Цена спасения

Глава 4

— Ну раз уж я твой раб, как выразился Леха, то пожалуй я должен выполнять все твои желания. Но я уже сам придумал, чем мы сейчас займемся, — не успела я спросить, что же он такого придумал, как он меня опередил. — Сейчас приду.

И он вышел из комнаты, аккуратно прикрыв за собой дверь. Мне ничего не осталось, как лежать и разглядывать комнату, что станет моим пристанищем на время выздоровления. Но комната была холостяцкой и простой: кровать белого цвета, белый кожаный диван, занятый мною, однотонные обои темно-серого цвета, серый письменный стол, одно окно, жалюзи и такой же серый, как и обои, ковер. Все просто, но со вкусом.

Я очнулась под действием адреналина, из-за испуга, а сейчас снова начала накатывать волна слабости. Хотелось опять уснуть, расслабившись в безмятежности. Я почти уснула, глаза буквально проваливались в сон. Но дверь медленно открылась, вернулся Артем с подносом в руках.

— А вот и я, — закрыв дверь ногой, он подкатывает этажерку к дивану, устанавливает на нее поднос.

— А может я лучше посплю? — завидев еду на подносе, я попыталась избежать приема пищи.

— Тебе надо поесть, а потом и поспишь. Тебе надо хорошо питаться. Сомневаюсь, что тебя там кормили как в пятизвездочном отеле.

— Ну нет, пожалуйста. Я не хочу, — я закрыла глаза, не могу смотреть на еду.

— Ты чего? — он нежно дотронулся до моего плечо, мягко погладив большим пальцем. — Не ешь курицу, или в чем дело?

— Я не могу есть из-за тошноты. Слишком давно не ела, — пришлось объяснить, ведь мой отказ восприняли неправильно.

— Тошнит из-за голода? Давай попробуем съесть совсем немного, возможно тошнота отпустит, — мне совершенно не нравилась эта идея. — И не смотри на меня такими глазами. Ты что решила вообще перестать питаться ввиду своей тошноты?

— Ладно, ты прав. Давай попробуем. Только я сама.

Хоть я и лежала на правом боку, соответственно была свободная левая нерабочая рука, но подумала, что с приёмом пищи я наверняка ею справлюсь. Не дожидаясь соглашения Артема, я потянулась к вилке, что лежала на самом краю подноса, чуть поодаль. Почти дотянулась, как ребро снова пронзило острой болью, отчего я естественно застонала, прикрывая глаза. Пока я проживала этот приступ боли, Артем нежно взял мою руку, возвращая ее ближе к моему телу.

— Аккуратно, — он нежными поглаживаниями поддерживал меня, дожидаясь когда я приду в чувство. — Давай все таки я сам тебя покормлю.

— Серьезно, будешь кормить с ложечки, как маленькую? — да уж, чего только будут стоить ему несколько недель в статусе няньки.

— Имеешь что-то против? — он выглядел слишком невозмутимым.

— Лишь хочу узнать твое мнение.

— Считаю, что о девушках надо заботиться, особенно о красивых, — я посмотрела на него с прищуром.

— Едва ли я сейчас красивая, — я до сих пор не видела себя со стороны, и вряд ли бы этого хотела.

— Очень красивая, а когда оправишься, то вообще можешь смело претендовать на звание Мисс мира, — я засмеялась, но чуть саднящая боль в ребре, напомнила о соблюдении силы смеха.

— Это комплимент?

— Чистая правда. А теперь открывай рот, пока все не остыло, — ну вот и как я после комплимента могла отказать ему?

Я выполнила просьбу, и он действительно как маленькую, стал кормить меня. И вот первая вилка уже пошла комом. Точнее стала комом в горле. Только начала жевать эту злосчастную курицу, как уже она хотела выйти из меня с бурным приступом тошноты. Я прикрыла рукой рот, глаза автоматически закрылись. Я не могла ничего сделать, даже проглотить, рвотный позыв был сильнее и мощнее.

— Аня, дыши. Постарайся глубоко дышать и медленно жевать.

Мое имя из его уст звучало как то по-особенному, не как обычно. Будто в него было заложено что-то. Слишком мягко и душераздирающе он его произносил. А рука на плече не то что поддерживала, а будто гипнотизировала, вселяя какую-то силу. Он словно заворожил меня. Я подчинилась его словам, сделала как он посоветовал и это действительно помогло.

