Перелетная птица.

Глава 15.

Ранним ноябрьским утром из такси выпорхнула молодая женщина с ребенком на руках. Уверенным шагом она продвигалась к зданию аэропорта Хитроу, одной рукой придерживая дочь, а другой - косынку, которую норовил сорвать северный ветер.

- А теперь сама, Гвен, - Ви опустила девочку на пол, - идем скорее.

Та, проворно обхватив пухлыми пальчиками женскую ладошку, поспешила за матерью, не переставая распевать детскую песенку о котенке.

- Тшшшшш! - тихо сказала ей мама, приложив указательный палец к губам

- Тшшшшш! - повторила девочка.

Однако "Тшшшшш" не возымело должного эффекта - Гвендолин рассмеялась и запела громче прежнего.

- Несносный ребенок!

И как бы Виктория не хотела выглядеть строго, у нее это ни капли не получалась - на узких губах тотчас появилась улыбка.

- А теперь ждем, - Престон опустилась на холодное сидение.

- Ждем, - подтвердила Гвен.

- Дай-ка я сниму с тебя шапку, - мать протянула к ней руки.

- Нет, - девочка закачала головой, прижимая ладошки к головному убору.

Викки вздохнула: снять с маленькой проказницы шапочку с изображением Диего (*) было невозможно. Малышка так ее любила, что не хотела с ней расставаться даже дома.

- Смотри сама, - женщина с безразличным видом принялась за чтение газеты, - но если ты простудишься, то в выходные останешься дома.

Похоже, эта перспектива девочку совсем не радовала - она, взобравшись матери на колени, покорно сняла шапку и принялась гладить аппликацию тигра.

- Никуда не годится! - женщина разглядывала свое отражение в миниатюрном зеркальце, - выгляжу так, словно готовилась несколько часов! Нужно немного подправить, - она взъерошила идеальную укладку, - так-то лучше!

Теперь ее идеальная прическа, на которую были затрачены воистину титанические усилия, выглядела куда более естественно и буднично, но от того не менее красиво.

- Смотри, - Викки указала на пассажиров только что приземлившегося самолета.

Один за другим итальянские граждане проходили через стойку таможенного контроля, но Ромео все еще не было видно.

- Вот и он! - радостно воскликнула Виктория.

Навстречу англичанке уверенной походкой шел Ромео Веттори. На его красивом загорелом лице сияла белоснежная улыбка, а карие глаза, как и прежде, сияли огнем.

Девочка, освободив ладошку из материнской руки, поспешила навстречу гостю, который, опустившись на колени, ждал ее с распростертыми объятьями.

- Где же Гвен? - впервые за столь долгое время Викки услышала его настоящий голос: без помех, задержек и искажений.

Ромео, прикрыв газа ладонями, играл с малышкой в ее излюбленную игру "Где наш малыш?", позаимствованную из мультфильма "Ледниковый период".

- Где же Гвен? - вновь спросил он. - Вот же она! - радостно воскликнул мужчина, заметив малышку, спрятавшуюся за фигурой матери.

Девочка, радостно рассмеявшись, выбежала из убежища и крепко обняла Ромео, вернее его колени.

- Привет, - не скрывая радости, прощебетала женщина и кинулась в объятья мужчины.

- Виктория, - он легко прижал ее к себе словно та была хрупкой куклой.

Его бархатистый как вино голос раздавался в голове женщины: "Виктория. Виктория. Виктория, " - ее имя звучало все тише и тише, пока мысли снова не погрузились в тишину. Про себя Ви отметила, как же красиво звучит ее полное имя.

Викки, прижавшись к Ромео, часто и глубоко дышала, вдыхая теплый запах Италии, исходивший от его твидового пальто.

- Как долетел?

- Замечательно! - с привычной беззаботностью ответил он, взяв на руки Гвен, - обожаю летать!

- Ты устал? - скорее из вежливости поинтересовалась Престон, видя оживленность гостя.

- Да нет же! - он улыбнулся. - Готов к покорению Лондона!

- Нет-нет-нет! - закачала головой женщина, - сначала мы едем домой, позавтракаем, ты отдохнешь, а вечером мы идем в театр "Глобус" (**)!

- Скажи сейчас, что ты шутишь, а иначе я не переживу! Мое сердце разорвется! - он драматично закатил глаза.

- Нет, не шучу! - Ви улыбнулась. - "Генрих V", синьор!

