась и почти вошла в дверь, как обернулась, вновь ему улыбаясь, так и не желая глаз сводить с его прекрасного силуэта.

Однако всё же пришлось. Она скрывается за тяжёлой металлической дверью, а Клинтон уходит. Его лицо сменяется: милая улыбка не оставляет и следа; зелёного отлива глаза звереют, становятся бездушными, словно легко падки на инстинкты. Медленная походка теперь же ускоряется. Клинтон поправляет свою рюкзак за спиной, однако не чувствует какой-либо тяжести, будто бы внутри всего три или четыре тонких тетрадей.

Он заворачивает на поворотах, преодолевает приличную дистанцию от дома Глории, входя в тёмный переулок, район которого явно не сулил ничего хорошего. Однако у Конорса в глазах и грамма страха. Он целенаправленно следует нужному маршруту, словно местный. И после очередного закутка в безлюдных улицах, его соколиный взгляд замечает вдали фигуру в чёрном худи и мешковатых спортивных штанах. Клинтон сокращает между ними дистанцию и вскоре останавливается в трёх метрах.

— Это ты? Здравствуйте, — прокуренный мужской голос, а после же красные глаза из-под капюшона выглядывают, подсматривая за высоким парнем.

— Меньше разговоров. Деньги вперёд…