— Умница, — похвалы за то, что я поела, даже от мамы никогда не получала. — Давай еще.

Я открыла рот и вторая вилка уже сопровождалась не такой сильной тошнотой. С каждым кусочком пищи становилось легче, и к концу нашей трапезы, я уже ела как совершенно обычный здоровый человек. Разве что меня кормил парень, а я в то время лежала, открывая рот. Как только тарелка оказалась пуста. Мне дали две таблетки, это было без малейшего сомнения обезболивающее, которое я не раздумывая приняла, для своего же облегчения. Но мало того, что меня кормили, так Артем еще и принялся меня поить. Я осушила весь стакан воды, жажда меня мучила даже сильнее чем голод все это время.

— Ты как? Наелась? Все хорошо? — когда он был готов уже уносить поднос с пустой посудой, заботливо поинтересовался моим состоянием, на что я довольно кивнула.

— Спасибо, — немного застенчиво произнесла я, наверняка краснея.

— За что? За то, что покормил? — его вопросы не содержали ни капли сарказма, скорее удивление или непонимание.

— За то что помог справиться с этой проблемой, — я положила руку поверх его, выказываю свою благодарность.

— Разве за это нужно благодарить? Я всего лишь хотел помочь, — кажется это были мои слова, хоть и немного измененные.

Он накрыл мою руку поверх своей, погладил ее большим пальцем, даже задержался в таком положении. Подмигнул мне и все же смог оторваться, встав с дивана и взяв в руки поднос. А я почему поняла, что хочу его возвращения. Чтобы он вернулся сразу же в комнату. Не знаю к чему бы это. Но видимо Артем и сам испытывал то же самое желание, вернувшись в комнату буквально через две минуты.

— Поспи. Через пару часов я тебя разбужу. Нужно будет обработать спину, — он накрыл меня пледом, легонько поправив его на плечах, чтобы тот плотно закрывал все мое тело.

— Хорошо.

С ним не хотелось спорить, сопротивляться. Я просто соглашалась с любыми его словами, прислушивалась к нему. Хотя помнится мне, что по жизни мне никогда не нравилось получать чужие советы, не любила кому-то подчиняться. Отец говорил, что тому виной мои лидерские качества, что были заложены во мне с рождения. Но именно сейчас лидер внутри меня сдал свои позиции, полностью подчинившись Артему, человеку которого я знаю всего пару часов. Как такое возможно? Может я просто была слишком уставшей, у меня просто-напросто не было сил на препирательства? И правда сил дальше копаться в своей голове не было, я закрыла глаза и провалилась в крепкий, но довольно не продолжительный сон.

— Аня, просыпайся, — тихий приятный голос, нежные прикосновения все к тому же плечу, — Аня.

Я открываю глаза, осознавая, что в комнате уже находимся не только мы с Артемом. Пришел Леша, пора обрабатывать спину. А я с трудом справляюсь с задачей открыть глаза.

— Что мне нужно делать? — Леше же ведь необходимо как то подобраться к моей спине.

— Ты не можешь лечь на живот из-за ребра, чтобы обработать раны. Поэтому это придется делать сидя. Я помогу тебе сесть, спиной ко мне, то есть ты будешь лицом к стене, и будешь опираться на руки, — я поняла, что именно от меня требуют. — Но это будет больно, надо потерпеть, здесь ни один обезбол не поможет.

— Хорошо, — думаю разговоры о боли меня больше не пугают, особенно после пережитого.

Мы сразу же приступили к данной процедуре, первым делом меня нужно было поднять, но при этом мне нельзя было напрягать ребро. Я полностью расслабилась, совершенно ничего не делая, в то время как Леша взял меня под руки усадил, а развернуться спиной к нему и правильно сесть я уже смогла сама. Поза воина так она называлась на занятиях по йоге. Я перенесла вес на руки, почувствовала как футболку снова режут.

— Тем, выдашь Ане что-нибудь еще из одежды, желательно с легким доступом? Может на молнии что-нибудь. А то ты так без футболок совсем останешься, — пока Леша еще не начал ничего обрабатывать, парни разговорились.

— Хорошо, есть кофта на молнии. А может Маша что-нибудь из одежды даст? — я была удивлена услышать женское имя, ведь казалось они все мне представились.

— А то ты сам не знаешь, что нихера она не даст. Удавится, но шмотками не поделится. Она, итак, там ядом плещет на Даню. Ревность у нее к Ане, — ничего не понимаю, у них какие-то проблемы из-за меня? Но принимаю решение пока не вмешиваться. — Вот это придется расстегнуть.