- Синьорина, вы покорили мое сердце!

- Садитесь, синьор, - Ви галантно взмахнула рукой, - карета подана!

Всю дорогу до дома троица весело переговаривалась, делясь новостями и наслаждаясь обществом друг друга.

- У тебя потрясающий дом! - мужчина с нескрываемым восторгом разглядывал интерьер.

- Нравится? - с кухни раздался голос, - я сама придумала дизайн!

- Ты невероятно талантлива, Виктория, - мужчина прошел на кухню, - Bellissimo! Perfetto! Magnifico! (***)

- Ты мне льстишь! - Виктория покраснела от внезапной похвалы.

- Что ты хочешь на завтрак?

- Нисколько! Ты очень талантлива, - он улыбнулся, оглядывая дизайн помещения, - не зарывай свой талант в землю.

- Не буду, - пообещала она. - Так что ты хочешь на завтрак?

- Блины! - радостно продекламировала Гвен, вбежавшая на кухню с кучей игрушек в руках.

- У нас гость, - голос Ви звучал строго, - гостю и выбирать!

- Люблю блины, - Веттори игриво подмигнул девочке, - я бы продал душу за блины с карамельным сиропом!

- Готовь документы! - усмехнулась хозяйка. - Гвен, не клади игрушки на обеденный стол!

Разочарованная малышка вздохнула, но энтузиазма не потеряла: она принялась поочередно показывать гостю самые красивые игрушки, поднимая их с пола.

- Диего, - Гвен представила Ромео плюшевого тигра.

- Твой любимец? - поинтересовался он. - Красивый тигр, - подтвердил мужчина, увидев кивание Гвендолин.

- Мам, можно Диего?

- Опять? - оторвавшись от теста Викки захныкала, - ты же вчера смотрела!

- Смотрела, - подтвердила малышка. - Можно Диего?

- Ладно, ладно, - быстро сдалась женщина, - после завтрака.

Удовлетворенная ответом маленькая Престон попросилась на колени к Ромео.

- Она помыкает тобой, как хочет, - рассмеялась Ви.

- Хочу понравиться, - он пожал плечами.

- Ты уже ей нравишься.

- А тебе? - Веттори поднял на Викторию глаза.

Над кухней повисла абсолютная тишина, даже Гвен, напевавшая песенку, затихла, наблюдая за взрослыми. Девочке думалось, что это какая-то неведомая ей игра, в которой нужно молчать как можно дольше.

Ромео все также спокойно и безмолвно смотрел на хозяйку дома. Его карие глаза с пытливым желанием смотрели на женщину в надежде, что та нарушит столь тягостное молчание. Но его взгляд не принуждал, не лишал воли, не взывал к жалости, этот взгляд лишь призывал к честности.

Но Викки быть честной не спешила. Вернее, она еще не решила, что для нее есть правда. Престон пока не могла понять, готова ли она впустить в налаженную жизнь своей маленькой семьи мужчину, готова ли вступить в новые отношения, готова ли дать дочке отца, да и подходит ли Ромео на эту роль, Ви пока тоже не знала. Ровно, как и не знала того, а сможет ли она сама его полюбить.

Слишком много вопросов, требующих скорого решения, но тщательного обдумывания. Обжегшись однажды и приобретя горький опыт, теперь Виктория не спешила принимать скоропостижных решений. Теперь у нее была дочь, о благе которой нужно думать в первую очередь, теперь быть безответственной было просто непозволительно.

От столь неудобного разговора женщину спас раздавшийся гром телефонного звонка - Ви, не теряя и секунды, вытерла руки о полотенце и выбежала в гостиную.

В глубине своей души она благодарила Бога и отца, решившего так вовремя позвонить. Престон понимала, что звонок дал лишь короткую отсрочку и когда-то разговор состоится. И это когда-то случится тогда, когда она будет к этому готова, когда решит, что лучше для ее семьи.

- Отец звонил, - она вернулась. - Блины скоро будут готовы.

- Не могу дождаться, - мечтательно произнес мужчина.

И Виктория понимала, что эти слова относятся не столько к угощению, сколько к ее ответу. Он готов ждать и ожидание это не вызывает ни капли раздражения и злости. Ромео понял ее, понял, что выбрал не самое удачное время для столь серьезного разговора. Он отступил то ли из благородия, то ли из чувства глубокого симпатии. Но чем бы ни оправдывался его поступок, Ви была ему искренне благодарна.

Скоро неприятный инцидент был всеми забыт, а компания принялось за завтрак. Ромео не уставал нахваливать дизайн кухни и кулинарный талант хозяйки, чем привел ее в смущение.

- Почему ты покраснела? - склонив голову так, чтобы лучше разглядеть Ви, спросил он.

- Все это так непривычно, - она пожала плечами.

- Что именно?

- Твои слова, твое поведение, - женщина подбирала слова, - для тебя любая мелочь - повод для благодарности, тебе не нужны причины для восхищения, ты так внимателен, - она запнулась, - я так благодарна за то, что ты сделал для Гвен и для меня. Я не могу выразить то, как я благодарна.

- Виктория, - Веттори протянув руку, сжал похолодевшие пальцы собеседницы, - ты достойна обожания, любви, восхищения. Ты красива и талантлива, жаль, что ты этого не замечаешь. Ты достойна.

Женщина, тепло улыбнувшись, подняла глаза от столешницы и взглянула на Веттори: черты его лица казались такими красивыми, свет темно-карих глаз теплым, а улыбка - родной.

- Я помогу с посудой, - он кивнул на раковину.

- Спасибо, - снова улыбка, - посудомойка справа от раковины.

- Диего! - громко напомнила о себе Гвен, до этого молчаливо жевавшая блины.

- Будет тебе Диего, но сначала ты умоешься!

Мультфильм близился к середине, когда гость маленькой семьи задремал на диване посреди игрушек Гвендолин.

- Это было лишним, - тихо вздохнув, Ви сняла с головы гостя игрушечную тиару.

Гвен, проигнорировав слова матери, лишь удобнее устроилась на вытянутых ногах итальянца словно на троне.

- Иди-ка сюда, - Ви подняла несостоявшуюся принцессу на руки, - дай Ромео поспать.

Похоже, кресло оказалось куда жестче насиженного места: с такой тоской малышка смотрела на мужчину, рядом с которым хлопотала мать, старательно очищая спальное место от игрушек.

Достав из шкафа цветастый плед, Викки заботливо укрыла мужчину так, чтобы он не замерз. Взгляд Виктории безнаказанно-медленно скользил по плавным чертам его лица: сначала глаза привлекли кудри, черными волнами обрамлявшими лоб, потом - длинные ресницы, дрожащие словно от едва уловимого дуновения ветра, потом - мягкая линия скул, но окончательно завладели ее вниманием красивые тонкие губы. Они были так совершенны, что Ви не могла отвести взгляда, не могла заставить себя думать о чем-то другом, кроме поцелуя. Но, закусив нижнюю губу, Престон вскочила с дивана от греха подальше, коря себя за столь глупые мысли.

- Пора вставать, соня! - ласково пропела Викки. - Ромео, вставай!

- Я все же заснул, да? - не открывая глаз, констатировал итальянец.

- Да, соня, ты заснул.

- Сколько сейчас? - Веттори наконец распахнул глаза.

- Почти четыре, - она взглянула на часы, - собирайся. У нас сегодня "Генрих"!

- Как об этом можно забыть, моя юная леди? - он широко ей улыбнулся. - Кто останется с Гвен?

- Моя подруга Лейтон.

Спустя полтора часа Виктория и Ромео были готовы к культурной программе, Лейтон переступила порог квартиры Престон, а Гвен самозабвенно танцевала вместе с Beyonce.

- Пора, - Ви чмокнула подругу. - Гвен, пока! Веди себя так, чтобы мне не было за тебя стыдно! - обратилась она к дочери.

- Ладно, - вздохнула девочка, - буду хорошей.

Стоило паре покинуть дом, как Виктория широко улыбнулась, будто ее больше ничего не сдерживает и прокричала: "Жди нас, Лондон!"

И улыбка не покидала женского лица всю дорогу до театра. Ви, забыв обо всем, слушала истории Веттори, которых у него, к слову, было бесконечное количество, участливо кивала и заливисто смеялась, не обращая внимания на водителя кэба.

Но вся ее веселость мгновенно сменилась серьезностью, едва в зале театра потух свет, на смену которому вступила темнота. Но темнота принесла с собой не только долгожданное начало спектакля, также мир теней подарил Ромео необходимую смелость.

- Я буду ждать столько, сколько понадобится, - прошептал он на ухо Викки.