Футболку он разрезал вдоль по всей спине, но не дорезал ее до конца, остановился у горловины. Так футболка все еще будет меня прикрывать, ведь оказаться своем оголенной перед ними я бы не хотела. А когда Леша сказал «расстегнуть», то он имел в виду лифчик, который явно ему мешал. Я не сопротивлялась. К тому же именно из-за не донца разрезанной футболки, лифчик не спадал, держась на месте.

— Сейчас, — предупредил меня Леша, прежде чем коснулся к коже смоченной ватой.

Я бы взывала от боли, но все также терпела, не подавая вида боли. Хоть это было в несколько раз больнее, чем получать эти раны. Я прикусила язык, сжимая простыни под руками. Я морщилась от боли, а из сильно зажмуренных глаз наружу все равно пробирались слезы. Первые несколько минут я держалась хорошо, но мы не дошли еще даже до середины спины, как руки затряслись не в силах держать вес моего тела. Я приложила весь максимум усилий, чтобы не упасть, но еще немного и сорвусь. Рядом со мной провалился диван, я открыла глаза. Передо мной сидел Артем, ровно передо мной, протягивая руки.

— Иди ко мне. Ложись, — он хотел снова помочь, видя мое состояние.

Я раздумалась всего на пару секунд, заглядывая ему прямо в глаза, ведь его лицо было всего в нескольких сантиметрах от моего. Соглашаться на это заманчивое предложение или же быть сильной и терпеть без посторонней помощи? Но следующее прикосновение к ране на спине, и я буквально упала на Артема, утыкаясь лицом ему в шею.

— Про ребро не забудь, — Леша контролировал все, параллельно напоминая об этом и другим.

— Помню, — ответил Артем, кладя ладонь мне на голову, нежно поглаживая.

Горячие слезы боли так и продолжали течь из моих глаз, и уверенна ни я одна их чувствовала. Одной рукой я по прежнему старалась упираться в твердую поверхность дивана, а вторую положила на плечо Артему. И при каждой сильной боли, я неконтролируемо сжимала ладонь, явно впиваясь ногтями в его кожу.

Было больно, все сильнее и сильнее, словно это был накопительный эффект. Я не могла больше цепляться за сознание, глаза закрывались, и я была рада этому, ведь чем дальше от реальности, тем меньше чувствуется боль.

— Следи, чтобы сознание от болевого шока не потеряла, — снова контроль от Леши, который видимо по состоянию моего тела, понимал и состояние моего разума.

Мне нельзя терять сознание, и только от этого я жалобно простонала, куда-то в шею Артему. На протяжении всей этой процедуры Артем меня и успокаивал, поддерживал, просто помогал. Он не давал мне отключиться от мира, помогал пережить этот момент. Финальным штрихом было заклеивание открытых ран лейкопластырями.

— Готово, — я снова облегченно простонала. — Молодец, отважно держишься, герой, — это явно было адресовано мне, хоть я и дала себе пару минут отключиться от мира, чтобы прийти в себя. — Помочь или сам?

— Сам, — ответил Артем, а затем послышались шаги и звук закрывающейся двери.

Я так и продолжала лежать на Артеме, уткнувшись носом ему в шею, почти обнаженная. Только сейчас я смогла уловить его мужской запах: тяжелый аромат дождя, хвои, леса, мускуса и древесных нот. Он продолжал мягко гладить меня по голове, по волосам. Не торопил, давая прийти в себя, успокоится.

— Ты как? — спустя пару минут тишины он поинтересовался.

— Пить хочу, — от всего этого ужасно пересохло во рту.

— Сейчас, — он аккуратно отстранил меня от себя, теперь я снова сидела, дотянулся до бокала с водой и дал мне в руки.

Я жадно принялась пить эту воду, как вдруг рука дрогнула, заставляя струю воды потечь по подбородку, и растворится в футболке. Я убрала стакан в сторону, тяжело дыша. В то время как Артем вытер мой подбородок от воды, задевая большим пальцем нижнюю губу. Задержал взгляд на моих губах, даже приблизился ближе к моему лицу. Но сам и оттолкнул себя почти сразу же.

— Тебе надо отдыхать. Я помогу лечь.

И он действительно помог, а я теперь с пустой головой провалилась в сон. Но по утру меня кое-что ожидало, что заставило меня очень сильно удивится.