Та лишь кивнула едва заметным, но таким грациозным движением головы. Но даже это кроткое движение вселило в мятежную душу мужчины надежду.

И пока зрители заново открывали для себя пьесу, Виктория для себя осознала, что теперь ее жизнь представляет собой не менее интересный спектакль.

Ровно в полдень в квартире на Оквуд Корт тридцать один три раза раздалась трель дверного звонка.

- Да где же тебя носит? – на пороге дома семьи Престон возмущалась Бренда, постукивая металлической набойкой о плитку лестничной площадки.

- Да? – дверь широко распахнулась.

На пороге стоял смуглый черноволосый мужчина, одетый в серые спортивные штаны и тонкую белую футболку. Взъерошенные кудри, беспорядочно обрамлявшие голову, темно-карие, почти черные, глаза, веки которых выглядели припухшими; небритое лицо – незнакомец только что покинул постель.

Би недоуменно оглядела его, сделала шаг назад, еще раз взглянула на номер квартиры, цокнула и недоуменно спросила: «Это семнадцатая квартира? – кивок, - дом тридцать один на Оквуд Корт? – еще кивок, - Лондон, Великобритания? Планета Земля? Вселенная Млечный путь?»

- Мммм, да, - непонимающе протянул мужчина, разглядывая внезапную гостью.

- Какого черта! – она протиснулась между незнакомцем и дверным косяком. – Где Викки?

- В душе, - он большим пальцем указал в сторону ванной комнаты.

- Би! – радостно прикрикнула малютка Гвен, выбежавшая из гостиной.

- Да, детка, это я! – женщина присела на корточки, беря на руки девочку. – Где твоя мама?

- Понятно, - женщина взглянула в указанном направлении. - Твоя мама решила быть чистоплотной в самый подходящий момент! – Спаркс взлохматила кудри Гвен. – А это кто?

- Дядя, - деловито пояснила маленькая Престон, протягивая к мужчине руки.

- Это я вижу, - заключила гостья.

- Ромео Веттори, - он протянул руку.

Хотя мужчина выглядел все еще обескураженным, в нем заговорила вежливость – необходимо представиться, чтобы хоть как-то сгладить неловкость.

Едва Бренда услышала имя мужчины, ее лицо мигом преобразилось: алые губы расплылись в самой что ни на есть счастливой улыбке, глаза вспыхнули ярким огнем, а пренебрежение в ту же секунду сменилось заинтересованностью, словно женщина выиграла крупное состояние.

- Тот самый итальянец? – она с прищуром оглядела его.

- Я не знаю тот ли самый, - он рассмеялся, - но я – итальянец! Точно!

- Бренда Спаркс! – незваная гостья протянула ухоженную руку, - подруга этой чистоплотной дамы!

- Рад знакомству, - Ромео галантно поцеловал руку женщины. – Кофе?

- Я не пью местный Nescafe, - Би по-хозяйски опустилась на обеденный стол.

- Могу я предложить свежесваренный американо?

- Капучино. И я согласна! – немного поразмыслив, ответила Би.

- Один капучино для прекрасной синьорины!

-Именно! Спасибо!

Пока Веттори суетился возле плиты вместе с молочником и туркой, Би не могла не воспользоваться таким удобным случаем и не рассмотреть фигуру итальянца. Судя по тому, как она плотоядно улыбалась, увиденное произвело на нее более чем положительное впечатление.

- Бренда? – на кухне показалась Виктория, обмотанная одним лишь полотенцем, едва прикрывавшим бедра, - ты что здесь делаешь?

Судя по удивленному лицу, хозяйка дома была немало удивленна столь ранним визитом.

- А ты что не рада? – Спаркс с хитрецой глядела на нее. – Моя командировка в большое яблоко закончилась раньше, чем я думала, - плечи ее вздрогнули. – Спасибо! – она, благодарно улыбнувшись Ромео, приняла от него кружку с дымящимся кофе.

- Ванная свободна, - Ви легко кивнула в сторону комнаты. – Что тебе приготовить на завтрак?

- Все, что ты приготовишь, моя прекрасная леди! – одарив женщин широкой улыбкой, он скрылся в холле.

Стоило звукам воды вновь послышаться в квартире, как Бренда издала душераздирающий радостный вопль, который даже не пыталась скрыть, и кинулась обнимать подругу.

- О, боже мой! – ее узкая ладошка быстро отбивала по столешнице рваный ритм. – Черт возьми! Ну и мужчину ты отхватила! – восторг ее был нескончаем, - да он же красивее Хью Джекмана, Бреда Питта, Энрике Иглесиаса, - она ненадолго умокла, - да он красивее всех мужчин, что я знаю! И ты скрывала его от нас?!?! Это же преступление! – она наигранно уронила голову на стол будто лишилась чувств.

- Би, прекрати! – Викки рассмеялась. – Лучше пей кофе!

- Да, конечно, кофе от итальянского бога, да, - она мечтательно возвела глаза к потолку. – Кстати, Престон, ответь на один вопрос.

- Какой? – женщина отвлеклась от упаковки бекона.

- С каких пор ты модель Victoria Secret’s?

- Что?

- Твое полотенце так коротко, что тебе впору шагать по подиуму! – она рассмеялась. – Я тебя не осуждаю, - Би в знак мира замотала головой, - рядом с таким Ромео я бы и сама ходила по дому в нижнем белье!

- Тогда тебе не нужен мой ответ, - Ви хитро ей улыбнулась.

- Ах ты, скромница! – Би широко распахнула рот от изумления. – Ну же, рассказывай!

Предвкушая интересный рассказ, наполненный пикантными подробностями, она уже потирала руки. Новый мужчина Виктории Престон – воистину увлекательная тема для разговора.

- Пока не о чем, - Ви скромно пожала плечами, но слово «пока» выделила. – Ты будешь омлет?

- Сейчас есть вещи куда интереснее, чем омлет! – вспылила собеседница.

- Омлет с беконом, помидорами черри и травами прованса.

Би, сглотнув, прервала ее: «Конечно, буду! Кто откажется от твоей стряпни?! Так что там с Ромео?»

- Пока ничего, - голос Ви звучал немного грустно, будто она и сама жалела о таком развитии событий.

- Ты нравишься ему, - с видом знатока подтвердила Би, - я вижу это! И не вскидывай свои тонкие бровки! Это, действительно, так.

- Я не знаю, - Ви тяжело вздохнула, взбивая в стеклянной миске яйца.

- Прекрати думать! – Спаркс гневно ударила ладошкой по злосчастному столу, - действуй!

- Как только Гвен заберет Шери, - она не договорила предложения: подруга сразу ее перебила.

- Святая невинность Престон! – Би рассмеялась, - намек поняла: пью кофе, ем омлет и цокаю домой!

- Ты все схватываешь на лету! – Викки, поставив перед подругой тарелку с омлетом, заговорчески подмигнула.

- Как тут «не схватить» столь прозрачный намек! – усмехнулась Бренда.

- Тише ты! – Ви, зардевшись как школьница, шикнула на подругу, когда в ванной стихли звуки воды.

- Омлет, - констатировал улыбающийся Ромео, вдохнув запах, царивший в доме.

- Угадал, - подтвердила хозяйка.

- Кофе просто потрясающий! – Би незамедлительно выразила свой восторг.

- Рад стараться! – мужчина одарил и ее широкой улыбкой.

- Спасибо за гостеприимство, но мне, пожалуй, пора, - Спаркс, схватив несколько кексов, спешно двинулась к входной двери. – Приятно было познакомиться!

- Взаимно, Бренда! – Веттори салютовал ей кружкой американо.

- Главное – не тормози, Викки, - напоследок Би дала ценное указание, - ради бога. Только не это!

- Постараюсь! А теперь – иди!

- Иду! – цокот металлических набоек вновь раздался на лестничной площадке.

- Честно, секунд сорок я думал, что Бренда растерзает меня, а потом скажет, что так оно и было, - итальянец рассмеялся.

- Хмммм, - Ви закусила губу, размышляя, - Бренда может, да.

- Пора собираться, Гвен, - Ви подняла дочурку на руки и поцеловала ее в нос, - сегодня ты едешь в гости Аарону и тете Шери на целый день. Здорово, правда?

Да вот маленькую Престон эта перспектива совсем не радовала. Скрестив на груди ручки, Гвендолин внимательно смотрела на мать, словно пытаясь понять: серьезно ли ей это говорят или нет.

- Ну же, Гвен! – женщина буквально умоляла. – Аарон, новые игрушки, печенье с корицей, макароны и Диего. Много-много Диего.

- Ладно, - поразмыслив, согласилась девочка, - и банановое Baskin Robbins.

- Идет! – тут же согласилась Ви. – Иди собирай игрушки!

- Она помыкает тобой, как хочет! – рассмеялся Ромео, вспомнив недавние слова женщины.

- Это моя дочь, - она пожала плечами, - иногда я могу ее побаловать.

Когда миссис Родригес появилась на пороге квартиры Престон, малютка Гвендолин была полностью укомплектована для любого поворота событий в гостях, включая сильные морозы, наводнение, ураган и даже перебои с электропитанием.

- Ты постаралась на славу! – Шери с удивлением смотрела на две сумки багажа своей маленькой гостьи.

- Я не знаю, что может понадобиться, - Викки тяжело выдохнула, - это же ее первая ночевка вне дома. И я до сих пор не уверена, что поступаю правильно.

- Это всего лишь день, Викки, ничего не случится, - подруга кинула через плечо одобряющий взгляд, - я обещаю. Ты поступаешь правильно. Всего лишь день. Помни!

- Один день, да, - медленно прошептала Ви, опустившись с крыльца на улицу. – Пока, Гвен, веди себя хорошо, - она усадила дочку в детское креслице, - завтра утром я заберу тебя, - пока, - женщина поцеловала ее светлый лоб.

- Пока, - немного грустно сказала девочка.

Гвендолин выглядела огорченной, но в ее глазах не было слез: возможно, девочка привыкла к тому, что маму часто заменяют тетушки или няня, а может, где-то в глубине души она понимала, что все происходящее сейчас важно.

- До завтра, Шарлотт, - Ви обняла подругу. – И спасибо тебе большое.

- Не за что милая, - голос ее звучал по-матерински тепло, - всего один день.

«Всего один день» - какое же глупое словосочетание. Глупое и лживое. Секунды присуждали победы, минуты даровали жизнь, часы решали исходы, а день мог изменить судьбу в корне. Уж эту простую истину Виктория давно усвоила: один день украл Тома, другой – подарил Гвен.

Время – подарок, которым ни в коем случае не стоит пренебрегать, – важен каждый прожитый день.

- Весь день в нашем распоряжении, - оповестила Престон, вернувшись в квартиру. – Что ты смотришь?

- «Завтрак у Тиффани», - он кивнул на телевизор. – Потанцуешь со мной?

- Отказ не принимается? – Ви сделала несколько неуверенных шагов навстречу.

- Нет, - широкая улыбка появилась на его губах.

Звуки чарующего голоса Одри Хепбёрн унесли кружащуюся Викторию в далекие-далекие края, где мир остановился, время замерло, и нет ничего, кроме близости Ромео. Ничего. Только его сильные руки, биение сердца, тепло и солнечный запах его тела. Если на Земле есть рай, то он именно таков.

- Ты прекрасно танцуешь, Виктория, - его тихий голос звучал словно издалека.

- Спасибо, - выдохнула она, возвращаясь в реальность, - спасибо тебе.

- Я забронировал столик в ресторане, - он закружил ее вокруг собственной оси, - у тебя есть три часа, чтобы собраться и ослепить город своей красотой.

- Хорошо, - сделав книксен, она направилась в комнату.

Накрутив локоны на электробигуди, Ви неспешными, точными движениями наносила макияж на лицо: кожа приобрела матовый оттенок, скулы сияли персиковым цветом, золотистая дымка ровным слоем легла на веки, обрамленные густыми черными ресницами, на узких губах красовался розовый блеск. Новое кружевное черное белье, аккуратное платье по колено цвета индиго подчеркивало изгибы молодого тела, золотое ожерелье широкой лентой венчало тонкую шею, на покатые плечи изящными волнами ниспадали блестящие русые локоны.

В глянцевой поверхности зеркала отражалась женщина, сияющая своей естественной красотой, которую только сейчас Виктория начала принимать. Теперь красота была ее оружием, внушала веру в собственные силы и уверенность – теперь Ви была уверена в том, что Ромео нужен ей, уверена в том, что не сможет отпустить его.

- Ты прекрасна, - Ромео протянул женщине красную розу на коротком черенке.

- Спасибо, - голос Ви впервые не дрогнул от смущения.

Голос ее не дрожал, щеки не налились стыдливым румянцем, глаза не опускались к полу – необъяснимая робость испарилась, словно ее и не было. Викки понимала, что это правильно. Правильно быть красивой и желанной женщиной, а не только матерью, правильно нравиться и самой испытывать симпатию, правильно оставлять воспоминания в прошлом и жить дальше.

- Я готова, - она повернула к нему голову.

- Тогда идем, - мужчина протянул ей руку.

Обед в одном из итальянских ресторанов, улочки Лондона, серость парков, тусклый свет заходящего солнца, мягкий шелест последних листьев под ногами – таким и останется этот день в памяти Викки. Но воспоминания о вечере и наступающей ночи были так ярки, что Престон не сомневалась в том, что шестнадцатое ноября останется в ее памяти навеки.

Этим вечером Ви позволила Ромео лаской сорвать их первый поцелуй, этой ночью она позволила себе забыть обо всем и быть лишь женщиной в объятьях мужчины.

- Как же красиво, - восторженно прошептала Ви.

Уже несколько минут Виктория Престон, не скрывая детского восторга, не могла оторвать глаз от храма Святого Семейства. Всего лишь в нескольких сотнях метров перед нею простиралось величайшее творение гениального мастера – Антонио Гауди.

Господин Гауди, если так можно выразиться, был и остается первой настоящей любовью Викки. Малышке хватило лишь пары страниц из бабушкиного альбома по истории искусства, чтобы навсегда влюбиться в каталонского зодчего. И любовь эта оказалась нетленной и знаковой – именно благодаря Гауди Престон выбрала архитектуру в качестве специализации в университете.

Ей хотелось создать на Земле свой особенный мир. Не маленький, скромный мирок, а целый мир: необъятный, смелый, яркий - в ритме неоготики и модерна. Викки хотелось творить, воплощать самые смелые мечты в реальность, зажечь Лондон новыми красками, оставить на Земле свой след.

Но мечты юношества померкли. Незаметно для самой себя Ви потеряла свое виденье, смелость взгляда, радикальность идей, твердость характера – забыла себя. И вместо того, чтобы творить, Викки лишь восстанавливала работы великих гениев - тот, кто не способен на мысль, всю жизнь говорит чужим голосом.

- Подойдем ближе? – озвучил свое предложение Ромео.

- Да, - тихо прошептала Ви, - да.

Она широко ему улыбнулась и запечатлела на мужской щеке благодарственный поцелуй.

Ромео обладал удивительным талантом – он предугадывал желания любимых женщин, даже если одной из них всего два года.

- Потрясающе красиво, - женщина аккуратно положила голову на мужское плечо, - правда, Гвен? – она легонько дотронулась пальцем до носика дочки, сидевшей на руках у Ромео.

- Да, - согласилась малышка, очерчивая величественный собор на фоне черной глади неба.

- Это потрясающий подарок, - с придыханием шептала Ви. – И как я сама не додумалась!?

- Ты просто была занята другими вещами, - Веттори хмыкнул, - но теперь тебе не нужно ни о чем думать.

- Ни о чем? – игриво поинтересовалась Ви, теснее прижимаясь к собеседнику.

- Ни о чем серьезном, - уточнил он, - твои проблемы – мои проблемы. И будь уверена – я решу их, чего бы мне это не стоило.

Вдохнув вечерний воздух, Престон широко улыбнулась переполнявшему ее ощущению счастья. Исполнение заветной мечты, испанское небо, любимая дочка и мужчина, подаривший ей веру, надежду и мир.

- Люблю твою улыбку, - прозвучал его плавный голос, - и твою тоже, - он крепче прижал к себе Гвен.

Ви, поднявшись на носочках, обвила руками шею Ромео и легко поцеловала его в губы. Поцелуи итальянца всегда отличались легкостью и нежностью , стоило Ви едва коснуться его губ как по телу мгновенно распространялось тепло, спокойствие и ощущение безопасности – рядом с Веттори ничто не было страшно.

Этот мужчина дарил Виктории надежду и веру в то, что будущее незыблемо; именно Ромео помог вновь поверить в любовь, в мужчин и, что немало важно, в себя. Он заботился о Гвендолин - любил ее как родную дочку, баловал, читал ей на ночь, играл с ней, учил итальянскому языку. Малышка отвечала ему взаимностью и, кажется, видела в нем отца, которого у нее никогда не было.

Любил итальянец и Викторию, он любил ее чистой и бескорыстной любовью, не требуя ничего взамен. На что сама Викки была с ним честна и не клялась в любви, которой ее сердце не испытывало. Она заботилась о Ромео, поддерживала и верила, что когда-нибудь она сможет его полюбить. И это будет правильно и естественно как вдыхать воздух.

- Фото на память? - мужчина протянул Ви дочку.

- Конечно, - широко улыбнулась женщина, позируя для своей личной истории, - а теперь - иди к нам.

Этот снимок на фоне храма Святого Семейства стал первой совместной фотографией, стал первой ступенью к такому важному "вместе".

- Ужинать, леди! - правую руку, согнутую в локте, приняла Викки, за левую ладонь схватилась Гвен.

- Пицца! - возрадовалась малышка.

- Да-да, пицца, - подтвердила мама. - Я и не заметила, как проголодалась, - недоумевала женщина.

- Искусство притупляет чувство голода, - мужчина рассмеялся.

Десятиминутная прогулка по извилистым испанским улочкам привела троицу к небольшому испанскому ресторанчику, из которого доносилась живая музыка.

- Я когда-то хотела быть архитектором, - поведала Ви, откинувшись на высокую стенку стула.

Ее взгляд был прикован к далекому, но все так же манящему фасаду храма Святого Семейства. В яркой вечерней подсветке мрачная готическая красота сооружения приобретала мистический оттенок.

- И что тебе помешало? – поинтересовался Ромео.

- Не знаю, - она пожала плечами, - сначала я работала архитектором. Но знаешь, студентке трудно заполучить по-настоящему стоящий проект, - в голосе смешались насмешливые и грустные нотки, - поэтому мне пришлось заняться чем-то более прибыльным.

- Я и сам подрабатывал официантом, пока был стажером в галерее Уффици. Но что тебе сейчас мешает, Виктория, что? - черные глаза выжидающе смотрели на собеседницу.

Но Ви не спешила ответить на поставленный вопрос: она попросту не знала причин, по которым занималась реставрацией вместо любимого дела.

- Ты красива, умна, успешна и талантлива – я не могу понять, что тебе мешает. Если все дело в деньгах, - осторожно начал он.

- Нет, - Викки перебила его, - дело не в деньгах.

- В чем же тогда? – Веттори недоумевал.

- У меня есть Гвен и я должна обеспечивать ее – я не могу рисковать.

- Не бросай прежнюю работу, пока твое собственное дело не пойдет в гору.

- Собственное дело? – Викки закусила губу. – Легче сказать, чем сделать!

- И это говорит мне женщина, которая ранним утром поехала за красной икрой в другой конец города? – итальянец задорно рассмеялся. – Попытка не принесет вреда, - его пальцы сжали хрупкую ладонь Ви.

Ромео, не смея моргнуть, смотрел на Викторию, она – на него. Магнетическая чернота его глаз приковывала внимание, лишала воли, умоляла поддаться – чаша весов Ви медленно накренилась к согласию.

- Я буду рядом, - заверил ее Веттори, - я перееду в Лондон, если понадобится.

- Но ведь вся твоя жизнь в Риме! – вспыхнула Престон.

- Я сам творю свою судьбу - и если пришло время проститься с Римом, то я сделаю это без сожаления.

- Так просто? – женщина все еще не верила в серьезность его намерений. – А как же твоя работа?

- Найду другую, - он пожал плечами. - Думаю, с моими рекомендациями у меня неплохие шансы.

- А как же твоя семья? Родители?

- У моих родителей пять детей – думаю, они не заменят моей пропажи! – Ромео широко улыбнулся. – Мне тридцать лет – пора задуматься о собственной семье.

"Собственная семья". Одно словосочетание мигом представило в истинном свете намерения Ромео, которые оказались самыми что ни на есть серьезными.

Ви нерешительно подняла глаза на мужчину, она ожидала от него широкой улыбки, красноречивых извинений и шутливых объяснений, так подходящих к этой неловкой ситуации.

Но Веттори, напротив, был, как никогда, серьезен и уверен в своих словах, от которых и не собирался отказываться. От него исходила молчаливая решительность, непоколебимая уверенность и сила.

Ви едва заметно поежилась, словно кожу тронул легкий прохладный ветерок, но не прошло и пяти секунд, как ее душа до краев наполнилась ощущением первобытного спокойствия, которое так хорошо было известно нашим праматерям. Чувство защищенности - так на современный лад было принято называть это ощущение. Именно защищенной Виктория себя и чувствовала рядом с Ромео и ей это нравилось.

- Ты можешь пожить у нас, если решишься переехать, - неуверенно предложила Престон.